Ядрёная трава

Пролог. Холодна зима в Сибири: Снег, морозы здесь в чести. Без байкальских трав и сборов Нам её не провести. Конопля, тимьян ползучий, Гриб грифола и овёс… Из тайги орех кедровый Лис упоротый принёс. Долго с ним в Genshin играли – Восемь суток или шесть – И поэму написали. Много странного в ней есть. Знаю: Лермонтов, и Пушкин, Маяковский и Бодлер, И блатной поэт Кукушкин Вслед нам плюнут и эклер В спину бросят мне мондштадтский, – Но готова ко всему: Ведь коктейль гремучий, адский, Может, пищу даст уму. И уж точно не расстроят Всех нелепые стишки. Что бы там ни говорили, Тех стишков у нас мешки. I Как-то раз певица Юня На базар пошла в июне Прикупить немного тофу, Риса, перца, требухи, Заодно послушать сплетен И подобной чепухи. Глядь – на рынке Феня, Мона, Шэня, Тоширо с Паймоном, Саня, с Инадзумы гости Промывают чьи-то кости. – Отвратительно! В Сумеру К ним карательные меры Сайно применил давно бы! – Возмущается Шинобу. – Вечером Колетт с Эолой Уводили Заю голой: Проиграла Эмбер шорты И последний кошелёк. А помощник Аратаки Еле ноги уволок. Всё Дилюкская пивная И компания блатная: Фишля, Беня, Кля и Роза. Главный – Кэйка-шмаровоз. Что Ноэлль уговорили – Это даже не вопрос. Не бои жуков, не сёги, Не бильярдные шары… Раздевает в карты Секта Иванова Бассары! – Ой, я что-то пропустила? Что за секта, в чём там сила? И при чём тут, к слову, карты? – Вопрошает Юня всех. Те галдят, перебивая: – Секта деньги отнимает И попутно обещает Грандиознейший успех. Есть мондштадтские причуды – Козни странного Иуды, Что возник из ниоткуда. Он коробки раздаёт. Из коробок тех подарки В вотчине магистра Варки Иногда почти бесплатно Тот, кто взял их, достаёт. Но бесплатно в мышеловке Только сыр бывает. Ловко нас обводит вокруг пальца Глава секты Бассара. Он же Жора, он же Гога, Он же кэйкина подмога: Всех обыгрывает в карты Вечерами и с утра. Не один он, с ним команда – Наспех собранная банда. В основном туда вступила Озорная молодёжь. За идею, от безделья, Как Син Цю, – с особой целью. Видимо, напившись зелья. Их так просто не возьмёшь. Заклинает Шэня Юню: – Помоги вернуть нам Чуня. Сбил с пути его надолго Сумасбродный романист. С той поры, как он в Мондштадте Побывал в гостях у Кати, Парня словно подменили: Стал напорист и ершист. За Син Цю грешки водились Уж давно: отец и брат В этом дружно убедились Восемь месяцев назад, Когда новый их дворецкий Под кроватью отыскал Две бутылки Амаретто, Три сигары и журнал Ох, такого содержанья, Что прилюдно не открыть… А Мондштадт его испортил Навсегда. И, может быть, Пожалеть потом придётся – Труден, долог жизни путь, Шишек много достаётся, Непорочность не вернуть. Ведь в Мондштадте Кэйа, Роза, Нимрод, Драфф, купцы Снежной Достают бокалы с сидром, Рюмки с огненной водой. В городе свободных нравов Сложно праведных найти, И собору Барбатоса Лютых пьяниц не спасти. Поведенье уроженцев Этих северных широт Мы, адепты, осуждаем. Венти, бард, который пьёт, Вечно чилит, дебоширит, Неизвестно, где живёт, Откровенно побирался Возле Каменных ворот. Слов приличных не хватает! Брошу камень в огород – Что сказать? Каков архонт их, Вот такой же и народ! II В ту субботу и Тигнари Очутился на базаре, Но в Сумеру. Всё купил он: Помидоров и конфет. И решил зайти на почту. Это было очень срочно. Там ждала его ответа Телеграмма от Колетт. По пути, ему навстречу, Сочетаясь безупречно, Из трактира «Падисара» Шла известнейшая пара, Как всегда: Хайтам с корзиной, Кави с сеткой апельсинов. А за ним, неся в пакете Кофе, хлеб и пармезан, Еле-еле поспевая, Семенила Фарузан. И фенёк, друзей заметив, Закричал: – Как жизнь? Привет! – Добрый день. Бывало лучше, – Произнес Хайтам в ответ. – Что стряслось? – Мой благоверный Посетил на днях таверну. В интересном положенье Я домой его отвёл… – Где карательные меры? – Закричали инженеры. – Что в Сумеру происходит?! Это просто произвол! Нам поможет матр бригада, Наказать виновных надо. Срочно Сайно вызываем, Чтоб в муку перемолол Этих мерзких лоховодов, Аферюг, врагов народа, Всех оставивших без моры. Кстати, где он? – В лес ушел. – Как не вовремя! Страдаем От воров и негодяев, А жандарма нет на месте! – Отвернулась Фарузан. – Ничего, сполна ответит Тот напыщенный фазан! – Хмыкнул Кави. – Я, признаться, И редакторов газет приструнил бы. Где их совесть? Продают чужой секрет, Не стесняясь! – Не поверишь, мне пришлось Скупить их все! – Процедил Хайтам сквозь зубы. – Ведь на первой полосе… Но, сверля Хайтама взглядом, Кави прошептал: – Не надо… Секретарь вздохнул и молвил, Стиснув