Если это был сон - наяву несëт страх.

Драко шёл быстро, беззвучно и стремительно, ловко маневрируя в толпе, пробираясь к последнему вагону поезда. Вокруг суетились школьники и провожающие, отовсюду был слышен грохот чемоданов и клеток с ухающими птицами. Ему даже показалось, что он услышал где-то вдалеке знакомую фразу Долгопупса: «Вы не видели мою жабу?». Хоть что-то остаëтся неизменным. И ведь долго прожила эта несчастная жаба, которая уже 8 лет пытается вырваться на волю. Малфой загрузил вещи в вагон и расположился в свободном купе, надеясь, что никому не приспичит к нему подсесть. Хотя о чëм речь… Подсесть в купе к бывшему Пожирателю Смерти? Посмотрел бы он на желающего. Драко возвращается в Хогвартс. Для него, как для многих других, это было трудно, но он решил, что там ему, возможно, будет лучше, чем в родном поместье. Это здание было штабом Тёмного Лорда, там пытали, убивали, ранили, а иногда продолжали измываться даже над трупами людей, которых только что до смерти замучили. Это место насквозь пропитано чудовищной болью, страхом, душераздирающими визгами и криками, мучительной смертью, кровью, слезами, психологическими и физическими страданиями, бесчеловечностью и звериным безумием. И Драко, как один из Пожирателей, более-менее приближённых к Лорду, был удостоен чести наблюдать за всем этим кошмаром. После такой жести у него язык не поворачивался назвать Мэнор своим домом. Во снах он до сих пор слышал вопли, мольбы о помощи и ебанутый смех Беллатрисы. Тëмная энергетика этого места поглощала и убивала его, так же медленно и мучительно, как умирали здесь жертвы Волдеморта. Драко не имел ни малейшего представления о том, какого сейчас его матери там. Он пытался уговорить Нарциссу хотя бы временно переехать, но она наотрез отказалась и сейчас была в поместье одна. Люциуса арестовали и посадили в Азкабан. Драко больше смерти боялся попасть туда же и сидеть в соседней камере с отцом, но Поттеру удалось помочь ему в суде, т.к. убийств он не совершал. Отделался штрафом. Он был даже благодарен Поттеру, как бы ему не хотелось этого признавать. А вот Люциуса не спасли и, кажется, даже не пытались. Хотя вряд-ли эти попытки могли бы увенчаться успехом. На нём было несколько пыток и убийств, такое не оправдывается даже словами всеми любимого Гарри Поттера. Драко не жалел отца, он не получил от него ни капли тепла. Люциус был монстром. Он легко пытал и убивал, словно имел право распоряжаться чужими жизнями. Именно он превратил их поместье в скотобойню для Волдеморта. Повëрнутый на чистоте крови и статусе их семьи. «Веди себя достойно. Не позорь себя и наш великий род.» А Драко было стыдно не за себя перед своим родом. Он стыдился своей фамилии, которую унаследовал от этого чудовища. Его посещали мысли о том, чтобы взять себе фамилию матери. Драко Блэк. Звучит бредово. А может просто непривычно. Нарцисса была гораздо добрее к своему сыну, она безумно его любила, но всегда сдерживала эти порывы нежности, чтобы «не позорить великий род». Как будто прикосновение или даже теплая улыбка сыну считались чем-то непристойным. Сейчас он не волновался за безопасность своей матери, она была дома. Нет. Называть то место «дом» было совсем неправильно. Дома должно быть уютно и спокойно. Без воздуха и стен, насквозь пропитанных огромным количеством тëмной магии. Но ей там хотя бы ничего не угрожало. Дверь купе со стуком открылась. Кто-то прервал размышления Драко. На пороге стоял Блейз. Вот он и посмотрел на желающего подсесть к бывшему Пожирателю Смерти. Неужели он специально искал именно его? — Привет, я подсяду? — Забини улыбался, как всегда. Малфой молча кивнул, лениво следя взглядом за движениями своего приятеля. Тот уселся напротив. — Как ты? — вопрос весьма банальный, но Блейз