Сказка о том, как Маленький Тролль изразцовую печь искал

В день, когда Маленький Тролль почувствовал себя самым последним троллем на свете, не переставая шел дождь. Было мокро и зябко. Печальное небо хмурилось, разбрызгивая по земле холодные капли. Как будто за компанию с Троллем плакало о разрушенной изразцовой печи. Маленький Тролль встряхнулся, шмыгнул носом, зевнул и стал внимательно рассматривать то, что еще совсем недавно было его жилищем. — Ох-о-хох... — нескладно протянул он, глядя на груду камней и осколков покрытой эмалью плитки. Тролль не разговаривал много лет, отчего его голос охрип и напоминал звучание сломанной шарманки. С разбитых изразцов на него грустно взирали филифьонки, хомсы, мюмлы и невиданные существа, похожие на морских чудовищ. Вернее, то, что от них осталось. У кого-то пропали лапы, кто-то лишился половины туловища, а кому-то и вовсе не повезло, и его изображение превратилось в прибитую дождем пыль. Витиеватые узоры, некогда украшавшие плитки с изразцами, потеряли всякий смысл. Увидела бы этот кошмар бабушка Тролля, завещавшая внуку беречь изразцовую печь пуще собственной головы — умерла бы от сердечного приступа. (Вообще-то она и так умерла, но только от старости, прожив на свете тысячу лет и успев надоесть непрерывным ворчанием своим родственникам). — Исчезнут изразцовые печи — переведутся домовые тролли, — с тревогой говорила бабушка, отодвигая в положенное время вьюшку и чихая в старый носовой платок. — Некому будет хранить память и поддерживать уют. У каждого тролля должна быть изразцовая печь. Тролль без печи, как мышь без норы и куска сыра. И вот наступил этот страшный день. Изразцовая печь исчезла. Ветхий дом, в котором она находилась, накренился от налетевшего ветра, поскрипел-повздыхал немного, словно прощаясь, и рухнул, едва не похоронив под завалами Маленького Тролля. Тролль вовремя проснулся, взъерошенный от испуга, слез с печи и выпрыгнул в окно, треснувшее несколько лет назад — кажется, в тот год, когда смерч унес огромный некрасивый дом Филифьонки. Хорошо, что хозяева рухнувшего жилища давным-давно покинули это место (они отправились в научную экспедицию на большом корабле, изучать поведение клипдассов в условиях недостатка провизии, и наверняка уже были съедены этими самыми клипдассами). Маленькому Троллю не придется с ними возиться, утирая им слезы и заботясь об их пропитании. Ему вполне хватало порции еловых иголок, чтобы чувствовать себя сытым и довольным долгие месяцы. Ведь он все дни и ночи проводил за любимой изразцовой печью, лишь изредка выходя оттуда, чтобы подкрепиться и узнать, что творится на свете. Последнее волновало Тролля меньше всего, потому что было на удивление одинаковым вот уже двести лет. Светило солнце, шел снег, хемули катались на лыжах и коллекционировали бабочек, мисы плакали, а филифьонки по-прежнему боялись пауков. Маленькому Троллю казалось, что так будет всегда, пока стоит его изразцовая печь — родная, теплая, покрытая приятной на ощупь эмалью. Протянешь лапку, дотронешься до изразца и заснешь сладким, безмятежным сном, вспоминая предков и старые добрые времена, когда в каждом доме были изразцовые печи. Но теперь все изменилось. Маленький Тролль растерянно стоял под дождем и не знал, что делать дальше. "Чем примечателен этот Тролль?" — наверняка недоуменно спросишь ты, дорогой читатель, и будешь прав. Невежливо рассказывать сказку, не упомянув о внешности своего героя. Как ни странно, но Маленький Тролль был самым обычным существом. Крошечным, пугливым и неуклюжим, покрытым поседевшей от времени шерстью, с круглой мордочкой и умными желтыми глазками. Он напоминал потрепанную плюшевую игрушку, что мастерили своим внукам добрые хемулихи. Пожалуй, единственной