край плаща в руке: – Мне теперь не до работы: Поскорей свести бы счеты С одноглазым обормотом И герлой в одном чулке. – Да, неслыханная наглость! – Подтвердила Фарузан. Подбоченилась изящно, Поправляя сарафан: – Долгий шоппинг нам поможет Отдохнуть от разных бед! Кави, срочно купим к чаю Пишмание и щербет! На Хайтама взгляд бездонный Архитектор перевёл. Выразительную просьбу Безошибочно прочёл Секретарь во взгляде Друга и сожителя, Хайтам портмоне рукой нащупал: – Больше тысячи не дам! Быстро вынув из кармана Изумрудный кошелек, Протянул его он Кави. Тот профессора повлёк К пёстрой лавке. – Как всё было? Расскажи мне, дам совет, – Тихо прошептал Тигнари. Аль-Хайтам ему в ответ: – Ночью той я наказать их Был обязан. Не успел… Там, в таверне «У Ламбада» Кави третий час сидел Без одежды и без моры, Без ключей и без сапог, Возле местных репортёров. Проиграл он всё, что мог. На бармена я отвлёкся – Тот принёс огромный счёт. Столько денег мы не тратим В ресторанах и за год. Вижу: выпил с их подачи Кави пива кружек шесть, Литр вина, два литра чачи, Но не стал бы столько есть. Счёт гласил: «Лепёшек “мора” – Десять, рыбьи потроха, Восемнадцать порций супа, Торт и крылья петуха. Сыр мондштадтский, роллы, данго, Чипсы, водка из Снежной…» Пока деньги собирал я, Все картёжники домой Убежали. Из таверны Гастролёры принесли Сто пятнадцать тысяч моры – Утащили, что смогли. И Тигнари рассердился: – Здесь решительный ответ Очень нужен. Я – на почту: Написала мне Колетт Что-то, связанное точно С сектой – в Ли Юэ и тут. Если действовать не будем, Все виновные сбегут. – Да, ты прав! – Хайтам заметил. – Чёткий план необходим. Ей ещё ты не ответил? Мы друг другу сообщим Всё, что знаем, А злодеи наказанье понесут. – Жди вестей! – кивнул Тигнари И продолжил свой маршрут. Ведь и правда: словно в воду Он глядел. В письме Колетт Обращается к народу, Говорит: Ли Бэнь успел Перебраться в Инадзуму. С ним – картёжники-друзья. И возможно, что в Сумеру Их поймать уже нельзя. Как тут быть? Тигнари долго Возле почты размышлял, Взвешивал все «за» и «против», Планы действий составлял. Ничего не получалось. Крепко загрустил фенёк, И, присев в тоске глубокой На берёзовый пенёк, Он увидел самурая, Что объездил целый свет. В дзенском духе Хокусая Кадзу дал такой совет: – Жизнь – река. Весь мир – живое, Этот мир внутри тебя. Ум и душу беспокоя, Лживых изменить нельзя. Надо действовать немедля, Думаю, права Колетт. Вспомнил я, что в Инадзуме Есть один авторитет. III Ветер по морю гуляет, К Наруками подплывает Не кораблик – галеон. Издалёка прибыл он. На борту – известный странник, В прошлом самурай-изгнанник, Что от родины вдали Берега чужой земли Посещать решил активно. То довольно позитивно Повлияло на него. И сегодня ничего Не смущало, не болело Сердце. Радостный покой Наступил, а дух и тело Закалил морской прибой. Бури, шквалы, ураганы, Сильный дождь, девятый вал, – Всё изведал юный Кадзу, Пережил и испытал. Нынче он решил по делу В Инадзуме побывать – Очень уж просил Тигнари. Что ж, пришлось его спасать. *** Дивно, дорого, богато В доме клана Камисато. С гербом главная стена, Вид на море из окна. У Аяки дел немало: Утром Томе помогала, – Он готовил мисо-суп Из отборных местных круп. Староста деревни Конда Днём ходатайство принёс: Жалуется, что нобуси Вытоптали весь овёс, Маршируя у колодца Вместо полевых работ. Позже вместе с Хякубэем Утверждала план на год По работе с молодёжью. Только села – глядь: идёт В гости друг семьи надёжный. Весь в пыли, письмо несёт Из далёкого Сумеру От Тигнари для главы Их комиссии. Аяка Кадзу встретила. Травы Чудодейственной велела Гостю дать, чтоб отдохнуть. Многое с утра успела. – Друг проделал долгий путь! – Говорит сестрёнка брату. – Вот письмо. Смотри, Аято! Тот отвлёкся от бумаг, Протянул устало: – Та-ак. Перерыв. Не видел Кадзу Я четырнадцать недель. Чаю, данго… Лучше сразу Приготовят пусть постель, Комнату ему большую. Где там Тома? Позови Их обоих. Мысль такую Всем озвучу: часа в три Пообедать предлагаю. Соберёмся за столом, Даю слово самураю: Пусть расскажет нам о том, Что за морем вытворяют. Я депешу получил, Но проверить не мешает. Вроде помощи просил Аль-Хайтам. Тигнари тоже Хочет что-то предпринять. Думаю, что мы поможем Им мошенников поймать. Кадзу входит, Тома следом: – Здрассти! – Здрассти, всем привет! – С возвращением! – С обедом подождём! – Даёт ответ Тома. – Я иду с базара, Мне навстречу – Кудзё Сара. С ней солдаты, не одна. Озабоченна, бледна: «Что-то с бандой Аратаки: След не взяли и собаки. Сутки