***
Конгфоб просыпался поэтапно. Сначала он услышал звон металла по керамике. Затем почувствовал запах чеснока и базилика. А затем, ощутив на языке вкус собственного несвежего дыхания, открыл глаза, и в поле его зрения тут же попала склонившаяся фигура, которая с головой нырнула в холодильник. Сутхилак быстро моргнул, гадая, не является ли всё происходящее частью какого-то длинного сна, от которого он никак не может проснуться. Потому что задница парня, склонившегося над холодильником, напоминала персик и выглядела очень похожей на задницу его возлюбленного. А запах, щекочущий ноздри был запахом его любимого блюда, тщательно изученного и приготовленного возлюбленным, для которого Ройнапат не раз и не два самостоятельно покупал продукты. — Пи`Артит? — позвал младший, слыша свой усталый хриплый тон, но при этом тщательно сражаясь с дурманом в голове. После этого холодильник с тихим щелчком закрылся и старший, опустившись на кровать рядом с любимым, произнёс: — Я думал, мне придется тебя разбудить. Тебе уже лучше? Конгфоб молчал, размышляя о том, стоит ли ему продолжать участвовать в хитроумной игре своего мозга. В конце концов, именно благодаря этой уловке ему удалось материализовать единственного человека, которого он хотел бы видеть больше всего на свете. И кто знает, что его подсознание может сделать дальше? А ещё Сутхилак думал о том, что версия о наличии у него сверх способностей выглядит всё более и более вероятной. И задавался вопросом: не слишком ли многого он хочет, мечтая о том, чтобы уметь летать и стрелять лазерами прямо из глаз? — Ты ведь ещё не проснулся, правда? — поинтересовался Ройнапат и, проведя теплой рукой по плечу младшего, заставил его откинуться на подушки. Во время этого Конгфоб заметил, что на руке Артита сверкает серебряное кольцо, пальцы старшего толще, чем его собственные, на ногтях есть крошечные зазубрины, а на внутреннем крае указательного пальца — синее чернильное пятно и благоговейно выдохнув: — Моё воображение самое лучшее! — позволил вновь уложить себя в гнездо из одеял и подушек. — Серьёзно, 0062? Я прикасаюсь к тебе и говорю, что я реален, а ты всё ещё думаешь, что это сон? Ответь мне, сколько времени прошло с тех пор, как ты нормально спал? — Ты звучишь раздраженно, в точности как он! — пробормотал в ответ Сутхилак и, снова закрыв глаза, уткнулся головой в ладонь, которая прижалась к его щеке. — Отлично! Значит, находясь в таком состоянии, ты можешь правильно произнести слово «exasperated», но не можешь понять, что твой парень сейчас находится рядом? — воскликнул Ройнапат, пораженный поведением любимого. — Пи`Артит — мой жених, — настойчиво произнёс младший и обхватив рукой тёплое тело, которое теперь устроилось рядом с ним, притянул старшего к себе. А после, на случай, если его воображение вдруг решит прервать эту фантазию, просунул свою ногу между худыми коленками Ройнапата. — Жених? И когда же именно ты попросил меня стать твоим мужем? — раздалось рядом. Голос говорящего звучал в точности как у его Пи, отчего на глаза Сутхилака от нестерпимого желания прямо сейчас оказаться со своим — настоящим — любимым дома, в их постели, навернулись слёзы. — Я сказал ему… Тому, который ты. Я сказал ему, что зарезервировал тебя. И теперь ты мой. Пи`Артит… тот, который ты — мой. И я хочу, чтобы прямо сейчас он оказался рядом. Пожалуйста. Произнося это, Конгфоб знал, что в данный момент он натурально хнычет, но всё равно не мог ничего с собой поделать. Прошедшая неделя была периодом абсолютной боли, и теперь младший просто хотел получить от Вселенной всё возможное утешение. Даже если его мозг сломался и материализовал Пи`Артита, хотя в данный момент старший точно находился в Таиланде. — Ты зарезервировал его. Но предложение всё ещё не сделал, — раздалось рядом с Сутхилаком и младший, задрожав от того, как дыхание Ройнапата