Механизм.

      Постепенно, в Лагере Изгоев вечерело. Все расходились спать. У огня остался сидеть Бард, задумчиво посматривая на пляшущие огоньки. — Опять до ночи будешь сидеть и заснешь тут же у костра? — раздался позади мужчины недовольный голос. Бард обернулся, скромно улыбнувшись. — Бродяга, ты чем-то обеспокоен?       Парень фыркнул, скрестив руки на груди. Темная, кофта с капюшоном едва колыхалась от порывов ветра. — А ты разве нет? К нам приходил этот... браслетник. Мало ли, что он расскажет своим и нам крепко могут затянуть петлю на горле. Слово «браслетник», Бродяга произнес с особой неприязнью, покривив губами.       Лидер Изгоев покачал головой, поднимаясь на ноги и похлопал юношу по плечу. — Ты видишь во всех тех, кто по ту сторону Купола, лишь врагов. — И правильно делаю Бард, — с нажимом произнес Изгой, холодно сверкнув глазами и отвернулся, накинув капюшон на голову и сунул руки в карманы штанов, отдаляясь от костра. Мужчина хотел что-то добавить, но лишь смотрел вслед человеку. Затем, взял в руки гитару и направился к небольшому строению. Он обещал сегодня рассказать Музе ещё одну историю о Небе.

***

      Бродяга, тем временем направлялся к домику, больше похожему на небольшую лачужку, только построенную из металла. Изнутри, доносились звуки гитары, а так же чей-то красивый, хрипловатый голос. — Посмотри на меня, Я заблудился в сети, что сжирает нас день ото дня Мы ведь тонем в ней, как во сне - Вписаны в цифры, Спаси, я же сбился с пути…       Парень занёс руку и несильно ударил кулаком по хлипоковатой, едва держащейся на петлях двери. Музыка и пение прекратились. — Заходи Персей.       Изгой толкнул дверь и прошёл в комнату. Помещение было небольшим, с ящиком в котором лежал разный хлам, табуретка и с одной раскладушкой, на которой восседал тот, кто обратился к юноше. Мужчина, с длинными черными волосами, заплетенными в хвост. Одет он был в серую жилетку и тёмно-синюю футболку. Но особо выделялись его глаза. Они были белые, почти не моргали и казалось, что мужчина был слеп. — Привет Морфей. Опять играешь? Бродяга уселся на табурете, сгорбившись и подперев щёку, ладонью. Другой рукой поводил по воздуху, почти рядом с лицом собеседника. — Да. Сочинил новую песню. И я тебе говорил, что если задумаешь ещё раз проверять слепой ли я, то руку сломаю.       Персей усмехнулся, оскалившись в гримасе, мало походящей на улыбку. — А у тебя гляжу хорошее настроение. Знаю я, что ты не слеп и таким родился. Но думаю браслетники, увидев твое лицо, в ужас бы пришли. — Любой, кто не подготовлен бы был, испугался. Некоторые Изгои до сих пор боятся смотреть на меня.       Морфей вновь взял в руки гитару, перебирая струны и смотря сквозь прикрытые ставни наружу. Бродяга притих, о чем-то размышляя, а после пересел на кровать, отчего та едва слышно заскрипела и прикрыл глаза. — Спой то, что сочинил... У тебя хорошие песни.       Морфею, Персей не то, чтобы сильно доверял. Но от него веяло каким-то странным ощущением защищённости и спокойствия. И не смотря на их мелкие склоки и ссоры, мужчина всегда приходил ему на помощь. Иногда советом, иногда бинтовал раны, порой просто сидел рядом и молчал. Но это молчание было лучше утешающих слов Музы.       Морфей перевёл взгляд со ставней на паренька, а после поулусше устроил инструмент в руках, кашлянув и продолжил песню. — Я прозрел, я живой, но нет сил, чтобы выбраться И отыскать путь домой. Дай же руку мне, помоги Вместе взломать этот код - код машины с душой... Мир мертвых машин Ложных картин, словно морфин В нем каждый из нас Не человек, а механизм ...Лишь механизм... — Лишь механизм... — пробормотал Бродяга, в полудрёме и довольно приподнял уголки губ. «Кажется я знаю, как взломать одну машину с душой. Всего лишь надо... добавить одну шестерёнку, чтобы напрочь уничтожить весь механизм. Вывести его из строя. »       Сна словно и не было. Изгой поднялся, подходя к двери. — Спасибо Мор. Ты подал мне одну идейку. — Только не натвори дел. Я тебя не буду выгораживать перед Бардом, — протянул мужчина, смотря на струны.       Парень хмыкнул. Дверь захлопнулась. Морфей вздохнул. Что-то точно грядет. Что-то весьма опасное. И то, что не сможет предотвратить Бард или кто-то из Изгоев. А он и подавно.