ищем главаря. И, как видится, не зря: Нет бюджета фестиваля! Долго средства собирали, Яширо нам помогли, Много моры мы внесли. Они Итто был последним, Кто вносил в копилку вклад. Доверять ему я стала Восемнадцать дней назад. Вижу: зря! Нет ни копилки, Ни его. И след простыл Даже Гэнты и Шинобу. Помню: Итто знатный пыл Демонстрировал публично – Подготовкой занялся С чувством. Вёл себя прилично… Праздник в срок не начался. Вместо этого нам нужно Аратаки отыскать. Если он виновен, дружно Допросить и наказать!» – Я, – Аято улыбнулся. – С Итто хорошо знаком. Воровать он не способен, Не замечен был в таком. Вижу: дело тут не чисто, Все виновные ушли, Прихватили Аратаки. Выследить их не смогли Сара со своим отрядом. Надо думать, как тут быть. Привлеку своих ребяток, Хэйдзо можно подключить. Имя важное услышав, Кадзу чуть не покраснел: Встречу другу дорогому Он назначить не успел, Как обычно, где бы ни был – Так у них заведено, – И с досадою глубокой Грустно посмотрел в окно. Там, на улице, маячил Одинокий силуэт: Машет Саю, не иначе, И ему: «Сюда, привет!» – Я сейчас! Аято с Томой закивали: – Побыстрей! Саю – в дом: – Гляди – записка! – Молодец. Давай скорей! В ней – знакомый круглый почерк – Кто-то мелко и легко Без излишних заморочек Написал: «Hanadako». – Что? Любовная записка? – Заглянув через плечо, Подмигнул ему Аято: – Вижу, будет горячо! – Нет, скорей головоломка! – Не стесняйся: все свои. Расскажи, куда позвали. Тома тоже член семьи. Кадзу, следуя записке, На окраину пошёл, Нужный дом среди трактиров Через пять минут нашёл. Осторожно огляделся: Дым, картёжники, вино… Приходить в такое место И забавно, и грешно. Кто-то за руку не больно, Но настырно потянул. – Хэйдзо! – вырвалось невольно. – Что-то с местом ты загнул. Где назначил нашу встречу? В прошлый раз нам довелось Побывать на Ватацуми. Пригласить тебя пришлось, В дом, куда позвать не стыдно Уважаемых гостей, Что дороже всех знакомых, – В очень дорогой рётэй. – Не ругайся, по работе Я с утра здесь нахожусь И приятное с полезным Совмещаю. Чем горжусь. Верный наш осведомитель Мне сегодня рассказал: В Инадзуму не по плану Ты приехал. Я скучал. Да. И ловкости немалой С силой нагло попрошу: Тут давно пасу кидалу – Тот, в очках, его хочу Взять с поличным. Он играет в карты долго, Часов пять. Тысяч тридцать Или сорок удалось уже забрать. Шулер тёртый, не иначе, Не с туманом в голове: Профессионально прячет Карты с Сайно в рукаве. Их в колоде целых восемь. Мы о партии попросим, Ты потом лови, хватай И к Аято доставляй. Детектив сказал – и сделал. С куражом играл, умело. Мона – на столе одна, Сзади – тёмная стена, Чтоб подельники Ли Бэня Не приметили того, Что на третьей карте Беня Мечен ногтем у него. Бассаре везло сегодня: Инадзума не Мондштадт, Не Сумеру, где играют Уж пятнадцать лет подряд. От слуги до самурая – Очень искренний народ, Не привыкший, что, играя, Кто-то деньги отберёт. Он уже решил тихонько Это место покидать, Но парнишка с цепким взглядом На дуэль пришёл позвать. И, не видя в том подвоха, Карты шулер разложил. Помнил свято наш пройдоха, Всё, чему его учил Между сложных тренировок, Уж давно устав от них, Мастер карточных уловок, Рыцарь Кэйа Альберих. С превосходством – честно скажем – Он на Хэйдзо посмотрел, Что пред ним эксперт со стажем Догадаться не успел. Вот поэтому в секунду Зеркало на коробке Лишь сверкнуло и исчезло У противника в руке. Парень мило улыбнулся: – Кадзу, видел или нет? За такое – канделябром! Саре – пламенный привет! Кадзуха в мгновенье ока Легендарный меч достал, Полминуты пролетело, И картёжника вязал, нава-дзюцу Применяя, Сары доблестный отряд, Что был вызван детективом Пятьдесят минут назад. IV В подземелье, где Аято Много лет допрос чинил, Что под домом Камисато, Бассара доставлен был. И потом, расположившись В креслах комнаты гостей, Кадзу с Хэйдзо, отдыхая, Ждали важных новостей Минут двадцать или тридцать. Час, наверно, не прошёл, – Дверь открылась, И Аято тихо в комнату вошёл: – Не скучаете? Отлично. Допросил в застенках лично. Только вот беда: запачкал Кровью шёлковый рукав. Ладно. Тома отстирает: Слугам он не доверяет – Мол, начнут болтать Аяке, Где я прав, а где не прав. Методы Сюмацубана Люди постигают рано. Я воспитываю жёстко Пару лет, а то и год. Очень близко к идеалу. Ну, а что? Забот не мало: Безопасность Инадзумы Строгий требует подход. Есть такие, скажем сразу, Информацию дают, Словно пиццу по заказу. Ну, а стойкие вобьют Себе в голову, что гвозди, Мысль о чести и молчат, Но не долго… Встанешь с кресла – Всё, что