Ты неси меня река

В жизни Егора не было ничего необычного – школа, друзья, социальные сети и компьютерные игры. Всё шло по накатанной, катилось своим чередом. Конец уже десятого в его жизни учебного года тоже не удивлял. Все спокойно отстояли линейку под испепеляющим солнцем и разошлись по домам. Егор даже не помнил никаких прощаний от остальных ребят, да даже классрук не отвлëкся от сверхважных переговоров по телефону. Сложно назвать взаимоотношения Егора с одноклассниками слишком тёплыми: да, они определённо были дружескими, но не настолько, чтобы часто зависать вне школы, а уж тем более на каникулах. Среди своих одноклассников он не видел родственных душ — его редко кто-то понимал и воспринимал всерьёз, скорее просто как парня, который может если что дать списать домашку. Поэтому Егор был очень удивлён, когда Гриша в общей беседе предложил всем, кто ещё не уехал на отдых или в деревню, сходить на местный пляж, покупаться в речке и сыграть в волейбол. Поначалу в голову закрались сомнения. С чего это гроза района и беда школы проводит аттракционы невиданной щедрости? Но Ракитин решил не отказываться — всё равно заняться особо нечем, а небольшая прогулка могла бы поднять настроение и дать немного развеяться от рутины. Собирался он совершенно спокойно, ведь что может пойти не так? Только приближаясь к месту встречи он понял — не так пойдёт всё. Из десятка глядящих на него глаз в душу смотрели только одни: светло-голубые, холодней любого айсберга. Те самые, от которых даже в самый жаркий день мурашки по спине пробегали. Люди в массовой культуре часто сравнивают своё влечение с чем-то тëплым, согревающим изнутри. Или с чем-то горячим, обжигающим снаружи. Для Егора же его влечение сопровождалось холодом на руках, спине и ногах. Глядя на него, мороз пробегал по коже. Был ли Егор встревожен? Возможно. Любовь и тревога ведь часто идут рука об руку. Артëм всего на секунду обратил внимание на прибывшего одноклассника, но для Егора вся жизнь перед глазами пролетела. И так было каждый чëртов раз — стоило в поле зрения появиться Шатохину, у Ракитина сердце останавливалось на неопределённый срок. Егор даже был немного рад тому, что Артём грешил частыми пропусками занятий, иначе школа стала бы самой настоящей пыткой. Но надо признать, Егору бы наверняка эта пытка понравилась. Егор пришёл в себя, когда вся компания двинулась с места встречи на поиск уголка для отдыха: все загалдели, споря, где лучше всего было бы разместиться, кто-то хотел в тени густых деревьев, кто-то на песке под июньским солнцем. Егор в обсуждениях не участвовал, в груди у него давило и голова уже кружилась, то ли от солнечного света, слепящего глаза, то ли от чего-то, с погодой не связанного. Чтобы как-то себя отвлечь, он стал разглядывать знакомый пейзаж: по обеим сторонам реки камыши, за ними невысокие деревья и кустарники, которые едва покачивались от ветра; искусственный песчаный пляж, что стелился по обоим берегам, чуть поодаль — деревянный мостик. Пока Ракитин любовался местностью, ребята уже определились с местом посиделки и расстелили покрывала так, чтобы всем было комфортно. Девочки сразу улеглись загорать — не море, конечно, но тоже сойдёт; парни же застучали пивными бутылками, которые в рюкзаках успели нагреться и теперь главным вопросом стало то, как остудить напитки. Кто-то подрубил музыку с колонки, да погромче, чтобы все отдыхающие слышали, что здесь «11-Б» сегодня проводит каникулы. Как сказал бы их учитель литературы, жизнь закипела, как чайник на конфорке. Егор опустился на один из ковриков в теньке и, сложив руки в замок, уставился на голубое небо. В голове тут же искрой мелькнула мысль. «Красиво, но его глаза лучше» Егор тряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения, но попытка