Наследие Апполлион.

Мерный стук копыт. Два всадника быстро продвигались по узкой, виляющей между обрывом и скалой тропинке, поднимаясь в гору. Лошади шли рысью. Всадники не подгоняли их. Не потому что засмотрелись на местные красоты в лице серых и мрачных гор или черной пропасти обрыва, появившегося в результате разлома тысячу лет назад. Виной неспешности был первый всадник. Скача впереди, он не понукал лошадь, то ли задумавшись, то ли вовсе уснув. Второй всадник лишь неодобрительно косился из-под глухого шлема с парой смотровых щелей и изредка посматривал назад, проверяя, не следует ли кто-нибудь за ними. Времена сейчас были совсем неспокойные. Однако первому рыцарю, казалось, на это было все равно. Наклонив голову, он явно ушел в себя, мало обращая внимания на окружающий мир, заставляя своего сопровождающего нервничать еще больше и чаще сжимать пальцы на рукоять длинного меча, свисающего с пояса. Лишь когда они добрались до рукотворной площадки, построенной еще тогда, когда на этом месте стоял древний замок, передний рыцарь встрепенулся. Подняв голову, он огляделся, после чего потянул за поводья, заставляя лошадь остановиться. Его сопровождающий замер справа, посматривая на первого нечитаемым из-под шлема взглядом, при этом стараясь и не встретиться глазами с черным забралом и мелкой железной сеточкой смотровых щелей. Боялся он вовсе не взгляда, прячущегося под забралом словно хищник в ожидании своей жертвы, а сам доспех. Многим в этом мире он был знаком. Дурная слава окутывала черный панцирь с шипастыми наплечниками и легкоузнаваемым шлемом, когда-то принадлежавшим лидеру Легиона Черного Камня. Апполлион была мертва уже давно, однако ее доспех кто-то унаследовал, присвоив себе и титул Вестника Войны. Этого кого-то все опасались, хотя рыцарь, сопровождающий сейчас обладателя этого уникального доспеха, совсем не боялся того, кто под ним скрывался. Боялся он лишь самой Апполлион и ее черного доспеха, от которого так и веяло чем-то непонятным, что заставляло пробегать холоду по спине. -Госпожа, я думаю нам стоит поторопиться. Лазутчик лорда-стража могут быть поблизости. Если они увидят вас, то незамедлительно сообщат об этом. -Жди здесь. Рыцарь лишь наклоняет голову, пряча недовольство во взгляде. При Апполлион он такого себе бы не позволил, однако Апполлион больше нет. Она погибла тогда, когда пала твердыня Черного камня. Говорят, пала от руки лучшего воина Императора, сказав ему перед смертью, что мира, ради которого некоторые сражались, им не видать. Может правда, а может и нет. Ветераны Черного Камня не любят вспоминать тот день. Тогда они потеряли слишком многое, перестав быть той силой, которая могла бы заставить три народа вечно резать друг дружке глотки, сами не понимая, что делают это они лишь потому, что так угодно Апполлион. Черный Камень никогда не прятался, заявляя о себе достаточно громко всегда. Да, тайные вылазки были, этого никто не отрицал, но никогда им не приходилось прятаться так сильно, как сейчас. Их осталось слишком мало. Когда-то грозная армия рыцарей перестала существовать. Остались от нее лишь осколки. Волки и сами не поняли, как из охотников превратились в жертву. Первый рыцарь спешился. Не глядя кинул поводья сопровождающему. Тот поймал их и застыл, задумчиво глядя вслед растворяющейся в черноте пещеры, в которую превратилась часть каменной башни, обрушившийся в тот день, когда сам Бог ниспослал катаклизм, старевшей прежние страны и государства навсегда. Что же там ищет та, кто бежала до того, как твердыня была окружена и осаждена, та, на которую Апполлион возлагала большие надежды. Астрея, та, которая считает себя реинкарнацией Апполлион, продолжательницей ее дела, которой присягнули те из Черного камня, кто увидел в ней наследницу Апполлион. Была ли она на самом деле реинкарнацией Апполлион никто не знал. Да нужно ли это? Черному Камню нужен лишь символ, который поднимет их на продолжение их дела -отсеять слабых и дать путь сильным. Такова была воля Апполлион. Астрея неспешно ступала по каменной лестнице, отстранённо отмечая, что с последнего ее визита никто сюда так и не проник. Это хорошо. Не стоит рыцарям лорда-стража или Холдена Кросса находить это место, в которое лишь Астрея могла зайти. Если они его найдут, обязательно уничтожат