нужно, сообщат. Наш Ли Бэнь – он из последних – Мне хватило трёх минут, Чтобы расколоть упрямца. Не достал ни плеть, ни кнут, Не потребовалась дыба. Даже скучно… Так и знай: Этим шулерам-уродам Все краплёные колоды Продаёт за сотню моры Госпожа Сангема-бай. – Что-то дёшево для Дори! – Не забудь, что даже море Не преграда, если дама Хочет прибыль получить. Свой процент, иной сверх меры, С каждой кэйиной аферы Уж не первый год имеет. Удалось ей заключить Договор, скреплённый кровью И безумною любовью. То скрываемая Кэйей Ахиллесова пята. Не возьмёшь его иначе: Глубоко от Люка прячет Обжигающее пламя Колкий снежный капитан. Он на всё пойдёт, ребята, Ради бизнеса Мондштадта: Победит в бою, обманет, Выставит огромный счёт, Встречную собьёт комету, Если вдруг решит, что это Полуночного героя Хоть немного развлечёт. Так что, руки руку моют. Лишь обманутые ноют. Дори же считает прибыль И кладёт в ларец дары. Банк Царицы так надёжен: Всё умножит, приумножит. Госпожа хранит активы Там примерно с той поры, Как в поход собрался Варка, Мудро править наказал. Опрометчивым решеньем Кэйе руки развязал. Тот не долго сомневался: Далеко идущий план В голове его писался: Предприимчивый цыган За три дня связался с Дори, Сбагрил оптом всех коней, Продал сёдла, сбрую, шоры, Не оставил и вожжей. Так открылись рестораны: Ли Юэ, Фонтейн, Мондштадт, Инадзума и Сумеру… – Развернулся конокрад. И Дилюк расцвёл: он делом Смог заняться наконец – Бросил плакать, выясняя, Как погиб его отец. В общем, бандой заправляют Трое. Люк не при делах: Слишком честен. Кэйа знает, Если скажет, ох да ах Не помогут оправдаться Перед милым другом, нет. Неизвестно, что здесь проще – Перед ним держать ответ, Извиняясь и краснея, Иль к Хайтаму – тет-а-тет, – Чтоб с мечом продолжить в роще Камафаловой банкет, Не позвав ни секундантов, Ни врачей на торжество. Кэйа сам себя излечит, А Хайтам не божество. Хоть умён, и мощно сложен Секретарь, и по клинку Каждая из рук сжимает, Рыцарь будет начеку: Он проворней и быстрее, Опыта не занимать. Так что, кто из них сильнее Нам сейчас не предсказать. И последнее – картёжник Мне признался: он открыл, Кто похитил Аратаки. Говорит, что не забыл, Как коробку с морой Они накануне проиграл, Но, увидев, что нечестно, Камнерубом угрожал, Приготовился: победа Легендарная ждала, Только не учёл, что Фишль Час назад ему дала Усыпляющее зелье. И его на морвокзал Увезли. С какой уж целью, Если б знал, Ли Бэнь сказал, Но не знает даже Дори, Что у Кэйи на уме. Пока Итто не разыщем, Шулер посидит в тюрьме. V – Не могу подняться с пола. Неужели выпил клей Накануне? Где копилка? Не припомню, хоть убей. Боже, что это за место? И когда сюда попал? – Очень странные вопросы Аратаки задавал сам себе, Проснувшись поздно, Средь полуденной жары В пыльном, маленьком чулане Штаба секты Бассары. Убедившись: он привязан За ногу к штырю в стене, Понял Итто, что обязан Оглядеться: Там, в окне Небольшой соседней кухни Голубого неба край Обещал пути к свободе И напоминал, что рай Существует, несомненно, – Стоит руку протянуть. Они захотел мгновенно Штырь чугунный отогнуть, Но не смог: на шум из кухни В латах девушка бежит, Что на совесть – не иначе – Аратаки сторожит: – Я Ноэлль. И не пытайся Вылезать. Нам нужен ты. Не надейся, что разрушишь Мои юные мечты. Я последователь секты – Праведную жизнь веду. Пить, курить и дебоширить, Как иные, не пойду. Осветил мне путь духовный Иванов наш Бассара. И молюсь, чтоб он не бросил Нас во тьме, а то вчера Ни коробок и ни моры, Ни записки, – ничего За труды не получили. Чем расстроили его? Может, пост не соблюдаем? Или шестьдесят кругов Надо бегать вокруг храма Вместо сорока? Богов Во плоти легко разгневать, Думаю. Да ты ёкай, – Сам, поди, про это знаешь. «Клёвый – про тебя – быкай!» – Говорил братишка Кэйа, Красный Камнеруб забрал Для Дилюка. На храненье Мне его он передал. После утренней молитвы Молодёжь решила так: Бассара за двое суток Не ответил нам никак, Значит, зол. И одобренье Нужно снова заслужить, Ведь иначе все заплачут И не смогут с этим жить. Если жаждем поскорее Репутацию спасти, Надо этого быкая Завтра в жертву принести. – Эй, возьмите лучше Уси! С запашком я и невкусен! – Не печалься, есть не будут Ни в сознанье, ни в бреду. Просто, жертву принимая, ОН успех нам обещает. Мы уже давали мору, Фрукты, овощи, руду. Всем пожертвовавшим В битвах и в игре везёт всегда – Бассара наш дело знает. Больше он даёт тогда, Когда много предлагаем. Вот такой у нас обмен. Песни про него слагаем И стихи. Без перемен Жили