была обречена на провал. Нельзя не думать о том, кто тревожит твой рассудок наяву и во сне, невозможно. Наверное, он бы так и просидел до вечера, если бы Влад не окатил его водой с громким смехом. — Чë тупишь, перегрелся что ли? — задорно поинтересовался Терентюк и снова брызнул по воде, — Погнали купаться. Егор возражать не стал. А чем ещё заниматься? Оставшись в пляжных шортах, он пошлëпал к берегу, но стоило ему зайти в воду по щиколотки, то уверенность в желании испарилась — вода ещё недостаточно прогрелась, а ещё она была непонятного грязно-зелëного цвета, и дно хоть и песчаное, но местами все-таки илистое и мерзкое. Дальше идти не хотелось, пару минут он так постоял и уже хотел идти обратно, пока чья-то рука не легла на его плечо. Ладонь была удивительно холодной, что сильно контрастировало с его собственной разгоряченой кожей. Обернувшись, Ракитину на секунду показалось, что у него солнечный удар случился — рядом с ним стоял Шатохин, в одних пляжных шортах и ярко улыбался. Взгляд Егора сам по себе метнулся на татуировку Артёма — очевидно, что партак, но как же к лицу обладателю — надпись под ключицами смотрелась органично, особенно на контрасте с молочной кожей юноши. — Че стоишь? – спросил шатен, кивая в сторону плавающих одноклассников. Егор чуть дёрнулся, когда бархатный голос вытащил его из размышлений; так глупо залип на чужое тату, Боже. — Да как-то, — неуверенно начал Ракитин, — вода холодная и грязная, мерзость какая-то, — сморщился парень и указал на дно, застеленное водорослями и илом. В ответ на это Артём хмыкнул и закатил глаза. — Да ладно тебе, — отмахнулся парень, — чище у нас в городе всё равно нет, поэтому надо пользоваться тем, что есть. Погнали до мостика сплаваем, а там если что поднимемся и по берегу вернёмся. — он указал на мостик и вопросительно посмотрел на Егора, ожидая ответа. Ракитин не смог отказаться, да и вряд ли бы на какое-либо предложение от Шатохина он бы смог высказать отрицание. Артём, в свою очередь, даже не дослушал доводов Егора и после «Ну… Можно, но… » толкнул того в воду и сам следом нырнул. Река была достаточно глубокой и с крутым склоном, поэтому времени, чтобы подумать у Егора уже не оставалось. Казалось удивительным, что в такую жару вода была слишком холодной, однако это легко объяснялось течением. Роща вокруг отражалась в зеленоватой воде, пение птиц смешалось со звонким смехом молодёжи, а речная прохлада освежала. Только Ракитину было уже не до пейзажа, внутри у него всё кипело и бурлило, казалось, что он во сне и одно неловкое движение и всё, зазвенит будильник и он проснётся. Но нет, он следовал за Артёмом, который плыл спереди и иногда оборачивался, чтобы поторопить одноклассника или побрызгать его, заливаясь смехом. Егор на плаву держался хорошо, он с детства любил плавать, даже в бассейн когда-то ходил, поэтому периодически веселил Артёма разными несложными трюками, по типу сальто вперёд. Когда они были почти около моста, Артём тоже решил показать какой-то фокус и, как обычно это бывает, со словами «Смотри как могу» нырнул. Только через секунд десять или около того ничего не произошло и обратно он не возвращался. Егора одолела паника, перед глазами сразу пролетели все те заголовки из новостей, в которых сообщалось, что кто-то утонул во время отдыха, стало страшно, но всего на секунду. Адреналин ударил в голову и вот он уже сам под водой искал тело товарища, благо, течение не унесло Шатохина далеко и его удалось быстро поймать. Как он вытащил его на берег, Ракитин ответить бы не смог, память видимо стёрла этот момент из-за накатившей паники, единственное, что было у него в мыслях «Быстро, быстро, быстро» и благодарность родителям, которые в пятом классе заставили его ходить в кружок туризма, потому что это был наверное