Ещё партейку?

      В квартире царит полумрак — никто из её обитателей не любил излишнего света. Чуя, подперев подбородок рукой, сидит на мягкой двуспальной кровати, листая что-то в телефоне. Он ждёт своего ненаглядного Осаму, что, по идее, как миленький должен был уже вернуться со встречи. Но Дазай ведь, блять, так не умеет. Сами знаете. Ещё полчаса прокрастинации на просторах интернета, и Накахара наконец слышит стук в дверь и идёт её открывать, поскольку его благоверный не опять, а снова забыл ключи. — Чуя! Приветик, прости что опоздал, я ведь недолго! — Осаму расставляет в стороны руки, приглашая в объятия, но Чуя на слове «ненадолго» с таким недовольством глянул на часы и обратно на Дазая, что тот нервно сглотнул. — Ну не смотри на меня так! Сам ведь понимаешь, я не могу знать, как долго продлится партия в шахматы. Особенно с таким противником… — Проходи уже, горе ты моё. — тихо вздохнув, Накахара слегка улыбается и направляется с собеседником к выходу из прихожей. — А, кстати, — Осаму, уже стоявший с Чуей в гостиной, ненадолго уходит обратно в прихожую, шарит в карманах и возвращается уже с небольшой коробочкой в руках, — меня Коля научил несложной карточной игре, в которую у них на родине часто играют. — «Дурак»? — Накахара вскинул брови. — А… Откуда ты знаешь? — То есть с Фёдором вы не в шахматы играли… — Э-э-эй, ну за кого ты меня держишь? — Дазай делает наигранно жалобную моську, чем вызывает только самодовольную улыбку у Чуи. — За лудомана ебанного. А знаю я, к слову, от твоих любимых Феди с Колей. Они мне тоже рассказывали. — Вот как. — юноши проходят в спальню и садятся на кровати друг напротив друга. — Правила знаешь? — Нет. Осаму аккуратно открывает коробочку с картами, которую ему любезно подарил его белокурый друг, длинными бледными пальцами доставая колоду и перемешивая её. Кладёт перед Накахарой несколько карт с цифрами, валета, даму, короля и туз. — В общем, Чуч, смотри… А дальше, думаю, вы сами знаете правила. Могу сказать лишь то, что Чуя забавно путал старшинтсво карт и пытался бить короля дамой, довольно улыбаясь, пока его грёзы о победе не разбивались о реальность. Дазай же хвастался, что смог обыграть Фёдора «оба раза», хотя на деле у них было около десяти партий. — Осамыш… — Что такое? — А где семёрка черви? — А её не хватает? — Походу да. Проверь в коробке, я пока в складках одеяла поищу. Ещё раз открыв заветную коробочку, Осаму обнаруживает в ней недостающую семёрку и… сложенную записку. — Нашёл? — Да, тут послание ещё. — И какое же? — «Для партии на желание. Счастливых вам голодных игр :)». — О нет… — Накахара невольно отодвигается немного назад, хмуря брови. — О да, мой золотой, о да… — на лице Дазая расцветает довольная лыба. — Чтобы держать интригу, давай прочтём желание после партии, хорошо? — Я ж говорю — лудоман… — Сам такой. Правила запомнил? — К сожалению, да. Осаму ещё раз перемешивает колоду и раздаёт карты. Сначала юноши шли наравне, но вскоре Накахара начал постепенно проигрывать, пока улыбка Осаму становилась от этого только шире. Последние минуты игры. Дазай берёт одну карту, но успокаивает себя, что в следующем ходе точно отобьёт. Берёт ещё одну. А это уже нехорошо. Берёт третью. Улыбка шатена всё больше переходит из довольной в страдальческую, а Чуя только и рад, когда выкидывает последнюю