Уютно умирать

Переслушивая в который раз песню Судно, Семён смотрел в потолок пока вода текла из крана, а его тело омывалось тёплой водой. Он уже около десяти лет был один, без друзей и каких-либо близких. Каждый день он вставал на работу грузчиком и из-за этого он надорвал спину уже давным-давно. Но теперь ему было неважно что произойдёт завтра, ведь он был твёрдо намерен перерезать себе вены. Затянувшись сигаретой, он потушил её об воду и выдохнул большое облако дыма, после чего взял в руки лезвие, купленное за меньше чем двадцать рублей и подставил его к своей правой руке. — Вдоль, а не поперёк… Если я правильно помню, то если я сделаю это неправильно, то будет только больнее. Он сжал край лезвия в руке. Он уже давно думал о суициде, но лишь сейчас он был готов наконец-то попытаться это сделать. Однако что-то не давало ему покоя. Он боялся умереть, однако в то же время внутри него было явное желание покончить со всем этим. На его лице была грустная мина, а в его пустых глазах виднелась лишь боль и отчаяние. Но почему-то он всё ещё не решался. Держа металлическое лезвие рядом со своей кожей, он начал понимать, что если он сделает это, то пути назад уже не будет. И по этой причине он просто сидел в ванной, пока вода лилась из крана, а лезвие так и молило Семёна использовать его. Что он и собирался сделать. Однако перед этим он всё же хотел успокоить нервы. Положив лезвие на пол, он пошёл на кухню и взял не открытую бутылку водки. Забравшись обратно в тёплую ванну, он отбросил крышку и начал пить прямо из горла. Обжигающая жидкость начала входить в его рот и несмотря даже на неприязнь к алкоголю, Семён пил водку как воду. Выпив около четверти бутылки за один раз, он поставил бутылку на пол и потянулся за ещё одной сигаретой. Ему было плевать на то, что произойдёт с его телом из-за этих вредных вещей, ведь он знал, что это будет уже не так важно после смерти и просто зажёг табак, чтобы почувствовать хотя бы короткий кайф. Дым быстро вошёл в его лёгкие и вскоре начал давать желаемый эффект. Почувствовав головокружение, Семён посмотрел в потолок. «Если б я был птицей красной, Да жил в землях особы властной То оказался б несвободным, И в то же время беззаботным. Но став я чёрною вороной, Так меня выбросили в поле. Занялся там вот обороной, Я лишь из страха. Боясь боли. И ужас съел меня до чрева, Да проглотил не разжевав. Не знал себе я больше дела, Работая всю жизнь как раб. И смысла нет в моём сердечке, И больше я не молодой. Куда бы только не ставь свечки, Я одержим буду собой. И пустота меня сжирает, А совесть больше не поможет. Как одиночество сжигает, Так одиночество и гложет. А потому, чтоб быть хоть с кем-то, Я и прерву тот страшный цикл. Хоть и не вилка, да розетка, Я проглочу хоть сотню игл» Кровь начала окрашивать воду. Чтобы не затопить соседей, Семён выключил кран и сделав ещё пару надрезов, положил лезвие на пол. Пока кровь покидала его тело, он улыбался и смотрел вверх. «И знаю я… что будешь счастлив… Мой лучший… самый человек… В аду бурлящем… себя смазав… В котёл ты… прыгнешь прям на век… Да средь огня… ты помни точно… Что нет… таким как ты… веселья… И помни точно… что нет боли… Для тех… кто жил в аду… всю жизнь»