Чудо в белой сорочке

В этом году апрель поистине теплый. Да и Луна сегодня по особенному яркая, настолько яркая, что можно рассмотреть омегу, облокотившись на старый засохший дуб. В свете Луны его белый мех отливает голубым цветом. Время почти полночь, ему пора возвращаться в отчий дом. Но он продолжает ждать того, чьё имя в семье произносить смертельно опасно. Отец омеги Ким Джэбом всегда ненавидел поселение, которое жило на севере. По его словам они были высокомерны и грубы, что никогда и не во что стали женщин и омег. Но омега был там, а такое ощущение, что побывал в другом мире. В тот вечер он ходил весь красный, Столько комплиментов омега слышал только наверное при рождении. Похоже в тот день был какой-то праздник, но Джин так и не понял. Ведь полностью был окутан любовью своего возлюбленного. Последний раз они виделись как раз в тот день, три недели назад. Та ночь запомнится Джину навсегда, стая била тревогу так как пропал единственный сын омега вожака. Омега пролил немало слез в подушку. Когда пропажа по мнению стаи нашлась, они окружили влюблённых. Братья омеги отчаянно пытались забрать его из рук чужого альфы. Джин же наоборот, буквально вжимался в своего Альфу, слушая как тот рычит. За спиной треснул сучок ветки. Он пришёл. —Я заждался тебя. — расслабленно произносит омега, выпуская свои омежьи феромоны. Джин разворачивается полностью и встречается лоб лбом с горящими глазами напротив. —Здравствуй, моя любовь, прости что заставил ждать. — грубоватый голос альфы для Джин слаще мёда. Намджун буквально сковывает своего возлюбленного в объятьях. Внутренний волк альфы не находил себе места вдали от своей омеги. — В стаи было много дел. — Настолько много, что ты не смог прийти ко мне буквально на парочку минут? — Джин немного отстраняется от альфы, но по-прежнему находится в темповых объятиях. — Что за дела такие? — В стае появилось семь новорожденных щенков. —Семь щенков?! — выкрикивает омега и тут же закрывает рот руками. Джин испуганно оглядывается по сторонам и надеется не встретиться взглядом с братом или ещё уже отцом. — Их так много. —Мы сами в шоке. Похоже летний брачный сезон прошёл успешно. — Намджун по теплому улыбается, оголяя миру свои ямочки. Он рассматривает глаза напротив и видит в них. Разочарование? —Сокджин-и, что случилось? —омега лишь отрицательно качает головой и выдавливает из себя улыбку. — Мы же договаривались говорить друг другу правду. —Намджун, тебе почти тридцать лет. — как-то грустно заявляет омега. —Я прекрасно помню свой возраст, моя любовь. А кое-кто скоро станет совершеннолетним и я заберу его навсегда. —Нет, Намджун, ты неправильно меня понял. Я имел в виду совсем другое. —Что именно? —Ты уже взрослый альфа, ты вожак стаи. По моему ты уже должен уметь своих щенят. За тобой же бегает каждая свободная омега, а ты влюбился в меня. Действительно, а потому Намджун в него влюбился? Намджун прекрасно помнит тот день пятнадцать лет назад. На улице стояло дикое палящее солнце. Тогда ещё четырнадцатилетний альфы впервые вступил на своё дневное дежурство по охране границы стаи. Сидя под высокой елью глазам альфы открывался прекрасный вид на пятнистое поле из цветков. Где-то вдалеке внизу бушевала река, в которой вода была холодная. По рассказам отца Намджуна дежурство это весело, а с другой стороны очень серьёзное дело. Когда альфа был совсем маленьким, он постоянно просил отца брать его с собой. Тогда это казалось дико интересно. Сейчас же сидя здесь, он понимает что это дико скучно. Но ничего поделать не может, продолжает сидеть. На его поле зрение попало что-то маленькое в белой длинной сорочке. Намджун закатил глаза, но после искренне улыбнулся. Это был четырехлетний Сокджин из соседней стаи. Альфа частенько видел этого кроху. Это был младший сын бывшей отцовской любви. Женщина тогда отказала отцу Джуна, она предпочла другого мужчину. На любовные темы альфы не разговаривали, но Намджун видел боль в глазах отца когда тот смотрел на ребёнка. Ведь Сокджин был маленькой копией своей матери. Альфа наблюдал как маленькие ручки пытались