спрашивал его с какой-то осторожностью, аккуратно ощупывая почву. — Нормально, — голос Драко охрип за время долгого молчания и эта фраза была сказана сильно низким для него голосом. Забини хмыкнул. То ли из-за непривычно низкого голоса своего друга, то ли из-за такого информативного ответа. Но он понял, что Малфой сейчас не настроен на разговор, и не стал приставать. За это Драко был ему очень благодарен. Больше они пока не разговаривали, но тишина не была натянутой или напряжëнной. Они слишком привыкли друг к другу, чтобы чувствовать неловкость. Несколько раз Блейз куда-то выходил из купе, и во время одного из его походов Драко решил наконец сменить позу, потому что тело уже задеревенело. Он встал и потянулся, разминая спину и руки. Дверь купе с грохотом открылась и на него налетела Пэнси, обхватив его руками. В нос ударил запах лаванды, раньше она пахла иначе. Драко неловко тоже приобнял подругу за плечи, и она отстранилась. — Ни за что не поверила бы, что ты вернулся, не увидев это собственными глазами, — она внимательно вглядывалась в его лицо, — Ты в порядке? — Можно и так сказать, — уголок его рта едва заметно потянулся вверх. Блейз вернулся в купе и занял своë место окна. Драко с Пэнси сели напротив. Она достала сигареты. — Помогает отвлечься, — коротко ответила она на вопросительный взгляд друзей и закурила, заклинанием направляя дым в открытое окно. Но в купе всë равно пахло лавандовым дымом. Они говорили о чëм-то и смеялись с тупейших шуток Блейза. Постепенно стало так легко сидеть здесь с ними и обсуждать какой-то бред. Как будто и не было войны, всë как раньше. Только они повзрослели, и Пэнси начала курить. Драко так скучал по этой беззаботности, которой последние годы ему так адски не хватало, и если бы не этот спасительный глоток, он бы задохнулся. Поезд начал сбавлять скорость, Малфой нехотя покинул своë место и накинул мантию поверх белой рубашки. Друзья вместе вышли из своего купе. И Драко почти сразу же наткнулся на чей-то взгляд, полный страха. Там снаружи ему были не рады, он уже успел это забыть. Маленькая девочка с русыми волнистыми волосами и ангельски голубыми глазами уставилась на него снизу вверх и неуверенно попятилась назад. Малфой растерянно огляделся и тоже отшагнул куда-то в сторону, стараясь не дать повода его бояться. Он не мог привыкнуть к такой реакции на своë появление, не хотел привыкать, но в этот раз заметил, что даже не удивился такому взгляду. Пэнси отвлекла на себя внимание девочки своей фразой: — У тебя очень красивые волосы, — слизеринка улыбнулась самой тëплой улыбкой, какой умела, и уже оказалась рядом с ней, незаметно спрятав пачку сигарет в карман мантии. — Спасибо… — девочка ответила очень тихо и удивлëнно, но было видно, что Паркинсон она не боялась, наоборот с восхищением рассматривала еë красивые черты лица. Про Драко уже забыли, и он, пользуясь этим, вышел из вагона, Блейз за ним. — Она как будто всех детей гипнотизирует своей улыбкой, ты заметил? — буркнул Забини где-то слева. Он заметил. Пэнси обладала невероятной способностью поладить с любым ребëнком. Наверное, потому что умела так невозможно тепло улыбаться и зажигать в своих ярко-зелëных больших глазах живую искру, этим и вызывала доверие. Куда-то девались еë усталость, грубость, сарказм и ленивые подъëбы. До недавнего времени ни Драко, ни Блейз не подозревали, что их подруга умела быть такой… нежной.? Может она раньше и не умела, а может не хотела показывать. Но заводить с ней на эту тему почему-то не хотелось, как будто было страшно совершить ошибку, поэтому оба друга молча наблюдали за этими метаморфозами. Парни дождались Паркинсон, и все вместе подошли к каретам с фестралами. Блейз с Пэнси сразу сели на свободные места, стараясь не смотреть на этих