Провальная попытка снова любить

      — Можете идти.       Слуги уважительно поклонились и направились к выходу. Влад же, не дожидаясь их ухода, вышел на балкон. Оперевшись о перила, мужчина полной грудью вдохнул свежий воздух. Ветер, развивая длинные черные волосы, приятно щекотал кожу. На улице была глубокая ночь. С балкона виднелся безграничный чарующий лес и горы Валахии. Дракула устало оглядывал просторы, в который раз за день возвращаясь к душащим его мыслям. Прошло столько времени, а боль всё никак не утихает.       День за днем Влад старательно выполнял обязанности господаря страны и даже почти чувствовал себя живым. Однако как только луна заменяла солнце, а ноги переступали порог спальни, его снова накрывало отчаяние. Он становился словно другим человеком: беспомощным перед судьбой, ранимым и слабым. Но при подданных всегда собранный, достойный своей страны правитель.       Влад зарылся пальцами в свои жесткие волосы, как когда-то делала его возлюбленная, и прикрыл глаза, желая, чтобы ветер унёс его с собой. А куда — неважно.       «Надо лечь пораньше. Завтра важная встреча».       Господарь резко развернулся и хотел уже зашагать обратно в комнату, как чуть не наткнулся на преграду в виде хрупкой девушки. Она стояла в почтительном поклоне, отчего ее длинные светлые волосы скрывали лицо.       — Господин.       — Катарина, — Влад устало приподнял уголки губ, увидев её неуверенный взгляд на себе. — Не слышал, как ты зашла.       — Как выше самочувствие? Лекарство помогло? — все так же, не поднимая головы, спросила девушка, названная Катариной.       — Мне уже лучше, спасибо.       Не дожидаясь следующих слов присланной Ноэ Катарины, мужчина обошёл её и вернулся в комнату. Он встал перед зеркалом и оглядел себя. Рассматривал свое уставшее лицо: морщины, густые темные брови, пустые глаза, что когда-то ярко сверкали, и искусанные губы. Влад начал разминать свою шею, даже не заметив, что девушка подошла сзади и положила свои маленькие ладошки на его мощные плечи.       Дракула сделал глубокий вздох, прикрыв глаза. А после повернулся к ней и, приподняв пальцами опущенную голову, заглянул в её чистые невинные глаза. Глаза, наполненные любовью.       Он прекрасно знал, что Катарина была влюблена в него. После их первой мимолетной встречи в саду она долго думала о нём и поняла, что влюбилась. Многие считали господаря Валахии монстром, даже слуги побаивались своего правителя, но не Катарина. Она видела лишь несчастного мужчину. Мужчину, который слишком многое пережил. Ей безумно хотелось отогнать с его прекрасного лица грусть и печаль. Хотелось почувствовать его теплые касания, увидеть его улыбку, одаривать своей любовью…       Она постоянно искала с ним встречи: в замке, за его пределами, везде и всегда. И Ноэ, понимая, что эта девушка влюблена в него, решил, что это его шанс облегчить боль друга. Никакая из девушек, присланных Ноэ в покои господина, не смогла даже его малейшее внимание обратить на себя. Никто из них не подходил, да и они сами не слишком горели желанием. Катарина же была искренне влюблена в него и была готова бороться за его любовь. Это был идеальный шанс.       — Господин, я могу помочь вам переодеться? — тихо спросила Катарина.       Влад на пару секунд задумался. Катарина любит его, а ему меньше всего хотелось делать ей больно, ведь она была правда хорошей. Вежливой, учтивой, заботливой, но даже при своем мягком характере могла стоять на своём. Однако… никто не сможет поселиться у него в сердце. Никто не заменит ту османскую девушку, о которой он думал даже спустя много лет.       — Хорошо. — Влад немного неуверенно кивнул. Тонкие изящные пальцы прикоснулись к пуговицам, и она медленно начала расстегивать их. Влад внимательно смотрел на смущенную Катарину, размышляя о ней. Он понимал, почему Ноэ хочет помочь ему. Понимал, что она в него влюблена. И понимал, что если он не забудет о том, что случилось, то будет всю свою вечную жизнь страдать, пока полностью не изведет себя.       