***
— …Да вот как щас помню: маленький, трехлапый и одна оконечность болтается будто бы надрубленная. Прыгает высоко, появляется всегда в ночи. Чешуйки с него иногда попадаются. Часто бывает у нас в Альдерсберге, скотина, уже семерых кокнул. Куроо уронил голову и зло почесал макушку. Он абсолютно ничего не понимал, зато от пространных описаний устал будь здоров. Шел уже третий опрошенный за этот городишко, но каждый выдавал абсолютно разные сведения. У монстра появлялось то две головы, то крылья, а то и вовсе его тело состояло сплошь из клыков. Могло статься, что в каждом случае были замешаны разные монстры, но все сходились в одном: на каждом месте убийства находили подозрительно похожие чешуйки. И им всегда сопутствовал один и тот же омерзительный запах. Мужик ждал реакции, глядя на мучительные потуги сообразить, в чем тут дело. Наконец рассказчик пошевелился, вскинул голову. Куроо тоже отмер, полуобернувшись: позади него стоял парнишка лет пятнадцати, не больше. — Шел бы ты отсюда, Миколай. — Махнул мужик. — Вы уж простите окаянного, совсем отбился от рук, никого не слушает. — Тятька много бранится, но не заткнет меня. Господин возьмак, вы же чудика ищете, да? У которого чешуйки такие ребристые, неприятные. — Миколай показательно потер пальцы. Куроо оторопело кивнул, мол, продолжай, но Миколай покачал головой. — Я буду разговаривать только с возьмаком. Пущай тятька пойдет к матушке и подслушивать не будет. Мужик подскочил, начал засучивать рукава. Дело шло к брани и порке, но стоило ему открыть рот, как Куроо вскинул руку. — Спокойствие, тятенька, спокойствие. Сынишка-то твой просит по-хорошему, умилостиви его и меня. Он кивнул на клинки у себя за спиной. Мужик перевел пытливый взгляд с них на Куроо, потом обратно. Попятился к хате, угрожающе зыркнув на сына. Поняв, что порка не состоится, Миколай по-мальчишески подпрыгнул, схватил Куроо за руку и потащил за собой. Они шли через поле и вишневые сады, едва-едва покрывшиеся нежными цветами. Наконец Миколай остановился возле подлеска и покрутил головой. Убедившись, что их них никто не подслушивает, зашептал: — Я их видел! Все три раза видел так четко, что аж мурашки по коже бегают. — Их? — Монстра того, что появляется из ниоткуда и исчезает в никуда. И еще… Тень, да, тень! Они выпрыгивают ночью, мчатся по деревеньке али вдоль полей, пока монстр не выдохнется, потом что-то клацает и они снова исчезают. — Можешь их описать? Миколай задумчиво поковырял пальцем в ухе, уставившись на небо. Молчал долго, пока не начал с меньшей уверенностью: — Я видал только брюхо. Это правда, что у тварины множество лап, и крепятся все они к чешуйчатому телу. А голова торчит на шее, что длиньше стебля. А вот тени, о которой вы упоминали, не видел. Может это другой монстр и они дерутся? — Может быть. И когда в последний раз ты их видел? — Дня три тому назад. Куроо задумчиво почесал подбородок. Выходило, что прежде чем появиться в предыдущей деревеньке, чудище задержалось в Альдерсберге, прихватив с собой троих убитых. Но в складывающейся картине мире новая переменная — тень — путала все его теории. Что могло за ним гнаться и зачем? — Господин возьмак, — Миколай настойчиво зашептал, — возьмите меня с собой на охоту, а? Я видел, где он на людей нападал, я его точно найду. — И где же он на них нападал? — Да это там, за Дыфней. К закату на речке появляется узкий перешеек, там и можно перейти. Место то заброшенное, сами вы ни за что его не отыщите! — А может и отыщу. Эй, парень… — Куроо наклонился и заглянул Миколаю в глаза, пытаясь отыскать там привычную мальчишескую браваду. — Ты же в курсе, что за перешейком лежит чужое королевство? Парень резво покивал, короткие светлые волосы запорхали вокруг лица. Он был высокорослым, худощавым и нескладным подростком, за всю жизнь, вероятно, державшим только грабли или мотыгу. И при этом умудрялся оставаться единственной зацепкой. Можно и дальше бегать по селам и весям в поисках более конкретной информации, а можно рискнуть. — Тятька тебе уши оторвет, если узнает. — А он не узнает, — заговорщицки улыбнулся парень, демонстрируя миру выбитые зубы.***