существ. Теперь почти все увидели их и пытались вести себя как ни в чëм не бывало. А Драко почему-то решил подойти к одному. Ему было интересно. В них было что-то, что его влекло и завораживало. Он их не боялся и знал, как с ними обращаться. Он плавно склонил голову, как бы в знак уважения, и когда существо обратило на него внимание, парень медленно протянул руку и фестрал на мгновение легонько ткнулся в его ладонь носом. Драко ощутил слабоватое тепло, исходящее от животного. Это оказалось немного неожиданным для него, потому что на вид эти крылатые создания выглядели холодными и даже безжизненными. Парень отошëл от фестрала и на пару секунд задержал взгляд на его глазах. Они были безупречно белые, без зрачков. И в этой белой пустоте Драко видел смерть. Все те смерти, которые видел сам. Чëткие картинки мелькали перед глазами, пока он смотрел в глаза фестралу. Малфой резко отвернулся и поспешно сел в карету, пытаясь сглотнуть болезненный ком в горле. — Зачем ты к нему подошëл? — спросил Блейз. Он их видел, но игнорировал. — Просто потянуло, — сказал он, будто отмахнувшись, и отвернулся, разглядывая темнеющее небо и первые звëзды. К ним в карету подсел Тео. Малфой с ним никогда не общался так, как с Пэнси и Блейзом, потому что он не был таким назойливым со своим намерением подружиться. Но тем не менее, он часто присоединялся к их компании, и Драко привык и к нему тоже. Сейчас Тео с интересом разглядывал, пока Пэнси что-то ему рассказывала, Малфой не слушал. В компании задумчивого Нотта, суетливой Паркинсон и непонятно над чем ржущего Забини Драко зашëл в Большой Зал. Здесь всë было как раньше, как будто на этом полу никогда не лежали мëртвые и раненые тела, а эти стены не впитали слëзы и боль. Он видел, как всем здесь теперь было не по себе. Видел, как младшие Уизли сдерживали дрожь в теле, уставившись на то место, где лежало тогда тело Фреда. Видел, как Поттер, бок о бок с Грейнджер, вошёл в Зал, и как оба съëжились и быстро сели за свой стол. Рон, ссутулившись, прошëл следом. Слизеринцы сидели, кажется, кучнее остальных факультетов, будто защищаясь таким образом от враждебных взглядов и шепотков. В этом году им придëтся нелегко. Драко, не отставая от друзей, прошёл к их столу и сел с краю рядом с Блейзом. Он незаинтересованно осмотрел стол с едой и в итоге просто взял кружку крепкого чëрного чая без сахара. Напиток больно обжигал рот, но он пил его, наслаждаясь этой болью. Чëртов мазохист. Кажется, вокруг что-то происходило. За их стол сели несколько новых растерянных первокурсников. Что-то говорила Макгонагалл. Драко снова не слушал. Лишь уловил пару фраз про то, как сейчас всем трудно и о том, что нужно держаться всем вместе. -… не стоит враждовать и продолжать эту войну, отнеситесь друг к другу с пониманием. Он поднял взгляд на директора как раз вовремя, чтобы увидеть, что она строго смотрела на столы трëх других факультетов. В этом году всë было наоборот, теперь агрессию ожидали в сторону Слизерина, конечно. Малфой заметил, что на него смотрят, и сразу безошибочно нашёл эти глаза. Карие, зрачок почти не отличить от радужки. Грейнджер. Но взгляд этот без ожидаемой ненависти, какой-то непонятный. Может это было сочувствие? Он не мог понять, поэтому продолжал смотреть, выискивая в этих тёмных глазах мысли и эмоции, которые были в еë взгляд вложены. Она не сопротивлялась, даже не моргала. Драко отвлёкся от еë глаз, заметил яркие и частые веснушки на еë остром носу, густые вьющиеся каштановые волосы. Тут девушка немного качнула головой, будто давая понять, что ей надоели эти гляделки, и отвернулась. Драко тихо хмыкнул и теперь решил смотреть просто на гладкую поверхность стола. Хотелось исчезнуть. Когда наконец все стали вставать и пошли в свои спальни, Малфой