Пуговицы были расстегнуты. Влад потянул рубашку через себя и положил на стул. Катарина смущенно отвела взгляд, не зная куда деть глаза. Она едва сдерживала себя, чтобы не посмотреть откровенно на его подтянутое натренированное тело. Взгляд бегал то к кровати, то к зеркалу сзади Влада, который позволял увидеть широкую мужскую спину, то к его небесно-голубым глазам. Точно такие же глаза были и у неё, но при этом у них было большое отличие. У Влада они были пустыми, тусклыми, ничего не отражали, а у Катарины глаза ярко светились от счастья, что, казалось, озаряли всю комнату.       — Господин, я… — начала Катарина, но тут же замолкла, увидев отстраненность и холод в его глазах. Ей было больно, что он мало уделял ей внимания. Она хотела, чтобы Влад увидел её любовь и трепет к нему, чтобы он ответил ей тем же. Однако, было страшно открыто об этом говорить. Никогда не знаешь как человек поступит в тех или иных ситуациях. Поэтому ей оставалось лишь надеяться, что Дракула видит её старания и любовь через действия. Но только не сейчас. Не осознавая, она поджала губы. И резко спросила: — Почему вы так холодно отвечаете? — Теперь шага назад нет. — Простите, мне… — Её нижняя пухлая губа задрожала. Влад понял, что она на грани слёз.       «Чёрт, только этого не хватало…» — подумал Влад. Он не желал видеть женские слёзы, учитывая, что причина их возникновения — это он сам.       — Не извиняйся, Катарина. Ты не виновата.       — Господин, простите мне эту дерзость, но я люблю вас. Очень сильно. — смотря в его глаза, тихо, но твердо проговорила Катарина. Она больше не могла сдерживаться и надеялась на милость господина, если будет говорить откровенно, — Я уже очень долго пытаюсь получить от вас внимание. Сколько бы я ни старалась, вы всегда были любезны, но холодны со мной. Вы не представляете, как мне больно от того, что моя любовь не взаимна. — Она резко опустила голову, чувствуя, как слеза все-таки предательски вырвалась наружу.       Влад задержал дыхание. Он не ожидал от этой хрупкой девушки такие дерзкие слова, но наказывать её за откровение не собирался. Напротив, князь осознал боль, которую она испытывала. Какого это — любить человека, но понимать, что никогда не получит этого в ответ? Ему стало больно за неё и он поджал губы.       Катарина же, осмелев, положила свои ладони на сильную грудь. Она заглянула в его глаза и увидела там замешательство. Это стало знаком того, что ему все-таки не безразличны её слова.       Ему было и в правду небезразлично. Но только не потому, что он понял, что Катарина «особенная» и предназначена ему судьбой, а потому, что он не желал делать больно из-за своего эгоизма. Она не виновата, что Влад после большой потери перестал что-либо чувствовать. И она заслуживала кого-то получше, чем мужчину с истерзанным сердцем.       — Катарина, мне жаль, что я задел тебя. Ты не виновата. — Он поднял руку, чтобы успокаивающе погладить её по голове, но остановился в пару сантиметрах от светлых волос. Тогда девушка взяла все в свои руки. Катарина схватила его холодную ладонь и положила на свою щёку. От этого касания у неё пробежали мурашки по коже. Наконец-то она ощутила его тепло.       — Пожалуйста, господин. Не отвергайте меня. — неожиданно Катарина опустилась перед ним на колени, все так же держа его ладонь в своей. Она поцеловала тыльную сторону его руки, стараясь выразить все свои светлые чувства к нему через этот короткий, целомудренный поцелуй.       Влад удивленно хлопал ресницами, не зная, как реагировать на её выходку. Но внезапно пришла мысль, от которой стало дурно.       «Я не могу вечно быть в трауре. Возможно, стоит и правда попробовать снова… любить?..»       Это казалось невероятным. Ведь Влад всегда твердил себе, что больше сможет найти любовь ещё сильнее. Но что будет, если попытаться? Вдруг он действительно сможет обрести покой?       Князь посмотрел на сидящую на коленях Катарину под другим углом. Она была очень красива, женственна и невинна. Такой была и…       — Поднимись и сними платье. — обрывая в голове предложение сказал Влад.       Это было совершенно неожиданно. Катарина широко раскрыла глаза и ошарашенно открыла рот, но тут же его захлопнула. Девушка не поняла смену его настроения, но была не против, ведь именного этого она и хотела. Её грудь от волнения стала чаще подниматься и опускаться, она неожиданно хотела скрыться от его пристального взгляда, но сдержала себя.       — Как пожелаете, господин, — едва слышно прошептала она. Встав с пола, Катарина завела руки за спину и начала расстегивать лёгкое платье. Это заняло совсем немного времени и вот, спустя мгновенье, платье было уже на полу. На ней совершенно ничего не осталось.       Влад разглядывал хрупкое женское тело. Оно было идеальным: острые плечи, белоснежная кожа груди, плоский живот, округлые бедра… Но его это не слишком привлекало. Он просто подошел к ней, обхватил руками её талию и поднял, как пушинку. Девушка вздрогнула, но ничего не сказала, прижимаясь к нему сильнее. Отпустив Катарину на кровать, Влад навис над ней, разглядывая милое личико. На её щеках виднелся отчетливый румянец, а губы изогнулись в смущенной улыбке. Влад тоже попытался улыбнуться, но вышло слишком натянуто. Его не оставляла мысль, что это неправильно, что так нельзя, но больше думать не хотелось. Не хотелось думать, не хотелось чувствовать. Сейчас они займутся сексом, пусть даже он этого и не сильно желает, а на утро он будет думать о том, что было. Ему просто нужен перерыв от всего.       — Влад… — внезапно произнесла Катарина. Он ей не позволял обращаться к нему по имени, но в этот момент Катарина просто хотела почувствовать себя не с устрашающим князем Валахии, а с любимым мужчиной.       Видя, что Влад не слишком смел и не торопится, девушка потянулась к нему за первым долгожданным поцелуем, однако он прервал её планы. Мужчина наклонил голову, губами едва соприкасаясь с нежной кожей шеи, и почти до боли широкими ладонями сжал её грудь. Она прикусила губу и прикрыла глаза, пытаясь взять себя в руки и не облажаться перед Владом. Теперь Катарина была точно уверена, что в эту ночь она отдаст себя своему господину, господину её сердца.       Мужчина опустился ниже и прикусил кожу груди. Катарина зажмурилась от неизведанных ощущений и тяжело вздохнула. Не замечая реакции девушки, он, обхватывая губами, облизал сначала правый, затем левый сосок. По спальне раздался первый тихий стон, после которого Влад начал ласкать её извивающееся тело руками. Они были везде: на плечах, руках, бедрах, талии, внизу живота… Катарина терялась в этих ласках. Его касания были довольно грубыми, но это не мешало ей чувствовать что ни на есть настоящее удовольствие. Она была в полном распоряжении его сильных рук, что могло быть ещё лучше?       Ласки длились недолго. Влад прервался и начал снимать с себя штаны одной рукой, а другой ладонью грубо сжимал её бедро. Катарина, чувствуя дрожь по всему телу от происходящего, прикусила нижнюю губу. Хоть она и сильно желала их близости, её никак не покидало ощущение волнения из-за своего первого раза, но вскоре пришла мысль, что раз уж Влад не желает делать ей больно, то не сделает и сейчас. Поэтому, полностью ему доверившись, Катарина медленно развела ноги. Её лицо, и так смущенное, еще сильнее покраснело, увидев подтянутое, полностью обнаженное тело Дракулы, кожа которого была чересчур сильно бледна, и оттого он казался ещё красивее и изящнее.       Взгляд прошёлся по женскому телу и невинному лицу. На секунду Влад засомневался в своих действиях, но когда тонкие пальцы коснулись его скул он без промедления вошёл в неё. Не давая привыкнуть к себе, Дракула толкнулся сильнее, отчего Катарина вскрикнула и, зажмурившись, крепко вцепилась пальцами в его спину. Всё её тело было напряженно, ноги подрагивали от каждого его движения. Всеохватывающее ощущение близости, которое она так долго ждала и хотела, заставляли девушку чуть ли не задыхаться. Ей не хватало воздуха, она судорожно хваталась за простыни, но снова неожиданно издала полустон-полукрик при новом движении навстречу к ней. Катарина откинула голову на подушки, а Влад, воспользовавшись этим, снова прикусил кожу шеи.       — Влад!.. — простонала Катарина, крепко обнимая Влада ногами и руками. Сейчас она просто забылась, растворилась в новых ощущениях. Удовольствие сопровождалось с болью от резких и грубых толчков, но даже несмотря на это ей никогда не было настолько хорошо, и вряд ли будет.       