It's like falling from the edge
To the bed with cold clean pillow.
Motorama — Ghost
"Кранчи Корнс! Кранчи Корнс! Вдоволь похрустим! Только этим летом: купи упаковку "Кранчи Корнс" и найди наклейки с кукурузными монстрами внутри!" Джесс шумно вздохнул и поспешил выключить телевизор, вопивший на маленькой кухне его дома. Тупая реклама, дурным голосом призывавшая каждого купить хлопья, сделанные из того же, из чего делались их упаковки, назойливо крутилась в голове. Сегодняшний день не задался с самого утра, отчего Джесс пребывал в крайне раздражённом настроении. Он заранее запланировал поездку в Кенневик, но ночью разразилась жуткая гроза, сопровождаемая сокрушительным ливнем, отчего дорогу от дома размыло так, что даже старый пикап заскользил по ней, точно игрушечная машинка. Так и не загнав его обратно в гараж, Джесс вернулся домой, где на кухне его поджидал ещё один неприятный сюрприз в виде поломанного холодильника. Он чуть заметно искрил, а воздух начал наполняться едким дымком. Едва управившись с холодильником и потопом, им же вызванным, юный Ааронс подскочил на месте от внезапно раздавшегося визжащего телефонного звонка, при этом облившись кофе и громко ругнувшись. Как оказалось, звонила Мэй Бэлл, с которой он договаривался встретиться в Кенневике. Сердиться на любимого брата та не могла, но все же её обиженный тон только усугубил положение дел и настроение бедного Джесса. И вот сейчас, когда в доме наконец воцарилась такая приятная и спокойная тишина, хозяин был зол совершенно на всё. И даже на пресловутую рекламу вонючих хлопьев. Джесс Ааронс, которому через неделю должно было исполниться двадцать четыре года, злился вот уже несколько лет подряд. Точнее, злобой это было назвать нельзя, только если сильной обидой. Он был ужасно обижен на несправедливость, на отца и на... самого себя. Когда он потерял Лесли, то решил, что когда-нибудь всё наладится, потому что так сказал отец. Но когда три года назад не стало отца, Джесс уверил самого себя, что ничего никогда не наладится. Он забросил краски и альбом, подаренные Лесли, в самый дальний угол комнаты, он больше не водил Мэй Бэлл в лес, не бегал в школе кроссы, и отчаянно старался выбросить из головы все свои глупые сказки. Король Терабитии отрёкся от престола, бросил свою страну, а вместе с ней и детство. И, надо заметить, не вспоминать обо всём этом ему удавалось. Джесс так и не поступил в колледж анимации и искусства в Сиэтле, потому что все сбережения мать разумно (как она полагала) вложила в переезд с Мэй Бэлл и Джойс Энн в Кенневик. Конечно же, только перебравшись в заселённый бедняками клоповник на окраине города, она осознала, что разумным её решение никак нельзя было назвать. Элли и Бренда уже давно жили отдельно, а после смерти отца мать отказалась содержать их старый дом. Однако Джесс решил, что непременно найдёт способ заработать и жить самостоятельно. Продавать свои рисунки казалось ему нелепым и самоуверенным занятием, да и кому могли бы понравиться его "инфантильные каракули"? Но поскольку после школы Джесс не поступил в колледж, а телосложением он был коренаст и крепок, единственным местом в Ларк Крик, куда его приняли без лишних вопросов, стала местная лесопилка. Он регулярно приезжал туда на старом отцовском пикапе и целыми днями занимался тем, что убирал мусор и распиливал ножовкой крупные ветки на более мелкие, отправляя их в машину для переработки. С каждым днём и месяцем он всё больше ненавидел работу, свой старый, полный воспоминаний дом и дорогу, которую развозило в дождь, высушивало до жутких ухабов в жаркие дни и заносило в снег так, что она вовсе пропадала из виду. А ещё он злился на самого себя за то, что превратил свои мечты в опилки в прямом смысле этого слова. Однако Джесс и представить себе не мог того, что сегодняшний день ещё приготовил для него. А вернее, ту. Но обо всём по порядку. Ближе к вечеру погода