щекотало его ухо, пробормотал: — Я собирался… но он пытался порвать со мной… — Ты собирался? — потрясенно спросил Артит из сна и попытался отстраниться от Конгфоба, даже подпрыгнув на кровати. Но младший никак не мог допустить, чтобы это случилось. Не в тот момент, когда он нуждался в своём Пи. И точно не тогда, когда прекрасная иллюзия в его объятиях была восхитительно теплой и настолько материальной. Так что, стремясь удержать Ройнапата, Сутхилак лишь крепче прижал его к себе. Всё это переросло в подобие борьбы, в результате которой старший упал на любимого, вплотную прижавшись к нему, а затем, положив свою руку на щеку младшего и обхватив его талию, спросил: — Конг, ты всё ещё думаешь, что я тебе снюсь? — Я бы очень хотел, чтобы это было не так, — признался в ответ Сутхилак и сжал теплое тело в нежных объятиях. — А если бы это было не так, что бы ты тогда сделал? — Я бы поцеловал тебя, а потом занялся бы с тобой любовью. А потом долго рассказывал бы о прошедшей ужасной неделе и затем целовал бы тебя снова ещё и ещё. — Тогда сделай это… — донеслось вдруг до младшего, и тогда Конгфоб с грустью пробормотал: — Я не могу. Пи`Артит не позволит мне. Даже во сне. — Этот Пи`Артит позволит, — почти задыхаясь, прошептал старший. Услышав это, Сутхилак изо всех сил попытался распахнуть веки, стараясь понять: правду ли говорит его Пи? Но, буквально сразу же, в его голове возникла мысль: а что, если момент, когда Конгфоб откроет глаза, будет катализатором, который заставит Артита исчезнуть? Этого бы младший точно вынести не смог. Но пока он напряженно размышлял, открывать глаза или нет, то услышал: — Так что… Ты поцелуешь меня? После этих слов в спальне повисла долгая пауза, в течение которой Сутхилак убедился, что Пи`Артит из сна всё ещё рядом, успокаивающе поглаживая его мускулистую спину. Происходящее вызвало в животе Конгфоба щекочущее чувство и зародило подозрения насчёт того, что возможно всё это вовсе не сон. Это действительно начинает казаться реальным, словно Ройнапат вправду находится здесь: в его комнате и в его постели. Но если всё так и есть — как это стало возможным? Они ведь разговаривали сегодня утром, когда его Пи ехал в такси на работу… а никак не в аэропорт. Хотя… одет он был менее официально, чем обычно. На самом деле, сейчас, когда младший думал об этом, то вспоминал, что на любимом была простая черная футболка… похожая на ту, в которую сейчас одет Пи`Артит из его сна… Ожидая, пока старший из сна поцелует его, Сутхилак пытался вспомнить их последний разговор — он шел на занятия, не выспавшись, и помнил, что много кивал в ответ, так как его Пи говорил гораздо больше, чем обычно. Так что, может быть… Нет-нет, если это всё же реальность — почему Ройнапат до сих пор не оттолкнул его? А с другой стороны, если это один из тех продуманных, изощренных снов, вызванных стрессом от учебы, тогда почему Пи`Артит не зацеловал его до потери сознания, как это происходит в его обычных фантазиях? Поколебавшись ещё немного, Сутхилак открыл глаза и позвал: — Ты… Ты?.. — Я — Артит Ройнапат, Конгфоб. И я твёрдо заявляю, что не снюсь тебе. Я действительно здесь. Вот! Потрогай меня и почувствуй, что я материален. — Если это так, тогда скажи мне то, что знаем только мы? — выдвинул условие младший и тут же услышал: — Это невозможно. Поскольку если это действительно твой сон — тебе всё равно приснится только то, что ты знаешь! — Ооо… — протянул Сутхилак, пытаясь заставить свой лишенный сна мозг разобраться в том, что говорит его Пи. — Как насчет того, чтобы я сказал тебе что-то правдивое, что я не часто говорю? — спустя пару мгновений мягко поинтересовался Ройнапат, отводя руку от талии любимого, чтобы осторожно и нежно переплести их пальцы. Смотря на то, как их пальцы, словно солдаты в строю, становятся на место, младший медленно кивнул и услышал: — Я люблю тебя, Конгфоб. И