долго. Все молились И курили фимиам. В Инадзуме поселились Мы недавно. По делам Бассара и братик Кэйа, Наш бессменный командир, Воевода и наставник Заглянули в этот мир, Ну, и некоторых младших Из Мондштадта привезли, Чтобы в общем трудном деле Помогали, чем смогли. Мы пока тебя жалеем. Неужели ты не рад? Камнерубом я капусту Пошинкую на салат! И пошла себе на кухню, Клеймор взяв одной рукой, С легкостью необычайной. В страшном сне исход такой Не привидится. Нечаянно, С целью запугать, иль нет Каркнул ворон. Это Фишль Так передала привет. Несравненный Аратаки Не готов к такому был, Сел у входа, как собаки, И тихонечко завыл. Как хотел бы оказаться Он за тридевять земель! Эта горничная секты, Сумасшедшая Ноэлль, Кажется, совсем не шутит. Ишь, как машет тесаком! Даже с техникой подобной Они Итто не знаком. Выше, в комнате просторной, На четвёртом этаже С деловитостью притворной Сорок пять минут уже Кэйа разбирал отчёты, Что Син Цю писал вчера, В них отметку обнаружил: Потерялся Бассара. Думал было: грешным делом, Тот мог попросту запить Или же на остров Рито Вдруг отправился купить Табаку, кальянов пару, Может, новеньких колод – Тех, что отправляет Дори, А Карпилья продаёт. Но ни слуху и ни духу Трое суток. Нет как нет, – Размышлял он, хлопнув муху Льдинкой в воздухе, – привет Бассара прислал бы точно Командиру и другим. Видно, для отъезда срочно Им план «Б» необходим. Рито Кэйе приходилось Посещать пять лет назад. Кое-что там изменилось. Капитан был очень рад: Иностранцам разрешили, Наконец, свободный въезд. И саке за это пили с Бассарой – Не надоест отмечать Такую радость Не неделю и не две. Кухня местная не гадость, Всё съедобное вполне: Онигири недурные, Кораяки и удон… Через год сюда Дилюка Привезти собрался он, Как забудутся немного Махинации гостей, И картёжники не станут Подозренье у властей Вызывать. Не зря учился Заметать следы, юлить. Опыт в жизни пригодился Кэйе, что тут говорить. Правда, кто бы мог подумать, Что сомнительный проект – Эта шуточная секта – Вызовет такой эффект? Как-то раз Ли Бэня спьяну Кэйа чёртом обозвал: Выпил сидра восемь кружек И два раза проиграл В карты Бассаре на деньги, Выкрикнув в сердцах: – Ты бес! Наделили силой боги! В тот момент в трактир пролез Беня, по заданью Моны Взять пришедший интервью У приезжего торговца, Что планировал меню Обновить в мондштадтских барах: Огненной воды налить В уникальные коктейли, – Мол, пора народу пить, Как в Снежной, – Покрепче что-то, Больше прибыли суля; Маргариты и Дионы не застав, Он короля местной Винной индустрии – Люка – убедить решил. Выйдя без труда на Кэйю, Соблазнял: «Ах, барыши Ожидают вас большие! Много моры, о-го-го! И усилия простые – Так, почти что ничего!» Что Ли Бэню помогают Боги, Беня услыхал, Материал собрал. В газете Всё редактор переврал. Вышло: «Бог в Мондштадт Приехал. Всех спасает От беды! Помолись – Получишь много Моры, огненной воды!» Кэйа посмеялся знатно: – Вот так новость прочитал! Вызвал Бассару приватно На беседу. Описал Новый план отъёма денег У беспечных горожан. – По рукам! – ответил жулик. – Созываем прихожан! Богом объявить Ли Бэня Был беспроигрышный ход: За духовным просветленьем Потянулся к ним народ. Ценности несли сектанты, Их мечтая обменять На картонные коробки. Бассара умел играть. Царь небесный получался Из Ли Бэня хоть куда, Но картёжник потерялся. И надолго. Вот беда. VI Через полчаса на кухню Беня, Чунь, Син Цю и Кли, Фишль, Рэйзор и другие Делегацией пришли За ключами от чулана, Где в расстройстве чувств Главарь грозной банды Аратаки Со слезами грыз сухарь. Их Ноэлль хранила свято, С педантичностью Кэ Цин, Что не снилась ни Аято, Ни Гань Юй, ни Лизе с Джинн. Видит: жареным запахло – В сборе все. Ключи взяла, Бронефартуком протёрла И Чун Юню подала. – Мы хотим уже сегодня Сложный провести обряд, Тот, что был в ходу пять тысяч Триста сорок лет назад. Как-то раз, попав в архивы Ли Юэ, – Син Цю сказал. – Я о жертвоприношеньях В древней книге прочитал, Что когда-то в Вавилоне В год Священного Быка Приносили жертву – пони – И плясали гопака Все: жрецы, рабы, крестьяне, Императоры, купцы, Родовитые дворяне, Миллелиты, мудрецы. Может, всё же жертв двурогих Требовал их Минотавр? Не годятся пони, кони, Волк, унут и динозавр? Мыслить так вполне логично. Я не знаю, как у них, Но подходит нам отлично Тот быкай. А он притих – Так давно сидит в чулане. И двурогий – в самый раз. Благодарность – Фишль, Яне: Выполнили соцзаказ, Когда они усыпили. Быстро пленного скрутить Удалось. Почти не били, Не пришлось ему