Химические реакции

      Кэсси опустила взгляд на свою грудь, чтобы убедиться, что из-под глубокого квадратного декольте ее кофточки выглядывает чёрное кружево бюстгальтера. Не сильно, будто она дурочка, не сумевшая правильно подобрать белье, а дразняще случайно — будто так вышло само собой. Девушка удовлетворённо кивнула сама себе, когда поняла, что всё сидит как нужно и выглядит она просто «по-блядски» — именно так бы выразился её младший брат Крисс, увидь её сейчас. Ему недавно исполнилось шестнадцать, и он явно знал в этом толк.       Кэсси достала телефон из сумки и, включив фронтальную камеру, ещё раз придирчиво осмотрела себя — в этот раз она отказалась от своего привычного броского макияжа с накладными ресницами, контурными бровями и тёмным тоном для губ. С экрана телефона на неё смотрела хорошенькая ученица воскресной школы — розовый румянец, вызванный стыдом за содеянные грехи; чистые светло-голубые глаза в обрамлении широко распахнутых немного подкрашенных ресниц, внимающие словам пастора; губы, покрытые прозрачным блеском, готовые шептать молитвы. Хотя, конечно, вряд ли бы Кэсси пустили воскресную школу в таком прикиде — слишком уж короткая юбка из чёрной джинсы, да и кофта чересчур обтягивала её и так немаленькую грудь, что сразу навевало мысли об обочине какого-нибудь оживлённого шоссе.       Кэсси не могла сдержаться и высунула язык, сделав фотографию и сразу послав её в чат с подругами — девочки мгновенно активизировались, строча комментарии по поводу её внешнего вида.       «Смотри, чтобы у Свифти инфаркт не случился, его бедное девственное сердечко просто разорвётся от твоей шикарности».       «Вот бы посидеть на этом лице, оно, наверное, такое удобное…»       «Выглядишь отпадно! Но не забывай о своей миссии!»       «Да, отделай его там!!! Ты должна нам цифры!»       Кэсси довольно улыбнулась, в которой раз убеждаясь, что её подруги настоящие подлизы, но отрицать не могла — их комплименты были приятны. Девушка уверенно нажала на кнопку дверного звонка, сразу раздались три мелодичные ноты, огласившие её присутствие, и уже через полминуты по ту сторону витражной двери замаячил высокий тёмный силуэт.       — Тейлор, доброе утро! — дверь едва открылось, а Кэсси уже громко поздоровалась и засияла одной из своих самых очаровательный улыбок, смотря стоящему на пороге парню прямо в глаза — для этого ей пришлось задрать голову.       — Доброе, Кэссиди, — она улыбнулась ещё шире, не показывая недовольство. Полным именем её называл только отец и то, только когда был ей очень недоволен, — Проходи.       Парень сделал шаг вглубь дома, чтобы пропустить Кэсси, потом закрыл за ней дверь и молча проследовал в гостиную — всё это время он сохранял полнейшую невозмутимость на своём лице и в своём поведении, можно даже сказать некую мертвенность. Кэсси была к этому готова и улыбалась за двоих — у неё был план, который поможет достать ей цифры. Его цифры.       Цифры Тейлора Сандерса, или Свифти — прозвище, о котором он был не в курсе — являющегося типичным представителем отряда «Лузеров» подвида «Гиков». Данную классификацию он получил ещё в средней школе, когда стал тусоваться с тремя неудачниками, которые постоянно играли в свои ботанские игры и делали домашку, не высовывая носа из клубных комнат. С тех пор как «Лузеры» стали квартетом, Кэсси и компания её подруг, состоящая из пяти самых крутых и отвязных девчонок Старшей Баллардской Школы, постоянно тренировали на них своё остроумие — девочки любили посплетничать и посмеяться над подобными экземплярами.       Ещё на первом году старшей школы Членный Консилиум — это собрание внезапно появилось после одной из особенно весёлых ночёвок у Рейчел — определился с тем, что из всех «Лузеров» самый маленький член был у Бена Пеннингтона. Во-первых, в нем едва ли было сто шестьдесят пять сантиментов роста, что делало его на полголовы ниже Кэсси, а во-вторых, его фамилия слишком благозвучно рифмовалась со словом «петтинг», поэтому девочки сошлись на том, что данная сексуальная практика — максимум, который Бен сможет себе позволить в своей половой жизни. Дальше «по нарастанию» шёл чудила Хантер — черты его лица было сложно различить из-за покрывавшего его слоя воспалённого акне, что, конечно же, ничего не говорило о длине его члена, но делало путь к нему крайне неприятным. К тому же, у Хантера был кошмарно высокий голос — он будто заклинил в состоянии «ломки», когда у всех остальных парней со временем тембр понизился и стал нормальным или хотя бы терпимым для восприятия. Лично Кэсси была в ужасе, представляя, как Хантер своим голосом Микки Мауса будет стонать и шептать всякие мерзости в постели и иногда молилась за то, чтобы он оказался геем, и никому из женского рода не пришлось бы на себе это испытать.       