приметой Тролля был длинный облезлый хвост, увенчанный кисточкой. Как раз в эту минуту, когда Маленький Тролль, задумчиво повертев хвост в лапах, убедился, что ему ничего не угрожает, из-под развалин разрушенного дома вылезла важная серая Крыса. — Есть чем поживиться? — бесцеремонно спросила она, догрызая невесть где добытый сухарь. Маленький Тролль молча помотал головой. — Ты откуда такой чудной? — усмехнулась Крыса, разглядывая его. — Из... из... израз-з-зцовой п-печи, — скрипучим голосом проговорил Тролль. Крыса многозначительно фыркнула и расчесала лапками усы, на которые успели попасть дождевые капли. — Ясно. Из всех, кто живет за печками, слова не вытянешь. Только и знай, что спят круглые сутки, лежебоки. Услышав знакомое слово, Маленький Тролль приободрился. — А м-много ли в ок-к-круге п-печек? — уточнил он. — Полным-полно, — со знанием дела ответила Крыса. — Посмотри вон туда, — она указала лапой вперед, где сквозь моросящий дождь просматривалась живописная долина. — Видишь клубы дыма из труб? — Маленький Тролль кивнул, и Крыса пояснила: — Печки топят. Сыро, неуютно, сам понимаешь. Всем хочется тепла. — Из... из... изразцовые? — полюбопытствовал Тролль. — Да кто ж их знает! — закатила глаза Крыса, давая ему понять, что он ужасно назойлив, и снова принялась за еду. — П-пойдем со мной на п-поиски? — предложил Маленький Тролль, как только она проглотила последние крошки. Крыса расхохоталась. — Ну уж нет! Я туда и лапой не ступлю. — П-почему? — Кошки, — вздохнула Крыса. — В этой долине столько кошек, сколько изразцов на твоей печке. Мне бы мешок сухарей и миску орехов в придачу. Пристроиться где угодно можно. А все эти твои изразцовые печи — пустая блажь. — Блажь? Что такое блажь? — захлопал глазками Маленький Тролль. Но Крыса не ответила. Равнодушно пропищав, она шмыгнула в разбитое чердачное окно, нашедшее приют под раскидистым деревом, и исчезла. Тролль не придумал ничего интереснее, как отправиться на поиски изразцовой печи в одиночку. Любой на его месте поступил бы так же. Терять ему было нечего, дымящие на горизонте трубы вселяли надежду, отчего дождь больше не казался мерзким. Маленький Тролль решительно зашагал по мокрой тропинке. "Если там полно изразцовых печей, — размышлял он, — быть самым последним троллем на свете не так уж и плохо". * * * В невзрачном доме на окраине долины жил Хемуль. Проснувшись, он каждое утро выходил на крыльцо, чтобы проверить, не произошло ли за ночь чего необычного. Вдруг Снусмумрик решил поставить свою палатку прямо у него во дворе, или птицы принесли объявление об очередном пикнике Муми-мамы, или Ондатр разгадал тайну всего сущего. Но сегодня Хемуль отказался выходить на улицу из-за дождя. Что за радость поддаться любопытству и промочить лапы! А если увидеть залитую дождевой водой лодку, которую уже много лет никто не использовал по назначению, отчего она превратилась во временное убежище для неприкаянных существ вроде малыша Кнютта, и вовсе можно впасть в хандру. Лучше бы вчерашний ветер унес ее с глаз долой. Вот почему, подойдя к дому Хемуля, Маленький Тролль заметил лишь его голову, выглядывающую из приоткрытого окна. — Дождь. Который день дождь, — нахмурил брови Хемуль. Крупная капля упала ему на нос, и он вздрогнул. — Не припомню, когда в последний раз в августе было так холодно. — Он чихнул и, наконец, обратил внимание на Тролля. Тот стоял по пояс в мокрой траве, переминаясь с лапы на лапу. — Чего тебе в такую погоду дома не сидится? — У меня нет дома, — грустно ответил Тролль. Он стал разговаривать намного лучше. — Вот как! — хмыкнул Хемуль. — Совсем нет? — Совсем-совсем. Хемуль распахнул окно настежь, и Маленький Тролль увидел, что он одет в изъеденное молью шерстяное