перестала бушевать: ветер стих абсолютно, солнце принялось розоветь над клёнами в лесу, окрашивая их листву в персиковый цвет. Слякоть и лужи успели подсохнуть, позволяя пройтись по дорожке без риска утонуть в грязи. На улице действительно было приятней, чем внутри дома, и потому Джесс, сидевший на ступенях с кружкой кофе и щуривший глаза, решил немного прогуляться по старым тропкам. В лесу всё шелестело, шумело, трещало, капало и шуршало. Запах, наполнивший всё вокруг, казался самым обычным, но отчего-то безумно приятным. Птицы под вечер стали громко кричать, перелетая с одной кроны на другую, а с листьев повсюду падали капли ночного ливня. Джесс давно уже не подходил к мосту, и сейчас у него такого желания тоже не возникло. Потому он решил пройти прямо сквозь чащу, попутно собирая на футболку до противного холодные капли, липучую паутину и листья. Уже направляясь обратно к дому, он вдруг услышал треск веток, недостаточно громкий для крупной живности, но слишком протяжно странный для птицы или другого мелкого зверя. Джесс застыл на месте и прислушался: шума больше не было, но треск был подозрительным. Он сглотнул, когда в памяти внезапно вспыхнула Терабития с её "монстрами", и последовал в сторону ужасно знакомой речки, ведь именно оттуда раздался непонятный звук. Спустя минуту он уже был на месте, как ему показалось. Впереди, хоть её и не было видно, слышался шум воды, бурлившей в речке-овраге. Никаких подозрительных шумов больше не раздавалось, но, когда Джесс уже повернул ближе к дому, в кроне большого дуба вновь послышался треск и шелест, а затем и... визг. Девичий визг. А ещё через пару мгновений на землю прямо перед ним с грохотом и воплями упала девчонка. — О-о-о... — было единственным, что она произнесла, пытаясь прийти в чувство. Джесс смотрел на внезапно свалившуюся незнакомку испуганно и с выразительным недовольством. И пока она отряхивала с себя грязь и листья, он внимательно наблюдал за ней. Незнакомка оказалась небольшого роста тощей девчонкой с неописуемо бледной кожей и длиннющими пепельно-белыми кудрями, убранными в косу. У неё были большие серые глаза, широко распахнутые, точно от удивления. То, во что она была одета, и вовсе не поддавалось описанию: ярко-синяя вязаная кофта, натянутая поверх толстого сиреневого свитера сплошь в желтый горох, бирюзовые штаны были продырявлены на коленях и около щиколоток. Ее ботинки были заляпаны грязью, а рюкзак, увешанный засушенными сверкающими жуками, запылился и порвался от падения. Наблюдая за всем этим, Джесс и не заметил, как девчонка со странным, нежно-забвенным выражением лица протянула ему руку и с таким чуждым для его уха английским акцентом представилась: — Луна Лавгуд. Джесс в недоумении оглядел её с ног до головы ещё раз, затем бросил быстрый взгляд на ее руку, всю в ссадинах и пыли, и медленно протянул свою — с царапинами и мозолями. — Джесс Ааронс. — Очень приятно. Только жаль, что ты меня застиг в такой неподходящий момент. Я охотилась, но, как видишь, не совсем удачно, — её голос был высоким, но не писклявым, как у некоторых девчонок в школе. Она говорила удивительно мягко, но такая манера смущала ещё сильней визгливых писков старшеклассниц. Она запросто перешла на "ты", чем заставила Джесса почувствовать себя чуточку уверенней. — Охотилась? — Да, на... нарлов, — Луна чуть помедлила, но затем с едва уловимой в глазах хитринкой взглянула на Джесса. — Нарлов? Это так по-английски сойки называются или что? — бедный Джесс тщетно пытался осознать всю абсурдность произошедшей ситуации. Он знал, что у англичан свои причуды, но чтобы настолько... — Нет-нет, нарлы — это такие существа, и их так просто нельзя найти. — Понятно... — Джесс уже начинал чувствовать себя крайне неловко, когда Луна опередила его и задала вопрос. — Ты тут живёшь, да? Я видела тебя сегодня утром — ты застрял на своей деревенской машине. Она ведь так