Взрослые травмы

А когда придет любовь То спалит до тла все вокруг дома Огненная кровь, и горят сердца А в небе снова будет гроза… «Защитники» Король и Шут Дожди, дожди, бесконечные осенние промозглые дожди. Все это навалило хандру. Приближалась сдача практической статьи, а Ксения так и не нашла в себе смелости взять интервью у должного человека. «Как к нему подступиться, с чего начать? Мы нашли какие-то точки соприкосновения, но вдруг я спугну его этим интервью.» Начиналась подготовка к экзаменам. По универу без умолку ходили и твердили о них. Преподаватели стращали дипломом и преддипломной практикой. Каждый не упускал случая подойти и расспросить как продвигается работа, что еще больше навевало тоску. Ведь она еще даже не выбрала тему, так какие-то легкие наброски. Впервые такое было у Ксюши, обычно всегда знала о чем писать и сдавала работу одна из первых. Учёба не тяготила, наоборот, помогала раскрыться. Ксения была признательна, что когда-то в детстве мама часто брала ее с собой на работу. Там было огромное количество творческих людей, открытых для разных креативных идей. Издатели, редакторы, художники-дизайнеры, даже переводчики и копирайтеры-все они постоянно окружали маленькую Ксюшу. Всегда добры, отзывчивы и интересны, поили чаем с конфетами, включали мультфильмы или рассказывали интересные истории, связанные с их профессией. Благодаря им, Гребенщикова поняла, что хочет связать жизнь с искусством. Сидеть, как мама в офисе, ей не хотелось, монотонно и скучно. А вот путешествия, открытие в себе новых возможностей, новые люди и места. Музыка тоже занимала важную часть ее жизни. Хотелось объединить в себе все это. На помощь снова пришел мамин коллега, который предложил поступить сразу в музыкальное училище, чтобы быть потом как рыба в воде. Ксения умела играть на фортепиано и гитаре, отучившись еще в 12 лет в детской школе искусств. Авантажно писать она тоже умела. Так что сдав самостоятельно экзамены и показав себя, девушка поступила в один из лучших институтов в Москве. Ей удалось сохранить до самого последнего курса это желание, рвение, энтузиазм в сфере, не растеряв при этом свой потенциал. Очень желала стать профессиональным журналистом, знающим свое дело. Как говорил один американский композитор «Писать о музыке-все равно, что танцевать об архитектуре!» Именно так нужно тонко чувствовать такое довольно хрупкое направление. А личности, обладающие талантом, очень ранимые натуры, поэтому просто знать недостаточно. Необходимо все чувствовать и проносить эмоции артиста через себя. Тогда получится создать не просто правильную статью, а интересное сочинение, сродни настоящему произведению. *** Театр. Это совершенно удивительный, отдельный мир. Мир страсти, иллюзий и вдохновения.Энергии, которая царит в этом месте, больше нет нигде. Она считается неотъемлемой составляющей сценического образа в каждом спектакле. Стены, сидения, ковры, сама сцена вобрали в себя запах искусства. Пахло пылью, тканями костюмов, деревом настила, совсем чуть-чуть гримом и лаком для волос. Ксюша впитывала в себя всю эту атмосферу, стараясь запомнить каждую деталь. Сегодня у нее был выходной, но в надоевших четырех стенах сложно найти хоть какое-то вдохновение. Сидя в первом ряду, в суете никто не обращал на нее внимание, она пыталась набросать кусочки своей статьи. Ни один актер не трогал ее, так как сегодня был не ее день в роли ассистента и это давало ей преимущество. А еще возможность наблюдать незаметно за актерами, точнее за одним. Чье-то широкое тело плюхнулось рядом с девушкой, покачнув целый ряд. Гребенщикова цыкнула, подняла голову, собираясь прочитать целую тираду как нужно быть аккуратнее и так далее, но… -О, Ксения, привет-знакомая улыбка заставила позабыть обо всем.-Сидишь тут, даже не поздоровалась. -Михаил Юрьевич, здравствуйте, -злость сразу пропала, а Горшенёв засмеялся.