Здравствуй, Аннабелль

Внутри болезненно задавило от нахлынувших воспоминаний. Она прилетела в Монреаль. Мелкий дождь оставлял капли на иллюминаторах, за бортом самолета около десяти градусов. Очередной дождливый осенний день – шквалистый ветер, мрачное небо, тусклые краски и ожидание Хэллоуина. Проследовав за другими пассажирами в здание аэропорта, Морган лишь оставалось смотреть на то,как они улыбаются и торопятся забрать багаж, как с упоением рассказывают о планах на ближайшие дни. Только она с абсолютно отрешенным видом стояла молча, ждала свой чемодан и ощущала себя ребенком, потерявшимся в супермаркете. Все до неприличия знакомо и одновременно неизвестно. И вот — Монреаль. Шумный, суетливый, засыпающий под колыбели октябрьского дождя. Здесь, в Монреале, прошло детство Аннабелль, здесь она встретила первую любовь и здесь, в Монреале, она оставила все, ради нее. Она много лет скрывалась в других городах, путалась во лжи, и теперь, ей нужно было как-то разобраться во всем, остановиться, потому что бежать оказалось некуда. Одно было хорошо: ее ждали. Друг детства - Уильям Воттерс написал сообщение о том, что ждет ее на парковке. Чемодан оказался тяжелым, Морган буквально волокла его за собой, мысленно ругая себя за то, что не попросила никого о помощи. Заметив девушку, Уильям подоспел к ней, перехватив чемодан. Взъерошенный, слегка растерянный и раскрасневшийся Воттерс, которого Аннабелль так сильно любила в детстве. – Не это ли мой супергерой? Привет, Уилл! – слабо улыбнулась девушка, приобняв парня за плечи. Воттерс не придумал ничего лучшего, чем пожать ее руку. – Привет? Как долетела? Ну и сумка! У тебя там кирпичи? – произнес он, закидывая чемодан в багажник. – Там вся моя жизнь, правда, как-то хреново осознавать, что вся она помещается в чемодан. – Не прибедняйся. У некоторых людей нет и такого. Поехали ко мне? Я голодный, прождал тебя тут миллион лет, тебе было бы быстрее на лошади доскакать, чем на самолете долететь. Случайно встретившись взглядом с девушкой, он резко отвел его в сторону. Постеснялся, как мальчишка. Аннабелль заметила, как щеки его стали совсем пунцовыми, а движения - хаотичными. Уилл открыл ей дверь в машину, запрыгнул туда сам и включил музыку погромче, будто предупреждая, что нормальный разговор отменяется. – Чертова гроза! Мы и взлететь не могли долго, кто-то пошутил, что мы поедем на самолете в Канаду, а не полетим. Так что, твоя шутка про лошадь можно отнести в этот же раздел. – Слава богам, ты тут. Почаще бы тебя видеть, а не раз в восемь лет. – Уилл, если бы не твое сообщение о том, что бабушка умерла, я бы вряд ли приехала, – соврала Морган, – в ближайшие несколько лет. – Я язва и душнила, но как же хреново, что только ее смерть привела тебя сюда. Что, она наследство оставила? Услышав эти слова, Аннабелль поникла. Она отвратно повела себя с бабушкой, кажется, даже хуже, чем с родителями. Если на них девушка держала горькую обиду, то Валери никак не заслуживала полного отсутствия внучки в своей жизни. Морган несколько лет особо не связывалась с ней, все думая, что бабушка дождется. Думая, что простит и поймёт внучку, убежавшую от проблем. – Уильям, давай обойдемся без нотаций. Я не ради них сюда приехала. – Как скажешь, Белль. Даже не верю своим глазам - ты рядом. Может, проснусь и тебя не будет? – Может быть, – отшутилась девушка, – иногда так хочется по щелчку пальцев провалиться куда-нибудь. – Иногда хочется, тут и не поспоришь. Что расскажешь еще? Несмотря на попытки улыбаться и шутить, Уильям выглядел подавленным. Спустя столько лет, он перестал быть милым обаятельным юношей. Уильям здорово вырос и возмужал. Его темно-каштановые волосы больше не завивались, во взгляде голубых глаз - хищность и легкое высокомерие, губы стали более тонкими, будто кто-то соединил их в одну линию. Несмотря на то, что выглядел он неплохо, дорого одевался, не забывал про хороший парфюм - с лица Воттерса не сходила усталость и надменность, как будто окружающие задолжали ему кучу денег. Аннабель захотелось растолкать его физически, закричать, попросить проснуться. «В нем как будто совсем нет жизни», — разобралась она, наконец. — Давай как-нибудь позже обсудим мою бренную жизнь. За восемь лет столько всего случилось, а в особенности, за последние полгода. – И как планируешь рассказать всем