называется? — Что? Да, я тут живу, только моя развалюха зовется пикапом. Слушай, ты ударилась, неверное, пока падала. Если нужно в больницу, то могу подвезти — дорога подсохла, — Джесс был полностью уверен, что девчонка не в себе. — О, что ты, всё в порядке. Пара синяков, но у меня есть мазь и настойка бадьяна, — Луна стала рыться в своем рюкзаке, создавая много шума. — Бадьян? Так, ладно, идём к дому — там решим, что делать, хорошо? — Джесс жестом указал на просвет между деревьями, в котором была видна тропка через поле, ведущая к дому. — Было бы замечательно, я еще никогда не была в доме у... — Луна осеклась на мгновение, — в доме простого жителя Ларк Крик. — Ага. Понятно. Ладно. Идём. Джесс тряхнул головой, словно пытаясь привести себя самого в чувство, и зашагал по тропинке. Он изредка оборачивался назад, чтобы проверить, всё ли в порядке с его новой знакомой. Та шла за ним в паре метров, не замечая ни самого Джесса, ни кочек под ногами, отчего то и дело спотыкалась, но неизменно улыбалась, разглядывая предзакатные окрестности. Когда они подошли к дому, вечер уже окончательно опустился на Ларк Крик. Они остановились у крыльца, но на небольшой веранде уже было довольно темно, потому Джесс поспешил включить фонарь над дверью. Однако спустя мгновение до их ушей донесся звук бьющегося стекла. Джесс сразу же смекнул, что к чему, и рванул в сторону теплиц. Подоспев одновременно с Луной, он увидел двух удирающих со всех лап ежей и разбитые глиняные горшки, в которых когда-то Мэй Бэлл садила семена, найденные ими в Терабитии. — Что за чёрт, опять вы! — Джесс выругался и сплюнул, а затем схватил большую палку и уже собирался зашвырнуть её вслед колючим "бандитам", но Луна вдруг остановила его. — Нет, не стоит! Это же нарлы, самые настоящие! — А затем, чуть потише, прибавила, будто бы сама для себя: — Я так давно хотела их увидеть! — Кто?! — Джесс опешил, бросив быстрый возмущенный взгляд на новую знакомую. — Нарлы, не путай с ежами. Им обязательно стоит оставить специальное угощение, ведь они вредят тебе, потому что обижены, — заверила та так, словно это было чем-то очевидным. — Послушай... — Джесс начал было, но Луна не позволила ему договорить. — Нет, это ты послушай. Я хочу тебе рассказать кое-что очень интересное. Идём, Джесс, — она протянула ему свою руку. И её выставленная ладонь вдруг напомнила Джессу о Лесли, которая точно так же звала его вперед, навстречу настоящим приключениям. — Но... — Идём, — и с этими словами, ухватив Джесса за рукав, Луна прошла к веранде и входу в дом. * * * Войдя внутрь, Луна заозиралась по сторонам, с невероятно детской радостью рассматривая фотографии, рисунки, инструменты, книги и журналы, валявшиеся на полках стеллажей в гостиной. Джесс же прошагал на кухню, попутно спросив у своей гостьи: — Хочешь перекусить? Правда, у меня сегодня холодильник сломался, так что ничего особенного, кроме дешёвых наггетсов и готовых обедов, не найду. — О, я не голодна, спасибо, — Луна мягко улыбнулась хозяину дома. — А что насчёт чая? — Да, запросто, — Джесс чуть нервничал, и потому спичка долгое время не желала зажигаться в его руке. — У меня есть с собой немного цеппелинового варенья, хочешь попробовать? — Луна заметила его неловкий жест, и принялась искать в своем рюкзаке вышеупомянутое варенье. — Какое варенье? — Джесс вновь удивленно взглянул на Луну, которая все ещё терзала и без того порванный рюкзак. — Из слив-цеппелин, это мой папа сварил специально для моего путешествия, — наконец, обнаружив нужное, та протянула небольшую баночку с ярко-оранжевым джемом Джессу. — Ты путешественница? — Джесс совсем неожиданно для самого себя спросил гостью с интересом. — И да, и нет. Я исследователь-натуралист, и путешествую по всему штату в поиске особенных птиц. — Особенных? Ты имеешь в виду редких птиц? — переспросил он, выставляя на большой деревянный стол разномастные чашки в горошек, из