***
Тсукишима стоял, нахохлившись, и изредка бросал подозрительные взгляды. Он косился то на два меча, то на спину, его изнуренное лицо вот-вот готово было рассыпаться. Куроо предпочитал думать, что маг таращится на него в попытках предвидеть, что ниспошлет ведьмачий характер с ебанцой. — Не убью, — хмыкнул Куроо, сменяя ленивую улыбку на суровое выражение. — Пока что. — Тогда для чего мы здесь? —Тсукишима кивнул головой в сторону опустевшего поля, поваленных палаток и низко нависшего насыщенно-бордового неба. Все выглядело разоренным, давящим. — Мы едва отошли от побоища, а вы предлагаете мне светскую беседу? Да что с вами вообще не так? — Я ведьмак, а не чувствительная барышня. Видал вещи и похуже. Тсукишима промолчал. Мальчишка вообще всегда молчал, когда надо было бы сказать хоть что-то. — Поясни-ка мне, маг, кто из вас, умников и умниц, решил воспользоваться башней и телепортироваться туда? Про удивительную комнатку и шайтан-машину для коммуникации он умышленно промолчал. Чем меньше знают маги, тем крепче спят обычные люди. Тсукишима же, напротив, с каждым словом хмурился все подозрительнее. По его лицу так и читалось «вы несете какую-то чушь». — Дверь была закрыта на замок, — продолжил настаивать Куроо. — Я заметил, — издал раздражающий смешок маг. — Такую большую дыру в стене вообще сложно не заметить. Куроо вскинул брови, как бы намекая на продолжение. Тсукишима явно не хотел эти намеки понимать. — Считаю до трех, — Куроо потянулся рукой к рукояти меча, делая обманчивый финт, — и ты мне говоришь, что вы делали в заброшенной башне. Тсукишима смерил его неморгающим взглядом, скрестив руки на груди. Жалкое зрелище с его-то потрепанным видом. — Сжал ротик и ни гу-гу? — а вот теперь он действительно остановил пальцы на рукояти. — Это конфиденциальные сведения, — маг побелел и переступил с ноги на ногу, но отворачиваться не стал — мало ли что. Ну да, конечно. Как же он сразу не понял, что господин недотрога не станет чуть что хлестать ответами направо и налево. А ведь только днем раскололся — и на тебе. Куроо понимающе покивал, посмеиваясь и опуская меч. — И на что же я должен выменять эти конфиденциальные сведения? Тсукишима зыркнул в сторону пролома и понизил голос. — Если вы пообещаете, что уедете и больше никогда сюда не вернетесь. Ведьмаки — ублюдки и всегда привлекают к себе монстров. Мы собирались в экспедицию, не в схватку. Теперь все жмутся к бесполезной башне и никто не хочет возвращаться к работе. О. Так очкарик ничего не знает о башне. — Больно-то вы нужны мне. — Куроо отмахнулся, прерывая поток обвинений. — Тем более, что охранять вас не особо хотелось. Свои дела есть. Ну так что, я услышу сегодня что-нибудь дельное? — Не здесь. — Тсукишима покачал головой. — Рано или поздно нам придется вернуться в лагерь и продолжить исследования. Я буду ждать вас днем у форпоста. — У магов есть форпост? — воскликнул Куроо с изумленной усмешкой. Да-а, маги умели поражать. Лицо Тсукишимы приобрело угрожающе-серый оттенок бледности, он развернулся и зашагал к своим.***
Как Тсукишима и предсказывал, наутро маги нехотя стали разбредаться, освобождая башню. Жизнь возвращалась в полевой лагерь медленно, по крупицам. Куроо не спалось. Он всю ночь обдумывал язвительные слова: да, за целями ведьмаков частенько тянулись вереницы трупов, но ведь не за ними самими! Умеют же люди искажать смысл вещей. Куроо, может, вообще образцовый ведьмак: трупы сжигал, а не складировал. С такими мыслями он вернулся к потайной лаборатории в башне, когда ушел последний маг. Убедившись, что слежки нет, Куроо достал давешний сундук. И так и эдак он крутил отмычкой в замке, но тот не поддавался. Украшающие стык потускневшие самоцветы презрительно бликовали на неудачного взломщика. Тогда Куроо заходил по комнате взад-вперед, пытаясь придумать выход. Он ненавидел ситуации, в которых что-то выходило из-под контроля. Даже такие мизерные, казалось бы, незначительные детали могли задеть его за живое и потом еще долго не отпускать. Эта же ситуация не то, что вышла из-под контроля — она ускакала от Куроо степным конем вдаль. Вот и получай загадку в ларце! Со злости он попытался ударить сундуком о постамент. Стоило только крышке сундука соприкоснуться с металлом, как она открылась. Из сундука вылетел потрескивающий кристалл, спланировав прямо в один из постаментов. Однако ничего не произошло: кристалл так и продолжал таинственно потрескивать, но энергия не проходила в оставшиеся две точки треугольника. Если уж не маги использовали мегаскоп, то кто? Почему на полу осталась только разбитая крошка? Переставив постаменты внутрь триединого глифа на полу, Куроо вложил всю силу в ведьмачий знак аард, направляя обе руки в пустые подставки. Психокинетическая энергия полилась сквозь сжатые