вопить. Правда, промычал три слова: Уси, Хина, Камнеруб. Уси – вроде бы корова. Кто же Хина? С ним не груб Братик Кэйа был: всего-то Красный меч конфисковал. Видимо, подарит что-то, Чтобы Люк не тосковал Далеко на винокурне… Ой, точнее мастер Люк. Ну, не можем мы культурней С пленником: ему каюк. Жертву принесём на крыше. Там алтарь уже стоит. Яна песню нам сыграет. Рок сойдёт. Костёр горит. Мы очки ему наденем И позолотим рога. Гопака плясать не будем. Танец маори хакка, Как по мне, намного лучше, Ча-ча-ча, канкан, хип-хоп, Полька-бабочка подходит, Зажигательный галоп… А Ноэлль нам приготовит Рис, чак-чак и беляши. В честь события такого Угостимся от души! Счастья райского предвестник Всех одарит по делам, Выдаст горы золотые И пошлёт удачу нам. Звякнул ключ, – замок открыли. Все проникнуть не смогли В помещенье небольшое. К Аратаки подошли Рэйзор с Чунем: – Собирайся! Мы хотим, Чтоб ты пошёл с нами. Срочно поднимайся! – Люди, это произвол! – Бедный пленник попытался Вырываться, но не смог: Здесь народ толпой собрался, И поэтому итог Мощного сопротивленья Был печальным, – раза два Стукнули и приструнили. Итто гневные слова Прокричал, пока тащили С улюлюканьем его Вверх по лестнице на крышу. – Не поможет ничего: Провести обряд решили! – Так ответили ему. – Подчиняйся и исполни Что хотят. И ни му-му, Ни гу-гу, ни боже-боже, Ни ой-ой, ни ай-яй-яй! Ты был чести удостоен Нам помочь. Не возражай! Видимо, Син Цю запомнил Всё, что в книге про обряд Написали предки спьяну. Он был горд и очень рад, Что у моря отыскали Старый жертвенный алтарь С анаграммой Сына Солнца, Нож и каменный фонарь. Как они сюда попали? Тут отдельный разговор. Их забыли на вокзале: Тёмный жертвенник припёр, Энканомию покинув, Тоширо, – ему Паймон Поручила взять скрижали, Нож, алтарь. Ей миллион Дать в ломбарде обещали, Но реликвии, увы, Ценности не представляли. Тоширо из головы Выбросил, что мог в подарок Их Кокоми отвезти. К Ватацуми он отчалил Где-то около шести, Ну а в десять кто за клининг У Тисато отвечал, Утащил мешок на свалку, Где спокойно пролежал, Тот почти сухим, Без порчи и воздействия огня На песке, среди отходов, До сегодняшнего дня. Убрались на крыше: чисто. Поскорей обряд начать Попросили романиста. Вызвал дождь, давай шептать Что-то на каэнриахском. – Кэйа, что ли, научил? А потом для всех озвучил, Дунул, плюнул, попросил О великом снисхожденье. Не случайно, мол, с утра Умоляем, очень просим, Чтоб могучий Бассара Своей пламенной любовью Побыстрее одарил всех, Кто жертвенною кровью Богу верность подтвердил. – Может, всё-таки не надо? – Робко вставил экзорцист. – Попугали, ну и хватит. Он и так дрожит, как лист. – Нет. – сказали остальные. Беня с жаром прокричал: – Ну и для чего весь кипиш? Лучше б кто-то помолчал! Ты, Чун Юнь, не отвлекайся, Режь быстрее пацана! А не сможешь – все помогут. О, Великий Бассара! Не напрасно мы молились, Ешь скорее пацана! Рэйзор с Фишль закивали И Ноэлль. Сейчас она Ощущала, что готова Свою скромность победить, – Божеству сказать два слова И смиренно попросить: – Дай сильнее стать немного Мне хотя бы через год. Правильной пойду дорогой, Не боясь лихих невзгод. Крепнут силы, возрастая. Иванов наш, Бассара! Жертву эту, принимая, У зажжённого костра, Если чем не угодили, То, прошу, помилуй нас! И возьми себе быкая. Кушай. Итадакимас! Итто закричал: «Полундра!» Вызвал Уси и полез, Из последних сил спасаясь, Под брезентовый навес. Там под звуки барабана, Оглушительно и зло, Еvil Dead играла Яна. Обречённому везло. На большом воздушном шаре, Мандариновом слегка, Нет, не мистер Паровозов, Лучший сыщик городка Вместе с Кадзухой летели, – Тот поддерживал легко Для полёта оптимальный Воздух. Были высоко, Но снижаться быстро всё же Им пришлось: недалеко Нечто странное. – О боже! – Кадзу вскрикнул. – Нелегко рассмотреть: творится что-то Там, на крыше, у воды! Поскорей спасём кого-то, Чтобы не было беды. Что случилось?! Лиза! Майя! – Помогите! Убивают! Вытворяют невесть что! – Арестуем их, а то Кровь невинного прольётся. О сектантах остаётся Местной власти доложить. Да, не зря на Рито жить Мы мигрантам запрещали. Раньше их не привечали, А пустили – результат очевиден! Сёгунат в семь-ноль-ноль Отчёт получит, где ответственный Озвучит от начала до конца, Как ловили молодца, Что с казёнными деньгами Чуть на встречу с шинигами Не отправился сейчас. – Бассара! Помилуй нас! По техническим причинам, – Двум спасибо дурачинам, – Жертву будем отменять. Не сегодня. Собирать Вещи сложно: не успели, Беляши, чак-чак не съели. Оставляем всё