Степень искренности

      Форстер тяжело дышал, склонившись над раковиной. Приглушенные биты музыки пульсацией отдавались в его затуманенной алкоголем и чем-то более тяжёлым голове. Серо-карие глаза смотрели на отражение, но не распознавали, кто это. Мокрые рыжие волосы были зачесаны назад в попытке раз за разом протрезветь с помощью ледяной воды. Во рту собралась вязкая густая слюна. Противно.       Он внимательнее осмотрел себя в зеркале, прищурившись и увидев перед собой абсолютного пьяницу и идиота. Флок закрыл кран и с отвращением посмотрел на своё бледное лицо в зеркале. Он выглядел ужасно и чувствовал себя также. Флок тщетно оглядел туалет, вероятно, пытаясь найти хоть что-то, что могло помочь ему сейчас. Его спасение — лишь полупустая бутылка дешёвого виски, который с таким упоением глыщут остальные студенты, что недавно оторвались от маминой юбки и ушли в разнос. Недолго думая, он влил в себя половину того, что осталось. Флок вымученно простонал и обратил внимание на маленькое окно под потолком. Парень увидел холодный дождь, идущий снаружи, и серое утреннее небо.       — Ёбанная лампочка… — прошипел Флок, когда светильник в потолке всё же добирается до его нервов своим миганием и бесконечным трещанием.       Парень потёр переносицу и тяжело вздохнул. В воздухе стоял спёртый запах алкоголя, сигарет, вейпа и травы. «Первокурсники умеют веселиться», — поймал он себя на мысли, ухмыляясь. Когда-то он тоже был таким: молодым, дерзким, полным энергии и желания выделиться. Сегодня столь поспешно наступившее похмелье доказало ему, что молодость постепенно уходит. Флок всё ещё тупо смотрел на себя в зеркало, и ненависть разливалась по его телу больше, чем обычно, пока он думал о своем прошлом и настоящем. У него болела голова, и кажется, ничто из того, что он в себя вливал, не помогало. Водка, виски, прописанные когда-то врачом антидепрессанты, аспирин… Флок закрыл глаза, пытаясь успокоиться и перестать страдать или хотя бы смотреть на себя.       Внезапные крики и громкий смех за пределами уборной клуба заставили его открыть глаза. Гнев. Его не волновало чьё-либо хорошее или плохое настроение, но у них хватило наглости испортить его драгоценное время жалости к себе своим заливистым смехом.       Флок боролся с желанием остаться в сыром туалете с противным скользким полом, местами покрытым чьим-то рассыпавшимся кокаином, до самого закрытия клуба. В основном зале на одном из потрёпанных кожаных диванов должна была сидеть она. Лукреция была последней, с кем Флок хотел видеться сейчас. Парень облокотился о стену и прикрыл глаза с тяжёлым вздохом. Скорее всего Хитч крутилась вокруг Абернати весь вечер и явно не позволила бы подойти к Лу ни одной живой душе мужского пола.       Голоса снаружи с каждой минутой становились всё тише и тише, и парень отчетливее слышал, как его сердцебиение вновь участилось. Он не мог понять, почему так боялся встречи с Лу. Думал ли он, что ему неловко быть замеченным в таком состоянии? Мозг еще не работал нормально из-за сильного алкогольного опьянения, поэтому Флок сначала не понимал, что явно боялся чего-то другого.       Нет, она не могла видеть его таким. Достаточно было просто знать, с кем девушка была прямо сейчас.       Лукреция сидела на одном из угловых диванов в глубине клуба. Было ужасно душно и накурено, но девушка, казалось, вообще не замечала этого, погруженная в свои собственные мысли за пределами этой Солнечной системы. Вишнёвая сигарета постепенно тлела меж её пальцев, горячий пепел падал прямо на обнажённое бедро. Хитч расположилась до неприличия близко, обвив её плечо своими тонкими руками, и что-то без устали щебетала на ухо. Абернати, казалось, игнорировала остальную вселенную, включая свою подружку. Она курила сигарету и пила шампанское, глядя на всех вокруг. Фактически, теперь она была самым заметным человеком на вечеринке, особенно с учетом того, как излишне тактильная Хитч цеплялась за неё в попытке продемонстрировать всем гостям, что Лукреция принадлежит ей. Со стороны для парня они больше походили на парочку бездомных, которых охранник прогнал со свалки. Флоку хотелось рассмеяться, подобно идиоту, но потом его осенило: из-за Хитч он до сих пор не подошёл к Лу.       Флок ещё раз оглядел девушек. Это не Лу мысленно отсутствовала здесь, а все остальные пропали на её фоне. Её волосы ниспадали с узких плеч, интересно переливаясь в свете софитов и дешевого пошлого диско-шара. Венецианское золото — именно так назывался этот оттенок. Парень невольно вспомнил свои жесткие тусклые рыжие волосы, которые и в подмётки не годились. В этот момент он посмотрел на нее, вспоминая нежные ласки, стеснительные поцелуи, её добрую улыбку на их свиданиях. Как Лу относилась к нему ещё до того, как они стали возлюбленными. И именно эти мысли окончательно разрушили всю его защитную броню. Внезапно Флок почувствовал комок в горле и жгучее желание стошнить. Веки наполнились слезами, рвотные позывы от нервов тянули его обратно в мокрый противный туалет. Форстер постарался не обращать на это внимание и просто снова посмотрел на Лукрецию. «Ты сам всё разрушил за мгновение, мудак», — прошипел его же голос в голове.       Абернати всё ещё была настолько погружена в свои размышления, что даже не заметила на себе взгляд человека, который до одури любил её когда-то. Это только ещё больше разозлило Флока. В своей жизни девушка никогда не думала ни о ком, кроме себя. Надменная, похожая на древнегреческих богинь с картин эпохи Возрождения. Будто её рисовал как минимум Сандро Боттичелли. Флок наблюдал, как Хитч поцеловала белую шею, лишь заставив Лукрецию сделать ещё один глоток шампанского из бокала.       — Чёрт возьми, что это за отношения? Они вообще заботятся друг о друге? — тихо пробормотал пьяный парень, наблюдая, как Хитч ласкала ногу Лу, пока последняя выкуривала очередную сигарету.       Девушка откровенно и нагло проигнорировала Дрейс и внимательно оглядела толпу. Она невольно искала лицо Флока в этом море людей, надеясь, что он еще не ушёл. Лукреция прекрасно знала, что Форстера может раздражать её обаятельная и любвеобильная подруга.       «Глупая девка без всякого чувства гордости», — Флоку не хотелось снова смотреть на лицо этой девушки. Она больше не была той, в кого он так отчаянно и без остатка влюбился. Она не была той девушкой, которую он столько раз видел каждое утро в университете и зажимал в библиотеке на их тайных первых свиданиях. Лукреция Абернати больше не была той единственной подругой, которая в свое время стала его возлюбленной.       В конце концов она нашла того, кого искала. Глаза Лу наконец встретились с Флоком, сидевшем в углу. У парня перехватило дыхание, словно на мгновение кто-то сомкнул пальцы на его горле. Абренати на долю секунды замерла, а затем, как ни в чём не бывало, просто отвернулась. Что-то внутри парня сломалось. Мир вокруг померк, оставив только Форстера и Лукрецию, около которых то и дело проходили черные тени людей. Гнев накрыл парня с головой и он, не желая думать о последствиях, тут же встал со своего места, засунув руку в карман, стал приближаться к своей бывшей девушке.