Нежное сердце, требующее защиты

Саяка неподвижно лежала на кровати и пустым взглядом смотрела в потолок. В комнате не было часов, и не было иного звука, кроме её дыхания, но она всё равно слышала тиканье часов… Ей надо выйти. Это не было её «желанием»… У неё не было выбора. Убить или быть убитой. Такой закон Монокума установил в этой богами забытой школе… Здесь не было секретных выходов… Работники школы не выпрыгнут с криком «сюрприз», это не ужасный розыгрыш… Каждая секунда затягивала петлю. Петлю на карьере, которую она кропотливо строила с самого детства. Вместе с друзьями, с которыми она прошла огонь и воду. На ней самой, потому что она была потенциальной жертвой в этом гадюшнике. Прости, Наэги-кун… С тяжёлым сердцем и ногами, налитыми свинцом, она встала с кровати и подошла к двери. А потом к двери по соседству. Постучав в дверь, Саяка инстинктивно обняла себя, почувствовав пробежавший по ней холодок. Когда он открыл перед ней дверь, она вошла внутрь, чтобы они могил поговорить наедине. Когда она присела на его кровать… слова просто плавно летели с её губ, сплетаясь в ужасную сказку, от которой даже у неё побежали мурашки, когда она осознала слова. Ложь, каждое слово. Она лгала ему прямо в лицо… и это разбивало ей сердце… Но у неё нет выбора. Ужасный, гнусный медведь позаботился об этом. Внезапно ей стало тепло. Саяка моргнула, когда поняла, что он обнял её. — Наэги… кун…? — хрипло прошептала айдол, слегка сбитая с толку. — Ты плакала… — нежно ответил мальчик. Запоздало айдол поняла, когда подняла руку в своему заплаканному шокированному лицу. Его объятия чуть сжались. — Я обещал, что спасу тебя… И я спасу! От его болезненных слов сердце Саяки разбилось ещё сильнее. Она обманыввала его, планируя использовать его ни для чего, кроме собственной выгоды, а он заботился о ней и её безопасности. Он как святой выслушал её наглую ложь. — Наэги-кун… ты такой… — инстинктивно она прижалась к нему и положила голову на его плечо, не обращая внимания на близость. — …мягкий… …Он не сможет. Мальчки вроде него, с золотым сердцем не выживет в этом аду самостоятельно. Возможно, он будет следующим убитым, как только она выберется. Жертва в обмен на её спасение. Это будет её виной. Я… Но какой выбор у неё есть? Побег не был простым желанием, это было ненасытной потребностью. Она должна выбраться. Ради друзей, её фанатов и её психического здоровья, она должна выбраться сейчас же. Я… Дело даже не в ней самой. Это… ради её друзей, убедиться, что они в порядке. Поэтому это было необходимо. Она должна обеспечить их безопасность… их выживание… Ради фанатов, положившихся на них. — Майзоно-сан, я… я знаю, что давал много пустых обещаний… — мягко говорит Макото, заставив айдола замереть. — Мы попали в эту безумную ситуацию против нашей воли. Вынуждены убить, чтобы остаться в живых… Убеждены, что наши семьи и близкие в опасности… Убеждены, что никто не спасёт нас… В конце концов, кажется, что полагаться мы можем только на себя, это всё, что у нас осталось. Но… я думаю… если бы это было так, Монокума не давил бы на нас таким образом! Он хочет, чтобы мы повернулись друг против друга! Саяка не столько видит его кивок, сколько чувствует его. Но она всё ещё замёрзшая. — Я…я знаю, что значит просить, ждать и просто «работать вместе»… Это пытка. Что угодно может произойти! — Саяка чувствует тревогу и трепет в его голосе, она так легко сопереживает ему. — Н-но… Я… Насколько я боюсь, настолько же я хочу узнать, что случилось с миром снаружи… Я не могу сделать то, что Монокума от меня хочет! Он не на нашей стороне! Я ни на секунду не поверю, что ему интересно, что мы чувствуем! Я могу не знать, что он сделал с моей семьёй, но я должен