-Вы работаете, я же не буду мешать. -И че? Я же могу и обидеться, -Миша по-детски нахмурился.-А что пишешь? -Статью по учебе, скоро нужно сдавать, -Ксюша подумала, вот он момент, можно сейчас попросить. -Статью, а про что? А можно прочитать? -Я только начала. Она будет про музыку, про выдающуюся личность, про искусство, про мою жизнь, -Ксюшин запал был сродни только Горшку, больше никто не мог ее переплюнуть в многословие и энтузиазме. -Звучит интересно, -Горшенёв снова ушел в свои мысли. Воспользовавшись моментом Ксюша спросила: -Михаил Юрьевич, а можно я задам вам пару вопросов, мне для статьи нужно? -Интервью чтоли? -Михаил с интересом смотрел на нее, в ожидании что она может еще выкинуть.-Если вопросы нормальные, отвечу. *** -Чай, кофе будешь? -Миша участливо предложил переместиться в уже знакомый буфет. -Это мне надо вам предлагать и приносить, -Гребенщикова привстала, решив уже направиться за напитками. -Сядь. Сам разберусь, -прозвучало немного грубо, но это было в свойственнной манере Горшка без намеренной злобы. Миша принес две чашки с лимоном, блюдце с сахаром и какие-то пирожные.-Угощайся, -уже с приветливой улыбкой он пододвинул чай, из-за которого минуту назад хотел разнести театральный буфет. Как в таком человеке могло совмещаться столько всего. -Благодарю, -с трепетом и волнением Ксюша взяла свою тетрадку.-Я набросала пару вопросов, которые смогут развить наш диалог. Надеюсь, после них вы не бросите в меня стулом, — смущенно улыбнувшись, а Мишка на это вскинул брови. -Да ладно тебе, че я тиран какой или псих? -Нет, вы просто очень эксцентричный, -последнее слово Гребенщикова вывела пальчиком в воздухе. Горшенёв засмеялся, порываясь разлить горячий напиток. -Какой? Таким меня еще не называли. Великий и ужасный, да, но эксцен…как ты там сказала? -Миша снова залился хохотом. Ксения подхватила. Какое-то время в полупустой столовой слышны были смешки, болтовня обо всем. Миша рассказывал и расспрашивал сам о прошедших выходных, дальнейших планах. Удивлялся стремлению девушки, ее непривычной для него робости, начитанности, не свойственной для возраста рассудительности. И что-то в ней было еще, что притягивало, может, глубокие зеленые глаза, которые как будто гипнотизировали. При этом Ксюша всячески старалась избегать прямого взгляда. -Думаю, пора начинать, чтоб не задерживать друг друга, -хотя в глубине души никто никуда не хотел уходить. -Итак, скажите, многие фанаты думают, что после постановки Тодда, вы полностью уйдете в театр, оставив группу. Может такое произойти? -Ксюша замерла в ожидании. Но Миша был абсолютно спокоен. -Не может. Группа-дело всей моей жизни. Наскучит играть концерты, идем играть спектакли, наскучат спектакли, едем на концерты. Пока Гребенщикова записывала выше сказанное, Михаил пытался успеть скушать эклеры, в перерывах между каждым не уставая предлагать собеседнице. -Понимаю, что рано еще делать выводы, но на данном этапе, с какими сложностями столкнулись во время спектакля? -Мне тяжело запоминать реплики, я путаю песни постановки с песнями группы. А еще трудно выходить из роли, -Горшенёв задумался.-Жалко бритвы нет, чтоб вас всех тут порешить к чертовой матери, блин а! Ожидая страха журналистки, Горшок внимательно следил за ней, к его удивлению Ксения прыснула, еле сдерживаясь не согнуться пополам. Когда последний раз она так смеялась, не стесняясь никого вокруг, когда ей было так свободно, как с лучшим другом. Мужчина легко располагал к себе людей, пряча какой-то мощный магнит, притягивающий каждого. -Кем бы вы стали, если бы в жизни сложилось все иначе? -Я стал, кем я стал. А как по-другому все бы было, даже знать не хочу, -и снова он ответил на эмоциях, о чем сразу пожалел, постепенно начиная бояться обидеть такую необычную девушку. Но Гребенщикова была не пробиваема. Профессия учила сохранять хладнокровие и сдержанность. Сама по себе Ксюша была человеком, которого очень трудно вывести на эмоции, при этом достаточно ранимым, как и все творческие люди. -Последний вопрос, -Ксения долго думала, а стоит ли его задавать. Ведь это уже более личное, переходящее грани, а с другой стороны, вся жизнь-это риск. Поэтому попытка, не пытка.