Влад лбом уткнулся в её грудь и продолжал вбиваться в неё. Его губы были плотно сжаты, глаза прикрыты. Даже могло показаться, что происходящее не доставляет ему удовольствие, будто для него это лишь испытание, которое нужно пройти. Катарина же не замечала отсутствия у Влада какой-либо ответной бурной реакции на их близость, она была слишком сосредоточена на своих ощущениях.       По комнате громко раздавались шлепки двух тел. Катарина не знала куда деть руки: то сжимала простыни, то зарывалась пальцами в длинные волосы Влада. Но в один момент она поняла, что хочет просто гладить его прекрасное лицо, но это не было возможным из-за того, что он прижимался лбом к её ложбинке между грудями.       — Влад… посмотри на меня… — прошептала она. Её слова не были услышаны, а может и были, ибо после просьбы Катарины он начал входить в неё глубже, вырывая с женских пухлых губ очередные протяжные стоны. — Влад, прошу!       Он все-таки поднял голову и затуманенными глазами посмотрел на неё. Влад попытался рассмотреть в её лице то, что могло бы стать для него особенным и прекрасным, то, что заставит его полюбить эту девушку. Но ничего он не нашёл. Она не вызывала у него никаких ярких чувств и эмоций, что вызывала много лет назад другая девушка. И в этот момент перед ним всплыл её образ. Её счастливая улыбка, яркие глаза, миленький носик, покрасневшие щёки…       Катарине стало неловко от его пристального взгляда, который был чересчур серьезным и отчужденным в такой интимный момент. И тогда она, едва держась чтобы вновь не застонать от очередного грубого толчка, обхватила ладошками его щёки и приблизилась, чтобы наконец почувствовать вкус его губ. Но в этот момент Влад резко повернул голову направо, отчего поцелуй получился не в губы, а в скулы. Катарина опешила, но мысли её прервались от ощущения близкой разрядки. Она чувствовала, как совсем скоро дойдет до пика наслаждения, рассыпаясь на миллиарды атомов.       Дракула, понимая, что его действие было слишком грубым и неожиданным, переключился на женскую шею, чтобы отвлечь её. Он сочно поцеловал место выше ключицы и прикусил чувствительную кожу. Девушка, которая несколько минут назад стыдливо пыталась сдерживать свои стоны, без стеснения стала выкрикивать его имя и царапать широкую спину. Мужская рука опустилась вниз, пальцы стали ласкать чувствительную влажную промежность. Оба были на пределе.       Хрупкое женское тело вскоре задрожало. Катарина судорожно втянула ноздрями воздух и вскрикнула, когда она начала биться в сладкой судороге. Её тело извивалось под Владом, а он, не теряя времени, приподнялся, крепко схватил за женские бедра и сделал ещё несколько грубых толчков, после чего он с глухим рыком излился в неё. Мужчина, ощущая разрядку, откинул голову назад и ещё несколько раз толкнулся в мокрое лоно, но уже гораздо осторожнее и нежнее.       Влад вышел из неё и приземлился рядом с дрожащей Катариной, которая так же пыталась отдышаться после оргазма. Несколько минут он лежал с закрытыми глазами, через ноздри вдыхая воздух.       — Катарина, мне… — начал Влад, но, повернув голову, обнаружил её мирно сопящей. Хмыкнув, он накрыл её одеялом, а сам, надев штаны, вышел на балкон. Теперь его преследовало ощущение, что это было ошибкой.       Дракула поджал губы, вспоминая, как перед ней всплывала её фигура. Даже в такой момент, когда партнёры должны отдавать всего себя процессу, он видел другую. Как бы он ни хотел, прошлое не оставит его никогда. Влад словно до сих пор надеялся, что придёт день, и он снова будет счастлив со своей любимой.       Но такого не будет. Она мертва, лежит в могиле, в холодной грязной земле. Её сердце не бьётся, закрытые глаза не излучают радость и счастье. Влад остался один со своей болью, которую сегодня он пытался заглушить, воспользовавшись невинной девушкой. Но произошедшее усугубило и без того паршивое настроение воеводы.       Однако, если бы Влад все-таки позволил ей поцеловать себя, то это было бы что-то наравне с катастрофой. Он клялся, что не поцелует больше ни одну женщину, кроме своей возлюбленной, и эту клятва для него до сих пор была священна. На губах все ещё горел вкус последнего, прощального поцелуя. И этот поцелуй останется последним на его губах до тех пор, пока он жив.