платье. — Непорядок. У каждого должен быть дом. У Сниффа, у Мюмлы, у Хомсы… Да что там Хомса! У моих почтовых марок есть дом! Они живут в альбоме. — А у меня нет, — рассердился Маленький Тролль. Он уже пожалел, что свернул к домику Хемуля, нужно было идти дальше. Откуда у него изразцовая печь? Из трубы даже дым не идет. — Хочешь пожить у меня? — неожиданно предложил Хемуль и впустил гостя в дом. Взору Маленького Тролля предстала просторная гостиная, заваленная самыми разными вещами — полезными и не очень. Здесь были и сачки для ловли бабочек, и рыболовная сеть, которую Хемуль начал плести еще в прошлом году, да так и не закончил, и коллекция банок из-под кофе. — Ну, пока не найдется дом. Только учти. У меня холодно. Я никогда не топлю печь в августе. Очень странно топить печь летом, знаешь ли. Для этого есть зима. Да и дрова имеют свойство заканчиваться. Как хорошо, что бабушка завещала мне свое платье, — просиял Хемуль и погладил себя лапой по груди. — Теплое, мягкое. Тебе тоже можем что-нибудь подобрать из ее наследства. Как насчет собольей шапки? Хемуль открыл сундук в углу гостиной и, выпустив оттуда стайку моли, стал рыться в бабушкиных вещах. — Мне бы изразцовую печь, — робко произнес Тролль. — Можно без дров. Просто так. — Печь? — Хемуль оставил в покое сундук, не найдя в нем ничего подходящего. — Так вот же она, — он указал на закопченную печурку в противоположном углу. — Это не мое дело, конечно, но что за удовольствие греться возле холодной печи? Или ты их коллекционируешь? Тогда спешу тебя огорчить — моя печь не продается. Но если ты хочешь просто жить в ней, добро пожаловать. До ноября она совершенно свободна. Располагайся. А я пока составлю список правил для гостей, — Хемуль сел за стол, взял ручку и бумагу и начал записывать. — Итак, правило первое — не топить печь. Правило второе — не трогать моль из бабушкиного сундука. Правило третье — не напоминать про лодку. Правило четвертое — не вести пустых разговоров. Правило пятое… Маленький Тролль слушал Хемуля в пол-уха. Все его внимание заняла печь. Он в предвкушении оглядел покрытые сажей кирпичи, зацепился лапками за приоткрытую дверцу поддувала и полез наверх в надежде увидеть эмалированные изразцы. — Ты что здесь забыл? — раздалось вдруг недовольное шипение, и Тролль едва не упал от страха. Это был большой серый Кот. Он лежал на печи, сверкая в полумраке желтыми глазами. — Мне только посмотреть, — вымолвил Маленький Тролль, вспомнив Крысу, которая отказалась идти в долину из-за кошек. Наверное, она права. Кот был такой огромный — проглотит за один присест и не подавится. — Я ищу изразцовую печь. — Чудак, — сказал Кот, облизнув усы. — Лучше бы ты искал молоко. Он потряс лохматой головой, замахнулся лапой на Маленького Тролля и, словно передумав драться, спрыгнул на пол. — Правило десятое — не называть Морру по имени, чтобы не пришла, — увлеченно бормотал Хемуль внизу. — Правило одиннадцатое… «Наивный этот Хемуль, — подумал Маленький Тролль. — Будь у меня изразцовая печь, я бы наплевал на все правила». Забравшись наверх, он первым делом коснулся лапкой дымохода, но вместо гладкой эмали почувствовал лишь потрескавшуюся шершавую известь. Вот неудача! Выходит, это самая обыкновенная печь. Бабушка рассказывала, что есть на свете странные существа, которые вместо изразцовых печей ставят в домах простые голландки, шведки и печи-камины. — А где же изразцы? — чуть не плача, воскликнул Маленький Тролль — так громко и жалобно, что Хемулю пришлось отвлечься от правил для гостей. — Разве я похож на сентиментальную даму? — усмехнулся он, удивленно глянув на Тролля. — Никогда не встречал хемулей, любящих изразцы. Одно дело бабочки, или марки, или картины маслом. А с этим, пожалуйста, к