Пепел

Серый пепел падал с чёрного, покрытого густыми обсидиановыми облаками небо, по которому разливались блеклые алые краски. Они исходили далеко из-за горизонта, где на сотни километров во все стороны разлетались расплавленные глыбы литосферы и потоки магмы мантии. Земля была расколота как яйцо, а воздух были сух и раскален — вся жизнь уже давно испепелилась, и лишь некоторые неорганические части некогда живых существ лежали в пепле, напоминая о недавних временах, когда это место цвело и жило. И в этом сером выцветшем мире плутала девушка, высокая и бледная. Под её ногами хрустели изуглившиеся людские кости, погребённые под множественными слоями пепла. И несмотря на то, что её нахождение здесь было неестественным, она на удивление легко вписывалась в текущую картину. Чёрный плащ, шорты и топ; серая бледная кожа с чёрными татуировками на руках; чёрные короткие волосы с выбритыми висками. Словно сама Смерть бродила по пустошам, покорённым своим господством, и сейчас созерцала плоды своих дел. Девушка двигалась медленно, но непреклонно. Её целью было небольшое строение вдалеке, которое с одной стороны было затронуто катастрофой, однако оставалось относительно уцелевшим по сравнению с разрушенными дымящимися руинами вокруг, лежащими на несколько километров во все стороны. Буквально недавно это был крупный город «Новая Жемчужина» с миллионами людей, кишащий жизнью, строящий планы на будущее и растущий несмотря на все невзгоды. Но всё кануло в лету. Она с трудом отворила тяжёлую металлическую дверь и зашла в пустые коридоры. Тут так же были трупы людей, которые, однако полностью целые, в отличие от обугленных скелетов на поверхности. Но, как только девушка впустила внутрь погибельный воздух из внешнего мира, трупы моментально вспыхнули янтарным пламенем и быстро обратились в тлеющие угли. Но на лице девушки не проступила ни нотка грусти, она с таким же безэмоциональным видом двинулась дальше. Её финальной интенцией оказалась небольшая комната с одним рядовым компьютером. Несмотря на свой непримечательный вид, он был сконструирован специально для того, чтобы пережить смерть Земли и сохранить в себе множество знаний о человечестве. Именно для этого серая девушка пришла сюда — она желала записать свои последние слова для кого бы то ни было. Она не была нацелена на то, что кто-то когда-либо услышит её слова, а скорее на то, чтобы высказаться. Рассказать о всём том, что гложило её веками. И сейчас, когда человечество вымерло, это казалось идеальной возможностью: —Привет, таинственный получатель. Кем бы ты ни был, я… — замолкла. Слова было сложно подобрать, а ещё сложнее их было собрать в цельную мысль и выталкивать из глотки. Слишком много переживаний скопилось, чтобы их можно было разложить по полочкам и подать систематично. — Меня зовут Нора, и я представитель вымершего человеческого рода. По крайней мере в этом Времени, ведь моя мать должна была отправиться в прошлое, чтобы создать альтернативную историю с другим концом, и я не знаю, вышло ли у неё или нет, однако из-за всех сил надеюсь, что да. В любом случае, это не о ней я хотела рассказать, а о себе, как бы то ни было эгоистично. Я родилась в 50-е годы 21 первого века в Перу. И можно сказать, что судьба меня невзлюбила с самого начала. Рождена я была альбиносом, из-за чего была похожа на классического вампира. Белые кожа и волосы, непереносимость света, красные глаза… Я была одинока и нелюбима… Родители были из разных стран, так что и говорили на разных языках — португальском и испанском, которые они удосужились передать и мне. Потом я пошла в школу, где изучала английский и таким образом уже к 13 годам знала три языка. Учёба была моей отдушиной, ведь я всё ещё продолжала оставаться изгоем. Родители считали меня неправильной, ошибкой, вызывающей сплошные сожаления, а дети вместе с их родителями принимали меня за источник проклятий и невзгод, из-за чего все они сторонились меня. Моё рождение также спровоцировало родителей начать много сориться, из-за меня их брак трещал по швам. С моего