Разумное, доброе, вечное.

      — Пожалуйста, будь аккуратнее, — Саша треплет только что уложенные волосы, целует в щёку. — И никаких сомнительных практик.       — Да, Саш, — Олег вздыхает, с удовольствием подставляясь под руку. — Буду максимально осторожным.       Чистейшая правда. После привязывания Марьяной желание что-то подобное проводить на некоторое время отпало. Он, конечно, обещал ведьме ещё раз что-то такое, в чём-то подобном поучаствовать, но всё это будет точно не в ближайшее время. Хочется немного пожить спокойно, насколько это возможно в их случае.       — Помни, что я всегда с тобой.       Старший тянет брата к себе, целует на прощание. Уже традиция, для общего спокойствия и небольшой передачи энергии. Не совсем правильно, маленькое читерство, но давно пришли к тому, что так — лучше всего. Эффективнее. Да и, в конце концов, просто приятно такое прощание.       Тройка для него лично достаточно комфортная — Вика и Дима. С Матвеевым уже давно душевно близки стали, Райдос сколько уже знает, привык. Всё-таки с Сашей работала, да и так они друзьями вроде как считали друг друга. И Олег рядом вертелся, не посторонний, чай. Так что контакт давно налажен. Младшему просто хорошо и спокойно.       Ещё с самого начала, как их к морю отвезли, родилась интересная идея. С водой работать у него получалось достаточно хорошо, хоть она и не была основной стихией. С землёй и огнём было обычно проще, но тут всё же решился. Тем более, такое уже проводил, пусть и давно, так что ничем новым это считать не получится при всём желании. Вика, правда, немного меняет планы — предлагает зеркальные коридоры. Кто он такой, чтобы отказывать даме?       Техника тоже известная, достаточно часто делает. Так что ни в чём он Саше не соврал, всё старое и давно знакомое, изученное.       С Викой действительно комфортно, понимание практически с полуслова. Дима, конечно, жаль, что отказался; но, раз не надо, никто и не настаивал. Всё проходит даже немного лучше, чем он думал. Получается ровно так, как надо. Успех закрепляет в воде. Немного не рассчитывает, правда, вода сопротивляется. Волны почти топят, но всё же получить нужное выходит. Как говорится, батарейки заряжены полностью.       Идёт вторым и, в общем-то, это даже к лучшему. И подготовится морально нормально смог, и не перегореть в ожидании.       В результате своей работы у Шепса не было никаких сомнений. Не было ничего, кроме старых психологических травм. Сёстры просто накрутили друг друга и самих себя. И всех вокруг, да. Но ни Диминых бесов, ни Викиного проклятья, ничего постороннего. Дом был совершенно чист от всякой бесовщины. То, что всё немного не так, понимается уже сильно потом, когда медиум пересматривает своё прохождение.       Своей версии для эфира, правда, всё равно придётся придерживаться. Неверная, но хоть какая-то тактика.       Второй раз он проёбывается, когда едет домой к себе, а не к Саше. Хотелось отдохнуть, побыть в одиночестве и с самим собой после всего. Логично было бы просто предупредить, но он как всегда не подумал. Написать — дело пары секунд. Брат ведь говорил, что проснётся встретить, несмотря на то, что по биоритмам они оба совы. И, зная чужое упрямство, всё действительно так и было.       Саша звонит только один раз, в одиннадцать. Спящее сознание не реагирует на вибрацию телефона. Надо было включать звук.       Два четырнадцать дня, Олег, даже толком не проснувшись, перезванивает. Страшно, пиздец страшно, но надо. Не сделает — ещё хуже будет.       — Саш...       — Что-то срочное? Я сейчас занят.       Блять. Лучше бы орал, ругался, хоть что-то высказывал. Но не морозился.       — Извини за утро.       — Извиняю.       Олег даже вдохнуть не успевает, как звонок заканчивается. Проебался он знатно. На то, чтобы хоть что-то исправить у него есть едва ли пара часов.       Должен успеть.       Саша, конечно, и так простит. Не сразу, не в этот день и, может быть, даже не в эту неделю, но простит. Побурчит, поворчит, домой к себе не пустит, чем замучает обоих. Но будет в этом абсолютно прав. В конце концов, не всегда же закрывать глаза на Олеговы косяки и проёбы. Младший сам себя готов сожрать за сегодня. Стыдно.       Два часа. Не так много, как хотелось бы, но и не мало. За это время можно успеть очень многое, было бы желание. А оно огромное. На то, чтобы собраться, требуется меньше десяти минут. На счету каждая секунда, себя в порядок приведёт потом. Волосы только в хвост завязывает, чтобы не мешались.       Сначала заказать такси, потом найти приличный цветочный. Букет из мелких белых розочек доставят к Сашиной квартире через час. Отлично. На таксиста особого внимания не обращает, хотя тот явно узнаёт младшего Шепса. У самого Олега голова сейчас занята совсем другим, автограф он и потом дать может. Или не дать, в конце концов, может же человек торопиться?       По пробкам получается все сорок минут, плохо, но в график медиум вписывается. На фотографию соглашается со скрипом, расписывается на протянутом листочке. Оба друг другом довольны. Олег торопится, так что на все просьбы задержаться только извиняется со смущённой улыбкой. Ничего страшного у мужчины не случилось, а просто так трепаться ни времени, ни желания.       Отвязаться прям сразу, правда, не получается, но справляется. Отлично! До возвращения Саши домой ещё где-то час десять. Или меньше, или больше — как повезёт. Рассчитывает на шестьдесят минут, просто на всякий случай, чтобы ещё сильнее в своих и чужих глазах не проебаться.       