то, что осталось от апполлион -ее статую в полный рост, спрятанную в подвале некогда надворный башни древнего замка, выполненной из того же черного камня, что и стол в твердыне их Легиона. Это все, что осталось у Астреи от приемной матери. Кроме доспеха, разве что, однако и тот пришлось собирать по кусочкам. Викинги, проклятые варвары, смогли-таки утащить немалую часть столь важных для ее образа деталей и спрятать по своим сокровищницам. Пришлось поработать, чтобы вернуть то, что по праву принадлежит ей. Ведь она наследница Апполлион. Ей Вестник Войны пророчила закончить начатое ей. Или она сама решила это, так как сама, как и предводитель Легиона Черного Камня видела, как страдают слабаки, не способные защитить себя. Как их, словно послушных овец, резали викинги, упиваясь кровью и хмелем. Она видела все это. Видела это и Апполлион. И в этом они схожи. Возможно такова судьба? Хотя в нее Астрея никогда не верила. Верила она лишь в ту, что нашла ее на пепелище с ножом в руках и телом берсерка в луже собственной крови. -Волчица. -вынесла свой вердикт фигура в черном пугающем доспехе, протянув к ней руку с оканчивающимися когтями стальными пальцами. -Идем, дитя. Я тебя научу, как надо жить. Астрея лишь рассеяно проводит взглядом по потрескавшимся камням, вспоминая эту сцену. А потом хмурится, вспоминая другое. Как тогда, когда армия самураев только подходила Апполлион вызвала ее к себе. Астрея верила, что командир придумала план, как им вновь стравить объединившихся против них врагов. Но это оказалось не так. Апполлион лишь молчала и глядела на нее своим тяжёлым и жёстким взглядом, легко читающимся из-под шлема. Астрея же молча стояла, опустив голову и ждала, когда же лидер легиона скажет свое слово. -Армия самураев на подходе. -нарушает молчание Апполлион, отворачиваясь лицом к вырубленному в камнях окну. -Сегодня или завтра они будут под нашими стенами. -Тогда мы примем бой? -уточнила Астрея, поднимая голову и крепче сжимая пальцы, закованные в сталь, на рукояти ее длинного меча. -Да, дитя. -отзывается Апполлион, вновь поворачиваясь к ней. -Однако у тебя будет другое задание. -Но госпожа… Апполлион прерывает Астрею, подняв руку. Та повинуется повелительному жесту и замолкает. Апполлион же неспешно подходит. Ее рука ложится на наплечник и сжимает его с силой. Мерзкий скрип металла о металл разряжает наступившую тишину, заставляя Астрею поднять голову и вглядеться в черные провал под забралом. -Я знаю, что на тебя можно положиться. -уверенно говорит глава Легиона Черного Камня, давя Астрею взглядом. -Ты будешь достойна стать моим преемником, если самураи смогут добраться до меня. Ты волчица, Астрея. Ты понимаешь, что я хотела показать этому миру. Астрея вновь опускает голову, не выдерживая взгляда, давящего из-под черепоподобного шлема, однако вторая рука Апполлион подцепляет нижнюю часть ее шлема, заставляя поднять голову и вновь встретиться с ней взглядом. -Ты понимаешь. -повторяет Апполлион, убирая руку с плеча девушки. -Ты знаешь, каков этот мир на самом деле и каковы на самом деле люди. И ты верна нашим идеям. -продолжает она, заставляя Астрея сжать зубы от ярости. Она могла понять, почему ушел страж. Приняла бы измену Стоуна, ибо тот, как ни как, бывший член Железного Легиона. Но Кара, Холден и другие… как они могли предать все то, что они. Старались сделать за последние годы?! Как они посмели предать ту, кто хотела лишь показать всем их истинную природу. Они предали, пошли против нее, возродили Железный Легион, допустившей смерть родителей Астреи и ее друзей, опустошение ее родового замка и крепостей соседей. Неужели они хотят вернуть то, что мертво? Они хотят мира, которого никогда не будет! Апполлион ярко это продемонстрировала. Дай только повод, и благородные рыцари, гордые самураи, храбрые викинги превращаются в хищников, начинающих рвать ближнего своего на куски. -Госпожа, позвольте мне остаться с вами. Я… -Нет. -властно отвечает Апполлион, хлестнув свою подчиненную полой плаща по ноге. -Ты и самые преданные нашему делу рыцари отправитесь в убежище. Там вы продолжите наше дело, если самураи возьмут крепость штурмом. Наше дело не должно умереть здесь. -широким жестом она обвела стены крепости. -Я воспитала тебя волком. И ты знаешь, что делать дальше. Но