карту. Козырный туз. Всё, пизда рулям. — Что ж… — со вздохом произносит Дазай. — Читай желание. — «Тот, кто выйграл — тот и сверху»… БЛЯТЬ, ДА! ДА! ТУДА ТЕБЯ, СУКА! — Накахара низко смеётся и указывает пальцем на проигравшего. — Ты чего смеёшься? — нервно улыбаясь, спрашивает его Осаму. — Я злорадствую, блять! ОХ, КАК ЖЕ Я ДОВОЛЕН! Без смазки будешь, щенок. — ВСМЫСЛЕ НАХУЙ? — ХА-ХА-ХАХ, да я же шучу, Осамыш. Настроение у меня хорошее. — с красными не то от смеха, не то от смущения щеками Чуя приближается к Дазаю и настойчиво целует. Проникает языком в чужой рот, слыша тихие стоны со стороны партнёра. Накахаре неимоверно нравится проводить своими слегка замёрзшими руками Осаму под рубашку, вызывать у того табун мурашек лёгкими касаниями пальцев в районе чувствительных ключиц или сосков. Дазай расстёгивает и снимает верхнюю одежду, бинты слабеют, постепенно развязываясь и болтаясь на концах. Отстранившись, Чуя припадает губами к впалому животу, из-за чего слышит со стороны проигравшего рваный выдох. На лице рыжего вновь появляется самодовольная улыбка, и он, аккуратно сняв некоторые из бинтов, несильно кусает бледное плечо, сразу же зацеловывая его. Осаму кладёт свою ладонь на щеку Накахары и притягивает к себе, вновь целуя. — Эй, ты куда? — растягивая слова спрашивает Дазай, когда Накахара встаёт с постели и на корточках ищет что-то в ящике прикроватной тумбочки. — Я же не изверг, чтобы действительно тебя без смазки ебать. — Как мило. Наконец Чуя снова оказывается на кровати, неспеша расстёгивает чужие брюки, чем вызывает ёрзание у Осаму. — Тихо-тихо, потерпи немного. — успокаивает рыжий. Дазай сбивчиво дышит, когда в него на фалангу входит один палец. Кто ж знал, что он окажется таким чувствительным для подобных действий? На шее и ключицах Накахара оставляет невесомые поцелуи, шёпотом приговаривая, какой Осаму красивый без одежды. Вскоре шатен сам начал насаживаться на уже полностью входящий палец, после чего подключился и второй. Раздвигая их на манер ножниц, Чуя словил себя на мысли, что ему куда больше нравится вот так вот ласкать партнёра, успокаивающе целовать, ежели быть на его месте. Когда в Дазая вошла головка члена, он уже откровенно застонал, ощутив на своей груди сбитое горячее дыхание. Накахара неспеша начал двигаться, и зайдя уже наполовину, вдруг слышит хихиканье со стороны Осаму. — Ты чего? — Ха-ха-хах... Прости, я просто... ХА-ХА-ХАХ... — Что? — Я... Блять... Я анекдот вспомнил. — Приплыли, блять. — Ха-ха-ха... ХА-ХА-ХАХ... — Ты когда ржёшь у тебя анус сжимается. — Сука, ну как мне не ржать, когда ты так серьёзно на меня смотришь! В ответ на это Чуя лишь поглубже толкается, из-за чего смех плавно перешёл в стон. Член входит почти полностью, что заставляло Дазая откидывать голову назад и издавать непристойные звуки. Ну вот как жизнь привела его к картам на анальный секс? Накахара двигается всё быстрее и глубже, выбивая из шатена томные вздохи. Он протяжно стонет имя партнёра, чем вызывал у Чуи улыбку. Осаму, выгнувшись в спине, излился себе на живот, а после кончил и Накахара. Обессиленный, он плюхнулся рядом с шатеном. — Чуч... Ещё партейку? — с лукавой улыбкой сказал Дазай. — Иди нахуй. — Он только что был во мне. — Тогда в пизду! Чуя метнул в его сторону подушку и хмыкнул. Не сегодня, но ещё одну партию он бы сыграл.