***
Штаб представлял из себя надстойки над отдельно стоящими пятиэтажными домами в спальном районе Сан-Хосе. Днём это были обычные заброшки, а ночью становились настоящим притоном людей различного происхождения и вкусов, а УФ-лампы, установленные по всему периметру их базы, лишь добавляли свойского шарма. Эти два высоких здания внутри были чисты уже много лет, поскольку их разом зачистили и лишь защищали от нападков. Левое здание было разрушено ещё в 2013 году военными силами США, но люди, желавшие выжить в этих местах, нашли способ облагородить тут всё. На несущих конструкциях расположился бар "Джозе", на правом здании находились так называемые казармы (очень нежно и ласково так называли эти места для сна), слева от бара водосборная башня и над ним вышка смотрителя. За баром спряталось складское помещение. Чонгук поднимается по ебучим лестницам с первого этажа на крышу, на улице уже темно и он еле-еле успел проскочить за УФ-лампы, чтобы тайфун зомби его не завербовали в своих. Этаже на четвертом уже слышится громкая музыка и разговоры товарищей, которые приобретают смысл с каждым шагом вверх. И, наконец, последняя дверь. – Чон, мать его, Чонгук. Ты где таскаешь свою накачанную задницу? Мы уж думали, что ты помер и твою койку с мягкими игрушками можно занимать, – весело болтают его товарищи, выпивая уже явно лишнюю стопку чего-то горького за здоровье Гука. – Не дождётесь, где Кэп? – спрашивает он, а все показывают пальцем вверх и, кивнув, Гук поднимается на второй этаж бара. Там, на роскошной лоджии, раскинулся довольно симпатичный темнокожий мужчина с самокруткой в зубах и своей женой рядом. Они о чем-то болтали и резко утихли, когда в дверной косяк без двери постучали. – Милая, прогуляйся на первый этаж, возьми нам напитки, – с улыбкой просит капитан и со шлепком по заднице провожает избранницу взглядом. – Докладывай. – Без прелюдий, плющей стало больше. Они растянулись на северо-запад и, сколько мы их не отстреливали, появляются новые. А самое главное, ни я, ни горе-лаборант не понимаем откуда они вообще берутся, – Чону удаётся проглотить переживания насчет их безвыходной ситуации, но серьёзный и слегка грубый голос читается как паникующий. – Я понял, похвально, Дельта, ты сегодня хорошо постарался, иди отдохни, завтра я тебя вызову для дальнейших указаний. У меня уже есть план. Днём меня не будет, не теряй, обращайся к Биззи по всем вопросам, – командует мужчина и жестом руки показывает съебаться поскорее, потому что по кафельной лестнице слышно цоканье шпилек жены капитана и кое у кого будет замечательный вечер. Но не у Гука. Кивнув, снайпер разворачивается, сперва впускает первую леди штаба, а после пролетает лестницу сам, подходя к барной стойке и прося у того самого Биззи порцию ужина, да пожирнее, чтобы хоть как-то насытиться от пресной пищи. Ужин. Душ. Небольшой массаж самому себе. Сон. Сны уже давно не снятся, сам процесс засыпания длительный и мучительный, будто день не заканчивается. Будто последние восемь лет всё сплошной один день. Этому дню обязательно ноль сучек из десяти.***
Вечером следующего дня на всей базе какое-то столпотворение. Все на панике, на суете, единицы понимают что происходит, но не могут и слова вымолвить. Гук пробирается сквозь толпу людей, распихивая всех в стороны, чтобы увидеть Бизза, который точно знает что происходит. Он потный, уставший после тренировки, так ещё и гул людей заставляет чувствовать себя не на седьмом небе. Макушка старика редко мелькает в поле зрения, но его удаётся ухватить за край накидки и подтянуть к себе. – Что происходит? – голос парня грубый, он перенял панику толпы. Брови сведены к переносице, нос слегка морщится, а челюсть плотно сжата. Кажется, он даже не дышит. – Капитана больше нет. Помоги мне разогнать народ, чтобы все ушли спать, мы потом поговорим, – старик выдёргивает свою накидку и грубым строгим взглядом приказывает. Имеет право, он был правой рукой капитана, если не его мозгом. Общую панику было сложно осадить. Они не поддавались на уговоры, на просьбы, лишь грубость. Опять эта грубость как главное оружие всего мира. Как раздражает. К полуночи на том самом диване, где сутки назад у капитана был последний незабываемы секс, и на софах рядом собралось четверо. Бизз, как временный управитель, Ноа, девушка, которая отвечает за все технологии здесь, Черчилль, грубый мудак (и хрен пойми чем он занимается у них в штабе) и Чонгук. Все четверо знают про грязное бельё капитана и всех дел штаба, поэтому они здесь. Бизз выставляет на аккуратный круглый столик плетёную фруктовую корзинку с окровавленной скатертью для пикников, а следом плавно на это месиво опускается аккуратная записка с кривым почерком.Не суйтесь на наши территории. С вами будет то же, что с ним. V.
– Это я нашёл у входа. Бэлла заметила это уже тут, когда я изумрудно пронёс корзину в разгар тусовки. Нашёл ещё это и..., – он вытаскивает из внутреннего кармана аккуратный дневник в кожаной обложке и с особой аккуратностью передаёт его в руки рядом, – Я не знаю, что нам делать, – поле его слов слышится тяжёлый вздох, то ли от скорби, то ли от понимания груза на собственных плечах, то ли произошёл синергизм этих чувств. Все по очереди ознакамливаются с рукописью, рабочим дневником капитана и испытывают разные эмоции. Ноа морщит нос, будто брезгливость в ней высшее чувство. Над головой Черчилля будто загорается лампочка, словно он нашёл способ найти Атлантиду. Чонгук же смотрит на всё это с непониманием.Я нашёл новых людей. С одним старче я поговорил даже. Они пришли сюда недавно, долго шли по земле, прячась кто куда, пытаясь выжить. И только недавно пришли на готовое местечко. Но, черт, за два месяца они отлично отреставрировали старый завод и подмяли его под себя. Я слышал там коз. Хочу попробовать с ними поймать связь и пообщаться. Старик сказал, что у них есть выдающийся врач и вообще гений. Наши технологии жизни и их мозг и козочки – вот ключ. Ключ к выживанию. Скоро схожу к ним на чай.
Все принимаются бурно обсуждать прочитанное, осуждая каждое слово и находя этим буквам оправдание. Будто они боги. Но Олимп, видимо, в паре километров от сюда. Злость распирает. Убить двоих, капитана и его жену, да, не совсем чистых и праведных, но разумных и справедливых людей. Как можно опуститься до уровня пожирателей мозгов? Глаза застилает плотной пеленой желание отомстить. Сделать с ними то же, что и они. Убить лидера и вместе с ним музу. Если интерпритировать на недоносков, то лидера и врача. Забрать у них последний кислород и... – Предлагаю отправить им письмо и наведаться поговорить в спокойной обстановке, – предлагает Черчилль, скрещивая руки на груди. – Втроем, я, Ноа и... – Я, – решительно заявляет Чон, вовремя выбравшись из своих мыслей. – Как самый опытный боец, на всякий случай, – такая жалкая попытка убедить сработала и трое ждали одобрения от Бизза, который нехотя, но согласился.