Томление грозы

Но внезапно перед ними ниоткуда вылезла Богиня, и все легионы в одиночку вырезала От увиденного ему тут же башню вынесло Надо бежать, но что-то трепетно стучит Непривычно для него, и возвращаяся в ночи К той резне, и оглядывая вновь Заваленную трупами пустыню, понял, что это любовь Pyrokinesis — Легенда о Богине мечей

Томо давно уж сошёл с ума — он млеет в жадном томлении, взирая издалека на соцветия Сёгуна, на блаженно трепещущие губы, что как побеги. И сколько бы птицы не пели неумолчно, сколько бы Кадзуха, его дорогой друг, не пытался вразумить юношу, тот с твёрдой уверенностью продолжал говорить: «Я сведён твёрдой волей её превосходительства Наруками Огосё, тем, как она разит сияющей жатвой. Я уже погиб, Кадзуха». Его улыбка по-настоящему пугала этим неустанным желанием, незнающим насыщения — юноше было ничтожно мало видеть Райдэн на большом расстоянии. Он хотел большего — сразиться с ней да познать вкус сей тягостной любви, в плену которой Томо оказался, благодаря «Мусо но хитотати», кое возможно узреть лишь во время божественного наказания. Он желал бросить вызов вечности, но был одурачен — пред ним предстала всего лишь кукла, ненастоящая Наруками Огосё. Стоило узреть истину в этих пасмурно-лиловых очах, как правда, словно бередящее старое чувство, разрезало на части сердце юнца. Тот узрел лишь на кратковременный миг странное царство, в коем величественно восседала, паря в воздухе, словно на почиющем лоне цветок, настоящая — в том отчего-то не было никаких сомнений — Сёгун. Томо желал настоящую богиню, а не подделку, так искусно вылепленную словно бы ему на потеху. Но почему никто не замечал? Отчего даже Кадзуха, спасая его, ничего не подметил странного в этой... кукле? А почему он решил, что она всего лишь кукла? Нет, Томо окончательно свихнулся. Он, должно быть, видел то, чего даже нет! Но... Вспоминая глаза Архонта уже на Алькоре, Томо прикусил губу, закутавшись в одеяло, и мысленно изрёк: «Лживая подделка... Просто фальшивка». И сколько бы его дорогой друг не пытался привести того в чувства, не старался помочь мыслям о ней выветриться из головы, Томо ходил, погружённый в себя, и думал. — Тебе нужно поесть, только и делаешь, что пялишься в одну точку или ходишь взад-вперёд по каюте. Томо, приди наконец в себя! — не выдержав, сказал ему однажды Кадзуха. — Я не приду в себя, пока не встречусь с настоящей Наруками Огосё. Его манили вернуться обратно в Инадзуму слепящий блеск молниий да громовые раскаты, цветущие на омрачённом тучами небосводе. Она словно бы взывала к Томо, дабы тот вернулся в родной дом. К ней, чтоб возлечь на смертельном ложе... О, это истинное сумасшествие — желать хотя бы на миг коснуться Архонта, мечтая отправиться вместе с ней в дни бесконечных услад... Ему снилось, как он, охваченный жаждой, пил из прохладных рук Райдэн, как её превосходительство Наруками Огосё, изнемогшая от томления, касалась своими цветущими устами пальцев юнца. Свет златосиянного месяца в небесах лишь больше томил их двоих. За подобные сновидения, рассказывающие о сладостной телесной любви с Сёгуном, Томо казнили бы на месте... Особенно чётко юноша помнил сон, в котором женщина скрестила ноги и подняла их кверху, тяжело дыша от томления. Он обеими руками обнимал её за талию, а она в ответ его, пока Томо вводил свой половой орган в Сёгун. О Селестия, думал потом парень, за такое он достоин только лишиться головы... — Она чуть не убила тебя, а ты... витаешь где-то в облаках о ней. Это ненормально, Томо. — А ты не знал? Я давно уж сошёл с ума, и всё благодаря её превосходительству Наруками Огосё. И меня хотела покарать не она, а какая-то кукла, которую они выдают за неё. Тц, просто отвратительно, — отвечал Томо. — С чего ты взял, что это ненастоящая Сёгун? Я, конечно, хочу тебе верить, но... учитывая твоё «состояние» и твоё помешательство на ней, я не знаю, чему и верить. Ты уверен в этом? — Более чем. — И на этом Томо закончил разговор, выйдя на палубу, став вглядываться в даль, словно желая разглядеть далёкую Инадзуму. Дом, где в царстве Эвтюмии по собственной же воле томилась настоящая Райдэн Эи. Томо запустил в свою густую копну светлых волос ладонь, прикрыв глаза и что-то неразборчиво промычав. Опять в голову ударили воспоминания о том, как Архонт во сне сладостно стонала под ним и просила большего. Парень даже тихонько посмеялся, подумав о том, что в реальности скорее Райдэн оседлала бы его, ежель он её. Может... когда-нибудь это случится. И всё-таки Томо сумасшедший.