детства человечество столкнулось с чудовищным феноменом — «Языковой Туман», который катастрофой обрушивался на всю планету, и моя страна не стала исключением. Густой фиолетовый смог заполнил узкие улочки города, превращая миллионы людей в страшных зомбиподобных монстров, жаждущих смерти и разрухи. Я осталась жива лишь потому, что меня спасла Аллах, и привезла в Германию, которая к этому времени смогла оклематься от череды вспышек «Тумана», случившихся там десятилетия назад. В этой стране моя жизнь изменилась до неузнаваемости. Меня приютила одинокая женщина Амадеус вместе с ещё одной жертвой «Тумана» из Болгарии. Алиса стала моей приёмной сестрой, а Амадеус матерью. По началу я была глупым недальновидным подростком, наученной жестокостью людей, и отвечала тем же. Алиса также не хотела идти на контакт, и мы постоянно конфликтовали, словно кошка с собакой. Однако всё-таки под воздействием опекающей любви Амадеус мы постепенно растаяли и сблизились. Я впервые в жизни была окружена заботой и пониманием, поняв, что значит семья и насколько она ценна. Особенно на фоне родителей. Я с детства наблюдала на их ссоры, как они используют свои знания языков, чтобы причинять боль друг другу и окружающим. По сравнению с этим, любвеобильная Алиса и понимающая Амадеус не воспринимались мною как нечто-то само собой разумеющееся, а как сокровище, которое я не готова утерять. Другим уроком от родителей, укреплённым ситуацией в мире, для меня стало понимание того, что язык — это самое мощное оружие, которые ранит сильнее любого клинка, и мучает сильнее любой болезни или яда. Жить с пониманием этого было очень тяжело, ведь как можно расслабиться, когда каждый человек носит в себе оружие, предвидеть атаку которого неспособно ни одно живое существо. Когда мы с Алисой ехали на автобусе с нашим классом с вечеринки в честь выпускного произошла жуткая авария. Все погибли кроме нас с Алисой, однако и мы были на грани смерти, и ни один врач на Земле не мог нам помочь. В то время проект «Мутуал» был уже свёрнут, и одиннадцать должно было стать окончательным числом воинов человечества. Но из-за того, что Амадеус была первым в истории и вторым по силе Мутуалом на Земле, её влияния хватило, чтобы добиться проведения процедуры над нами — это был единственный способ нам помочь. Всё прошло благополучно, и я получила способность создавать и управлять оружием, но это было не самое главное для меня. Я стала бессмертной, теперь солнце не было смертельной угрозой для моего тела. Что ещё лучше мои волосы и глаза стали чёрными, и это окончательно стёрло следы моей старой, полной боли жизни. Теперь начался новый этап, а самое главное — все мои близкие были бессмертны, как и я, а значит они никогда не умрут и не покинут меня. Новый этап понятное дело не был непринуждённым. Регулярные конфликты между Мутуалами, попытки осуществить аморальные планы «Иллюминация» и «Сепарация», угроза со стороны Деус и так далее. Но мы всё смогли преодолеть, не без огромных усилий, вместе и двинулись дальше. Увы, блаженство не могли длиться вечно, и в мою жизнь снова вернулись трудности, но уже другого плана. Амадеус постепенно начала уходить в защиту человечества, уделяя уже давно выросшим дочерям всё меньше и меньше внимания. У Алисы появились своя жена и дети, отчего та также отдалилась от матери, а самое главное от меня. Позже она этих детей потеряла и дабы заглушить горе подобно своей матери, ушла ратовать за спасение всех и каждого. Я осталась одна… Я не знала, что мне делать. Я была в глубоком отчаянье, ведь мою семью мне никто и никогда не заменит, я боялась, страшно боялась. Поэтому я решила, что если близкие мне люди отдаляются от меня, я должна во чтобы, то ни стало сама идти с ними на сближение. Я постоянно ходила от Алисы до Амадеус, помогая им во всех их начинаниях, лишь бы провести хоть немного времени рядом. Но я также их и защищала. Среди тринадцати, а в то время уже одиннадцати Мутуалов самой опасной была Тереза. Её способность позволяла управлять репутацией, таким образом она