о триумфальном возвращении? – спросил он кратко. – Серьезно думаешь, что тут меня кто-то ждал, кроме тебя? – усмехнулась Аннабелль. – А разве нет? – Может быть, Ронан еще, – предположила девушка, – если повезет, если он будет в городе. Услышав имя брата, Уилл нахмурился. – И к родителям не собираешься? – Я не знаю, Уилл. Я, правда, не знаю. Решу со временем. А сейчас я бы хотела отдохнуть, перелет был не из легких. — Удивила меня. Восемь лет не была тут, а говоришь — никто не ждёт! — Именно потому, что не была восемь лет здесь, меня больше некому ждать, — заключила Аннабелль. Она отвернулась к окну, дав понять, что больше не хочет говорить. Малознакомые улочки, новые пекарни и кафе, сквер, раскинувшийся в отдаленном районе, все те же старые небоскребы. Монреаль не менялся досконально, многое осталось прежним, только вот Аннабелль поменялась и смотрела на город по-другому. В свои двадцать шесть она могла похвастаться большим багажом знаний и впечатлений, благодаря бесконечным путешествиям. Знакомые до сих пор поражались ее легкомыслию, ведь в двадцать шесть, по их мнению, нужно было родить ребенка и засесть дома, позабыв обо всем, кроме чистых памперсов. В ответ на вопросы о замужестве девушка громко смеялась. Неужели, нет дел поважнее, чем отдать целую жизнь кому-то? Мужчина ее мечты оказался психопатом и предателем. После сокрушительного расставания и разочарования, Аннабелль приняла решение оставаться одинокой до тех пор, пока не встретит человека, знающего толк в заботе и любви. – Да ладно, – прошептал ей на ухо парень, щекоча скулу воротником пальто, – тут тебя заждались. Уильям пах кофе и лосьоном после бритья. Аромат совсем новый, взрослый, такой непривычный. – Ты же дашь мне номер Ронана? — спросила Аннабелль. — А что мне за это будет? — Я приготовлю нам ужин, хорошо? Все, что захотите, Мсье. Уилл рассмеялся. — Посмотрим на твое поведение. Тогда едем ко мне домой, тебе же надо передохнуть с дороги. — На самом деле, так не хочется тебя стеснять. Я забронировала гостиницу, если честно. — Я планирую замучать тебя вопросами, так что, в гостиницу поедешь завтра. — Какими вопросами, Уильям? — возмутилась Аннабелль шутливо. — Не все подруги убегают через пару дней после выпускного с какими-тот Дон Жуанами, – подметил Уилл, — я бы с удовольствием послушал твой рассказ. Морган стыдливо, чуть по-детски опустила взгляд. – Я лучше для тебя останусь навсегда малолетней дурой, потерявшей голову от первой любви. – Ты думаешь, мы тут все так и остались подростками? Аннабелль, мы все поменялись с тех пор, – дрогнувшим голосом произнес Уильям, прижимая ее к себе, — и уже спустя столько лет, можно и рассказать свою историю. Да уж, Уилл оказался прав. Спустя столько лет, уже ничего не осталось прежним. Появились сгоревшие мечты, разрушенные надежды и солёный привкус на губах от слез. Уилл и Аннабелль впервые встретились с отчаянием. Родилось долгое пустое ожидание и самое главное – оно росло. Теперь, когда Аннабелль решила вернуться домой, ей предстоял долгий путь. Физически – она находилась дома, а морально – в тысячах километров оттуда. В съемных квартирах, в гостиничных номерах, с мужчиной, которого любила больше жизни, но эта жизнь ничего для него не стоила. В тихих разговорах, надрывистых криках, рыданиях навзрыд... Однажды Аннабелль потеряла себя, но каждый раз, глядя в зеркало, прокручивая жизнь, словно диафильм, осекалась, подводя итог – никогда она себя не находила, и все это — надуманная проблема. Привязанная к любимому мужчине манипуляциями, тонким красным кружевом обмана, фальшивой лаской, Аннабелль превратилась в робкое безвольное существо. А где та Аннабелль? Девочка, живущая неподалёку от Воттерсов, любознательный ангел, подающий большие надежды, мечтательница и кокетка? Может быть, устав искать, она приехала в свой город, чтобы, наконец, увидеть своё отражение. — Я сбежала, потому что очень сильно полюбила, Уильям. В тот момент, мне казалось, я готова оставить ради него все на свете, — сказала Аннабелль, — грустно, но любовь не добавила мне интеллекта. — Просто расскажи, я послушаю, и никогда не стану тебя судить, — попросил Уильям, поглаживая руку подруги. Морган сжалась. Слишком много вещей стали для нее триггерами. Точками возврата в прошлое, которое разрывало ее на части, даже спустя столько лет.