поймать летящую белую птицу. Он почему-то уверен, что ребёнок сбежал от своей няни и как минимум та сейчас себе места не находит. Джун начинает искренне смеяться когда маленький омега путается в своих ногах и падает. На глазах образовываются слёзы от смеха, альфа теряет из вида Джин. Вытирая слёзы рукавом рубахи он старается глазами найти темноволосую макушку. Замечает его бегущего куда-то вдаль. Куда-то вдаль к обрыву. Он продолжает наблюдать за ним и не может пошевелиться. Когда осознание того, что до обрыва осталось сто метров, а Джин даже не собирается останавливаться альфа срывается с места и бежит за ним. Ему хватает нескольких секунд, чтобы перекинуться в волка и развить бешеную скорость. Намджун понимается что не успевает, но продолжает бежать. Его сердце практически останавливается, когда маленькая ножка ступает в бездну. Как он только успел нырнуть за ним вниз, и сгруппироваться. При этом перехватить его маленькое тельце, удерживая его лапами. Лететь вниз было не так далеко, но альфа понимал, что погибнет но хотя бы попытается спасти маленького человека. Намджун не понимает что происходит, когда просыпается от дикой режущей боли на спине. Вокруг него крутятся лекарки с ближайших стай. Он продолжает кричать и вырываться, когда один лекарь касается его спины. Ему плохо, его воротит. По спине как будто раскаленным ножом проводят. Намджун отключается и вновь просыпается и снова буянит. И так несколько раз на ночь. Намджун лежит на животе и любое движение телом приносит дикую боль. Альфа шипит, как же чертовски ему хотелось пить. Он продолжал сглатывать слюну, пока не услышал скрип двери и топот маленьких ног. —Сокджин? — альфа смотрит на омегу и с облегчением выдыхает когда не увидел на детском лице не единой царапины — Ты что тут делаешь? — Джин приподнимает миску с клубникой демонстрируя ее альфе — Это мне? — Джин кивает и не смеет поднять головы — Как здорово, что ты ее принес, я не ел клубнику с прошлого лета. После этой улыбки на лице омеги, Намджун пообещал себе, что она всегда будет такой чистой и искренней. Позже к альфе зашли родители, оба были не в лучшем своем состоянии. В особенности лица не было на папе Намджуна, он как только увидел, сына сразу же разрыдался и не мог поверить, что тот пожертвовал собой ради ребёнка из чужой стаи. Отец же сказал, что проводит Сокджин домой и вернётся к ним. Вернувшись в домик к лекарям омега сказал что выйдет подышать свежим воздухом. И тогда слёзы полились уже у вожака. Он благодарил своего единственного сына за этот героический поступок. —Я знаю. Сокджин, мое мнение насчет тебя осталось все такое же. Ты моя единственная любовь. — Намджун целует его в лоб — Я лишь жду декабря, чтобы забрать тебя отсюда — Ты так уверен, что меня легко отпустят? —Я более чем уверен, что твоя мамочка в буквальном смысле запихнет тебя в мои руки. Обожаю эту женщину. — Сокджин улыбается когда альфа начинает покрывать его лицо едва ощутимыми поцелуями. —Скоро у тебя гон — многозначительную паузу продержал омега — Ты уверен, что мне не стоит приходить? —Уверен, я как обычно попрошу парней меня закрыть в доме. Все пройдёт нормально. —Ну раз ты так говоришь, тогда ладно. —Не говори только что ты обиделся, мы с тобой это уже проходили. —Я не обижаюсь. Все твои слова про любовь и наш общий дом будоражат столько чувств одновременно, но… Мне пожалуй стоит вернуться домой. —Нет уж ты договори! —Намджун, правда столько времени уже. Я уверен меня уже ищут, и более чем уверен, что в стаи у тебя полно дел. Увидимся сразу же после твоего гона. — Омега встаёт на носочки и целует Альфу в щеку и убегает, даже не посмотрев на Джуна. Альфа стоял и не понимал, что такое произошло что Джин так быстро ушёл. Его же обычно не оторвать от крепкого тела. Увидимся после твоего гона если так прикинуть, это пару дней перед самим гоном плюс неделя гона и почти неделя отходника и приведение себя в порядок. К тому же гон у альфы будет только через две недели. Получается Джин предложил расстаться на целый месяц. От этих мыслей, голова сама по себе начала кружиться.