врагам. Убегаем по делам! И сектанты – врассыпную. – Кадзу-кун, лови! Ату их! – Стойте! Именем царя! Ой, архонта! Говоря откровенно, Здесь задача неподъёмная почти Ожидала детектива – Всех поймать и привести В основное подземелье Камисато-сити. Там Их с пристрастием допросит Жёстко весь Сюмацубан, Чтоб на встрече в воскресенье, Церемонно каблуком Щёлкнув, речь завёл Аято – Дескать, нужно Избирком Реформировать: «Мандаты Целый день печатал я! Отправляем к Ватацуми Два гружёных корабля. На-ка, Яэ, полюбуйся, – Брал не зря тебя на понт, – До чего довёл планету Уважаемый архонт!» Кадзу с Хэйдзо улетали, Так что, Сара и отряд Брать виновных прибежали И связали всех подряд. Но, увы, кого поймали, Значит, нужных – никого: Двух котов, слугу Тисато, Гейшу, Итто самого. К Аратаки подходили: – Где копилка? – Что вы, я с той поры, как посадили, Не видал её три дня! – Непорядок! Обвиняем В воровстве вас, дорогой! Документы есть? Пройдёмте! – Отпустите! Мне домой нужно – Отпрыски заждались. И жена! – Хоть про жену ты не ври! – Скривилась Сара. – До чего дошёл, смотри: Денег нет и Камнеруба! С кем связался? Стыдно так, Что тебе я доверяла! – Ну, прости! Ведь всех собак, Как всегда, на Аратаки свесят, – К бабке не ходи! – возмущался Итто долго, пока где-то впереди, Метрах в ста не замаячил Родовой Аято герб И резная крыша, – значит, Надо возмещать ущерб. И Ли Бэнь на ставке очной Долго ныл, чтоб адвокат Из Фонтейна прибыл срочно, Что ему на гей-парад Опоздать нельзя уж точно, Что протест пришлёт Мондштадт За арест живого бога… Аратаки лишь вздыхал: Знал, что не придёт подмога. Бассара сюда попал В заключенье лет на восемь. Что касается его самого, То он попросит снизить штрафы, У того, кто играть привык с ним в сёги, Проводить бои жуков. Словом, аники не бросит, Разве суп из пауков съесть заставит Для забавы. Они к этому готов. Не впервой. Такие нравы В Яширо. И со счетов Снимет всё, что есть, Шинобу, Мору в среду привезёт. Проявлять не нужно злобу: Связи есть. Ему везёт. VII Так случилось: Хэйдзо с Кадзу Не догнали никого. Воевода скрылся сразу. Это было не легко, но подъёмно: Кэйа тёртым калачом себя считал, И не зря. План «Б» сработал: Все сектанты на причал Очень разными путями Устремились. Там корабль Ожидал, команда тоже: Капитан не зря ей дал Сверху десять ли, пятнадцать Тысяч. В целом, у него Было миллионов двадцать Общих денег для того, кто Считал их дело честным, Сам поклясться папой мог, Что не взял ни моры лишней За всю жизнь, он на порог Винокурни не пустил бы Ни бандитов, ни воров. Кэйа Люку вёз подарки: Клеймор, сборники стихов, Аметисты, жемчуг Санго, Гордость здешних погребов – Сладкое саке и вина, Блюда лучших поваров. Люди в сборе, Кли на месте, – Рыбу глушит. Мельком взгляд Бросил Кэйа – и в каюту: – Отправляемся в Мондштадт. Где Син Цю? Составом полным Отплываем дружно. Волны Небольшие. Шторма нет, Передали, что в обед Завтра бурю ожидают. Бассару не отпускают Камисато, чтоб их всех Разорвало! Жаль, успех Переменчив: Счастья Птица На плечо не всем садится. Ну, а сядет – улетит… – Здесь я! Бог Ли Бэнь – бандит! – Как давно ты догадался? – Никогда не сомневался: В секте долго материал Для романа собирал! – Цирк на крыше ты затеял? – Радуйся, что не расклеил По Мондштадту, а ведь мог, Фото, где наш общий бог Снят и в профиль, и в анфас. «Бассара, помилуй нас!» Больше б там не услыхали. Из Фонтейна долго слали Письма. Я не говорил, Что Ли Бэня объявил В розыск межнациональный Их глава полуреальный. – Далеко пойдёшь, Син Цю, молодец! – Ты мору всю на счета хотел отправить Отмывать. Пришлось доставить Часть к нам в гильдию Фэйюнь За ущерб. Зато Чунь Юнь Лишнего не спросит точно. Обещаю. Нужно срочно Нам на родину отплыть, То, что удалось купить, Передать отцу и брату. Ли Юэ живёт богато Не случайно, наш контракт Нерушим и свят! – Я рад почему-то, сам не знаю. Выпороть тебя – считаю – Не мешало бы, но всё ж Отправляйся. И галдёж Прекратить вели снаружи, Хоть пока удача дружит С нами, знай, что пять ходов В голове держать готов Настоящий комбинатор. Всё. Свободен, литератор. И парнишка – за порог. «Вот такой у нас итог Путешествия за море. Расскажу, пожалуй, Дори, – Думал Кэйа. – Ну каков Этот мелкий! Знал, что бог Наш поддельный, но ни слова – Книжка не совсем готова! Как на Чуня смотрит… ух! Отношенья этих двух Что-то мне напоминают, И улыбку вызывают!» Осушив вина две кружки, Наш бессменный капитан Кавалерии три пушки, Шесть мушкетов, семь катан Лично осмотреть спустился, Чтобы в случае чего Их захват не получился С