верить, что он её не убил! Я верю, что ещё есть надежда… Как кукла с обрезанными нитями, Саяка вжалась в объятие. Я не могу сделать это… Чем больше она думает об этом, тем больше её желание совершить убийство трескается. Оно было сметено простым объятием от оптимистичного мальчика, добрыми ободряющими словами, которые нужны были ей как вода обезвоженной женщине. Саяка полностью отдалась объятию, спрятав лицо в его плече и плача навзрыд. Она обняла его с каждой каплей силы, которая осталась в ней. Она в действительности не понимала, что изменилось между сейчас и тем случаем в классе… Не похоже, что Наэги получил ответы, которые ранее не имел. Ситация ни капли не изменилась. Их одноклассники не были ни чуть менее подозрительными. Она предполагала… у неё просто было больше времени на обдумывание. Большое спасибо мальчику, к которому она так прицепилась. Саяка не знала, что случилось с её товарищами по группе. Но она знала, что случится с Наэги, если она оставит его. Насколько она знала, её айдол-группа была мертва, возможно, с того момента, как она открыла глаза в этой школе. — Я знаю, что я не самый надёжный парень на свете… не в сравнении со всеми Абсолютными… — голос Наэги надломился, и Саяка подняла голову, чтобы увидеть его заплаканное лицо. Вина пронзила её сердце как деревянный кол, чувство вины за всё, через что он сейчас проходит. — …Но я хочу верить в тебя. И в остальных. И что… работая вместе мы победим Монокуму и выберемся отсюда! Это… это похоже на меня, выступившего против всего мира! Саяка инстинктивно опускает свои плечи. Наэги не мёртв. Она так много может сделать, чтобы помочь Наэги. Защитить его. Сохранить его. Подержать его. Любить его… Нет, Саяка не думала, что достойна этого… Не теперь… Не после того, что она чуть не совершила… …Но сердцу не прикажешь. Это могло быть неизбежным. У Наэги, казалось, был неиссякаемый запас оптимизма внутри, и Саяка могла его заземлить. Точно так же, как он был её якорем, особенное в трудные времена, как сейчас. У Наэги не было ответов, но всё в порядке. У неё тоже их не было. Но пока они были друг у друга, они могут пройти через это вместе. Пока он не повернётся к тебе, когда поймёт, что ты хотела предать его… Едкий голос эхом отозвался в её голове. Голос, который Саяка заменила теплом Наэги, его запахом и успокаивающими словами. Они могут пережить это. Разбитую чашку чая можно починить и наполнить снова. В первый раз она наполнила себя страстью и целеустремленностью, чтобы стать айдолом. Даже сейчас это никуда не делось. — Наэги-кун… — айдол сделала глубокий, дрожащий вдох. Желая, чтобы слёзы прекратили течь достаточно долго, чтобы она могла сказать то, что хочет сказать. — …Я верю тебе. Я была ужасный Абсолютным Помощником, но клянусь, я исправлюсь. …Она пошла по этому пути, чтобы избежать одиночества в детстве. И вот у неё появилась возможность раз и навсегда избавиться от одиночества. Наэги не был непостоянным человеком. Даже увидев «идеальную» маску айдола, которую она носила на сцене, он остался с ней. Даже если он едва знал её. С Наэги она могла не беспокоиться, что однажды он исччезнет. С Наэги… она может идти дальше. Даже если худшее настигло её группу, она начнёт сначала, ради их памяти. И в отношении самого Наэги, она поможет ему оставаться на ногах. Поможет найти уверенность в себе, может быть даже поможет понять, что он будет делать дальше. Это было честно. Она делала это раньше ради себя. Такой мягкий… Саяка довольно улыбнулась с закрытыми глазами, опираясь на его плечо, пока он гладил её по спине. Она крепко держала его. Наэги не ускользнёт из её рук. Она знает это. …Но всё равно приятно иметь выбор. Держать и никогда не отпускать.