A dull workday.

      Вечер. За окном огромного небоскрёба, отражающего свет солнца, что был виден из каждой точки Йокогамы, открывался потрясающий вид на небо нежно-голубого и совсем немного золотистого оттенка, покрытое перистыми, медленно дрейфующими облаками. В эти часы летом как раз наступал закат: цвета небосвода менялись на более тёплые бледно-жёлтый и персиковый, а затем на яркие — сочный алый и огненный оранжевый. Вот только заход солнца ни черта не помогал Накахаре Чуе справиться с тем объёмом бумажной работы, который он сейчас пытался выполнить. Бесконечные буквы, цифры и тонны бумажек — стукнуть бы по башке того, кто был основоположником бюрократии — стояли перед глазами уже, по крайней мере, третий час и не позволяли наконец укатить домой. В теории, Чуя вообще не должен этим заниматься — всю часть своей работы он уже выполнил и давным-давно сдал отчёты на стол Мори. Тот наверняка тоже сделал то, что должен был: полистал все эти бумажки, поставил подпись и избавился от макулатуры, отправив её в архив Портовой мафии. На практике же существует Дазай Осаму, который не сдерживает обещания. «Конечно-конечно, чиби, я сдам отчёт о миссии, в этот раз ведь моя очередь!» Ага, сдаст он! Даже по тем миссиям, что проходили несколько месяцев назад, не было отчётности. Мори всё нагнетал, требовал бумаги, а Дазай ничего с этим не делал. Ответственность за задания-то несут они оба, а что там дальше — никого не волнует! Именно поэтому Чуя сейчас с мигренью и болью в спине из-за долгого нахождения в сидячем положении пялится в компьютер в кабинете и печатает текст для документов, попутно проклиная своего напарника и желая тому всего самого, блин, наилучшего. Мафиози не успел даже нормально отдохнуть после прилёта с другого конца страны ранним утром. Он смог только зайти в квартиру и бросить сумки с вещами, как ему уже позвонил Огай, чтобы справиться о самочувствии и попросить приехать в офис Мафии. И так, час за часом, наступил вечер, а Накахара не мог вздремнуть, хотя очень хотел. Глаза безнадёжно слипались, и юноша встал с кресла, потягиваясь и отходя в коридор к кофемашине со своей огромной кружкой. После возвращения в кабинет уже с полным чёрного живительного напитка керамическим сосудом, Чуя снова садится за работу. В процессе он думает о том, как же раньше было просто. До того, как образовался Двойной чёрный, юноша спокойненько работал ювелиром, контролировал передвижения драгоценных камней, принадлежащих мафии, и жил припеваючи. Работа с Осаму, конечно, имела свои плюсы, но всё же Накахара предпочел бы не горбатиться сверхурочно. Солнце за окном стало закатываться на горизонт, а небо менять оттенки, когда мафиози зевнул и посмотрел на панораму. Красиво. И очень хочется спать. Юноша снова зазевался, после чего прикрыл глаза. Лишь на минуту. Всего лишь на жалкую минуту, просто чтобы глаза отдохнули хоть немного. А потом заснул. В это же время одна очень хитрая личность, вечно ходящая в бинтах и с чёрным плащом, накинутым на плечи, ехидно улыбалась, смотря на дремлющего через щёлку в двери. Уголки губ этой самой личности приподнялись даже слишком высоко для самой обычной улыбки — это больше было похоже на оскал чеширского кота, а глаза словно бы превратились в щёлочки. Дазай, явно что-то замышляя, медленно и очень тихо приоткрыл дверь, проходя в кабинет, после чего так же её закрыл. Еле слышной для человека поступью, он стал подходить к Чуе, что спал в сидячем положении, подперев подбородок рукой. Настигнув цель, мафиози резко схватил парня за плечи сзади и крикнул в ухо: — Спать на рабочем месте нехорошо, Чуя! Тот, имея довольно чуткий сон, подстать своей сфере деятельности, распахнул глаза и, не успев проанализировать произошедшее, выставил кулак в ту сторону, откуда доносилась речь. Спустя мгновение Осаму заскулил и, оторопев, шагнул назад, прижав руку к больному месту — покрасневшему от удара носу. — Ай-ай-ай, чиби так сильно бьёт! Очень-очень больно! — нарочно высоким голосом пожаловался подросток. Накахара же наконец придя в себя сначала от неожиданного пробуждения, а потом от испуга, сверкнул взглядом себе за спину, нахмурив брови. — А, это ты. Тц, — без особого энтузиазма отреагировал Чуя, закатив глаза, и размял пальцы, чтобы снова приступить к работе. — Я тут из-за тебя мучаюсь. Если не собираешься что-то делать, лучше сгинь и не попадайся на глаза. Даже несмотря на то, что он некоторое время отсутствовал в Йокогаме и успел соскучиться по Дазаю, это не было причиной перестать злиться на забинтованную шпалу. Второй мафиози в комнате, всё ещё потирающий место удара, надул щёки и снова подал голос: — Ах, Чуя-кун так жесток ко мне! Это ведь самое настоящее домашнее насилие! Что же мне делать? Как с этим жить? А Накахара тем временем продолжал печатать что-то на клавиатуре, попивая кофе из той самой огромной кружки, стоящей по левую руку от юноши. Он совершенно не реагировал на стенания Осаму, предпочитая сосредоточиться на более срочных вещах. Спина всё ещё болела, как и голова. Глаза будто бы занесло песком из Сахары — настолько они были обезвожены. Дазай перестал играть драму, понимая, что это не возымело какого-либо действия. Не оставляя попыток обратить на себя внимание напарника, по которому скучал, он перешёл к другой тактике: смене темы на более будничную. — Чу, а что ты делаешь? Отчёты по миссиям пишешь, да? — Ага. И как ты, блять, догадался! — Очень просто, у меня хорошо развитая дедукция. — Ну вот своей развитой дедукцией и пойми, чего я от тебя хочу. — Чего? — с самым милым выражением лица, на которое только способен, спросил шатен, двигаясь к мафиози всё ближе и ближе. — Покоя и выполнения своих обязанностей, — рявкнул тот и отодвинул лицо Осаму от себя рукой, поворачивая его шею набок. — Ну, Чуя! Мори не помрёт без твоих драгоценных отчётов. И не сделает он с тобой ничего. Ты слишком ценный сотрудник и находишься в более выгодном положении. Поехали домой? — У меня, в отличие от некоторых, есть чувство ответственности. Можешь ехать куда хочешь, а мне надо закончить то, что, кстати, обещал сделать ты! Пока Накахара цедил свое раздражение через зубы, другой юноша снова надул щёки, когда его тактика с треском провалилась. Какой-то неудачный сегодня день у гения Портовой мафии! И попытка просто обратить на себя внимание напарника обернулась неудачей уже целых два раза… Взвесив все «за» и «против», он приступил к реализации своего последнего плана, после провала которого последует лишь полная капитуляция. Глубоко вдохнув, Дазай решительно посмотрел на цель перед собой и сказал: — Чуя карлик! Если он такой малыш, разве могу я оставить его одного? Ожидаемой реакцией на столь откровенную попытку подразнить мафиози, подколоть из-за его роста, была агрессия. Осаму надеялся, что так юноша совершенно точно переключится на него, вступая в перепалку. Ну а там уж как пойдёт. И тем не менее предположения шатена не сбылись. Печатающий отчёты напарник только приподнял бровь и с непонятным выражением лица посмотрел на него. — Действительно, — с сарказмом ответил Накахара, отпив уже не такой горячий кофе из кружки. — Слушай, Осаму, ты бы не страдал хернёй. Напиши чёртовы оставшиеся отчёты и не придумывай велосипед. Если бы ты изначально, придя сюда, взялся за работу, то мы бы скоро уже закончили и ушли домой, как ты и хочешь. — Ну нет! Лень. — Ну вот и мне тогда тоже лень. Всё, молчи. С этими словами кабинет погрузился в тишину. Дазай какое-то время ещё посидел неподвижно, а после вздохнул. Мда, сегодня точно не его день. Он подошёл ко второму компьютеру, стоящему в комнате, пристально посмотрел на его чёрный выключенный монитор, заметив там своё еле заметное отражение. После — выглянул в окно, где небо уже давным давно окрасилось в яркие цвета. Чем дальше от светила на горизонте — тем тусклее становятся оттенки, приобретают фиолетовую, тёмно-синюю окраску. В кабинете было слышно тихое жужжание работающей техники и клацанье пальцев Чуи по клавиатуре. Мафиози плюхнулся на диванчик, стоящий в углу комнаты. Полежал, перевернулся на живот, начиная качать ногами. Взглянул украдкой на лицо юноши за столом, который щурил глаза, попутно пытаясь избавиться от боли в спине, меняя положение тела. Дазай резко встал и пересел на стул с колесиками, затем подкатил на нём к Чуе, чтобы положить подбородок на плечо Накахары. Посмотрев на экран, он даже не вчитывался в текст, лишь пробежавшись по нему глазами. «…было произведено нападение». «Вражеский отряд устранён путём…» «…была произведена проверка местности на наличие оставшихся членов группировки и…» Поколебавшись ещё пару секунд, Осаму объявил: — Ладно, я напишу отчёт. По каким заданиям он ещё не сдан? — Ого. Неожиданно, — прокомментировал другой юноша и, приняв весьма уверенную позу с ногой, закинутой на другую, и руками, скрещенными на груди, ухмыльнулся. — Ещё два, этот я почти дописал. Дазай наконец-таки удосужился сесть за компьютер и присоединиться к работе, попутно стряхивая пыль с клавиатуры, к которой не прикасался уже пару месяцев, а то и больше.