абордажем у того, Кто осмелится вдогонку Боевой корабль послать. Ясно было и ребёнку, Что непросто тех поймать, Чьим семпаем внук пиратский В судьбоносный день и час Стал, повязку залихватски Нацепив на правый глаз. За рекорднейшее время На борт погрузили всех. И когда фрегат мондштадтский С крупной надписью: «Успех», – Через два часа спокойно Остров Рито обогнул, Кэйа выдохнул невольно И из кружки отхлебнул. Не один сюда мечтал он Возвратиться через год. Как вы яхту назовёте, Так она и поплывёт. Дней примерно через восемь В резиденции своей Из-за моря ждал Аято, Утром свежих новостей, Кушал джем из абрикосов, Чай спокойно попивал, Стенограммы всех допросов Он Тигнари переслал, Справедливо полагая: Своевременный арест Ждёт виновных. Не успеют Даже выразить протест. Но у матр без Сайно что-то, Кажется, пошло не так. Тех, кто должен был ответить, Расспросили кое-как: Пять таверн на днях закрыли, Дори брови подняла И сказала, что лет десять Не вела она дела Ни с Фонтейном, Ни с Мондштадтом, Разве только из Снежной Шлют банкиры-бюрократы Ей процент. Он небольшой, Мог на сорок тысяч выше Быть вполне, а то грабёж. Бассара? Впервые слышу. Преступленьям молодёжь Учит? Нет, не в курсе. Плохо поступает, ай-яй-яй! По пяти статьям закона Пусть ответит, негодяй! Кэйю я когда-то знала, Но уже давным-давно Ни письма не получала, Ни депеши от него. Вы сначала предъявите Обвинение своё, Ну а позже докажите! Голословное враньё И напраслину придумал, Сочинять Ли Бэнь горазд. Вы счета его проверьте, Может, деньги и отдаст. Так что, Кави с Аль-Хайтамом Зря лелеяли мечту Снизить плату по процентам, Жаль, попали не на ту: Тёмные дела у Дори, Но пойди её проверь! Матры в Алькасар-сарае Лишь поцеловали дверь. Что до Кэйи – раз не пойман, То не вор. Запрос в Мондштадт Безуспешным оказался: Он сопровождал ребят Как вожатый в Инадзуму. На каникулах. Отряд Состоял из пионеров И местами октябрят. Завершилось представленье: Счастлив был не только он. В параллельном воплощенье Бурной радости Эон – Alter ego – Сампо Коске, В воздух чепчики бросал. Как тельняшка жизнь, Полоски чередуются – считал: То везёт, а то – не очень. Помни, брат, да не зевай! Деньги есть – момент рабочий, Знай, карманы набивай! *** Чунь с Син Цю домой вернулись В аккурат, когда пикет С забастовкой развернулись В Ли Юэ. «Сектантам – НЕТ! Бассара – злодей заморский – Обрабатывает нас! У него талант актёрский. Моры золотой запас Регулярно уменьшает, Прогрессивных, молодых, Вероломно завлекает И обманывает их!» – Так на рынке выступали Активисты. «Жанну Д'Арк» В перерывах показали. Юня в ней блистала так, Что шахтёры после смены – Те, что шли за требухой, – В серых буднях перемены Вознамерились толпой Наблюдать ещё при жизни, Разгромили два ларька, Напугали Чэня с Мао И задали трепака Миллелитам, не пускавшим Их к чиновнице Кэ Цин С конструктивным предложеньем Местным лидерам – Цисин: «Поскорей Разлом откройте Для добычи редких руд! Мало моры получаем, И поэтому бегут новички К контрабандистам За копейкой легкой в ночь. С горным бизнесом не чисто, Срочно требуем помочь!» Беспорядки усмиряя, Оживился дядя Тянь, Сообщил о мерах Нине, Та отправила Е Лань, А её племянник с другом – Сразу с корабля на бал – День пытались успокоить Всех, кто дротики метал И в виновных, и в пространство, И в мифических кидал, И, конечно, в тех, кто слухи Безрассудно распускал: «Бассару арестовали В Инадзуме. Очень зря Беспокоитесь, не надо! Откровенно говоря, Дело давнее. Как можно, Дорогие, так кричать? Мы на месте, секта – в прошлом! Просим нас простить, понять!» Беспорядки двое суток Длились, но, в конце концов, Все, как стадо диких уток, Разлетелись. Молодцов Шэня и Е Лань простили, Помирились, обнялись, Вечеринку закатили И работать принялись. Эпилог. Что ж, пока на этом точка. Мы её поставим, но… Каждый день – за строчкой строчка – Ткётся жизни полотно. Существуют миллионы Вариантов там и тут. Луч энергией подсветит – И они произойдут. Где мораль? Она, наверно, В разных гранях Бытия. Надоесть могла безмерно Вам своей поэмой я, Но поберегите тапки И не бейте по лицу, Ведь история смешная Плавно движется к концу. Что-то было по канону, Что-то, правда, полный бред. Если есть для рифм законы, У фантазий рамок нет. Тут невестой и кобыла Может некоторым стать. Слоган: «Автора – на мыло!» – Не мечтаю обсуждать. Столько в мире вариаций: Миф, сюжет, поступки, краш, А случится – не случится – Воля масс и выбор наш. Может, будет продолженье, Карта ляжет, масть пойдёт. Будем жить без напряженья – Вдохновение придёт.