Through the haze

- Привет, Гермиона! - Джинни плюхнулась рядом с ней на скамью. - Привет, Джин, - давя зевок, ответила та. Настроение с утра было паршивым и Гермиона без особого энтузиазма ковырялась ложкой в овсянке, с удивлением отмечая отсутствие Гарри и Рона за завтраком. - Слушай, Герм, я знаю, вы с Роном в ссоре, но у ушастого сегодня День Рождения. И я подумала, может хоть сегодня зароете топор войны и посидим все вместе как раньше, отметим? - Отметим? - вскинула брови заспанная девушка. - Ну да, мы с Гарри хотим устроить Рону вечером сюрприз, соберемся в Выручай-комнате, выпьем, посидим. Все таки совершеннолетие! Хочется отпраздновать как-то особенно. Гермиона почти прослушала всю информацию, запнувшись на этом "мы с Гарри". Когда это успело произойти? Годами она была "сестрой лучшего друга" и вот внезапное "мы". Гермиона вздохнула. - Ну так, что? Придешь? - не унималась рыжая. - Да, конечно, - пожала плечами Гермиона, - пожалуй, ты права, пора заканчивать эту дурь и День Рождения отличный повод наладить отношения. - Здорово! - восторженно запищала Джинни, - Гарри сказал, что как выпустимся и победим в войне, будем собираться толпами на каждый праздник у кого-нибудь дома или в маггловских барах. И отмечать с размахом. А мое семнадцатилетие отметим только с ним вдвоем, - мечтательно вздохнула она. Гермиона незаметно поморщилась и чуть качнула головой, стараясь держать себя в руках. - Я очень рада за тебя, Джин, - внимательно следя за интонацией, проговорила Гермиона, - ты действительно добилась чего хотела и придешь к своему счастливому будущему. Джинни улыбнулась и внимательно посмотрела на собеседницу. - Знаешь, Гермиона, а ведь моя семья когда-то была очень уважаема в магическом мире, - начала она и Гермиона заинтересованно повернулась к ней, - столетие назад, моя пра пра была директором Хогвартса, а ее племянник, учившийся в те годы при ней, впоследствии открыл какую-то там траву, архиважную в Зельеварении. Поколениями Уизли так или иначе оказывали влияние на магический мир в политической или научной сфере. Ум и власть испокон веков были не чужды нам. Представь себе, Уизли стояли на одной ступени с Малфоями, Блэками, Забини. Нас уважали возможно даже больше, поскольку мы всегда были светлыми магами. До нынешнего времени уважали...Не знаю, что такое случилось с отцом, почему на нем, кхгм, гены отдохнули...Но ведь это правда. Я люблю папу, но невозможно отрицать очевидное. Почти все его дети добились высот в выбранных сферах, но отец умудрился низвергнуть нашу семью в бедность, лишить ее престижа. Я не виню его, просто удивляюсь этому повороту. В общем из семьи осталось нам с Роном проявиться. Мы все еще можем вернуть нашей семье статусность, особенно если одержим победу над Сама-знаешь-кем, но и лично, как остальные наши братья, мы тоже должны проявиться. Это буквально у нас на роду написано, - невесело усмехнулась девушка. Гермиона ошарашено впитывала новую информацию, удивляясь открывшемуся ей острому уму давней подруги и ее стратегическому мышлению. На минуту ей показалось, что Джинни, возможно, даже не побрезгует пойти по головам, если ее цель того потребует. Но ответить Гермиона не успела, к ним быстрым шагом подошла МакГонагалл. - Мисс Уизли, пройдемте со мной, пожалуйста, - нервно сказала она, - мисс Грейнджер, вы тоже. Девушки недоуменно переглянулись и встали. - Что случилось, профессор МакГонагалл? - спросила Джинни по пути из большого зала. - Рональда отравили, мисс Уизли... - Что? - в унисон воскликнули девушки. - Он жив, все будет в порядке, - поспешила успокоить их строгая профессор, - сейчас он без сознания, но прогнозы хорошие. - Мерлин, - прошептала Джинни. - Боже мой, - приложила руку ко рту, Гермиона, - прямо в День Рождения...кто это сделал, известно, профессор? - обратилась она к МакГонагалл. - Нет, мисс Грейнджер, но, впрочем, мы уже пришли, сможете расспросить обо всем мистера Поттера, он там был. Джинни всхлипнув, бросилась в объятья Гарри, который ждал их, прислонившись к стене возле двери больничного крыла. Он серьезно взглянул на Гермиону поверх плеча Джинни, и она сразу догадалась кто виновен в произошедшем. Спустя пятнадцать минут, введенные в курс девушки наконец прошли к кровати больного. Рон был неестественно бледен и неровно дышал, закрытые веки подрагивали. Гермиона медленно подошла к кровати и присела на краешек. Какой бы задницей он не был, быть едва не убитым в свой день рождения... Девушка взяла его ледяную ладонь и сжала в руках, стремясь согреть своим теплом. Дверь крыла с грохотом распахнулась и в помещение влетела запыхавшаяся Лаванда. Увидев Гермиону на постели больного, она резко затормозила. - А ты что здесь делаешь? - резко спросила она. Гермиона замялась, растерявшись от такой враждебности. - Я.. - Ты полгода с ним не разговаривала, а стоило ему оказаться при смерти, ты тут как тут? А я вообще все узнаю последней. Я вообще-то его девушка. Сгинь, Гермиона, ты не на своем месте. Гермиона