я хочу быть твоим женихом. — Правда? — широко раскрыв глаза, выдохнул Сутхилак, а потом, жестко ухмыльнувшись, крепко сжал руку Ройнапата. — Ох… вот это мне бы точно приснилось! — Конгфоб! — раздался резкий и жесткий голос Артита, а его лицо изменило выражение, напомнив младшему о том времени, когда они были моложе и третьекурсник Ройнапат издевался над выпуском инженеров первого года и Сутхилаком в частности. — Пи! Так ты действительно сейчас здесь? — уже в который раз спросил Конгфоб. — В последний раз говорю, Нонг! Я настоящий! — Тогда… Можно мне двести поцелуев в честь праздника? — нахально поинтересовался Конгфоб, полностью уверенный, что настоящий Артит точно откажется. — Праздника? — Да. Нашей помолвки! — 0062! Как ты смеешь?! — немедленно взорвался старший и Сутхилак, голос которого от удивления даже сел, прошептал: — Это действительно ты? — Это действительно я… — подтвердил Ройнапат, а потом, выдержав небольшую паузу, открыл рот, чтобы рассказать младшему, о своём решении прилететь в последнюю минуту, которое он принял после того, как увидел, в каком бреду был его парень накануне вечером. Но заговорить он не успел… Конгфоб, подавшись ближе, приподнял старшего вверх и когда их губы встретились, Артит забыл обо всём. Обо всём, кроме поцелуев младшего и той силы, любви и тепла, что они дарили. Ройнапат только вошел в ритм их поцелуя, когда Сутхилак, щеки которого порозовели от их страсти, отстранился. А затем, упершись ладонью в грудь старшего, чтобы удержать его на расстоянии, задыхаясь, спросил: — Ты говорил серьёзно? — Что ты имеешь в виду? О чем конкретно ты меня спрашиваешь? — поинтересовался Артит и Конгфоб, слыша его сбившееся дыхание, внезапно осознал, что будь он в полном сознании, то обязательно бы задразнил старшего, пока тот безуспешно боролся бы с румянцем. — Ты действительно согласен стать моим мужем? — Ах, ты об этом. Ну… да, я сказал именно это. — Ой, — вдруг помрачнел младший, откинувшись назад на кровать. — Мне так грустно. Услышав от любимого совсем не то, что он ожидал, Ройнапат начал ломать голову, что он сделал не так. Старший ожидал, что в тот момент, когда он скажет Сутхилаку о своём согласии стать его мужем, тот будет или умолять его заняться сексом или попросит позвонить родителям, чтобы сообщить им эту потрясающую новость. Ну, или, по крайней мере, будет осыпать его сладкими поцелуями, пока Артит не заставит любимого остановиться. — Что случилось? — прямо поинтересовался старший, решив сразу всё прояснить и услышал: — Несмотря на эти жаркие поцелуи, я думаю, что всё ещё сплю. Потому что, ты бы ни за что так легко не сдался. О, Пи… я действительно хотел бы, чтобы всё это происходило в реальности, но… кажется, я всё ещё нахожусь в библиотеке и вот-вот приобрету сверх способности. А ты всё ещё в Бангкоке! — пробормотал младший. А затем, к ужасу Ройнапата, его любимый начал плакать. — Конгфоб? — нежно позвал Артит, прижимая партнёра к груди и изо всех сил пытаясь утешить его поцелуями, ласками, ласковыми словами и признаниями в любви. Но Сутхилак не поддавался попыткам его утешить… И потому где-то в середине всего этого, пока Ройнапат обнимал своего мужчину, они оба, обессиленные до предела, уснули. Ритмичный стук в дверь разбудил только старшего. И этот факт лучше всего остального доказывал, что Конгфоб действительно устал. Поэтому Артит, осторожно высвободившись из крепкой хватки любимого, шатаясь, подошел к двери, чтобы открыть её. На пороге обнаружилась невысокая китаянка с папкой в руках, которая увидев в дверях Ройнапата, охнула и проговорила: — О! — а затем, дважды осмотревшись вокруг и дважды проверив номер комнаты, поинтересовалась: — Это ведь квартира Конгфоба? Артит кивнул в ответ, а затем в ожидании замолчал, понимая, что он, конечно, владеет базовым мандаринским диалектом, но вероятно, будет звучать