все в округе знают, что демоны почти не отличаются от людей внешне, но всегда отличаются внутренне. демоны не те существа, которые подвластны каким-либо желаниям, страстям. у них нет чувств, нет мечт и нет того, чего бы они хотели на самом деле. или есть?
признать честно, коровьев считал, что и у них, у чертей, есть что-то такое, что можно было бы назвать желанием. например, сейчас он желал надолго остаться в москве, осматривая город, гуляя по улицам новой, уже не той москвы, которую он видел лет так восемьдесят тому назад. уж очень сильно изменилось всё, но только не мир загробный. от этого становилось скучно.
азазелло не шибко был согласен с этим — ему не была по нраву москва и исчезнуть отсюда ему хотелось так, как никому другому. однако это не помешало им найти общий язык.
сначала это были неловкие разговоры наедине, касания. выкуренных сигарет «на двоих» было уже не сосчитать, а прикосновений рук при разговоре так подавно. так неожиданно было для двоих держать за ладонь друг друга, пробуя касаться к холодным пальцам. не похоже это было на них, тем более для азазелло: глядеть в чужие глаза не с яростью или равнодушием, а с некими искрами, позже сжимая ладонь сильнее обычного.
желание ощутить то, что ощущают смертные.
влюбленность, она самая.
только вот для азазелло влюбленность оказалась
иной: чем-то похожей на страсть.
глухой стук послышался в пустой комнате квартиры покойника, в которой им пришлось проживать. дыхания были еле различимы, какой чей, и взгляды обоих переглядывались.
и оба взволнованные.
азазелло жмет длинное тело к старому столу, пока тот извивается, старается выбраться и жутчайше краснеет, как никогда ранее.
демоны чувствовать не умеют, — усмехнулся про себя демон пониже, —
но почему тогда он так смущен?
холодные губы проносятся по лицу фагота пулями, почти ударами, целуют они и губы его, щеки, вечно гнущиеся под глуповатой улыбкой уголки и куда-то в челюсть. ниже идет азазелло, ниже, стягивает душащий коровьева галстучек, слушает томные выдохи и писки того под ухом.
— азазелло.. — тому показалось, что сейчас фагот совешит какой-то трюк. и начал считать в голове, как обычно делает клетчатый.
раз.
— подожди.. — азазелло ждать не мог, его ладони скользнули по тонкому телу и залезли под тоненький пиджак. как хорошо тот сохранился спустя столько лет его ношения. уже, кажется, лет так десять его не меняет? но это не так долго для их вечной жизни.
два.
— я.. я не могу.. — фагот уже впал в блаженство? так легко его удовлетворить? партнерши азазелло прошлые, что оказывались в его постели лишь раз в столетие, и то под градусом, казались ему гораздо заморочнее, чем он. но рыжий скрывать не будет: у самого дух захватывает..
три.
— подожди, я не могу! я не могу! — неожиданно крикнул коровьев и азазелло опомнился. резко он отошел оттого, дав отдышаться от эмоций. как странно ощущать их, зная, что ты можешь их только повторить. скорее, что-то всплыло в памяти о них, от чего фагот начал говорить снова: — не могу я, не готов.. ужасно не готов, прости! о что за неудача со мной?!
тот совсем в недоумении. азазелло не понимает, как ему, фаготу, демону, удалось так сильно удариться в чувства. что-то в груди у него дрогнуло, от чего он притупил взгляд свой, слегка обнажив золотой клык.
— не ожидал я такого. ты прости, наверное, перестарался.
фагот закивал, путаясь в собственных словах. что-то с ним не то, раз он так бурно отреагировал. ему удавалось быть кем только можно, надевать на себя маски различных людей, но сейчас от него веяло.. искренностью?
и, успокоившись, он обнял рыжеволосого
возлюбленного, усмехаясь.
— учти, мы продолжим. дай мне немного времени просто..
— надеюсь, не парочку столетий. — оба посмеялись над этим.
точно ли демоны не имеют чувств? теперь азазелло и в правду озадачен.