выстроила вокруг себя идеальный имидж, за которым никто не был способен разглядеть всех её преступлений. Создание детдомов, где она ужасными пытками заставляла детей отказываться от туманоопасных языков. Вырывание языков с корнем и пускание их на фарш, переломы челюстей, голодовки и насилие. Так же она отравляла целые города токсинами, где потом строила «Дома Милосердия» в которых противники проекта «The Language» умирали в муках без должной медицинской помощи. Но все считали её героем из-за её дара, даже тогда, когда видели всё это своими собственными глазами. Самое страшное, что то же самое произошло с Алисой. Она навещала приюты Терезы, отправляя туда спасённых детей, и просто не имела шанса заметить то, на что она их обрекала. Алиса и её жена Цзо Чжуань после войны с Деус лишись всех своих детей, и ещё одно такое потрясение окончательно убило бы внутри. Поэтому, когда Иисус, обладавшая сверхинтеллектом, смогла пробиться сквозь пелену силы Терезы, и рассказала об этом мне и Аллаху, я мгновенно осознала, что не могу позволить Алисе узнать про это и тем более снова пойти сражаться. Это была изнурительная война, где Тереза применила всё своё возможности и ресурсы, чтобы дать нам подобающий отпор. В решающей битве, после того как Аллаху промыли мозги, и Иисус пришлось её отвлекать, я осталась сражаться одна. Тогда, я открыла в себе уникальную способность — я могла впитывать сколько угодно Тумана в свою косу без вреда для самой себя, тем самым используя невероятно могущественные атаки. Я убила Терезу, но все её преступления в конце концов было принято скрыть от общественности, а смерть была подана как героическое самопожертвования для предотвращения крупной туманной катастрофы. Ей выдвигали больше всего памятников и кенотафов вплоть до самого падения человечества. Жизнь с трудом, но вернулась на круги своя. Да, мне было чрезмерно обидно, что правда и справедливость не восторжествовали, но, с другой стороны, я защитила Алису и её чувства, а для меня это было самое главное. Дальше всё шло изрядно, ни один злодей не дошёл до уровня Терезы или Деус, поэтому счастье и безмятежность продолжили цвести в нашей жизнь. И такое положение меня вполне устраивало, и шло десятилетиями, до того самого ракового момента на Луне. Алиса отдала свою жизнь, чтобы спасти всех выживших людей на Земле. И это было далеко не самое страшное, что произошло тогда. Я никогда не была многословной, и возможно, не давала столько поддержки и тёплых слов в ответ, сколько делали для меня. Я была человеком дела, и вместо словесных ответов просто шла и набивала морды врагам. Но в тот трагический день это привело меня к тому, за что я виню себя по сей день — я так и не попрощалась со своей любимой сестрёнкой. Я была так напугана, что просто смотрела, застыв в оцепенении, и не смогла произнести ни слова. Я ужасная сестра! Поэтому, я поклялась исполнить обещание, безмолвно данное всеми людьми Алисе — победить «Языковой Туман» и спасти всех от страшных судеб и смертей. И… я сразу его нарушила. Пылающая от смеси скорби и яростью на поклепный мир, когда люди начали оказывать сопротивление строительству ковчега, мой затуманенный разум без раздумий взялся за косу и пошёл убивать. Холоднокровно и не мешкаясь. Алиса боролась за всё хорошее в этом мире, стремилась защитить каждого человека, сколько бы ошибок он ни допускал и допускает. У каждого был шанс на исправление, и этот шанс не должен был быть загублен. Вот во имея что она умерла. Но если бы она сейчас бытовала в этом мире, то неупустительно бы остановила меня, пожертвовав всем. Такой была моя сестра, и поэтому я должна признать мерзкую мысль: хорошо, что тогда её уже не было. Алиса, в нашей далёкой молодости, научила меня ещё одному важному уроку, что изменило моё воззрение на языки навсегда. —Нора, теперь я бы хотела узнать твоё мировоззрение на данное вопрошение? — спросила Сократ, которая вместе с Иисусом проводила исследования способностей Мутуалов, и для этого им нужно было узнать мировидение на языки всех нас. —Язык для