Гафсе, ну или на худой конец к Филифьонке — страстной любительнице безделушек. Она даже в новый дом успела натащить дюжину фарфоровых котят и три чайных сервиза. Маленький Тролль огорчился. Никто ни разу в жизни не называл изразцы безделушками. Он слез с печи и засеменил к двери. Нечего ему здесь больше делать! Домов в долине видимо-невидимо — жмутся друг к другу, как продрогшие под дождем щенки. Наверняка где-то есть печь, которую он ищет. Не может быть, чтобы на свете не осталось ни одной изразцовой печи. — Эй, куда ты? — окликнул его Хемуль. — Ты что, обиделся? Ну и ну! — Он шел за троллем следом, тяжело переставляя лапы в шерстяных носках, пока не очутился на крыльце. — Хочешь, я затоплю печь? Я как раз собирался сжечь свою рукопись, посвященную рыбной ловле. Или пересмотрю правила для гостей. Ты прав, они слишком строгие. По крайней мере, без пункта о моли можно обойтись. Я давно хотел от нее избавиться — все лапы не доходили. Эй, куда же ты?.. Маленький Тролль не ответил. Он поежился, угодив в объятия прохлады, и побежал по тропинке, что петляла между домами, — прямо в дождь, мокрый и бесконечный, возомнивший себя хозяином на земле. * * * В отличие от неуютного жилища Хемуля, домик Гафсы был само изящество. Чистый, светлый, ухоженный, с красивым садом, цветниками, радующими глаз даже во время дождя, и табличкой над дверью: «Здесь живет Гафса». Если честно, без таблички можно было обойтись, одного взгляда хватало, чтобы понять: дом принадлежит Гафсе — воспитанной даме, которая пьет кофе со сливками, носит шляпку и устраивает вечера с музыкой для таких же благородных существ, как она сама. Правда, кроме этого, Гафса ужасно любит сплетничать и бывает невыносимой занудой, но Маленький Тролль не мог знать об этом. Изразцовая печь — вот что по-настоящему волновало его. А у Гафсы, с полной уверенностью думал Тролль, обязательно должна быть печь с изразцами. Прежде чем постучаться, Маленький Тролль взглянул на трубу. Дыма не было. Труба — идеально ровная и без единого пятнышка, как на картинке в детской книжке, что лет сто назад читала Троллю его покойная бабушка, — возвышалась над домом. Видимо, она была слишком чистой для того, чтобы выпустить из себя дым и испачкаться в саже. А может, поразмыслил Маленький Тролль, Гафса тоже экономила на дровах и не топила печь летом. Вдруг в этой экономии заключался секрет ее благородства. Накопить целый чулан дров и завещать их в качестве наследства своим внукам, как бабушка Тролля завещала ему изразцовую печь, — чтобы не мерзли зимой. — Тук-тук-тук, — постучал Маленький Тролль в красивую кованую дверь, и совсем скоро на пороге появилась Гафса в домашнем халате. — После бури я сама не своя, — встревоженным голосом произнесла она, словно не замечая Тролля. — Как вспомню ураган, так сразу делается дурно. А теперь этот дождь… Ни один нормальный дождь не идет так долго. Есть в нем что-то несправедливое и пугающее. — Ничего пугающего, — пробормотал Маленький Тролль, с удивлением глядя на хозяйку, — он просто мокрый, — и громко чихнул. Гафса поправила волосы, повертела головой и, наконец, глянула на Тролля. — Будьте здоровы! — сказала она. — Спасибо. — Почему вы такой чумазый? — Я упал в лужу, — пояснил Маленький Тролль. Гафса понимающе кивнула и продолжила беседу — так непринужденно, словно была не на крыльце под дождем, а на званом ужине или в театре, где постановочной частью когда-то заведовал ее старый друг господин Филифьонк. — Вы путешественник? — спросила Гафса. — Я самый последний Тролль на свете, — ответил Тролль. — Я ищу изразцовую печь. — Как любопытно, — улыбнулась Гафса. — Любовь к традициям похвальна. Особенно сейчас, в наше неспокойное время, когда то и дело происходят катастрофы, с