моргнула, выпустила руку Рона и спокойно поднялась. Лаванда тут же плюхнулась на освободившееся место, сграбастала мужские руки и позвала его. - Бон бон! Я здесь, милый, слышишь меня? - Гермииинаа, - простонал Рон и сердце у Гермионы одновременно потеплело и упало. Черт, сейчас будет скандал. Лаванда медленно перевела взгляд на соперницу и встала. Гермиона почувствовала как стоящий рядом с ней Гарри придвинулся чуть ближе, готовый защищать ее, если придется. Положение спасла мадам Помфри, почувствовав, что запахло жареным. Она прогнала их всех взашей, причитая, что больному нужен отдых и покой, а не мексиканские драмы. Гермиона поспешила оторваться от группы и стремительным шагом направилась на восьмой этаж. В спальню девочек, кажется, на пару дней ей дорога заказана. Линчуют. Плюхнувшись на гостеприимно предоставленную кровать в Выручай-комнате, она тяжело вздохнула. Опять Рональд Уизли является источником ее проблем. Но он думал о ней. Гермиона перевернулась на живот. Будучи без сознания, он произнес ее имя, не Лаванды. А что если...что если все его поведение - это очень неумелое признание? Ну да, фыркнула про себя девушка, полгода сосаться по всем углам с другой - отличный способ донести о своей любви. Дверь комнаты негромко хлопнула и Гермиона приподнялась посмотреть, кто сумел найти ее здесь. Гарри по-хозяйски прошел в комнату, оглядывая уютную обстановку и плюхнулся на кровать рядом с ней. - Как ты? - спросил он закладывая руки за голову. - Нормально. Поживу пару дней здесь, - ответила девушка, - а то Лаванда мне жизни не даст. - Это Малфой... - Я знаю. Странно, что он не оставил своих дурацких попыток...они правда дурацкие, - ворчливо проговорила Гермиона, - из-за него только другие люди страдают, а "подарки" даже не доходят до адресата! - И самое главное, что нет доказательств и нет никого, кому можно было бы об этом сообщить. - Снейп знает... - И что? - А то, что если знает Снейп, то скорее всего знает и Дамблдор. А если он знает, - все более хмуро говорила Гермиона, - если он знает, какого черта допускает, что за него страдают школьники, - недоуменно закончила она. Гарри надолго замолчал. - Ведь каждый раз убийство было предотвращено по чистой случайности. Несколько халатно для всеведущего и величайшего волшебника времен, не находишь? - Гермиона приподнялась на локтях, заглядывая в лицо друга. - Я ...не знаю. Звучит правда плохо, - медленно протянул он, - но..мы не знаем всего. Даже не так. Мы вообще ничего не знаем по сути. Дамблдор делится самой малой крупицей информации, но мне хотелось бы надеяться, что если он это все допускает, то по каким-то глобальным и важным причинам. - Хм. Никогда не одобряла философию меньших или необходимых зол. - Но в жизни не бывает черного и белого, Герм. И не бывает решений, которые удовлетворяли бы всех. И простых решений тоже не бывает. Слишком много переменных, совокупностей факторов. Слишком много сторон и мнений. И ты не можешь выбрать добро не причинив совсем никакого зла. - Но ведь к этому можно стремиться... - Можно. А можно мыслить шире и смотреть на годы вперед. И видеть какие шаги сегодня могут сделать лучше глобальное завтра. Пусть даже эти шаги и будут "вынужденным злом". - Как-то это неправильно все, - вздохнула Гермиона, - это звучит разумно, но... - Душа восстает против такого, верно? - ухмыльнулся он, - словно какой-то неправильный свет не так ли? А я, если честно, уже и не уверен, что я на "светлой стороне". Гермиона удивленно подняла брови. - Я на своей стороне, Герм. Своей, своих друзей и любимых. Светлая сторона, которая в первой войне допрашивает с пристрастием каждого Пожирателя и отпускает тех, у кого хватило денег и влияния уйти от правосудия? А потом без суда сажает Сириуса в Азкабан? Свет, который прячет голову в жопу при реальной опасности и выставляет психами тех, кому годами поклонялись? А потом также стремительно переобувается? При открытом наступлении Волдеморта, Министерство падет в секунду. А остальные представители нашего "света"? Орден Феникса, так? Школьные преподаватели, магические меньшинства, семьи, вышедшие из общественного фавора, вчерашние ученики? Смешно, Герм. Волдеморт собирает АРМИЮ. Из всех возможных отвергнутых магами существ, из могущественных волшебников, богатых и влиятельных. Что мы можем противопоставить им? Веру в счастье и добро? Ты можешь верить в добро сколько угодно, но когда против тебя одного летит десяток авад, или прет настоящий великан, ты просто физически не сможешь с этим бороться. А отсутствие денег и статуса закрывают множество дверей. Меня бесит это, Герм, - прорычал он, - так что может быть Дамблдор и не так уж неправ, плетя свои интриги и допуская возможные смерти. Если он видит расклад войны схожим образом. Гермиона тихо лежала и слушала его, понимая, что он прав, но всем сердцем не желая с этим соглашаться, признавая в себе слабость и какую-то детскую веру во всемогущие силы добра, света и любви. Даже если ты стоишь один против тысячи.