меня — это мощное оружие, — ответила я. — Он используется для того, что ранить людей или подчинять их своей воле. Я увидела, как Алиса странным задумчивым взглядом смотрит на меня, словно желая что-то сказать. Конечно же она не могла разделять мои мысли, в этом мы были слишком разные. —Я знаю, что ты со мной не согласна… —Нет, ты что? Я, с одной стороны, даже согласна с тобой, только вот… — она протянула последнее слово, продумывая свою речь на перёд. — Язык является оружием, но как люди пользуются оружием? Один человек может взять ружьё и отстреливать прохожих, а другой использует его для того, чтобы защитить семью от атаки хищников. Оружие — это такой же инструмент, который не имеет изначальной цели, лишь человек в момент пользования выбирает, какая функция будет у данного инструмента в данный конкретный момент. Например, у меня есть лук, которым я могла бы разрушать города, но я выбираю натягивать тетиву и отстреливать монстров, созданных Туманом, чтобы защитить невинных людей. Эти слова отложились глубоко в моей голове. Я долго размышляла над ними и пришла к может и не потому, но согласию с Алисой. Я ведь, по сути, была такой же — создавала мириады мечей не против людей, а для людей. Но в тот момент я шла против этого, и была тем самым оружием из представлений юной себя. Я могла бы часами перечислять те ужасные грехи, которые я творила в те времена, но самым показательным и важным для меня случаем будет только один. Возле строительной площадки ковчега обосновался лагерь одной радикальной группировки, которая насчитывала миллионы последователей на планете. Они агрессивно выступали против Проекта «The Language», убивая согласных с ним и проводя бесчисленные кровавые теракты. В дополнение они считали строительство ковчега самым негуманным умыслом, которой только мог быть сделано. Лицемеры! Я яростно с ними боролась, и этот лагерь не мог не стать моей очередной жертвой. В этот раз я решила не просто уничтожить этот палаточный городок на несколько сотен человек, а вначале внедриться в него и раздобыть важную информацию. Однако я нашла нечто более важно, то, что смогло снова, словно моя старая семья, наполнить мою жизнь счастьем. Это была маленькая шестилетняя девочка, которая игралась в тряпичные куклы возле одной из палаток. Не знаю, что тогда со мной произошло, что пробилось через густую пелену, покрывающую мой разум, но я решила подойти к ней и забрать от этих чудовищ. Хотя, я и сама не была лучше, к несчастью, мало кто так о себе думает и не стала исключением. —Привет девочка! — сказала я по-английски, от чего та вздрогнула и со страхом в глазах посмотрела на меня. Признаюсь, выглядела я тогда, как в принципе и сейчас не самым добрым человеком: серая кожа, чёрный плащ, тяжёлая чёрная коса из которой сочилась чёрная аура. Но когда та начала кричать что-то на ирландском, я всё поняла. Конечно же её родители передали ей своё мировоззрение и из-за того, что я говорила на единственном разрешённом языке в этом регионе, она подумала, что я недоброжелатель. Увы, я не знала ирландского, и вся моя надежда была на то, что она послушает мои слова на английском. — Не волнуйся, я не собираюсь тебе причинить вреда… —Уходи чудовище!!! — кричала подбегающая мать. Она резко и сильно схватила дочь, отчего та пискнула, и силой начала затаскивать её домой, ругаясь на неё на ирландском. Тогда я обратила внимание на то, что руки и ноги девочки были все покрыты синяками, видимо от боев, и воспоминания о биологических родителях почти трёхстолетней дальности ударили по мне. Я должна была спасти её во чтобы, то ни стало, ведь прекрасно понимала, какова такая жизнь. Я пихнула мать и вырвала у неё дочь из рук, крепко пленив её в своих объятиях. Той это явно не понравилось, и она пыталась вырваться, но Мутуалы были сверхсильными, так что у неё не было и ни малейшего шанса. Я улетела, превратив лагерь в выжженную Землю вместе со всеми, кто там был тогда, и прибыла к себе вместе с девочкой домой. Понятное дело та девочка, чьё имя Луиза, сразу меня невзлюбила. Даже