***

Подростки закончили только тогда, когда полностью стемнело, а на улицах были видны исключительно огни фар машин, уличных фонарей и тусклых вывесок магазинов. Дазай напечатал последнюю точку и откатился назад на кресле. Чуя же встал и снова потянулся, хрустя позвонками, после чего взглянул на время. — Ого, уже почти десять вечера, — сказал он, наводя курсор на кнопку «Завершить работу» на мониторе. — Наконец-то закончили. Завтра распечатаю эти бумаги и кину в лицо Мори. — Только попробуй, — предупредил Накахара, усмехаясь. Шатен предпочёл не отвечать, гаденько ухмыляясь. Он подошёл к Чуе и обнял его, обвив руками, словно щупальцами. — Чего тебе? — Чиби, — произнёс Дазай и стал хлопать глазами, снова разыгрывая спектакль. Названный рассмеялся, закатил глаза и мимолётно поцеловал мафиози в губы, быстро отстраняя от себя. — Всё, свободен. Выключай тут всё и закрой дверь, я пока спущусь вниз, и поедем домой. — Ох, Чуя-кун всё ещё так жесток! — воскликнул Дазай под звук удаляющихся шагов в коридоре. Впрочем, он наконец добился того, чего хотел, а потому выключил свет и, взяв по пути ключ с кофейного столика, выскочил в коридор.