Путь через детский сад

— Алло, пап. Помнишь, что я сегодня на ночь в детсаду остаюсь? — спросила я, сев в МАНЭ. Раньше на авто-транспортах были колёса, но потом их заменили на магниты. Благодаря им электробус не трясётся, едет плавно, а главное быстро. Но, я всех характеристик транспорта первой четверти XXI не знаю, поэтому эти сравнения привёл папа, рассказывающий о своём детстве. — Всё изменилось. — говорил он, когда решал поразмышлять о прошлом и начинал свой рассказ. Ехать чуть больше получаса. Я оплатила проезд и села на место в передней части транспорта. — Да, конечно, помню, зайка. Весёлой ночёвки! — папа отключил звонок, а я посмотрела в окно: широкая дорога из богатого микрорайона тянулась вдаль, прямо к Харрикейну. Позади домов простирался огромный лес, в который мы любили ходить гулять с папой мамой. Недавно я предложила им погулять, но они отказались, списываясь на большое количество работы. Папа хотел, но его остановил дождь. Последнее время он стал до невозможности брезгливым. Мокро — нет, холодно — нет, грязно — нет, всё сразу — определённо нет. Хотя раньше, папа просто обожал прыгать со мной по лужам. Я всё больше стала замечать, что папа отдаляется от меня в сторону мамы, но может мне кажется. Насчёт него, по большей части, я спокойна. Мне нечего ревновать его к собственной матери. Из моей группы детского сада воспитателей навещаю только я. Не редко я вижу как и Мира с Марком гуляют с родителями и своим младшим братом по Пицца-Плексу. Но в садик они его не водят, что очень странно. Близнецам нравился детсад, но до того момента, как туда не перевелась я. «Мальчик больно меня толкнул и воскликнул: — Ты всё испортила! Почему тебя Солнце и Луна любят больше всего?! «Любимица небесных тел»! — В каком это смысле? Ты обалдел? — вслед воскликнула я, потирая ушибленное плечо. — А если я тебя толкну?! — А ты не посмеешь. — «Он думает, что напугал меня! Хаха! Не дождётся!» Я не посмею… Зато посмеет та, кто заступилась за меня в прошлый раз! — Марк нервно сглотнул, но постарался сохранить спокойствие. — Почему же ты думаешь, что Мисси придёт, а? Ты думаешь, что ей нужна? — эти слова меня очень задели и я замолчала. — Неужели, я задел нежные чувства солнышка? — Отстань! Марк, отвали! — я отвернулась от мальчика, чтобы он не видел моих слёз и убежала в спальню. — Рёва-корова!» — это прозвище осело в моей голове и гложило подкорку сознания до сих пор. Больше я с Марком после того случая не разговаривала, даже в «Часы-мирилки». Солнышко каждый день наблюдал, кто с кем общается, с кем ссорится и с кем играет, поэтому, чтобы коллектив был «сплочённее», Солнце устраивал раз в неделю, в пятницу, «Час-мирилку» — грёбанные шестьдесят минут примирения со своими недругами. Ну, и понятное дело, моими «сомирилами» были Мира и Марк. Если с первой мы обе понимали: чем быстрее мы отстреляемся, тем быстрее эта пытка кончится, то с Марком ни на какой контакт я идти отказывалась от слова совсем, и целый час мы с ним сидели где-то, пока Солнце уговаривал нас подружиться. А мне было всего семь! Я поняла, что тогда разбиралась в людях не хуже, чем сейчас. Электробус продолжал плыть по широкой дороге, останавливаясь на остановках и постепенно наполняясь. По асфальту разбросаны опавшие листья. Я глянула на сегодняшнюю дату на экране вристика — 29 октября, пятница. Как раз в детском садике перед сончасом будет «Час-мирилка». Я надеюсь, что пропущу это «столь захватывающее зрелище» и приду к началу тишины и покоя. И к началу смены Лунышка, к слову. Транспорт опять остановился. Вошедшие люди расселись на свободные места, большая часть встала, держась за поручни. Рядом с моим местом встала какая-то бабушка в платке. — Ни совести, ни стыда у нынешней молодёжи! Даже не сообразить, что взрослым, тем более пожилым надо уступать место. Встала быстро! — сказала она, обращаясь ко мне. Я закатила глаза, глубоко вздохнув. — Ты мне ещё тут повздыхай, кобыла здоровая! Встала! — Прошу прощения, но для пожилых людей и инвалидов есть специальные места. — я указала рукой на сиденья, у которых было написано: «Места для пожилых, инвалидов, и пассажиров с детьми». — Ты мне не тыкай! — взвизгнула женщина. — По-моему, это вы мне тыкаете. — Хамка малолетняя! Как тебе не стыдно?! — эта бабуся напоминала мне ведьму из папиных сказок, которые он рассказывал мне в детстве: злобная, наглая, мерзкая старуха-эгоистка. Уровень хорошего настроения из-за неё с геометрической прогрессией стремительно понижался. — Немедленно уступи мне место, чтобы я села! — Так, миссис, идите-ка вы куда подальше, желательно на свободные места для пожилых людей! Спасибо! — я отвернулась от краснеющей бабуси и прикрыла глаза. — Ах ты тварь малолетняя! — мне по голове ударило каким-то очень тяжёлым предметом, как будто наполненной кирпичами кожаной сумкой, и я опять развернулась к этой наглой женщине. — Вы ахуе…?! — мои глаза закатились и я потеряла сознание. — Да