если у человека жестокие родители, понимание этого приходить с возрастом и не сразу, и резкое их убийство и похищение отнюдь не помогает делу. Но я тогда была не в самом разумом состоянии, поэтому просто поселила её в своей небольшой квартирке, и старалась о ней заботиться, повторяя то же самое, что и делала Амадеус. Лу упрекалась, старалась убегать из дома, и я в какой-то момент наконец-то осознала, что поступала отвратительно и аморально: я похитила ребёнка и держала его насильно, против воли. —Извини меня, — сказала я, но Лу мне не отвечала. — Не буду оправдывать себя, и просто скажу, что не буду держать тебя здесь дальше насильно. Я знаю один хороший приют, и отправлю тебя туда, надеюсь тебе будет там хорошо. В ответ лишь гробовая тишина. Я приняла это, и уже собиралась уйти, чтобы совершить обещанное, но неожиданно для себя услышала вопрос. —Почему? Я молча сделала вопросительное выражение лица, ожидая продолжения вопроса. —Почему ты разрушила наш лагерь, почему оставила меня у себя, и почему сейчас так просто хочешь сдать меня в детдом?! Я тяжело вздохнула, готовясь в непривычной для меня манере распинаться. —Твои родители вместе с теми людьми вели человечество к уничтожению. Ты ребёнок и не выбирала идти за матерью, поэтому убить тебя было бы ужасным поступком, ещё большим чем истребление лагеря. Тебя я держала, потому что надеялась снова почувствовать, что такое семья и… отпускаю тебя, потому что понимаю, что ты этого не правильно… —Снова почувствовать, что такое семья? —Снова… —А что случилось с твой семьёй? Я в очередной раз тяжело вздохнула. —Биологические родители меня избивали и никогда не любили, — эти слова словно нашли ответ в душе Лу. — И они умерли почти три века назад. Потом моей семьёй стали Амадеус и Алиса, которые искренне меня любили и лелеяли. Они научили меня что такое семья и… —И… —Алиса умерла во взрыве на Луне, а Амадеус сейчас слишком занята спасением человечества, из-за чего редко уделяет мне внимания… —… Лу промолчала, опустив свою голову. Ей самой не нравилась поднятая ею тема и она хотела её сменить. —Почему мои родители были плохими. Они же хотели сохранить языки, против которых настроился весь мир? —Ты знаешь, что такое «Языковой Туман»? —Это явление, которое наказывает людей за смерть языков? Я ещё раз тяжело вздохнула, покачав головой: —Увы, наоборот… —Он наказывает за то, что люди сохраняют языки и из-за этого ты боролась против моих родителей и их союзников? —За то, что люди говорят на разных языках, но да… —Но если это так, то почему родители это делали? Если это ведёт к разрушениям и смертям, почему они просто не отказались от языков и не зажили счастливой жизнью? —Я не знаю, — это был одновременно самый честный и разочаровывающий ответ как для меня, так и для девочки. Лу снова замолчала, ища новые во вопросы, которые она могла бы задать. —А что это за детдом? —Алиса когда-то им заведовала, — мне хотелось добавить то, что в итоге Деус перебила всех детей там, но подумала, что лучше маленькому ребёнку, который туда едет, об этом не знать. — Поэтому всё там сделано на самом высшем уровне. — Он в Китае, так что выучишь Мандаринский… —Может, я всё же останусь у тебя? Я была сбита с толку этим вопросом. —Почему? —Просто, жить у кого в доме всяко лучше, чем в детдоме на другом конце планеты так ещё и на незнакомом языке… Я могла бы с этим поспорить, но не стала, а просто спросила… —Может, тогда поищу какую-нибудь семью здесь? Она покачала головой. —Я тебя уже знаю, а их нет… —Ты уверена что хочешь остаться с убийцей твоих родителей и пох…? —Да. Может я и поступила неправильно, но в итоге это привело меня к успеху. Постепенно Лу становилась теплее, и к своим четырнадцати годам она впервые назвала меня своей мамой, что вызвало у меня настоящий трепет сердца. У меня появилась любящая дочь, которой я могла давать свою любовь и опеку. Я снова больше не одна в этом враждебном мире. А через несколько лет моя дочка, видимо вдохновившись моим примером, пошла в противотуманные войска и воевала со мной