первый и, хотелось бы верить, последний раз, когда Егору пригодилось знание как спасать утопающего и делать искусственное дыхание. Как и учили, Егор осмотрел пострадавшего и проверил пульс, который, к слову, был в норме, однако неравномерное и прерывистое дыхание сигнализировало о том, что Шатохин все-таки успел наглотаться воды и нужно делать искусственное дыхание. Зажав нос пострадавшего двумя пальцами, Егор сделал нормальный вдох, обхватив своими губами рот пострадавшего и выполнил равномерный выдох в его дыхательные пути, наблюдая за подъемом его грудной клетки. Повторив данную манипуляцию пару раз, Артём распахнул свои голубые глаза и закашлял, обнаружив рядом с собой встревоженного Егора, он улыбнулся и попытался подняться, однако Ракитин уложил его обратно. — Ты живой! — воскликнул Егора, — Я так испугался, ты так неожиданно тонуть начал! — эмоционально делился парень, неосознанно поглаживая одноклассника по предплечью. Его руки заметно дрожали, да и сам он был какой-то перепуганный. Вопреки наставлениям о том, что ему нужно лежать, Артём все-таки сел и взял в свои ладони всё ещё покрытые дрожью ладони Егора. Несмотря на взъерошенный внешний вид, он был присуще себе спокоен, его губы растянулись в скромной улыбке. Он постарался поймать зрительный контакт с Егором, но тот смотрел куда угодно, лишь бы не на него. — Эй, посмотри на меня пожалуйста, — когда просьба была услышана, Шатохин продолжил, — со мной всё нормально, ничего я не тонул. — произнёс он, мягко оглаживая большими пальцами руки Ракитина. — а ты, кстати целуешься просто отвратительно, — подметил шатен и коротко хихикнул. — Что… Эм… Типа, — Егор растерянно пытался связать хотя бы пару слов, — В смысле не тонул? В смысле целуюсь плохо… Ничего не понимаю. Он и в самом деле ничего не понимал: он буквально пять минут назад спасал жизнь человеку, который теперь сидит перед ним и говорит, что всё нормально и ещё про поцелуи что-то несёт. Может головой ударился? — Боже, Егор, — тяжко вздохнув, Тëма закатил глаза, — я специально это всё сделал, смекаешь? Ну чтобы ты меня спас и мы остались наедине. Просто я уже не знал, как по-другому намекнуть, что ты мне тоже нравишься. Или я что-то неправильно понял? — Нет-нет, — поспешил заверить его Егор, — всё так, ты мне тоже нравишься, давно. — последнее слово он произнёс тише остальных, его лицо выражало смесь всевозможных эмоций — удивление, облегчение, радость, растерянность и ещё с десяток чувств. Лёгкий румянец коснулся его бледных щëк, а в глаз сверкали искорки. В порыве искренности он потянулся к Артёму и обнял его, уложив голову на плечо. Кажется, он бормотал что-то бессвязное и возможно бессмысленное, но всё было уже не важно, ему просто не верилось в произошедшее. — Знаю, всё знаю. Ты мне тоже давно нравился, вероятно, что всегда, — ласково произнёс Шатохин и провёл ладонями по широкой спине парня, — просто я хотел, чтоб ты первый шаг сделал. — Я думал, что тебе всё равно и ты не обращаешь на меня внимание, — с небольшим разочарованием сказал Ракитин и поднял голову с плеча, и неловко продолжил, — а мы можем как-то, ну, исправить наш первый поцелуй? Артём ничего не стал отвечать, лишь подался вперёд и, уложив правую руку Егору на затылок, коснулся мягких губ. Поцелуй получился чувственный, без какой-либо грязи или лишнего напора, оба старались вложить него все те невысказанные ранее чувства, всю ту нежность, которая копилась столько лет. Они бы могли переживать, что их кто-то увидит, но по иронии судьбы они оказались под тем самым мостиком, который скрывал их от лишних глаз и палящего солнца. В тот день изменились две судьбы, соединились два сердца, которые много лет искали взаимности именно друг в друге. Каждый из них понимал — вот так правильно, так нужно.