каждой грозой становится все больше хатиффнаттов, а Морра гасит свечи среди бела дня. — Вы тоже любите изразцы? — обрадовался Маленький Тролль. Гафса засмеялась. — Да у меня весь дом в изразцах. Индивидуальный заказ, ручная работа… — Можно взглянуть? — глаза у Тролля загорелись. — Конечно. Но для этого вам нужно войти через черный вход, а потом принять ванну или вымыть лапы, чтобы не наследить, — Маленький Тролль смутился, и Гафса поспешила успокоить его. — У меня новые ковры, понимаете? Мне плохо от одной мысли, что кто-нибудь пройдет грязными лапами по моим новым коврам. Но почему-то все сердятся, услышав об этом, словно испачканные ковры для них — в порядке вещей. Вот взять хотя бы Филифьонку. Представляете, она обиделась, когда я попросила ее повязать на шею салфетку за обедом. Да, я знаю, она очень любит меня, но ведь дружба — не повод для того, чтобы в гостях делать все, что вздумается. Закончив свою пламенную речь, Гафса повела Тролля к черному входу. Внутри оказалось уютно и тепло. Не то что в холодном домике Хемуля. Хозяйка попросила подождать в прихожей, а сама отправилась наполнять ванну. Интересно, где она берет горячую воду, если экономит дрова и не топит печь? Скоро в прихожей появился рыжий кот. Крупный, пушистый и очень высокомерный. Хорошо, что Маленький Тролль не взял с собой Крысу — несладко бы ей пришлось. Кот оглядел незнакомца с головы до лап и проворчал: — Мяу! И где тебя только носило? Ты себя в зеркало видел? — Дождь, — вздохнул маленький Тролль, разведя лапками. Тем временем Гафса распахнула дверь в ванную комнату, и он потерял дар речи. Повсюду были изразцы — на стенах, на потолке и даже на полу. Покрытая эмалью разноцветная плитка, на которой красовались цветы, животные и сказочные существа. Совсем как на его любимой изразцовой печи. Тролль завороженно смотрел на представшую перед ним красоту, трогал плитку лапками и не мог вымолвить ни слова. Он как в тумане принял ванну, чихая от ароматной щекочущей нос пены, вытерся мягким полотенцем и, уже сидя в столовой, где Гафса угощала его кофе, наконец-то осмелился спросить: — А где же изразцовая печь? Сидящий на стуле рыжий кот возмущенно фыркнул: «Ну и вопрос!» Сердце Маленького Тролля наполнилось тревогой. — Ее нет уже много лет, — спокойно ответила Гафса, как будто говорила о погоде или о лесных муравьях. — Я давно избавилась от нее. Изразцовые печи — вчерашний день. От них много сажи и копоти, а изразцы трескаются от жары. Любовь к старине, конечно, важна, но я стараюсь идти в ногу со временем. Расстроенный Тролль часто заморгал, с трудом сдерживая слезы. Лапки у него затряслись. — Но у вас же есть труба… — тихо промолвил он. — Исключительно для гармонии, — сказала Гафса, звякнув чашкой о блюдце. — Дом без трубы выглядит странно, если это, конечно, не палатка Снусмумрика и не крысиная нора. — Тогда почему у вас тепло? — недоумевал Маленький Тролль. — В такую-то слякоть. — Ну и дурачок, — удивленно проурчал кот и спрыгнул со стула. — В моем доме центральное отопление, — как ни в чем не бывало ответила Гафса. — Вот, видите батарею под окном? Что?! Как можно променять изразцовую печь на какую-то батарею? Маленький Тролль не верил своим ушам. Страшно представить, что сказала бы на это его покойная бабушка. Он посидел еще немного ради приличия и стал прощаться. Неизвестно, что еще придумает хозяйка. Того и гляди, снова заставит помыться или — что в сто раз хуже — надеть пижаму. — Уже уходите? — спросила Гафса. — Но вы же не допили кофе. — Я с утра напился дождевой воды, — ответил Тролль и выскользнул за дверь. * * * На улице до сих пор моросило. Промокшая насквозь долина сонно молчала. Маленький Тролль зашагал по широкой тропе, внимательно рассматривая дома. Он