как идиот, когда попытается заговорить на нём. — Хорошо… и ты находишься в его квартире, потому что… — произнесла девушка и замолчала, давая Ройнапату намёк, который означал: пожалуйста, объясни эту ситуацию, чтобы мне не пришлось гадать и выставлять себя идиоткой. Артит, в свою очередь, осознав, чего хочет незнакомка, сделав глубокий вдох, а затем просто поднял руку. Сверкнувшее на его пальце серебряное кольцо сказало девушке больше, чем его неуверенный мандаринский диалект и когда она со смехом воскликнула: — Артит! — старший просто улыбнулся и кивнул в ответ. Внезапно незнакомка удивила его, перейдя на неуверенный тайский и, представившись подругой Конгфоба, Элли. А заодно объяснив, что младший рассказал ей о нём абсолютно всё, извинилась за то, что не узнала его. — Конгфоб спит, — пояснил Ройнапат, на что девушка, усмехнувшись, произнесла, что устала. — Он думает, что я ему снюсь, — снова попытался объяснить Артит, но в ответ получил лишь пустой взгляд Элли. Тогда оставив тайский язык, старший попытался объяснить всё на своём неуверенном мандаринском диалекте. И в результате увидел девушку ещё более растерянной. Вновь потерпев неудачу, Ройнапат размышлял, как продолжить их разговор, когда внезапно его спас Сутхилак, произнеся: — Пи, прекрати коверкать прекрасный язык Элли и возвращайся в постель. Я ещё не успел подарить тебе все двести поцелуев! Элли качает головой, как бы спрашивая: «Что это такое?». На что Артит только покачал головой в ответ и тут позади него раздался внезапный бешеный скребущий звук. Через несколько секунд дверь разъехалась и стоящий в проёме взъерошенный Конгфоб, широко раскрыв глаза, воскликнул: — Скажи мне, что ты настоящий? Скажи, что я не сплю? И старший, улыбнувшись в ответ, проговорил: — Я настоящий и ты не спишь! Через некоторое время лицо Сутхилака расплылось в широчайшей из его прекрасных улыбок, отчего Ройнапат почувствовал, как его собственные губы дрогнули в ответ, а потом парни услышали, как Элли позвала: — Конгф… Но младший в тот самый момент был невероятно занят, целуя любовь всей своей жизни так страстно, словно завтра никогда не наступит! А после, отстранившись, решил всё ещё раз проверить и произнёс: — Я сплю? — Нет, — тут же отозвалась девушка. — Он точно настоящий, а ты счастливчик! — Да, так и есть! — с улыбкой ответил Конгфоб, пока Артит озадаченно смотрел то на Элли, то на него. — Ну, я собиралась спросить, не хочешь ли ты сегодня закончить проект, но, очевидно, что парень, который пролетел семь часов, только для того, чтобы увидеть тебя, важнее какого-то задания. Так что, мы можем завершить работу в понедельник. Проговорив это, девушка усмехнулась, а затем повернулась, чтобы уйти, когда младший вдруг прокричал: — Жених! Он мой жених! — Что-что ты сказал? Я твой кто? — поддел Ройнапат, но ответом на ехидный вопрос стали жаркие объятия Сутхилака, в которые он тут же угодил. А ещё их соединившиеся в поцелуе губы. И сплетающиеся в танце языки. В конце концов, парни, целуясь на всех доступных поверхностях, добрались до кровати Конгфоба и младший поинтересовался: — Пи`Артит, ты серьёзно согласен? — Я не говорю того, что не имею в виду, — спокойно отозвался старший и тогда Сутхилак задал новый вопрос, выдохнув: — Как долго я думал, что ты мне снишься? На что Ройнапат, быстро проверив время, сообщил: — Около семи часов! — Ооой! Прости! — И ты сказал мне, что в реальной жизни я не стану твоим мужем. — Сказал, — откликнулся Конгфоб и, виновато наклонив голову, сделал вай в сторону Артита. — Ты всё ещё так думаешь? — Нет, Пи, — ответил младший, посмотрев на любимого, и тогда Ройнапат проговорил: — Вот и хорошо, потому что, по моим подсчетам, у меня осталось ещё сто двадцать семь праздничных поцелуев, которые я должен тебе подарить!***
И Артит так и сделал… И действительно сосчитал все их поцелуи. Все до единого!