Итак, Членный Консилиум был единогласен в определении двух первых мест и постановках диагнозов — у этих двоих были разной степени жухлости, но всё равно очень жухлые агрегаты, похожие на неурожай фасоли на заднем дворе бабули Кэсси. Дальше мнения расходились, из-за чего возникали разногласия.       С одной стороны — Коллин, который пусть и был тщедушным толстяком, но никогда не давал себя в обиду местным задирам, ставя их на место словесно, понимая, что даже если его побьют, то больше проблем будет у хулиганов. Это определённо добавляло ему пару сантиметров — либо в длину, либо в ширину. Консилиум не счёл этот ньюанс слишком важным.       С другой — Тейлор, из-за которого возникало больше всего споров, и Кэсси была самой ярой спорщицей. «Не меньше пятнадцати», — каждый раз отрезала она. У неё было несколько весомых обоснований в пользу своей позиции: Тейлор был дылдой — около ста девяноста сантиметров, что уже было уже почти гарантией такого же длинного члена; а ещё Тейлор, в отличие от своих дружков, был тихим, безэмоциональным и всегда спокойным — «счастье любит тишину» думала Кэсси и говорила: «Правда, не будет же он ко всем подходить со словами: «Приветик, а у меня кстати огромный елд…» — когда Кэсси приводила этот аргумент, обычно все подруги заливались хохотом ещё до того, как она успевала заканчивать фразу за воображаемого Тейлора.       С позицией Кэсси была согласна только её лучшая подруга Рейчел — они вдвоём отстаивали член Тейлора, как могли, но остальная компания почему-то ни в какую не хотела идти на компромисс и дать бедняге хотя бы тринадцать сантиметров. Например, Алисия находила картинки и даже порно с высокими мужчинами с крохотными пенисами, — чаще всего они выступали в роли куколдов — почти с пеной у рта доказывая, что ни у кого из «Лузеров» не может быть даже среднестатистической длины, иначе «они бы не были такими ущербными и хоть немного пользовались тем, что наросло». Кэсси пыталась возражать, но все её аргументы разбивались о «не увижу — не поверю». В случае Алисии это действительно было ультиматумом — имела место некая насмотренность девушки в этом вопросе.       Так вот, к слову о том, что же Кэсси забыла дома у Тейлора Сандерса в это субботнее утро, когда его родители укатили куда-то на уик-энд, и при чём тут «не увижу — не поверю» Алисии. Кэсси внутренне растянулась в зловещей ухмылке, думая об этой так удачно сложившейся ситуации: «Ничего такого — просто я, он, пустой дом и проект по биологии, который нужно делать в парах». Она ни на что не намекала, просто любила совмещать приятное с полезным.       — Чай, кофе? — глубокий и низкий голос Тейлора, слишком громкий в его пустом доме.       Кэсси немного неловко проморгалась, очнувшись от мыслей об шуточном споре с подругами. Сейчас она ведёт себя совсем несексуально.       — Что угодно, Тейлор, — растянулась в улыбке, снова заглянув ему в глаза за стёклами очков.       Кэсси знала, что парни любят, когда она называет их по имени, когда заглядывает им в глаза с видом преданной собачки, чтобы они могли почувствовать себя её полноправными хозяевами, когда наклоняется и её большая грудь еле держится в пределах кофты — и это всё, конечно, было слишком просто, но всё-таки Тейлор Сандерс был не обычным парнем, с которым подобные маленькие уловки точно сработали бы, а «Лузером», поэтому у Кэсси был разработан определённый план действий. Так как она всегда отличалась своим серьёзным подходом к любой задаче, а ещё старалась все доводить до конца, то совращение Тейлора Сандерса стало для Кэсси делом чести.       — Ладно, — он прошёл на кухню, совмещённую с гостиной и поставил чайник кипятиться, — Давай сразу распределим обязанности, чтобы работа шла быстрее, — предложение было резонным, но совсем не нравилось Кэсси — оно не соответствовало плану.       — Мне всегда работается вместе лучше. К тому же, это всё-таки парный проект, если меня спросят что-то из твоей части, я не смогу ответить, — когда надо, она умела «красиво стелить», как называла это Рейчел.       — Ты права, — Кэсси победно улыбнулась, подумав о том, что только люди с большими половыми органами умеют признавать свои ошибки, — Я думаю, удобнее будет расположиться на диване, пододвинем журнальным столик, либо можно на обеденном столе, — Тейлор задумчиво перечислял, а Кэсси размышляла о том, что могла бы заниматься с ним хоть на диване, хоть на обеденном столе. «Биологией, конечно же. Проектом!» — подумала с внутренним смехом, но сказала другое:       — На диване замечательно! Когда попе удобно, мозг хорошо работает — общеизвестный факт, — Кэсси с умным видом подняла указательный палец вверх, будто это действительно было общеизвестным фактом.       — Как же много условий нужно, чтобы твой мозг хорошо работал, — Тейлор покачал головой.       — Что есть, то есть, — она улыбнулась, доставая из сумки листы со своими наработками по проекту, не придав внимания этой шпильке, сделав скидку на то, что, наверное, на самом деле кажется Тейлору недалекой. Сначала ей пришлось убеждать парня в том, что для работы над проектом им недостаточно просто списаться и скинуть друг другу готовые материалы, а обязательно нужно встретиться, потом в ультимативной форме заявила, что не переносит общественные места вроде библиотек или кафе и напросилась к Тейлору домой, при этом несколько раз уточнив наличие его родителей в нём на выходных.       Где-то в глубине души Кэсси, в самой её заброшенной части, скреблось чувство вины за то, что Тейлору приходилось терпеть все эти её заскоки, но она говорила себе: «Всё ради общего блага», и благополучно душила это чувство.       — Итак, начнём? — Тейлор как раз поставил дымящиеся чашки с зелёным чаем на подстаканники на стол и сел на диван. Кэсси начала зачитывать информацию с титульного листа, где заглавной темой значился тезис: «Все наши эмоциональные реакции — результат химических процессов», — Вначале идёт твой раздел об исследованиях мозга, основных химических реакция в теле человека, и как они возникают. Дальше мой раздел — я выделила шесть основных типов эмоций человека, — на самом деле Кэсси просто взяла их из одного известного мультфильма, — грусть, радость, страх, гнев, отвращение и любовь, — конечно, последнее она добавила от себя, только чтобы посмотреть реакцию Тейлора. Кэсси подняла глаза на листом, встретившись с тёмно-карими, почти чёрными, сливающимися со зрачком, глазами парня — они завораживали своей бездонностью. В этот момент Кэсси почему-то подумала о себе, как о маленьком ребёнке, который играючи обходит эту пропасть кругами, пиная в черноту ямы мелкие камушки, а потом засмотревшись в бездну, в конце концов упадёт в неё. Теперь взгляд Тейлора ощущался на коже плотной плёнкой — Кэсси поёжилась, но потом взяла себя в руки.       — Любовь — это не эмоция, — почему-то он продолжал пялиться в ответ. Кэсси, мгновенно придя в себя, ликовала — если бы он был малочленным омежкой, то не мог бы выдержать долгий зрительный контакт с такой красивой девушкой, как она.       — Я знаю, но подумала, что всем будет интересно послушать. У нас же есть обязательный раздел про ответвлённую тему.       — Я думал рассказать о влиянии зависимостей на мозг: наркотики, алкоголь, азартные игры. Показать, как это разрушает нейронные связи, — Тейлор пропустил волосы через пятёрню и оперся локтями о колени, Кэсси хотела возразить, но немного залипла на это действие, из-за чего получила ещё один осязаемый взгляд парня.       Кэсси вновь одёрнула себя. Несексуально.       — Про это будет интересно слушать разве что Декстеру, и то он сторчается в скором времени, а любовь это всегда актуально. Думаю, многие задаются вопросом, почему им бывает так больно из-за невзаимной любви и так хорошо от взаимной, — она улыбнулась загадочно.       Тейлор вздохнул и поднял листы со стола.       — Мне всё равно, будь по-твоему, — Кэсси чувствовала себя человеком, только что покорившим Эверест. Двадцать сантиметров — её последнее слово.       — Ладно, значит определились, — у нас есть все темы, осталось добавить информацию и сделать большой бумажный мозг. Могу этим заняться, я принесла материалы, — помимо презентации к проекту требовалось интерактивное сопровождение, сделанное своими руками, — Кстати, я хочу чтобы ты перечитал мой текст, чтобы тебя все в нём удовлетворило, — Кэсси плотоядно ухмыльнулась, неосознанно начав говорить двусмысленными фразами, — основная часть её плана приступила у действию.       Тейлор кивнул и взял со стола листы с её частью проекта, а Кэсси развернула на полу ватман, достала карандаши, загуглила изображение мозга и принялась не торопясь делать набросок. Она не успела даже наметить общие контуры рисунка, когда её занятие прервали.       — Кажется, ты тут ошиблась, — даже немного быстрее, чем в её воображении.       — А, да? Дай посмотреть, — она сдержала себя, чтобы не вскочить с места и сразу не кинуться на Тейлора. Вместо этого Кэсси неспешно поднялась, несильно парясь по поводу того, видны ли её трусы из-под короткой юбки, и села совсем рядом с парнем, но не касаясь его — чтобы он чувствовал тепло её тела и аромат цветочных духов, но не напугался. Всё шло по плану, но почему-то Кэсси занервничала сама — она тоже чувствовала лёгкий запах его парфюма и плотность тела совсем рядом. Конечно, вряд ли Тейлор надушился перед её приходом, скорее просто всегда пах так — чем-то свежим, цитрусовым. Возможно, это был запах его шампуня? Или всё-таки туалетная вода?       Кэсси, заметив, как её мысли утекают совсем не в то русло, откинула одну из заплетенных косичек за плечо, как будто она ей мешалась, конечно же, совершенно нечаянно задев локтём Тейлора, и извинилась шёпотом, начав теребить вторую из косичек. Она планировала расплести волосы ближе к делу, расплескав чёрный шёлк по белым плечам — она знала, что парням это нравилось. Наверняка, Тейлору это тоже понравилось бы.       Что касалось проекта по биологии, то в своей части она намеренно допустила несколько очевидных логических ошибок — в формулах, датах, фамилиях ученых. Она знала, что Тейлор заметит.       — Вот видишь, — он указал на строчку в тексте, — Углекислый газ — это диоксид углерода, то есть си о два, а не три.       — Ой, действительно, — её голос звучал как у провинившегося ребёнка, разбившего дорогую вазу. Кэсси не нравилось так себя вести, но она знала, что парни такое любят.       Тейлор молчал. Кэсси самодовольно думала о том, как бедолага еле сдерживается, — на его месте она бы давно напрыгнула сама на себя — и подняла блестящий взгляд на парня, но тот как обычно был убийственно спокоен — ни румянца на щеках, ни бегающего взгляда — и только напряжённо вчитывался в текст. Возможно, Кэсси переборщила с намеренными ошибками.       — Это точно ты писала, а не нейросеть? Ты же в курсе, что итоговый текст будет проходить проверку на оригинальность и достоверность? С каких левых сайтов ты это брала? Тут половина формул неверны, не говоря уже о логических ошибках, — Кэсси закусила губу, чувствуя, как теплеют щеки и вовсе не из-за стыда за свою некомпетентность. То, как Тейлор по делу отчитывал её этим глубоким голосом, совершенно не меняя спокойной интонации, хотя явно было видно, что он недоволен, заставило что-то внизу живота Кэсси скрутиться в тугой тяжелый тёплый узел. Это не совсем входило в её план, но было в пределах нормы.       — Извини, — особенно чувствительные представители мужского пола сразу бы эякулировали, извинись перед ними Кэсси таким жалобным тоном, — Просто я делала это поздно ночью уставшая после работы, — конечно, ей хотелось сделать из себя даму в беде, чтобы Тейлор мог почувствовать себя умным дядькой, но в целом сказанное было правдой. Кэсси подрабатывала официанткой в забегаловке, и действительно писала проект после смены, но она потратила больше времени на придумывание ошибок, чем на само написание текста. Но так как Кэсси умела ценить себя и свое время, на её рабочем столе находился документ с абсолютно правильным и оригинальным текстом, — Я несильна в химии, к сожалению. Может, я могу как-то исправить положение? — она словно бы ненароком наклонилась ближе к Тейлору, заглядывая в текст, полный выдуманных ошибок, и положила ладонь на его колено, будто найдя в нем опору.       В этот момент Кэсси достала козырь из рукава — любой парень, даже самый глупый, мог бы догадаться, что дело осталось за малым: нужно было всего лишь поднять Кэсси за подбородок, найти взглядом её губы и отдаться моменту. А Тейлор не был глупым. Возможно, это было самым главным просчётом Кэсси.       Он ничего не говорил. Кэсси мысленно праздновала победу, но всего несколько секунд.       — Кэссиди, убери руку, — он говорил тем же спокойным тоном, но девушка вздрогнула, а по загривку побежали мурашки. Она не подала вида, что смущена или растеряна — только спустя пять секунд неспешно убрала руку уже себе на колено, и только тогда Тейлор продолжил, — Ты можешь исправить положение, полностью переделав эту писанину, а ещё закончив с презентационной частью, — Кэсси серьёзно кивнула, решив немного отступить, чтобы подкорректировать план.       — Да, конечно, я всё переделаю, прости, что приходится возиться со мной, — она ответила ему в таком же спокойном тоне, поняв, что немного заигралась в дурочку, — И да, извини за это, — она не стала оставлять без внимания произошедшее и подняла правую ладонь, которая до сих пор чувствовала очертания его колена сквозь лёгкие клетчатые штаны, — Я очень тактильный человек, так что иногда не слежу за руками, — виновато улыбнулась, вложив в эту улыбку все свои актёрское способности, и, кажется, Тейлор поверил — что-то в его лице неуловимо смягчилось. Хотя сказать было трудно, учитывая что у него всегда было такое выражение, будто он играет в покер, а у него в руках не самые лучшие карты.       — Всё в порядке, я могу отметить ошибки, или попробуешь разобраться сама? — Кэсси кивнула, улыбаясь, а в это время в её голове зрел новый план, — Хорошо, тогда продолжим.       Кэсси молча встала с дивана и опустилась к незаконченному рисунку на пол — потянул сквозняк, холодя оголённые ноги. Но она не придала этому значения, вновь взявшись за карандаш и продолжив работу.       Кэсси могла признаться себе — произошедшее стало неожиданностью. Обычно она добивалась от парней, да и от девушек того, чего хотела, без особого труда. Кэсси не была роковой красоткой, но она определённо была милой, а главное — живой, как бы это ни звучало. Именно её живость, блеск в глазах, то, как она двигала губами, произнося слова, умение подавать себя, её речь, линия улыбки — все это излучало энергию, к которой тянуло людей. Харизма или какой-то ещё врождённый дар так или иначе помогали ей всю жизнь, давая ей привилегии. Например, ей ничего не стоило пару раз стрельнуть глазками и немного пофлиртовать, чтобы Курт — староста класса — даже несмотря на то, что у него есть девушка, с которой он встречается уже год, смягчился и пошёл ей навстречу, сложив вместе бумажки с надписями «Тейлор Сандерс» и «Кэссиди Мур» вместе при жеребьевке на пару для проекта по биологии, хотя обычно он был строг и не потакал желаниям одноклассников.       Но, кажется, к Тейлору требовался подход хитрее, чем обычный флирт и легкомысленное поведение. В любом случае, Кэсси любила задачки посложнее, а ещё она не привыкла сдаваться после первых неудач. Кэсси решила, что в любом случае расколет угрюмую оболочку Тейлора, за которой — во что она свято верила — скрывался обычный парень, который как и все остальные обычные парни, хочет, чтобы к нему клеилась красивая девушка, и тогда Кэсси наконец узнает длину его члена. Правда, в процессе эта цель стала одной из нескольких основных: ещё ей хотелось услышать, как он наконец называет её уменьшительно-ласкательной формой имени, как, возможно, выстанывает его; увидеть, как он по собственному желанию захочет прикоснуться к Кэсси; почувствовать его интерес к себе. Об этих целях она пока ещё никому не рассказывала, да и сама относилась к ним больше шутя, но если бы вдруг Тейлор предложил Кэсси рассказать про её любимые фильмы или, допустим, отлизать, то она бы не отказалась ни от первого, ни от второго. Тем не менее, это не мешало ей помнить о своей основной цели — зря она что ли измеряла свою ладонь со всех сторон, чтобы потом в нужный сопоставить данные? Ну и все остальные пункты плана тоже?       Кэсси взяла со стола немного остывший чай и пригубила его, думая совсем не о проекте по биологии, хотя её размышления тоже в какой-то мере касались биологии.       Как заставить парня возбудиться, если он не хочет этого? Кэсси знала простой ответ — взять все в свои руки, но этот план решила приберечь на самый конец. Она знала, что эффект неожиданности неплохо работал — человек ещё не понимает что происходит, но тело уже реагирует положительно. Кэсси кивнула сама себе, утверждая новую стратегию и продолжила маркером вырисовывать извилины на мозге — её собственные сейчас работали на износ, усиленно пытаясь придумать, как ей — в исключительно научных целях — совратить Тейлора Сандерса и не уйти домой с пустыми руками (не считая успешно выполненного проекта по биологии, конечно). Кэсси закусила губу, думая о том, что возможности узнать больше о члене Тейлора может и не выдастся.       В раздумьях она не заметила, как уже закончила рисунок мозга, который, с учётом её нулевых художественных способностей вышел даже неплохо — осталось вырезать его, а потом разрезать вдоль на две части. В процессе презентации они с Тейлором будут доставать из располовиненного бумажного мозга химические реакции и таблички с эмоциями, а потом прикрепят их к доске магнитами, соотнеся друг с другом, а в конце всё перемешают и в качестве проверки на внимательность предложат классу заново их соотнести. Миссис Уорнер идею одобрила и похвалила Кэсси за классический подход.       