кулаки, напитывая кристалл. Куроо чувствовал, как его и без того слабая магическая сила осушается до краев. Наконец, он отступил и пошатнулся. Без двух оставшихся частей магическое изображение было нечетким и мерцающим, но еще оставался шанс узнать больше о загадочном пользователе. Спустя пару томительных минут воздух затрещал, расслоился, и связь стабилизировалась. Сквозь пространство и время на него смотрела миловидная юная девушка в дорогой накидке. На шее увивалось руническое ожерелье, похожий перстень красовался на пальце. Магичка. — Что значит — не можешь? — воскликнула она. Голос был куда старше, чем он ожидал. — Имей в виду, что это в последний раз. Что? Какие еще проблемы? Собеседника по эту сторону не было, так что ей отвечала пустота, не записанная в мегаскопе. Иногда ее фразы пропадали и Куроо мог только догадываться, о чем шел диалог. — …Ну так на нет и суда нет. Ложа магичек дает тебе последний шанс. Поторопись, слышишь? Ты все еще должен достать мне ингридиенты… Ты и сам знаешь, для чего. Оно по-прежнему на свободе. Куроо задумчиво скрестил руки на груди, слушая запинающуюся запись. Что-то всколыхнуло в нем подозрение, весьма тревожное и очень похожее на правду. — Как это не твое дело? — Магичка закурила, достав трубку. — Ты ведь помнишь, Фалька не за горами, и помешать она может всем. А у тебя есть обещания передо мной, которые ты должен выполнять. Если ты будешь гоняться только за монстром — не исполнишь свой долг, так и знай… Записывай внимательно: ухо тролля — Грабова бухта, Выползень… дай-ка подумать, да, они растут близ Третогора и Корво, печень утопца… нет, погоди, не любого. В Велене есть идеальные болота. И еще одно, самое важное. Наконечник Аэн Сидхе, лиловый путь вечности… Дриады надежно запрятали его в Брокилоне, но уж ты-то сможешь его выкрасть. Запись замолчала. Куроо начал сомневаться, что она расскажет что-то еще, если бы внезапно девушка не метнула цепкий взгляд именно на Куроо, словно видела его. У того поползли мурашки по спине. — Не подведи меня, Дайшо. После чего изображение рассеялось, а кристалл раскололся, не давая возможности переслушать. Теперь-то он точно никому не пригодится. Куроо вышел из башни, погруженный в раздумья. Кто этот Дайшо? Что за монстр, за которым он гоняется? Мог ли он быть тем самым ведьмаком, что исчез накануне, когда должен был защищать магов? Тысяча вопросов на одну зацепку: слова магички.***
Тсукишима действительно стоял у форпоста, неприязненно косясь на колеса телеги, опутанные кишками альгулей. Телега завалилась набок, торча к миру разбитыми досками. Такую пустишь разве что на растопку. — Ну так как? На свежем воздухе конфиденциальные сведения лучше передаются? — поглумился Куроо, встав с другой стороны телеги. Подходить ближе не хотелось: маг наверняка успел набраться сил и теперь зарядить заклинанием в ведьмака ему будет куда как проще. Тсукишима зажмурился, молча считая до — до скольких он там считал? Его бы птицы успели облюбовать и обосрать сто раз. Что за лесная фея. — У Альзура и его учеников для создания… существ был хорошо засекреченный индекс. Настолько, что его заучивали наизусть и разбивали по номерам, пряча в трудах. Номера вели к сноскам, а те, в свою очередь, к точному местоположению. У меня сохранилась большая их часть… — Ну так что ж ты молчал все это время? Меньше слов — больше дела. Давай сюда. — …если бы вы позаботились о том, чтобы достать украденные книги, как только покинете лагерь. — Маг демонстративно поправил очки на переносице, игнорируя протянутую руку. — Поскольку, как я и говорил, номера разбиты по разным трудам. Треклятые маги. Треклятый Альзур, и прочие умники. — Черт! Черт-черт-ч-черт!!! Теперь на него уставились сразу несколько любопытных пар глаз. Куроо шально взмахнул руками, бросив недовольное: — Вам попозировать, девочки? Те отвернулись со скоростью света. Всегда бы так. — У меня остался только труд по старшим расам иномирья с парой номеров и прикрепленным куском карты. Вы можете скопировать данные. Тсукишима не стал дожидаться, пока гнев Куроо стихнет, и достал пергаменты. На одном была карта, причем довольно детальная для своего времени: умещались даже маленькие городишки, включая Грабову Бухту и Корво. На втором более подробно изображен Велен. Все в точности, как сказала магичка. Она будто знала, как лучше всего составить маршрут по тварям. — Знаешь-ка что? — осенило Куроо, который тут же выхватил карту из рук. — Я это возьму. Лицо Тсукишимы вытянулось так, будто его завалили на защите диссертации. В руках остался последний пергамент, на котором, вероятно, и был вышеупомянутый труд. Чтобы не печалить мага, Куроо выхватил и его. — И это тоже! — он улыбнулся во все лицо, сияя благонадежностью. — Чао! Надеюсь, мы больше не свидимся. И зашагал к лошади.