решил заглянуть в каждый дом, где топилась печь. Завидев дым над трубой, Тролль радостно бежал к калитке, окликая хозяина. — У вас есть изразцовая печь? — спрашивал он, но все лишь отрицательно мотали головами. У Хемуля-полицейского была старая шведка, бабушка Мюмлы разжигала по вечерам камин, печка Бобра дымила так, что приходилось открывать настежь все окна. В общем, ни о каких изразцах не было и речи. — Далась тебе эта изразцовая печь! — сказала сидящая на чердаке белая кошка, прижимая к себе новорожденных котят. — Залезай сюда, погреемся возле трубы. — Я самый последний Тролль на свете, — грустно отозвался Тролль, — а изразцовая печь — наша древняя традиция. Понимаешь, тролль без печи, как мышь без... — и он горько заплакал. — Ну, тогда иди в лес, — участливо промурлыкала кошка. — Может, лесные жители лучше ценят традиции. Маленький Тролль был так растерян, что, не раздумывая, последовал ее совету. Слезы смешались с дождем, лапки дрожали, на душе было пасмурно. Туманный лес, полный тайн и звуков, встретил его шумом густых ветвей и редким чириканьем птиц. * * * Когда Маленький Тролль набрел на домик Филифьонки, из-за туч уже выглянуло солнце. Над лесной опушкой появилась радуга. Она брала начало прямо из земли, переливаясь всеми цветами, и взмывала в самую высь — туда, куда ни Троллю, ни другим существам никогда не забраться. Дружная компания зайчат резвилась в мокрой траве. — Хотела бы я вот так беззаботно играть, — сказала Филифьонка, увидев Тролля. Она подставила мордочку и лапки под солнечные лучи, закрыла глаза, потом снова открыла их и тяжело вздохнула. Маленький Тролль не нашелся с ответом и лишь пожал плечами. — У меня очень много дел, — объяснила Филифьонка. — Я жду родственников. Письмо о скором приезде пришло еще полгода назад. И вот уже который месяц я каждый день накрываю стол, а их все нет и нет, — она увлекалась и не заметила, что ее красная шапочка съехала набок. — Наверное, у них важные дела. Нашествие змей, генеральная уборка или незапланированный шторм. Они ведь живут на краю света. Ничего удивительного. У вас есть родственники? — Нет, — ответил Маленький Тролль. — Жаль, — сказала Филифьонка. — Без родственников плохо. — А у вас есть изразцовая печь? Филифьонка погрустнела. — И не было никогда. — Как можно иметь три чайных сервиза и не иметь ни одной изразцовой печи! — воскликнул Маленький Тролль, понимая, что его поиски зашли в тупик. Похоже, никому здесь нет дела до традиций старины. — Ну что вы, — засмеялась Филифьонка. — Какие сервизы! Вы меня с кем-то перепутали. В моем буфете едва наберется с десяток чайных пар. — И фарфоровых котят тоже нет? — Только один гипсовый хемуль. — Наверное, это была другая Филифьонка, — решил Тролль. — Зато у меня есть овсяная каша, — вспомнила Филифьонка, широко распахнув глаза. — И гороховый суп, и булочки с корицей, и лимонный пудинг. Пойдемте за стол? Не можем же мы стоять здесь до тех пор, пока не исчезнет радуга. — Она открыла дверь и поманила Маленького Тролля. Тот послушно пошел за ней, надеясь, что ему не придется перед обедом принимать ванну. — Заходите, не стесняйтесь! Будьте как дома. А с изразцовой печью мы обязательно что-нибудь придумаем. В конце концов, можно выписать изразцы и обклеить ими мой старый камин. Филифьонка усадила Маленького Тролля за стол, и он впервые за много дней почувствовал, что голоден. Еловые иголки давно переварились, а травы и корешки, которые встречались ему по пути, не давали сытости. — Может, прямо сейчас напишем письмо? — предложила Филифьонка, запивая булочку травяным чаем. — Какие изразцы вам нравятся? Я не люблю сложные сюжеты. Лучше всего, если это будут абстрактные узоры. Или вы предпочитаете пейзажи? А может, хотите изобразить