она не знала. Она не была готова к тому, что в какой-то момент именно она станет живым символом Черного Камня и его идей. Не просила Астрея себе такого, однако жестокая судьба вновь проявила свою хищническую натуру, отобрав у нее все, кроме жажды мести и войны, что неспешно подтачивали ее изнутри. И она старалась стать достойной преемницей Апполлион. Однако часто она ловит на себе задумчивые взгляды сомневающихся, часто слышит шепотки, твердящие, что она -лишь подставка под грозные доспехи, что она лишь жалкая пародия на Апполлион, что лучше бы во главе встал кто-то другой. Однако Астрея была волком. И свое место в пищевой цепи она никому и никогда не отдаст. Ей хватило того, что дважды она лишилась тех, кого считала своими родителями, дважды потерял теплый и уютный дом, дважды оказалась на грани смерти. Но не сдалась, а продолжала борьбу. Судьба извечно испытывала ее, проверял, точно ли она волк, а не жалкий ягненок, но Астрея не раз и не два доказала то, что она волк, хищник, который питается слабыми. Лестница закончилась. Астрея неспешно шагнула во тьму. Подняла руку, касаясь стальными пальцами края железного держателя для факелов. Неспешно достала заранее приготовленный факел. Искры от трения латной перчатки о стальное крепление падают на пропитанную ткань, вмиг воспламеняя ее и освящая черную фигуру, словно живую, застывшую в дальней части помещения. Астрея медленно вернула факел в крепление, после чего шагнула к фигуре, обнажая меча и переворачивая его лезвием к полу. Секунда, и сталь упирается в каменный пол, а Астрея опускается на одно колено. -Я стараюсь выполнить твою волю, госпожа. Я знаю, что ты была бы рада, что твое дело живет после тебя во мне и тех, кто остался верен нашим идеалам. -произнесла Астрея, опуская голову. -«Хорошо. Но недостаточно!» -отблескивает на матово черном, высеченном из камня шлеме. Астрея лишь опускает голову. -Я понимаю. Я продолжу работать усерднее. Я стану для них твоей реинкарнацией, госпожа. Я заставлю лорда-стража, Холдена Кросса, ороти и прочих заплатить. Уверяю, тебя, они будут грызться между собой. Думаю, для тебя это была бы сладкая месть. Статуя ничего не ответила. Лишь матово поблёскивали вырезанные смотровые щели, словно вопрошая, что же тогда наследница Апполлион делает здесь, почему не с армией, готовящейся к очередным рейдам против рыцарей Эшфелда. -Я не подведу тебя как они. -с некоторой ожесточенностью произносит Астрея, резко поднимая голову и вглядываясь в черную статую. -Я закончу начатое тобой. Начну Эпоху Волков. Я покажу им всем, что они -лишь звери, которым только дай повод, чтобы порвать друг друга. Тогда я действительно стану не просто твоей наследницей, а реинкарнацией. -«Ты как всегда все понимаешь верно!» -смотрели в ответ пустые -Мне трудно быть тобой. Хоть я и познала то же, что и ты, пусть ты обучила меня, я не чувствуя, что являются твоим воплощением. -признается Астрея. -Я знаю, что многие сомневаются во мне. Я и сама сомневаюсь. -добавляет она, медленно стягивая шлем с головы, и позволяя застоявшемуся воздуху и пыли коснуться изуродованного огнем лица. -Но я не остановлюсь. Я -волк, а они -лишь ягнята, которым нужна твёрдая рука. Немногие из них волки. Но я сделаю их таковыми. Девушка наклоняется и упирается лбом в черную статую. Камень холоден. Также холоден, как сама Апполлион. Астрея же горячая. Она решительнее, эмоциональнее. Ей не хватает опыта, но ее преданность делу сделает из нее истинного лидера волков. Наверное, так и думала Апполлион, отправляя Астрею прочь из обречённой крепости, а та, с трудом сдерживая рвущийся наружу рык отчаяния, скала прочь, оставляя за собой замок и Апполлион, ту, которую она называла матерью и за которую поклялась отомстить. Однако это все была лишь минутка слабости. Астрея выпрямляется. Несколько секунд она вглядывается в статую, а потом кивает сама себе, после чего одевает обратно шлем. Медленно выпрямляется, вновь входя в образ, отточенный до совершенства, однако по-прежнему выдающий знавшим Апполлион лично, что перед ними лишь подделка. Однако сама Астрея так уже не считала. Она покинула помещение, затушив факел, вновь оставляя черную статую без сердца и жалости в холодной черноте, в которой прожила воительница, носившая гордый титул Вестника Войны.