Ночь выдалась безлунная и тихая. Не слышно было ни волков, ни птиц. Как и накануне, небо заволокло плотными тучами, и Миколаю приходилось на ощупь пробираться через опустевшие руины. Но даже так, заброшенный дворец Шаэрраведд выступал впечатляющей громадой. Сохранились еще витиеватые пилястры, увенчивающие макушки изгибистых колонн, которые обвил дикий плющ. Полуобвалившиеся лестницы обступали с двух сторон статуи героев Аэн Сидхе. Когда он уперся в одну из них, Куроо с досадой цыкнул и использовал игни на свече, снимая подставку-блюдце и передавая ее мальцу. Пробормотав благодарность, тот начал карабкаться по лестнице. Чего Миколай только ни напридумал, чтобы тятька не заметил исчезновения сына. Даже самые искусные шпионы не могли бы постичь всей юношеской гениальности. В схему были вплетены деревенские девчонки и пара мальчишек, которые увлеченно забалтывали отца, обещая, что собираются устроить местной знахарке вечер историй. Под конец этих рассказов Миколай трагически притворился хворым и принялся клянчить у знахарки лекарства — именно тогда и происходило основное действо. Пока подслеповатая старуха отвлекалась на огород, другого мальчишку переодевали в одежду Миколая и так тщательно маскировали, что одного от другого не отличишь. В этот момент настоящий Миколай незаметно ускользал из дома в лес. Куроо, наблюдавший все это у хаты напротив, только похмыкивал себе под нос. Ведь не случись в его жизни определенных событий — и он бы жил точно такой же простой жизнью вместо того, чтобы проходить через адские испытания. Ведьмаков в школе Кота с раннего детства тренировали долгими марш-бросками — постоянной крепости не было, — с каждым новым монстром знакомили не по книгам, а по сражениям. Когда приходило время, испытание травами либо убивало юных ведьмаков, либо лишало остатков нервной системы. Именно тогда необратимо менялся их характер, становясь взрывоопасной смесью ярости и грубой силы, далекой от простой человеческой злобы. — Красивые все-таки эльфы дворцы строили. — Вырвал его из раздумий голос Миколая. — Не чета людским. Но зачем им разрушать такую прелесть? Миколай стоял на самом верху, подле забавного фонтанчика. Вокруг него были высажены неувядающие цветы, на которые с грустью смотрела статуя эльфийской владычицы. — Не они — так люди, которые пришли бы позже и по кирпичику все разобрали, — хмыкнул Куроо, запрыгивая на уступ. — Эльфы знали, что больше сюда не вернутся, пусть даже красою замок сравнивали с Тир на Лиа. Некоторые ведьмаки, что знавали еще основателей школы, периодически делились рассказами о чудесах Шаэрраведда. Рассказы эти тщательно записывались и курсировали между ведьмаками, иной раз перерастая в сказки у костра. Теперь же от всех чудес не осталось и сотой доли. Они притаились за фонтаном. Убежище было идеальным: не с подветренной стороны, окрестности хорошо просматривались. Куроо присел на корточки, снимая сумку и раскладывая ведьмачьи масла рядом с серебряным мечом — Сарримом. Достал полузабытую цепу с острым лезвием и принялся внимательно рассматривать. Руины всегда привлекали монстров: здесь проще прятать жертв, реже встретишь путников. Но каких именно монстров привлечет Шаэрраведд? — Э-э-эх, вот бы увидеть других ведьмаков своими глазами! — затараторил Миколай, — Наверняка вы все такие сильные, смелые и… — Вот попадешь одной ногой в могилу — там и увидишь, — беззлобно хмыкнул Куроо и тут же вскинул руку, упреждая новые попытки заговорить. — Посиди тихо пару секунд, парень. Вроде сработало. Куроо привычным движением смочил тряпицу маслом и принялся натирать клинки, привинченные к цепу. Даже если они попадут в хитроумную эльфийскую ловушку, есть запасной план. — А что вы с монстром будете делать, дядя возьмак? Ведь для чего-то же он вам нужен, а? Куроо поморщился. Миколай был охоч до разговоров, но совсем не вовремя. Иной раз он бы и сам с удовольствием поболтал, нечасто ведь встретишь людей, не шугающихся от вида ведьмаков. Но не сейчас. Что-то отвлекло его от полировки Саррима. — Цыц. — Куроо обернулся в сторону леса, сужая зрачки и вглядываясь в ночной мрак. — Прислушайся. Миколай вскинул голову и тоже всмотрелся. Среди абсолютной тишины рявкнуло-бухнуло, затрещали ветки деревьев, надламываясь. Что-то приближалось. Что-то гремело, осыпало листья, вздымало сухую траву, а потом пропадало. И снова появлялось, но уже в другом месте: все ближе и ближе. Куроо отодвинул Миколая к стенке, а сам выскочил на лестницу, сжимая Саррим. Чутье не подвело: из ниоткуда выскочило чудовище, от которого так же, как и от проклятых чешуек, воняло