на изразцах портреты своих друзей? Не будете же вы любоваться крысами или ежами. Ох, простите, у вас наверняка есть приятели среди крыс и ежей. А я боюсь крыс. И гусениц. А уж о пауках и речи быть не может. О страхе филифьонок перед пауками ходят легенды. Вы слышали?.. Филифьонка говорила не умолкая. Наевшись каши и пудинга, Тролль широко зевал и с большим трудом улавливал смысл ее слов. Его неудержимо клонило ко сну. — Хорошо, пусть это будут самые обычные изразцы, — еле слышно пробормотал он и задремал прямо на стуле. * * * Проснулся Маленький Тролль возле камина. Он не помнил, как Филифьонка перенесла его ближе к огню. В доме было темно, лишь тлеющие угли отбрасывали тени вокруг. Хозяйка забыла закрыть на ночь окно, и Тролль услышал чей-то разговор. — Ондатр прочел книгу «Об осмысленности всего сущего» и ушел в Одинокие горы, — сказал низкий, хрипловатый голос. — А как же Муми-мама? — спросил другой голос, тонкий и чуть дрожащий. — Кого она теперь опекает вместо Ондатра? — Муми-тролли всем семейством отправились следом, набив рюкзаки едой, одеждой, раскрасками и солнцезащитным кремом. «Тролли? — оживился Маленький Тролль. — Что это за тролли, которые не привязаны к своим изразцовым печам и путешествуют, куда им вздумается?» Осторожно, чтобы не разбудить Филифьонку, он выглянул в окно и увидел костер на опушке. Вокруг костра сидели неизвестные существа, продрогшие от долгого дождя и ночной прохлады. Тролль незаметно выскользнул наружу и, миновав заросший лесными кустарниками двор, подошел к огню. — Привет! Я самый последний Тролль на свете, — сказал он. Странная компания дружно рассмеялась. — Шутник, — пропищал зверек, похожий на ласку. — Ты скорее первый, чем последний. У последних троллей не бывает таких облезлых хвостов. Это был Хомса. Он сидел ближе всех к костру и подбрасывал в него хворост. Интересно, где они раздобыли хворост в мокром лесу? И откуда им знать, как выглядят самые последние тролли? — Я ищу изразцовую печь, — пропустив сказанное Хомсой мимо ушей, произнес Маленький Тролль. — Морра тоже ищет, — ответил Хомса. — Так и мечтает найти изразцовую печь и вытащить из нее горящие угли. Скоро появится, сядет на костер — согреться не успеем. Маленький Тролль попятился от страха. — Не пугай его, — сказал крохотный зверек с любопытными блестящими глазками — то ли мышь, то ли кнютт, Тролль плохо в них разбирался. — Я знаю, кто это. Это Предок. — Не может быть, — покачал головой Хомса. — Предки не умеют разговаривать. — Верно, — согласилась сидящая рядом Миса. Она была в растянутом платье и дрожала, как будто дождь еще не закончился. — К тому же Муми-тролли давным-давно сожгли Предка в печи. Говорят, кто-то из них забыл открыть вьюшку и выпустить его… — Не болтай ерунду, — перебил ее Хомса. — Это все сказки. Если Предка не станет, кто тогда будет охранять Муми-дом? — Кто такие Муми-тролли? — спросил Маленький Тролль, не понимая, о чем толкуют эти странные существа. Но ему никто не ответил. Потому что из-за деревьев вышла Морра — большая, одинокая, неповоротливая, с белыми широкими зубами и глазами навыкат. Она неотрывно смотрела на пылающий костер, словно была голодна и хотела проглотить его. — Спасайтесь! Не поминайте лихом! — закричал Хомса, и все кинулись врассыпную. Началась паника. Тролля сбили с лап, он упал в траву, голова у него закружилась. Морра тем временем по привычке села на костер и потушила его, не обращая внимания на суету. — Уху-хух! — тяжело вздохнула она, закатив свои огромные лунные глаза. Маленький Тролль чуть не умер от страха, когда взглянул на нее. Он бросился бежать без оглядки сквозь лесную чащу, позабыв и об изразцовой печи, и о гостеприимной Филифьонке. «Прав был Хемуль, — размышлял Тролль, чуть