плечом к плечу. Я считала, что так даже было к лучшему — она всегда была рядом со мной, под моей защитой. Если бы она сидела в доме, неожиданная вспышка тумана могла бы её убить, пока меня не было бы рядом, что я не могла допустить. Я была рада, что всё так хорошо сложилось. Но походу судьбе это не понравилось, что я вопреки ей отвоевала себе крупицы счастья, и она решила во что бы то ни стало это исправить, сделав нечто страшное, нечто чудовищное. Иисус совершила непростителеную ошибку и начала превращаться в Апостола. Она улетела в космос, подальше от Земли и активировала свои боевые спутники, которым надлежало её уничтожить и предотвратить появление Апостола. Иисус не успела дать им приказ вовремя, она стала Апостолом за несколько секунд до активации лазеров, и та легко их перенаправила в Землю, тем самым выжжев сотни квадратных километров территории восточной Европы, в том числе и с городами. Все Мутуалы незамедлительно отреагировали на чрезвычайную ситуацию. Но к несчастью для нас, после смерти Иисус, в живых осталось только три Мутуала. Я, моя мать и Сократ. Последняя первой направилась к Апостолу, пока я осталось с Амадеус на выжженной поляне. На её плечах лежало исполнение плана «Второй Шанс», который должен был быть исполнен при появлении нового Апостола, но увы, тогда моя мать была слишком истощена и подавлена, отчего и не могла найти сил на то, чтобы сделать то, что должна была. Я долго и молча смотрела, пока за моей спиной горела яркая подающая звезда — Апостол, приближалась к планете, неся с собою лишь смерть и разрушение. Однако Амадеус всё никак не могла собраться, поэтому я сказала: —Ты сможешь, Мама! Я никогда не была многословной, как уже говорила выше. Я не знала, что ещё добавить, как её воодушевить, поэтому просто смотрела на маму с надеждой, что либо мои слова, либо взгляд смогу пробудить в ней остатки сил, которых хватило бы для открытия портала во времени. Но Амадеус даже не обращала на меня внимания, уставившись глубоко в чёрные как оникс небеса, наблюдая за приближением Апостола. Говоря о неё… Она была всё ближе и ближе, я больше не могла ждать, поэтому молча развернулась и взяла свою косу, которая в этом момент выпустила чёрные молнии. —Я задержу её, надеюсь за это время ты придёшь в себя, — я сказала это слишком холодно, жестоко, но извиняться времени не было. Как я и думала, это сработало. Амадеус моментально вернулась к реальности и после истошных криков создала вокруг меня несколько порталов выпустивших десятки огненных стрел, которые остановились в миллиметрах от моего горла. Я выпустила глубокий вздох, готовясь к очередной битве в моей жизни, и отбила стрелы чёрными молниями и отскочила назад. Я моментально создала несколько мечей над головой матери, и выстрелила ими, но Амадеус просто перекрыла их порталами и перенаправила в меня. Очевидно, что моим собственным оружием меня нельзя победить, так что я просто перенаправила их в землю, отчего та взорвалась, перенеся нашу битву с поверхности в небо. Мать атаковала меня стрелами из порталов, но не одна из них не имела ни малейшего шанса попасть в меня. С другой стороны, мои атаки перенаправлялись порталами в меня, но я их успешно парировала. У Амадеус всегда была хорошая реакция, но сейчас она была не в расцвете сил из-за горя и ответственности на её спине, так что как бы я того ни хотела избежать, мне пришлось этим воспользоваться. Атаковав десятком мячей со спины, я смогла её отвлечь на создание порталов, и в тот же момент атаковала энергетическим лезвием с помощью косы. Это сработало, и раненая Амадеус обрушилась на раскалённую от нашей битвы землю. Я приземлилась в моменте, когда она смогла прийти в себя. Времени не было, поэтому я решилась сказать свои последние слова в этот раз перед тем, как уйти: —Прости, что так выходит, Мама. Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь. Ты не хочешь, чтобы я пошла по пути Алисы, но я не могу поступить иначе. Мы дали ей обещание, что спасём человечество. Мы всё ещё не проиграли, и у нас есть шанс выполнить его. Мама, прошу, не подведи мою сестру и твою дочку. Я молча ушла, тая надежду, что она поднимется и отправиться в прошлое, чтобы всё исправить. Но я не могла это проверить — Сократ уже была убита Апостолом, и лишь я могла защитить ещё живую цивилизацию этого Времени, даже несмотря на то, что шансы этого легко можно было округлить до нуля. Летя на огромной скорости, я приближалась всё ближе и ближе к Апостолу, разглядывая всё больше деталей. Высокая стройная женщина с сине-красными волосами и в такой же одежде с метровыми плащами, которые расходились во все стороны. Когда я приблизилась на достаточное расстояние, я атаковала, атаковала множество раз, но ни один удар не был способен пробить щит, который был абсолютно неуязвим. Но я не могла сдаться, моя дочь всё ещё была в этом Времени, в сотнях километров отсюда, лишь уничтожение Апостола могло спасти её. Я выдохнула, и схватилась за косу. Я знала, что можно сделать — то же, что я провернула в битве с Терезой. Густые потоки тумана начали собираться вокруг моей косы, превращаясь в чёрно-белую энергию, которая всё нарастала и нарастала. Мои татуировку также выпустили молнии, медленно разрывая мою кожу на руках из-за огромного уровня силы. Такую мощь не могла выдержать даже коса, поэтому её лезвие разорвало, но мне было всё равно. На оставшейся палке я сдерживала постоянно усиливающуюся атаку, озарявшую всё полушарие. Ещё никогда ни один Мутуал не показывал такую силы, как я тогда. Когда я поняла, что больше не могу накапливать энергию, мне ничего не оставалось, кроме того, как использовать то, что я уже собрала. Мощнейшее энергетическое лезвие направилась в сторону Апостола и при столкновении со щитом вызвало мощнейший взрыв, который разорвал облачное покрывало, и обнажил голое небо. Я помню, как падала на землю, вся раненая, оставляя дымчатый хвост. Я приоткрыла глаза и всё что передо мной предстало — это огромное облако дыма после взрыва. Я слегка улыбнулась, подумав, что победила, что может Амадус и не придётся отправляться в прошлое… Но судьба словно прочитала мои мысли, и в эту же секунду я увидела вспышки красного цвета в тумане. Вначале я не поняла, что это, но, когда они продолжили усиливаться меня парализовало страхом. Из-за дымовой завесы медленно выплыла абсолютно целая Апостол, закрытая маленьким красным щитом, который в реальности был способен заблокировать атаку по силе, превышающую несколько ядерный бомб. Я просто беспомощно наблюдала, как эта женщина медленно и плавно подплывала ко мне говоря: —Мне жаль, что это человечество подошло к своему концу, но конец человечества — это не твой конец. Она медленно протянула свою, на первый взгляд обычную руку, и легко коснулась меня. Я даже ничего не успела осознать, как меня объяли языки пламени. Она запустила меня с невероятной скоростью куда-то за горизонт, и сейчас я сгорала в атмосфере из-за чудовищного давления. Мутуалы не чувствуют физической боли, но удар об землю был настолько сокрушительно мощным, что я смогла доказать обратное. Ужасная тупая боль словно звук звенела в моём теле, отражаясь от его стенок десятки раз в секунду. Наверное, я тогда сломала несколько костей и разорвала пару органов, но моё тело смогло всё это залечить в любом случае. С огромным трудом я встала, пытаясь поймать равновесие на ногах, и я начала выбираться из глубокого кратера, оставленного моим падением. Тяжело перебирая ногами, я преодолела высокие пылающие стены, обнаружив себя перед небольшим лагерем военного гарнизона, откуда на встречу мне мчалась какая-то фигура. Не сразу я узнала в ней свою дочь, вплоть до того, как она крепко меня обняла, заплакав. —Мама… Она помогла мне встать, и мы вместе молча начали смотреть в небо, прекрасно понимая, что это конец. Апостол почти достигла Земли, это был конец. Словно отвечая на мои мысли, за горизонтом вспыхнула вспышка, ярче самого солнца, а когда она потухла мы узрели страшное зрелище: огромные глыбы и потоки магмы начали медленно разлетаться в разные стороны — Землю разрывало. Но ничего пока не