которых они с Лесли любили пить чай. — Нет, Джесс, — тот дернулся, когда его гостья так внезапно произнесла его имя вслух. Слышать его со стороны да ещё и с английским акцентом было очень необычно. — Это на самом деле большой секрет. Но мне кажется, что я случайно могу тебе его раскрыть. — Вот как, — Джесс усмехнулся, разливая чай по чашкам. — Ты когда-нибудь встречал в лесу синих птиц? — Луна придвинула к себе чай и стала энергично дуть на поверхность, отчего перед её лицом потянулись клубы густого пара. — Нет. Постой, так ты за ними "охотилась" сегодня? — Джесс впервые за долгое время саркастично ухмыльнулся, вспоминая свалившуюся с дерева Луну. — Ах, да, — она хихикнула, вновь нечаянно сдув с горячей чашки пар. — И давно ты тут? — Джесс громко отхлебнул, потянувшись с ложкой к варенью. — Пару дней. Я в лесу ночевала, но этой ночью случился жуткий ливень. и я позволила себе перебраться к тебе на веранду, — начала Луна, но громко рассмеялась, заметив, как скривился Джесс после того, как попробовал цеппелиновый джем. — Очень вкусно, передай отцу спасибо... — Джесс и сам засмеялся, стараясь запить горячим чаем жуткий вкус во рту. — Надеюсь, ты не злишься, что я переночевала на скамейке? — Что? Нет, пожалуйста, то есть... Тебе даже негде на ночь остановиться? — внезапно осознав, чем грозят его собственные слова, Джесс, как ему показалось, покраснел и занервничал. — Все в порядке, ливня больше не будет, так что я отправлюсь в лес. — Ну, вообще, ты могла бы переночевать здесь, если хочешь... — он неловко покрутил в пальцах чашку. — Я не хочу ещё больше тебя смущать, Джесс. К тому же мне действительно нужно найти синюю сойку, потому что послезавтра я должна буду покинуть Ларк Крик. — Но, всё-таки... Давай, оставайся. Глупо будет ночевать в лесу и опасно, ведь ты снова можешь свалиться с дерева прямо во сне — всех соек перепугаешь, — Джесс хохотнул, взглянув на Луну. — Тогда у меня есть условие, — она хитро сощурилась, заметив, что молодой хозяин дома чуть смутился. — Завтра мы отправимся на поиски вместе. — Я? Лазать по деревьям? Искать несуществующую дичь? Вот чушь! — И, вновь улыбнувшись, Джесс вдруг почувствовал, как между рёбрами что-то неприятно сжалось. На душе сделалось как-то гадко, а в памяти возникли их с Лесли дворец на дереве и выдуманные звери. — Я думаю, что ты не будешь против небольшой вылазки. И это выветрит мозгошмыгов из твоей головы, их видно даже невооруженным взглядом, — Луна осторожно указала пальчиком на густые кудри Джесса. — Хорошо, я не против... — сдался тот, поднимаясь из-за стола. — Наверное, тебе будет удобно устроиться на диване — он мягкий, хотя и скрипит. Я принесу тебе одеяло и подушку. И... ванная прямо по коридору. — Чудесно, спасибо, Джесс. Знаешь, ты славный, — с этими словами она коротко посмотрела на него поверх чашки и сделала пару глотков чая. Джесс закашлялся, сам не зная почему, и поспешил за обещанными одеялом и подушкой, а уже через пару минут вернулся с цветастым лоскутным пледом в руках. Он аккуратно застелил скрипучий диван и жестом указал Луне на её спальное место, при этом, сам того не замечая, как-то особенно воодушевленно улыбаясь. — Это очень похоже на мою кровать дома, и одеяло прямо как мамино... Спасибо! — Луна присела на краешек и тихонечко погладила подушку. — Значит, всё в порядке? — Более чем. Спокойной ночи, Джесс. — Спокойной ночи, Луна. Этой ночью Джесс Ааронс долго не мог уснуть. Проворочавшись подряд несколько часов, он вдруг соскочил с кровати и принялся искать в заваленном разным хламом углу свой альбом и краски. Он не знал, почему и отчего ему захотелось вновь взяться за карандаш и кисть, но когда стрелка на часах достигла семи, он, потирая глаза, выключил настольную лампу и в последний раз взглянул на то, что стоило ему целой ночи сна: на рисунке были непроходимые джунгли, а посреди них на тарзанке летела девушка с длинной