Кэсси немного отвлеклась на мысли о проекте, забыв что так и не придумала решение своей основной проблемы — члену Тейлора. Точнее, невозможности до него добраться, потому что хозяин, видимо, импотент, раз не повёлся на трюки Кэсси. Девушка округлила глаза — она даже не рассматривала возможность того, что у Тейлора действительно может просто не стоять. Насколько подобное вообще возможно у здорового восемнадцатилетнего парня? Или у него есть любимая девушка, которой он хочет хранить верность, и это не Кэсси? В первом случае, девушке его было жалко, а второго она даже представить не могла — он был частью «Лузеров» в конце концов! Кто кроме Кэсси, которая ради исследовательского интереса готова на все, вообще может взглянуть на него? Ну да, он высокий, с волнистыми каштановыми волосами, глубоким низким голосом, приятными чертами лица и с, вероятно, большим членом, но он всё ещё оставался непробиваемым ботаном, который смеет динамить Кэсси! Девушка встрепенулась, вновь сосредоточившись — она должна узнать размер его полового органа ради себя, ради друзей, ради вселенского равновесия!       Она начала вырезать мозг из бумаги и исподтишка взглянула на сосредоточившегося на работе Тейлоре — он откуда-то достал ноутбук и что-то сосредоточенно в нём клацал. Кэсси заметила — отросшая чёлка то и дело лезла в глаза, поэтому парень часто неосознанно пропускал её сквозь пальцы, пытаясь зачесать назад и хмурился, когда она падала обратно — и улыбнулась, думая о том, что никогда не видела Тейлора таким домашним и расслабленным. Она иногда наблюдала за ним в школе — у них было несколько совместных предметов — замечая, как он отсранённо держится: либо слушая музыку в наушниках, либо что-то читая в телефоне, а после уроков сразу уходит или домой, или в клуб к «Лузерам», не давая и шанса приблизиться к себе. Кэсси думала о том, что, если бы хоть раз в школе Тейлор поднял взгляд от телефона, то без проблем нашёл бы себе собеседников. Например, её.       У Кэсси вырвался удивленный вздох, не только из-за того, что Тейлор, почувствовав на себе долгий изучающий взгляд Кэсси, поднял глаза от экрана и вопросительно посмотрел на девушку, но и из-за того что обделённые вниманием Кэсси лезвия ножниц одним лёгким движением вспороли кожу внизу её безымянного пальца, из которого сразу же хлынула кровь.       — Чёрт! — Кэсси подскочила с места, зажимая в другой руке палец и отводя от проекта, чтобы не закапать его кровью.       Хотя, думала Кэсси, в таком случае, было бы реалистичнее с точки зрения анатомии, и они могли бы сказать, что вложили в проект всё: пот, слёзы, кровь и другие биологические жидкости. На одну из них Кэсси особенно надеялась сегодня. Девушка отстранённо размышляла об этой ерунде и растерянно смотрела на зажатый в кулаке повреждённый палец — было не столько больно, сколько неожиданно, и ещё Кэсси не любила кровь, но из пальца хлестало так, будто в нём находилась сонная артерия, поэтому она просто застыла на месте, не зная, что с этим делать.       В отличие от Кэсси, Тейлор, видевший произошедшее от начала до конца, знал — он сразу отложил ноутбук, а уже через секунду взял девушку за плечи, привёл её на кухню, и предварительно проверив температуру, включил в раковине тёплую воду.       — Подержи под водой.       Кэсси кивнула, слушаясь его спокойного голоса, с отвращением глядя на то, как её вытекающая из раны кровь размывается водой на дне раковины — она не думала, что поранилась так сильно.       Тейлор зашумел, открывая кухонные шкафчики, и совсем скоро поставил рядом с раковиной зелёный кейс — очевидно аптечку — потом достал вату и промокнул её в перекиси, после он аккуратно взял руку Кэсси, касаясь кожи только подушечками пальцев, перевернув её ладонью вверх и начал обрабатывать небольшой порез, из которого до сих пор сочилась кровь.       — Скажи, если будет больно, — он сказал это тихо, но сила его голоса будто надавила невидимой ладонью на заднюю часть шеи Кэсси, из-за чего её ноги немного подкосились. Будто где-то вдалеке мелькнула мысль, что всё идёт совсем не по плану.       — Совсем не больно, — Кэсси зачарованно смотрела на то, как Тейлор аккуратно промакивает её кровь. И ей действительно было не больно — будто его невесомые касания забирали все болезненные ощущения. Кэсси проморгалась, приходя в себя, сфокусировавшись на его длинных пальцах с узловатыми узорами вен на запястьях, — Зато теперь понятно почему меня выгнали из кружка аппликаций в детском саду.       