***
Так случается не на первое совместное утро, но однажды они вместе встречают рассвет. Под второсортный криминальный сериал и пачку чипсов. Ожидаемо в их случае. Где-то между убийством и опознанием в морге до Чарли наконец доходит. — Это был не подъеб, а подкат? — сдержать смех не получается; солнце щекочет ресницы, а Эггзи под боком такой теплый и возмущенный. — Мы не можем хихикать, скоро покажут место преступления! — он пихает Чарли в бок, а потом тянется и оставляет незаметный поцелуй на плече (ему кажется). И это точно что-то значит.Что-то значит
24 июня 2023 г. в 00:15
Эггзи любит дарить с подъебом.
Например, ту уточку для ванны пару лет назад. Или набор разноцветных глиттеров прошлым Рождеством. Он подарил Чарли розовый ошейник для его пса, пушистые тапочки в виде медвежьих мордочек и форму для запекания с надписью "мама-гусыня". Форму Чарли закинул в духовку и забыл навечно, а остальным иногда пользовался. Чертовски пьяный, в полночь и за закрытыми шторами.
Поэтому Чарли уверен: завтра его ожидает очередной глупейший сюрприз. Вроде сертификата на удаление седых волос — по мнению Эггзи, подарки после 27 должны быть только такие.
После такого обычно руки чешутся ударить, так что Чарли прибегает к действенной терапии. Он откупоривает полусухое красное, ставит винил и неспешно кружится по комнате. Редкий выходной в смертельно загруженном графике, где "смертельно" — не преувеличение.
Выпускает Принца на задний двор и долго смотрит, как он разрывает кротовьи ямки. Земля еще мягкая, небо — серое. Чарли наслаждается покоем; завтра в баре, куда Эггзи любезно позвал их с Рокс, об этом можно будет лишь мечтать.
Луи Армстронг наигрывает красивый мотив ровно до момента, как звонок над входной начинает противно жужжать.
Ему давно не нужно угадывать, кто ломится в дверь в двенадцатом часу.
— Эгги, — Чарли борется с желанием закурить; они совершенно точно не друзья, но уточка в ванной что-то значит. — Не скажу, что рад видеть.
— Боже, да кого ты обманываешь! — фыркает в ответ Эггзи и протискивается внутрь.
Одетый с иголочки и гладко выбритый. Блять, всем бы выглядеть хоть примерно похоже после кровавой миссии на Кубе.
Эггзи разувается пятка о пятку и сразу уходит в гостиную. В руке безвкусно яркий пакет. Чарли честно смущает его улыбка.
— Время — почти двенадцать, — говорит Чарли без давления, все равно бесполезно.
— Вот именно, — кивает Эггзи, бросая пиджак на стул и промахиваясь.
И это — лучший агент согласно статистике.
Чарли молча поднимает пиджак, выравнивает плечики и вешает его на спинку.
— Душнила, — комментирует Эггзи и отхлебывает прямо из бутылки.
— Неуч, — не остается в долгу Чарли.
Беззубо. Правда. Но за последние четыре года они успели достаточное количество раз спасти друг другу шкуру. А это что-то значит.
Луи Армстронг скоро закончится, но не то чтобы Чарли запомнил все песни наизусть. Мысленно он выбирает новую пластинку, пока Эггзи ослабляет галстук и с размаху ставит пакет на стойку. Пакет брякает.
— Итак, пять... — Эггзи дергает рукав рубашки, вглядываясь в циферблат часов, — четыре... три... два... один! Открывай!
Чарли знает: Эггзи любит дарить с подъебом. В пакете может быть что угодно — от грязно-розового фаллоимитатора до мультиварки нового поколения. Но, бля...
Он в курсе — это странно — но... Эггзи поздравляет всегда. С любым праздником. Открыткой из Белграда, фоткой с Багам, сраным смайликом в три часа ночи. За все годы их ничего-не-значащей-не-дружбы Эггзи всегда поздравляет.
И это что-то значит.
Чарли допивает вино. Подтягивает к себе пакет. Он испытывает среднее между ужасом и предвкушением, а еще немного радости, что Эггзи поздравляет его без Роксаны. Они словно переходят на новый уровень.
— Ну давай же, — подзуживает Эггзи.
Чарли заглядывает в упаковку.
Четыре бутылки пива, бумажные формы под кексы, лоток яиц и куча чего-то ядовито-разноцветного. Для полноты картины не хватает только чека из ближайшего круглосуточного.
Выдержка агента не позволяет Чарли ахуеть полностью. Только частично.
Он осторожно поднимает глаза. Эггзи улыбается в приглушенном кухонном свете. И это не обычная агрессивно-флиртующая улыбка, которую он использует в поле. Не приторно-сладкое нечто, с чем провалился в задании с НЛП еще во время учебки.
— Утром я могу испечь кексики, — говорит Эггзи почти мягко.
Как ножом в спину.
Чарли в нем никогда такого не видел.
— А сейчас я могу испечь тебя, — добавляет Эггзи, ужасно играя бровями.
Луи Армстронг доигрывает заключительную мелодию.
Чарли чувствует на своих губах чужие губы.