дыша и спотыкаясь о кочки. Он все бежал и бежал. Впереди уже виднелось розовеющее небо — занималась заря. — Морру нельзя называть по имени». А еще Маленький Тролль подумал о том, что, скорее всего, не сможет найти изразцовую печь. О какой печи ему мечтать, когда домовые тролли стали бродить по горам и пользоваться солнцезащитным кремом? Он хотел было вернуться к Филифьонке — спокойно доживать свой век возле ее теплого камина. Если она выпишет изразцы, остаток жизни обещает быть не таким уж грустным. Но Тролль не успел обдумать свою мысль как следует. Совсем скоро лес закончился, и его взору снова открылась живописная долина, укутанная рассветным маревом. Маленький Тролль присмотрелся и увидел впереди мостик над заросшим прудом, старую купальню, выцветшую от солнца палатку и лодку с надписью «Приключение». После дождя все было таким чистым и ярким, словно только что появилось на свет. Но самой красивой казалась изразцовая печь. Тролль не поверил своим глазам. Он даже протер их лапками, чтобы лучше видеть. Это правда была она. Высокая и круглая печь, покрытая голубыми изразцами. С виду она напоминала большой дом, увенчанный крышей красного цвета, но Маленький Тролль решил, что это обман зрения. Он засеменил по влажной от росы дорожке, чтобы рассмотреть лучше. Очень быстро Тролль миновал мостик и, раскрыв рот от восторга, уставился на изразцовую печь, которая была в несколько раз больше прежней. Вот бы удивилась сейчас его покойная бабушка. — Никого нет дома, — раздался чей-то голос. Из палатки выглянул незнакомец в темно-зеленой шляпе, держа во рту дымящую трубку. Это был Снусмумрик, лучший друг Муми-тролля, но Маленький Тролль, конечно же, его не узнал, потому что никогда раньше не видел. — Если захочешь выпить чаю, клубничный джем в буфете, на нижней полке. Они скоро вернутся. Они всегда возвращаются. Как и я. — Так, значит, это дом, а не изразцовая печь? — Тролль всплеснул лапками, шмыгнул носом, и из его глаз хлынули жгучие слезы. — Ну как же так?! Я столько времени ее искал! — Не реви, — нахмурил брови Снусмумрик, выпустив в воздух колечко дыма. — Это дом, а внутри — изразцовая печь. Прежде чем впадать в истерику, сходи и посмотри. Маленький Тролль вытер слезы и, недоверчиво глянув на Снусмумрика, направился через мостик к голубому дому. Несмотря на затяжной дождь, в доме было тепло. Уютную тишину нарушало лишь мерное тиканье часов. А в самом центре гостиной красовалась печь — самая настоящая, с изящной вьюшкой и покрытыми эмалью изразцами. На столе лежала записка. Маленький Тролль прочел ее. «Не скучайте. В шкафу есть книги и цветные карандаши, а в погребе полно варенья и маринованных грибов. Если надумаете затопить изразцовую печь, сначала разбудите Предка. Целую. Муми-мама. P.S. Предок не говорит. Кто бы на его месте хотел разговаривать, прожив на свете тысячу лет». «Так вот чей это дом! — сообразил Маленький Тролль. — Здесь живут Муми-тролли, которые ушли в Одинокие горы спасать Ондатра». Недолго думая, он подошел к печи и забрался внутрь. Лапки уперлись во что-то мохнатое. Предок пошевелился и спросонья пнул нежданного гостя в живот. — Чего толкаешься? — сказал Маленький Тролль, укладываясь рядом с ним. — Я такой же Предок, как и ты, только моложе. Будем по очереди Муми-дом охранять. Предок открыл один глаз, глянул на Тролля и, пробурчав спросонья что-то несвязное, больше напоминающее старческое ворчание, чем недовольство, повернулся на другой бок. Маленький Тролль долго слушал его хриплое дыхание и тихий шепот часов из гостиной, а потом, успокоившись после долгих скитаний и поисков, радуясь, что наконец-то нашел свою изразцовую печь, задремал. Все волнения закончились. Он больше не был самым последним троллем на свете.