-Скажите, вы счастливы? *** К тому времени, как Гребенщикова вышла из театра, совсем стемнело. Была вероятность опоздать на метро и попасть под хороший осенний ливень, поэтому стоило поторопиться. День прошел не зря. Чувство удовлетворения разливалось по телу. Ксюша шла с довольной улыбкой, что прохожие могли подумать о легком помешательстве, только ей было все равно. Теперь она могла признаться самой себе «я влюбилась», причем по уши. Пускай не взаимно и глупо, но от чувств не убежишь, а находиться просто рядом и говорить обо всем, было лучшее о чем можно мечтать. Ведь у некоторых нет даже этой возможности. Город утопал в красочных огнях: яркие вывески, разноцветные гирлянды, фары машин, летящих в разные концы города. Красиво, но слишком приторно. За всей пестреющей красотой скрывалась холодность, серость и безразличие людей.Ксения спешила скорее домой спрятаться от этой пестреющей суеты. Приближаясь к Арбатской, девушка отчетлива уловила не отстающие быстрые за ней шаги. Не оборачиваясь, она ускорилась. Но преследователь был быстрее и успел схватить ее за руку. Ксюша приготовилась развернуться и ударить, но услышала горшковский уже привычный гогот. -А ну стоять, дрожать, бояться! -Михаил стоял в кожаной куртке нараспашку, руки в карманах, на волосы падали капельки, начинающего накрапывать дождика.-Ты в школе была спортсменкой, е-моё, еле догнал. -Михаил Юрьевич, могли бы позвать, преследуете как маньяк, -Мишка хитро улыбался.-Застегнитесь, простудитесь, а вам болеть нельзя. -Не заболею, а вот ты стоишь дрожишь уже, -Гребенщикова и правда совсем замерзла, одевшись совершенно не по-осеннему.-Пошли провожу, раз так боишься маньяков всяких. -Вы поедете со мной на метро на другой конец города? -А я не человек что ли? И мне в одну сторону. -Но вы же даже не знаете в какую мне сторону, -пришла очередь Ксюши хитро улыбаться и язвить. -Не имеет значения.Давай, давай, опоздаем, -мужчина по-отечески подтолкнул Ксению и одним шагом зашел сам. Странная парочка ехала в метро, ловя на себе косые взгляды. Недовольные лица смиряли двоих, которые со стороны казались ненормальными. Низкий медвежий хохот сменялся девчачьим заливистым. Добавляя масла в огонь, Горшок корчился в беззубом оскале, пугая особенно набожных попутчиков. -Михаил Юрьевич, перестаньте. От нас все уже разбежались, -Ксюша уже не могла смеяться, живот сводило судорогой. -А че они глазеют? -заливистый смех.-А ты видела как один перекрестился, фанатики, блин, двинутые. -Про нас тоже подумали, что мы двинутые. -Лучше быть двинутым и веселым, чем двинутым и злым. Я таких боюсь и не выношу. Уже совсем поздно вечером они добрались до дома Ксении. Девушка из приличия предложила пройти выпить чая, а Горшенёв из-за него же отказался. Зайдя под козырек, чтобы спрятаться от разошедшегося во всю дождя, Миша закурил. Ксюша продолжала о чем-то рассказывать, активно жестикулируя, улавливая интерес к ней. Прощаясь, Михаил все-таки решился попросить: -Ксюх, ты дай мне свой номер, вдруг там со статьей помочь или по работе, можно? -кто бы мог поверить, но сам Михаил Горшенёв, известный панк и анархист волновался, как школьник, стоя почти под дождем и рискуя заболеть. -Да, конечно, -в ответ Ксения записала его номер в заветной тетради. Она чуть не выронила ее, опасаясь намочить под настоящим ливнем. Совсем не верилось в происходящее. Ноги, как и голова, стали ватными. Это от температуры или от момента? Голос вывел из ступора -И это, давай уже на ты перейдем, а то таким стариком себя ощущаю…