смрадом. Куроо толком не успел его разглядеть, но вовремя отбил клешню в сторону, опоздало замечая, что это был лишь обманный маневр. Чудовище понеслось дальше, а перед ним упала тень. Еще секунда, яркая вспышка — и оба существа пропали в небытие. Но запах — запах остался. Куроо почувствовал ровно такой же, уводящий вглубь чащи. Вероятно, существо не телепортировалось далеко и сейчас где-то продолжало невидимый бой с тенью. — Господин ведьмак! — всхлипнул Миколай. У него глаза были размером со здоровенную новиградскую крону. Куроо резко крутанулся, оценивая ситуацию. Миколай тоже кинулся за ним и теперь стоял в кругу шаэрраведдских руин, съежившись от животного страха. Испугавшись, он плотно зажал уши руками и теперь трясся, как осиновый лист. Над ним нависло трое призраков: кости да лохмотья, блевотное сине-зеленое свечение и звуки такой тональности, что обычному человеку не выдержать. Их языки, торчащие наружу из черепов, опасно близко приблизились к парню. Призраки подняли свои фонари, взвыв. Два выбора и время на решение длиной в секунды. Громко чертыхнувшись, Куроо кувыркнулся в сторону Миколая. Кровь в жилах вскипела от адреналина. Он зарычал: «Пригнись», толкая в плечо. Второго предупреждения не требовалось: тот упал на колени и накрыл голову дрожащими руками. Хорошая реакция у пацаненка, — подумалось Куроо. Время теперь шло на миллисекунды. Куроо крикнул Ирден, ставя ведьмачий знак — светящийся круг. Знак помогал сделать бесплотную оболочку физически ощутимой, давая преимущество в бою. Находясь в кругу, призраки теряли свою неуязвимость. Затем Куроо крутанул сжатую в руке цепу, раскручивая острый груз. Тот прошелся по кругу, прорезая призраков насквозь, исторгая из них истошный вопль. Крутанул еще раз, разбивая фонари, дробя кости. На третьем кругу Куроо отпустил цепу, не заботясь, куда она отлетит. Расставил руки в стороны и выпустил из ладоней пламя Игни. Во все стороны полетели искры. Призраки осыпались прахом, оставляя после себя смрад. Времени на болтовню больше не было. Остался еще едва уловимый и такой знакомый запах монстра, но с каждой минутой он таял. Холера. Скорее всего он успел ускакать на приличное расстояние и вряд ли теперь вернется в свое убежище, зная, что там ведьмак. Куроо наклонился и хлопнул Миколая по плечу. Тот испуганно вздрогнул и отпустил голову, поднимая мечущийся взгляд. — Беги домой, малец! — прохрипел Куроо, подхватывая сумку и пряча за спиной Саррим. — Заприте все двери и не высовывайтесь до поры. — Но… как же я один… назад… — Никаких но! — рявкнул Куроо и был таков. Он мчался сквозь бурелом, очертя голову. Монстр успел отдалиться, но поваленные ветки, разворошенные гнезда и поднятая в воздух листва неестественно выделялись в мрачном лесу. Он искал зацепки, чуял, широко раздувая ноздри. Все его инстинкты обратились в звериные. Тонкая дорожка едва различимого мерзотного аромата петляла в густой чаще, огибала ущелья. В неожиданных местах запах усиливался и тут же терялся, стоило только отойти недалеко. Поваленная ветка у дерева: запах слабый. Оно пронеслось тут слишком давно, едва задевая. Из него шла кровь и на ветке остались плохо различимые следы. Разворошенный валежник пядей через сорок: запах уже сильнее. Через пару десятков шагов показались отметины на земле с запекшейся кровью. Здесь монстр потерял много крови, но отчего бы? В какой-то момент он потерял след, но звуки усилились. Куроо нагонял монстра, цеплялся за хруст деревьев, за неестественный скрип в ночной тишине. Все указывало на схватку, вихрем проносящуюся по чаще. Иногда попадались чешуйки точно такие же как те, что остались на пашне. И так до самого рассвета, пока запах и звуки не оборвались. Куроо упер руки в колени и согнулся пополам, пытаясь отдышаться. Даже хваленая ведьмачья выдержка не поможет, если бежать всю ночь без передышки. Его с удивлением обходили крестьяне, краснолюды, горожане. Путники шли по общему тракту, нестройным ручейком втекая за городские стены. Впереди слышался базарный гомон. Куроо поднял голову, чтобы убедиться: запах привел прямиком к Ард Каррайгу, каэдвенскому городку южнее Дыфни, за которой осталось поселение Миколая. Но и тут не нашлось ни единой зацепки, ни даже тонкого запашка. Если монстр неконтролируемо убивал людей, то делал ли он это в крупных городах? Надо бы перегруппироваться и передохнуть.