копной белых волос и с охотничьей сумкой наперевес, и в кронах темных деревьев, притаившись, сидели синие сойки, точно поддразнивая её. * * * — Кажется, ты совсем не выспался, — заметила Луна, за обе щеки уплетающая хлопья с молоком. Джесс потер глаза и потянулся, выпивая уже вторую чашку кофе. — Да так, что-то не спалось. Гм. Когда мы отправимся на поиски таинственной сойки? — Прямо сейчас! В это время они должны завтракать! — Луна соскочила со стула и стала собирать свой видавший виды рюкзак. — Завтракать? А в пять часов пополудни они пьют чай с бергамотом? — порадовавшись собственной шутке, Джесс чуть слышно хохотнул. — Нет, но они и вправду питаются по определенному режиму, — Луна также заулыбалась, — Ты готов? — М-м-м, да. Да. — Тогда пошли скорее! — и вновь схватив Джесса за рукав рубашки, Луна потянула его к дверям. * * * — Ты уверена, что это необходимо? — Джесс заметно занервничал, когда Луна объявила, что им придется пройти через мост. — Да, я слышала их щебет на той стороне реки еще вчера, — настаивала она. — Понимаешь, я не очень люблю гулять в той части леса... — Почему? — Это трудно объяснить, — Джесс остановился, когда они подошли к речке. — Давай вместе? — Луна медленно протянула ладонь, взглянув на него очень осторожно. — Хорошо, — с этими словами Джесс взял её за руку, сжимая чуть крепче, чем следовало. Они прошли по мосту быстро, не останавливаясь. Под ним бурлящими из-за ливня потоками мчалась речка, шумно врезаясь в опоры. Пройдя чуть дальше в глубину леса, Джесс всё же замедлил шаг. — Что-то не так? — спросила Луна тихо, внимательно рассматривая кроны деревьев. — Всё... Всё отлично. Правда. Ну, где там твои сойки прячутся? — Нужно идти на щебет. Особенный щебет, ты слышишь? — она взглянула на Джесса и жестом призвала его прислушаться. — Я не слышу, — Джесс ощутил, как у него засосало под ложечкой. — О! Скорей, скорей! — Луна вновь потянула его дальше, чем смутила ещё больше. Джессу казалось, что он вновь очутился в том дне, когда они с Лесли впервые перелетели на тарзанке через овраг, когда впервые оказались в этом лесу, в этом месте, в Терабитии. Вот только за руку его вела чудная Луна Лавгуд, жаждущая найти синюю птицу. — Джесс! Джесс! Ты слышишь? Он очнулся от оцепенения, когда Луна зашептала. Мелькнувшие перед глазами воспоминания исчезли, чему он был рад, но лес вокруг точно преобразился. Джесс молча стоял и не двигался, вслушиваясь и всматриваясь в глубину чащи. И когда вдруг посреди тишины раздалось необычайной красоты пение птицы, он почувствовал, как Луна крепко сжала его ладонь. — Джесс! Вон там! Смотри! — Луна просияла и указала на густой изумрудного цвета кустарник, на верхних веточках которого сидела крохотная птица, больше похожая на воробья. — Но... Она же не синяя... — Джесс стоял, точно завороженный пением малютки-сойки. — Как же не синяя?! Джесс, она синей, чем небо! — Луна ликовала, и даже подпрыгнула на месте, когда птица запела чуть громче. И в тот момент, когда пение стало заливистым, Джесс вдруг заметил, что перья у сойки стали синими-синими, а на голове вырос красивый хохолок. Однако через секунду птица взмыла с куста и направилась прямо к нему, сделала пару кругов над его головой и опустилась прямо на левое плечо. Джесс и Луна на секунду застыли в немом ожидании, глядя с восторгом друг на друга. И в это самое мгновение Джесс ощутил, как что-то прохладно-приятное коснулось его невидимой ладонью по щеке. На душе вдруг сделалось ужасно приятно, как только бывает, когда возвращаешься домой после долгой отлучки. Когда сойка вспорхнула, они с Луной ещё несколько секунд стояли молча, но всё так же глупо и по-детски радостно улыбаясь. — Она тебя узнала, — прошептала Луна. — Да. И я безумно рад, что вернулся, — прошептал он в ответ. — Добро пожаловать в Терабитию, принцесса из далёкой страны, — потянув восхищенную Луну за руку, он медленно шагнул вперёд.