говорю вам, это моя знакомая! У неё сахарный диабет! Я не виновата! Вы не имеете права! — послышался голос этой старухи. Резкий запах нашатыря привёл меня в чувства и я, вздрогнув и поморшившись, открыла глаза. Два робокопа взяли эту женщину под руки и надели на неё электрические наручники. — Мисс Санс, как вы себя чувствуете? — механическим голосом сказал один из робополицейских, просканировав меня голубыми лучами. — Ээ… Спасибо, я в порядке. «Что происходит?» — промелькнула мысль. — Мисс, эта женщина вам знакома? — продолжил он. — Нет, я её вижу в первый раз. — рядом с собой я только заметила толпу людей из МАНЭ, среди которых были и зеваки с улицы. Я взглянула на наручные часы. — Извините, я могу уже идти? — я попыталась встать, но ещё один робокоп заставил меня сесть. — Простите? — Мисс Санс, у вас может быть лёгкое осложнение и сотрясение мозга. Вам противопоказаны любые движения тела. — робокоп уложил меня на спину, подложив под голову что-то мягкое, и просканировал моё тело полностью. — Вы можете сказать номера своих родителей, чтобы их вызвать сюда. — Нет, нет. Не надо их сюда. Они работают. Я прекрасно себя чувствую! Спасибо за оказанную помощь. — на экране вристфона высветились пять серых звёзд. Я нажала на пятую и все они тут же засветились жёлтым цветом. — Спасибо за оценку, мисс Санс, но моя программа настаивает на вызове ваших родителей. Если вы сами не скажете их номера, то я буду вынужден самостоятельно найти их по базам данных. — Я не буду ничего говорить. — Хорошо, сообщение уже отправлено мистеру Джо Сансу. — «Да блять.» Окей, спасибо. «Я опоздаю.» — остатки хорошего настроения разом либо испарились, либо улетели до ядра Земли, превратившись пыль. Один фиг. — Сколько ещё нужно времени, чтобы я ушла по своим делам? — Мы ждём вашего отца, он скоро приедет. — ответил робополицейский, наклоняясь ко мне и поглаживая меня по плечу. Голова была в биобинтах, хотя их применение не до конца было узаконено. — Добрый день, добрый день, простите. Там моя дочь, извините. — послышался нетерпеливый и нервный голос отца среди толпы. — Кэсси! Что случилось? Очень больно? — папа подлетел ко мне и начал просвечивать меня своим сканером. — Солнышко моё, всё хорошо, я рядом. — из толпы послышались непрошенные возгласы и споры: — Смотрите, какой заботливый отец! Как быстро он прибежал по первому зову ради своей дочери! — Не заботливый, а просто подкаблучник! — А девка-то не лучше! Могла бы и уступить пожилой женщине место и не получила бы. — Я была здесь с самого начала, не надо врать, господа! — шум перерастал во всё больше надоедающий гомон, как будто воронье карканье. Я закрыла уши, потому что голова начала постепенно раскалываться: по трещинке, по трещинке… — А ну, все замолчали и отошли! Дайте ей отдышаться! — воскликнул кто-то и начал активно отпихивать переругивающуюся толпу от меня и от службы спасения. — Дайте места! Или лучше, валите по своим делам! Это так приятно, когда совершенно незнакомый человек делает что-то ради твоего комфорта. — Мужчина, вы совсем уже оборзели?! — крикнула какая-то дама и начала пропихиваться ко мне обратно. — Имейте совесть! — Не налегайте так! — Вы что творите?! Толпа всё больше бушевала, хотя нельзя сказать, что она была такой уж огромной. Нет. Просто столпотворение из зевак с улицы. Люди, сидевшие в месте со мной в МАНЭ уже разошлись по своим делам. — «Крошка, ответь ему правду, не надо прикрывать эту старую наглую особу.» — подсказал раздвоенный голос. — «О чём ты?» — Милая, кто тебя так? — спросил папа с еле скрываемой злобой. Меня как прошибло, но я указала на скрученную старуху. Папа глянул в её сторону, просветил сканером и сказал той: — Миссис Нури, ждите повестку в суд. — Но я не виновата! — крикнула пожилая мадам. — Эта охеревшая… — Плюсом к окончательной сумме выплаты будут оскорбления. Всего хорошего. — папа обернулся ко мне и, наклонившись, прошептал на ухо: — Эти деньги идут к тебе на счёт, дорогая. — и встав, уже посмотрел на робокопа. — Я так понимаю, что мы решили этот вопрос, спасибо за оказанную помощь, дальше я сам. — Рады были помочь. — они пожали друг другу руки и роботы ушли оформлять протокол. — Кэсси, тебя и на полчаса нельзя одну оставить? Что-то да случается! — папа поднял меня на руки и понёс к машине. — Пап, я в детсад хочу. К воспитателям! — родитель пожал плечами и усадил в автомобиль. Странно, что магнитизм до сих пор не применили к автомобилям, только к бывшим поездам и электричкам. — А ты уверена, что Солнца и Луна не будут волноваться за тебя? — я быстро сняла бинты и снова посмотрела на отца. — Не уверен, что так лучше, но явно одно — бинты тебе идут. — папа остановился на светофоре и переспросил: — Точно в Пицца-Плекс? — я закивала в знак согласия, а папа тяжело вздохнул. — Хорошо, зайка. Но если что, звони обязательно. В крайнем случае мама к тебе быстро придёт. У неё сегодня смена в главном фойе. — Спасибочки, пап!