anti-hero

Представь самолет – эконом-класс, паршивое место в середине, механизм на старом кресле заел, и спинка не опускается ни на сантиметр; представь дикий пляж – море с шипением уносит прочь ракушки и мелкие камни, песчинки пристали-налипли на загорелые ноги Тайлера, сидящего в пятипалой тени из груды деревяшек (влажные волосы взъерошены и падают на лицо, глаза прячутся за желтыми «авиаторами» – толку от них чуть, все рано ведь досадливо щуришься на солнце-карлика: чего тебе, мол, надо, дружище?). Так приятно невзначай коснуться языком губ и почувствовать на них уже едва ощутимый привкус пива; две смятые алюминиевые банки дрейфуют у причала, бьются о бетон (это видит Тайлер, это видишь ты). Представь самолет – кабину трясет в кулаке турбулентности, стюардессы с пластиковыми улыбками «colgate» просят пассажиров сохранять спокойствие, и ты думаешь вот что: им самим страшно. Ты просыпаешься с розовым отпечатком своей руки на щеке и врезавшимся в грудь ремнем безопасности, минуту-другую не понимая, где находишься, а женщина на соседнем кресле как ни в чем не бывало ест скудный веганский обед, лениво почитывая Паланика с закладками-стикерами и загнутыми уголками страниц – и будь доволен этим. Прими с благодарностью взлетевший на воздух кондоминиум, дождь из осколков и опороченную чистоту мебельного мидсоммара со страниц «икеи-1999» (падать с пятнадцатого этажа изумительно долго). Марла выбирает разбавленный водкой сок, платье вместо джинсов – чье-то чужое платье, украденное из стиральной машины в прачечной вместо чьих-то чужих джинсов – и меланому (это по вторникам; по четвергам она посещает группу поддержки больных раком кишечника, а по пятницам – туберкулезом, и вопрос здесь в том, хочешь ли ты знать, как ей так хорошо удается симулировать разъедающую тело опухоль и радостно взволнованный голос, когда она рассказывает группе о том, кого видит, «входя в мысленную пещеру»… только не пингвин, думаешь тогда ты и невольно стискиваешь зубы, не пингвин, не трогай пингвина, ведьма из «фокус-покуса»). Марла выбирает Тайлера, просто потому что вы вообще его видели? Именно. По утрам без косметики у нее трогательное беззащитное лицо и россыпь робких блеклых веснушек на щеках и носу, без косметики она пахнет мылом с Бумажной улицы, дурацкими сладкими сигаретами и скукой смертной; это ее слова – не твои. Тайлер уходит среди ночи из дома, ничего не объясняя и оставляя в пепельнице гору червяков-окурков, хитросплетения лишенных логики пересадок с рейса на рейс и пустоту пустот; оставляя пожелтевшие синяки и химический ожог на тыльной стороне ладони как свое собственное клеймо. Автопилот сбоит, кислородная маска свешивается с потолка и болтается туда-сюда в расфокусе – вот-вот ударит по лицу, вот-вот в иллюминаторе мелькнет горящее отломанное крыло, а дрожащий в агонии самолет понесется к земле, крепче обняв тебя металлическими бортами, чтобы не выдохнуть, не вдохнуть. Тайлер собирает чемоданы и съезжает из твоей головы нахуй.