Конечно, не из какого кружка её не выгоняли — она даже не состояла никогда в таких дурацких кружках. Кэсси сказала это, просто, чтобы что-то сказать и заполнить тишину и, возможно, вернуться к обычной себе — шутливой и не воспринимающей ничего всерьёз, но услышала короткий смешок, и удивлённо подняла взгляд на улыбку Тейлора.       И, Боги, это было что-то невероятное — в этот момент Кэсси почувствовала, как ее грудь пронзила стрела Купидона или даже пуля — она не знала с чем сравнить чувство, которое её только что сразило, не знала, какие химические реакции в мозгу его вызвали, но почувствовала, как сердце ускорило свой темп, а рука, лежащая в бережных ладонях Тейлора начала подрагивать. Но он этого не заметил потому что как раз наклеивал пластырь на поврежденную кожу.       — У кошечки боли, у собачки боли, у Кэссиди не боли, — улыбка так правильно ложилась на его тонкие губы, что Кэсси всерьёз задумалась, почему он не ходит всегда так, улыбаясь. Хотя в тот же момент осознала, что не хотела бы, чтобы Тейлор улыбался кому-то ещё кроме неё.       — Я так не хочу. Пусть у кошечки и собачки тоже ничего не болит, — Тейлор поднял глаза от руки Кэсси и посмотрел на неё саму, которая, кажется, за весь вечер не давила из себя обольстительную улыбку, и улыбалась искренне, — И можно просто Кэсси, а то меня полным именем только рассерженный отец называет.       Тейлор улыбнулся ещё шире, из-за чего Кэсси почувствовала готовность последовать за своей кровью и стечь в раковину, а потом в водосток и окончательно раствориться в мировом океане.       — Хорошо, просто Кэсси, — собственное имя, произнесенное его глубоким голосом, стало последней каплей.       Кэсси успела подумать о том, что, возможно, длина его члена, пусть и важная единица измерения, но не самая главная. Она потянулась к его губам, пытаясь прикинуть разницу в их росте, учитывая, что он наклонился, помогая ей, чтобы достать его рот своим. Расчёты сложные, но Кэсси справилась. Она прижалась к его сжатым губам, а потом языком попыталась их раздвинуть, но ничего не вышло — по ощущениям, как лизнуть тёплый камень. Отдача совершенно такая же.       Когда он распрямился, и Кэсси даже на носочках не могла дотянуться до его лица, всё внезапно откуда-то взявшееся трепетное волнение куда-то также внезапно пропало, а на его место пришло осознание содеянного — Кэсси опустилась на полную стопу, и не закрыла рот рукой, но неосознанно коснулась своих губ пальцами. Нет, Кэсси никогда не жалела о своих поцелуях, совершенных в порыве — ни когда это был какой-то незнакомый парень на то Рождество, когда все напились в слюни, ни с Рэйчел на одной из ночевок, ни сейчас, когда это был Тейлор Сандерс. Особенно, когда это был Тейлор Сандерс. Но всё определённо шло в противоположную от её плана сторону! Конечно, она могла воспользоваться эффектом неожиданности схватить его за промежность, быстро оценив наполнение его тонких домашних штанов, а потом выбежать из его дома, написать подругам смс-ку с примерным цифрами, а потом сменить имя и скрываться в Мексике, но больше ей хотелось его добровольного согласия, даже подчинения, чтобы он дал ей возможность взять линейку и не спешить. Её изначальный план вёл именно к этому — у Кэсси каждый раз что-то сжималось под рёбрами, когда она думала о щенячьем обожании в его глазах, которого она так легко добивалась от других парней.       Какого это быть любимой девушкой Тейлора Сандерса? Вопрос, который всегда имел риторический оттенок, сейчас приобрёл более чем однозначный ответ. Быть девушкой этого лузера — самая позорная и бредовая идея, которая когда-либо приходила в голосу Кэсси. Как же хорошо, то она сейчас собственноручно лишила себя каких-либо шансов на это.       Тейлор запустил пальцы под очки, сжав переносицу, потерев глаза так, будто очень устал.       — Ты проспорила? — Кэсси какое-то время немного в трансе смотрела на его губы, но потом, когда до неё дошёл смысл, сказанных ими слов, удивлённо округлила глаза.       — Мы что в фильме из двухтысячных? Я поцеловала тебя, потому что захотела этого, — Кэсси считала своё право на порывистые поцелуи неприкосновенным и злилась, когда над ним так насмехались, — Или я на пранкера похожа? — она правда оскорбилась.       Тейлор смотрел на девушку, поджав губы и сведя брови к переносице — в его взгляде было столько разочарования, что Кэсси даже немного пошатнулась, не в силах с ним совладать. Кажется, он ждал чего-то от застывшей девушки, но так и не дождавшись, продолжил свою мысль.       — Думаешь, я не знаю, как ты и твои подруги стебетесь надо мной и моими друзьями? Как считаете себя лучше всех? — Кэсси впервые слышала, как его голос дрожал — это задевало что-то язвенно открытое внутри, из-за чего каждое его слово оставалось ожогом на её внутренних органах, — По-твоему, я совсем тупой, и не вижу чем ты занимаешься всё это время, пока ты здесь? — обжигающе болезненное пламя внутри потухло от потока осуждения в его голосе, оставив после себя пустоту и мокрые угли, — И я должен ещё поверить в то, что этот поцелуй искренний? — Кэсси по-рыбьему открыла рот, не зная, что сказать.       Ведь Тейлор был прав. Во всём.       Они с девчонками на самом деле любили потешаться над, как они думали, «Лузерами», вроде Тейлора. Этот смех всегда был снисходительным, а весёлые рассуждения про девственников и члены такими по-девчачьи наивными и безобидными, поэтому они никогда не задумывались о том что чувствуют объекты издевок, над которыми открыто не смеялись, но обсуждали за спиной и провожали смешками — ведь у них нет чувств, у них есть только прыщи, их дурацкие детские игры и одиночество.       А Кэсси особенного всегда нравился Тейлор, точнее, нравилось иронизировать над ним — девочки даже стали называть его «любимчиком Кэсси», а сама Кэсси всегда шутя говорила, что застолбила его. Во-первых, он разительно отличался от остальных «Лузеров», из-за чего было не совсем понятно, что он вообще забыл среди них. Во-вторых, он определённо задевал что-то в девушке своим тихим характером и глубоким голосом — хотелось вывернуть его наизнанку и узнать все его желания, мысли и чувства, особенно насчёт неё самой. И, в-третьих, Кэсси всегда была фанаткой Тейлор Свифт!       А потом возник этот дурацкий спор про члены, и Кэсси взяла на себя роль «добровольца» — она пообещала подругам размер члена Тейора, чтобы раз и навсегда разрешить их спор. Конечно, помимо этого она преследовала и свои тайные цели, но сейчас мыли о щенячьем подчинении Тейлора стали противными, Кэсси сама себе стала противна. Настолько, что ей захотелось расплакаться, а ещё любым способом доказать Тейлору, что сейчас она была настоящей и искренней, чтобы он больше никогда не смотрел на неё так разочарованно.       Кэсси потянулась к его лицу, беря его за щеки и наклонняя голову — она вложила в этот поцелуй всё раскаяние, на которое была способна. Кэсси успела лишь коснуться его губ, мазнув языком по уголку его рта, прежде чем парень отвернулся.       Тейлор не казался впечатлённым.       — Кэссиди, тебе лучше уйти, — сказал глухо и сам ушёл с кухни.       Кэсси почувствовала как запульсировал от боли туго закленный лейкопластырем палец. Но, конечно, больнее было в груди — чувствовалось, будто сердечный механизм, работавший до этого момента в её жизни исправно, вдруг вышел из строя, и теперь железные детали начали переламывать плоть, разрывая внутренности. Кэсси не могла чувствовать эту боль больше десяти секунд, поэтому выбежала за парнем в гостиную, где до сих пор на полу валялся не до конца вырезанный мозг, заляпанный все же попавшей на него кровью. В углу того же ватмана было написано единственное — «Любовь». Иронично.       Кэсси, чувствуя безысходность, неосознанно потянула себя за косички вниз — она, хотела, но не могла приблизиться к застывшему посреди гостиной парню, будто его окружал силовой барьер, поэтому вложила в свой голос больше силы и эмоций, чем могла себе позволить.       — Тейлор, пожалуйста, прости меня! — она почти кричала ему в спину, — Я такая дура, мне не следовало затевать весь этот цирк. Но, правда, единственная причина…       Тейлор повернулся. Кажется, Кэсси суждено любить людей с этим именем.       — Ты правда мне нравишься, — она сказала тихо и нескладно, глупо улыбаясь и смотря в глаза Тейлору. Вот она и сказала это, признаваясь даже больше не ему, а себе, осознавая, что на самом деле весь этот цирк был затеян по одной лишь причине — и это не спор про члены.       Избавившись ото лжи, Кэсси улыбалась счастливо и облегчённо — ей никогда не нравилось обманывать. А в этот раз она крупно дурачила не только Тейлора, но и себя.       — Можно я обниму тебя? А то уровень моего дофамина и серотонина понизится до критически низких значений, — Кэсси чувствовала себя побеждённой, но это было приятным чувством.       Тейлор ничего не сказал, просто открыл руки для объятий — кажется, он разбирался в людях лучше, чем всегда думала Кэсси — и она сразу кинулась к нему, с разбега утыкаясь в плотную ткань его толстовки носом, крепко обхватывая его руками под лопатками.       Всё-таки у Кэсси был план, и она его придерживалась.