вышел из-за стола и покинул Большой Зал, не дожидаясь друзей. Он протиснулся между стеной и толпой первокурсников, стараясь сделать это так, чтобы его не заметили, завернул за угол и в него кто-то врезался. Он посмотрел вниз и ткнулся носом в гриву каштановых кудрей. И правда, кто ещё это мог быть. Грейнджер тут же отскочила от него. — А… — она столкнулась с его ледяным взглядом, — Извини, — тихо буркнула она, прежде чем умчатся куда-то. Драко молча пошел дальше. Учебный год ещё не начался, а она уже успела ему надоесть. Похоже это талант. Гостиная Слизерина встретила его привычным полумраком и пустотой, он успел прийти одним из первых и поспешил скрыться в спальне, пока сюда не нагрянули шумные первокурсники. Парень сходу рухнул на свою кровать и шумно вздохнул. Адски хотелось спать, но было страшно снова видеть кошмары, где всегда кто-то умирал, пока Драко продолжал равнодушно за этим наблюдать, а на самом деле умирал от страха и чувства вины из-за своего бездействия. Ощущения похожи на те, когда во сне не получается закричать или побежать. Он просто стоял неподвижно и всë больше тонул в отчаянии, пытаясь что-то предпринять, когда на его глазах гибли люди. Один за другим. Маглорождëнные дети и их родители, какие-то незнакомые волшебники, однокурсники… Друзья и мама… Последние до сих пор были в порядке, но он всë равно видел их смерти. Очень ясно и чётко, будто на самом деле видел это вживую. Очень часто почему-то снилась Грейнджер. То, как еë пытает Беллатриса, вырезая своим клинком проклятое слово на еë предплечье. Он слышал еë крики раз за разом, они всегда были одинаковые. Драко уже помнил их наизусть. Знал, где голос резко прервётся и перейдёт в хрип, где тон будет невыносимо высоким и режущим уши. А он стоял и смотрел. Тяжёлое чувство вины разъедало его изнутри. Наверное, в конце концов от него ничего не останется. Незаметно для себя он всë же провалился в сон. Драко снова стоял в Мэноре в рядах Пожирателей смерти и других последователей Волан-де-Морта. Слева от него Нарцисса гордо подняла подбородок и смотрела перед собой ничего не выражающим взглядом. Идеальная осанка, платиновые волосы, бледная кожа, изящные черты лица — вот что из себя представляют Малфои. Тëмный Лорд восседал на металлическом троне в противоположной части комнаты, Нагайна обвила его плечи и тихо недовольно шипела, глядя на строй Пожирателей перед собой. Огромные тяжёлые двери с грохотом распахнулись, в проëме сначала появился Люциус. Почти белые длинные волосы струились по его плечам и спине, острый взгляд синих глаз быстро скользнул по комнате, на секунду задержавшись на Драко и Нарциссе. Мужчина прошёл к середине комнаты, остановился прямо напротив Лорда, почтительно склонил голову и занял своë место в строю между сыном и женой. Теперь на пороге появился Фенрир, таща за собой мальчишку, перемазанного в грязи, крови и слезах. Он прихрамывал на правую ногу и сильно дрожал, но не издавал ни звука. Драко было знакомо его лицо, вроде это был младшекурсник с Пуффендуя. В горле внезапно стало сухо. Сивый выпихнул мальчика на середину комнаты и отошëл, оставив его одного в окружении Пожирателей смерти и Тëмного Лорда. Волдеморт что-то говорил, но Драко как будто был в вакууме и не разбирал ни слова. Зато он видел, как ребëнок резко рухнул на пол и завизжал, дëргаясь в приступах боли. Малфой хотел рвануться вперëд, сделать что-то, но всë его тело было словно парализовано. Всë равно, что биться о толстые кирпичные стены плечами. Он не мог даже открыть рот, чтобы издать хоть какой-то звук. Отчаяние захлестнуло с головой. Хватит. Хватит. Пожалуйста. Он чувствовал себя ничтожеством. Да. Именно им он и был. Зелëная вспышка. Пронзительный крик в последний раз эхом пронëсся по помещению и затих.