Повар из младшего так себе, но кое-что наподобие романтического ужина он изобразить сможет. Что-то, даже самое быстрое, заказать вряд ли успеет, варганить придётся из того, что есть в холодильнике. Сложно, но вполне возможно. Вариантов оказывается не так много, но и из этого что-то получится.       В итоге останавливается на простом, но достаточно быстром: рыба, рис с овощами и салат. Пить не планирует, но на всякий случай засовывает в холодильник бутылку белого вина — остывать. Олегу-то чихать, он и так может, комнатное, но надо по всем правилам. К тому же, Саша тёплое не будет — привычка.       Повезло, что рыбу изначально купили уже резанную, заморочек меньше. Сложнее всего в Сашиной системе хранения найти хоть какие-то специи, а желательно ещё и подходящие, но ничего, вроде получается всё как надо. Поисковик из младшего на кухне немного лучше, чем по жизни.       Это, впрочем, сейчас самое неважное из возможного. Рыбу на фольгу и на противень, сверху сметанный соус с приправами. Полчаса должно хватить за глаза, если он правильно помнит. В конце концов, для очистки совести можно будет подержать чуть-чуть дольше. С рисом вообще просто: засыпать, залить, мешать периодически, чтоб не слипалось. Овощи консервированные на последних минутах. С салатом не думает вообще — огурцы, помидоры, жёлтый болгарский перец. Масло кунжутное в качестве заправки. Просто, но красиво.       Параллельно принимает доставку цветов — выглядит гораздо лучше картинки с сайта — и думает, как именно лучше будет извиняться. Одной виноватой моськи и покаянного «прости» тут будет совершенно недостаточно. В голове полнейший сумбур и более-менее логичных мыслей очень мало.       Ключ в двери поворачивается почти через час, время чисто интуитивно рассчиталось идеально. Относительно связный текст к тому моменту тоже складывается. Всё идёт вполне неплохо, Олег более-менее готов, в том числе и извиняться. На столе и вообще в кухне тоже порядок, этим ещё больше не выведет.       — Привет, Саш, — лицо делает максимально виноватое, правда ведь проебался, осознаёт. — А я нам ужин сделал.       Всё его пресловутое «извини» и вообще заготовленная речь застревает где-то в самом начале, не успев сформироваться даже звуком. Брат уставший, это чувствовалось сразу и уже почти привычно. С их образом жизни иначе никак, отдыхать особенно некогда. Но вот глаза, как у преданного хозяином пса показали гораздо больше.       — Молодец, — старший в тишине снимает пальто, обувь. — Поешь и отдыхай.       — А ты? — хочется прижаться, чтобы привычно обнял, пригрел, а не вот это вот всё.       — Не голоден, спасибо, Олег.       В душе у младшего что-то с тихим хрустом надламывается. Брата в таком вот, полностью убитом, состоянии, он видел последний раз очень и очень давно, сам ещё пацаном мелким был. Саша тогда окончательно разорвал с рыжей эстонкой, морально сильно подкосился. Всем всё равно улыбался, но Олег-то чувствовал. А теперь вот он сам — катализатор такого состояния.       — Это из-за утра, да? — Олег придерживает несопротивляющегося старшего за плечи. —Правда, прости.       — Не из-за этого, — чужие руки стряхиваются легко. — А из-за твоего поведения вообще. Ты мог бы просто предупреждать, писать, что не придёшь, задержишься или будешь у себя. Чтобы я не носился, как кипятком облитый, пытаясь понять, где ты, что и как. Потому что трубку Ваше Величество взять тоже не удосуживается!       Предохранители срывает, дыхание на последних словах сбивается. Сашу начинает мелко потряхивать.       — В пятнадцать был придурком с таким поведением, но там хоть понятно. Всем хочется показать, что уже взрослый, самостоятельный, гормоны играют! Чёрт с тобой, золотая рыбка, гуляй, бабушка присмотрит. Но в двадцать пять-то уже можно мозги иметь и голову на плечах! Или тоже слишком сложно?!       Младший только понуро голову опускает, как-то сжавшись, пока брат эмоционирует. Саша во всех отношениях прав, думает Олег далеко не всегда. Скорее даже хорошо, если вообще думает. Припоминаются все его косяки за последний год, а их не так и мало. На каждый тычок кивает, не сопротивляясь — смысла просто нет. Каждый раз тут упоминается не просто так. Выслушивает стоически.       Брат выговаривает долго, всё так же проходя дальше по прихожей. Во-первых, нет смысла, во-вторых, не хочется оставаться на одной территории с Олегом, а так есть шанс на побег. От чужого прикосновения дёргается, в попытке уйти подальше, отстраниться. Правда, прекрасно чувствуется, что никто его никуда не отпустит, младший только сильнее к себе жмёт. Физически они примерно равны по силе, но сейчас вырваться при всём желании не получится. К тому же, какой-то частью, совсем маленькой, и не хочется.       Олег тихо шепчет на ухо извинения вперемешку со словами осознания, понимания и принятия. Его никто не простит сразу, добиваться нужно будет долго. Легко не будет. Сейчас важнее всего высказать то, что на душе.       — Я тебя очень люблю, Саш, правда... — от происходящего почти физически больно всем. — Прости меня за всё это...       Старший мотает головой, несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув. Надо успокоиться, его маленький хоть и виноват, но не настолько, чтобы его долго песочить.       — Что ты там наготовил? — себя привести в относительный порядок получилось только через пару минут. — Показывай.       — Простишь? — Олег отпускает нехотя, смотрит очень внимательно, ждёт. — Рыбу, салат и вино.       — Не сегодня, не всего и не сразу, — брата по привычке за ухом чешет, хотя очень хочется эти ухи отодрать к чертям. — Постарайся ещё больше не косячить.       — Обещаю, Саш! — Олег почти светится. — А можно...       — Нет. На то, чтобы целоваться, ты ещё не слишком прощён.