менялось, мы медленно встали и отошли ближе к лагерю. Мы прекрасно понимали, что мощнейшая ударная волна уже на пути к нам, которая сотрёт нас и не заметит. Надо было как-то провести свои последние секунды жизни, не потратив их в пустую. Но увы вначале пришла не ударная волна. —Что-то становиться жарко. Пробормотала моя дочь. Увы, будучи Мутуалом отпорным на высокие температуры, я давно забыла, что такое жара или холод, так что, если бы не Лу, сама этого не заметила. Люди вокруг паниковали, а от возросшей температуры бегуны начали падать от теплового удара. Лу же стояла на месте, покрываясь потом и тяжело дыша. Первыми сдались её ноги, и она начала падать, поэтому мне пришлось схватить её на руки, а потом опустить на мои колени. Температура продолжала расти, причём стремительно. —Я рада, что ты была моей матерью, я прожила хорошую жизнь, — ей потребовалось отдышаться, хватая пересохшим ртом раскалённый воздух. — Уж явно лучше, чем в том лагере… Мои глаза наполнялись слезами, но те быстро испарялись. Я снова, как и тогда не могу ничего сказать, хотя бы одно простое слово. Почему я такая слабая? Трусиха! Вначале вокруг вспыхивали палатки, и небольшие предметы, но вот очередь дошла и до людей. Лу, как и окружающих объяло языками пламени из-за чего вся округа заполнилась смесью истошных криков и треска пламени. В нос ударил запах спалённого мяса и ткани. Лу истошно вопила, пока её кожа покрывалась волдырями, которые тут же лопались. Кожа сворачивалась, разрывалась и слазила, обнажающая кости и мышцы, которые денатурировали, становясь вначале белыми, а потом сгорали до черноты. Волосы сгорели в первую очередь, из-за чего моя прекрасная Луиза стала лысой, а изуродованное лицо могло передавать лишь одну эмоцию — агонию. Но, к несчастью, она ещё не умирала, продолжая проходить через эти страшные муки. Я понимала, что её уже не спасти, всё кончено, но я не могла смотреть на её мучения. Я должна была их закончить любим способом. —Прости меня и… Прощай любовь моя… Я собралась с духом и использовала остаток своих сил, создав внутри её мозга молнию, которая его разорвала. Таким образом я быстро и безболезненно убила свою дочь, дабы остановить её страдания, после чего безмолвно со сжимающей пустой в душе наблюдала за тем, как труп моей дочери медленно догорает на моих же руках. С костей слезли мышцы и внутренние органы и кипящей кашей растеклись под моими ноги, а кости обуглились, превратившись в стопку тлеющих угольков. Тогда я подняла голова и ещё раз посмотрела за горизонт, увидев наступающую ударную волну. Во мне уже не было надежды на это время, на жизнь и на себя. Я вздохнула, закрыла глаза, отдав всю свою надежду Амадеус, пусть хотя бы человечество Второго Времени будет счастливым, и приняла удар. Не помню, сколько пролежала погребённая под пеплом и песком вместе со скелетом дочки и других людей. Я даже не помню, что толком чувствовала, внутри была лишь сплошная пустота. Я не знаю, какая искра зажглась в моём сердце, чтобы я собралась и встала ноги, дабы ринуться в этот путь. Я долго плутала, ища это место. Пейзаж всегда был один и тот же — пылающая земля, пепельный снег, разруха и полное отсутствие чего бы-то ни было созданного человеком. Лишь возле этого убежища, где я сейчас, находились немногочисленные остатки когда-то огромного и величественного мегаполиса Новая Жемчужина. Но, а сейчас же… Вам, наверное, интересно, что же я буду делать сейчас? Если честно, я и сама не знаю. Я осталась абсолютно одна на пустой планете с пустотой в душе, которая поглощает даже негативные эмоции. Я не могу возродить человечество или отправиться к новому человечеству в другом времени, поэтому… Скорее всего вы, кем бы вы ни были, сами прекрасно понимаете, что мне остаётся только один выход, и вероятно, я его им и воспользуюсь. Нора остановила запись, и долго смотря на окно, спрашивающее сохранить ли файл, в итоге нажала «Окей» и ушла в неизвестном направление в огненные пустоши, оставив компьютер и посланием на нём тем, кто возможно когда-то его прочитает.