Живая библиотека

— На здешних полках не хранится ничего кроме книг. Некоторые из них потрепанны временем: выцветшие и полуразрушенные, они уже едва ли напоминают прежних себя: ярких, в совсем новых обложках, что так и хотелось прочитать. Сейчас они лишь одиноко занимают своё место на полке и уже совсем не надеются, что их когда-нибудь прочтут. Совсем новые книги, появившиеся здесь лишь недавно, возмущаются унынием, которое волнами источают старые. Они совсем не понимают их печали. Их истории ещё не забыты, воспоминания о них всё ещё живут. Но вскоре и они станут частью этой мрачной коллекции, вскоре и им не останется ничего кроме печали. Впрочем здесь обитают и исключения — те истории, что не выцветают и не забываются веками. На них остальные книги смотрят с завистью. У них особенные обложки: яркие и совсем не отражающие содержание. — Отчего так вышло? — тихо спрашивает мальчик, поднимая полные любопытства глаза. — Этого мне неизвестно. Я здесь лишь смотритель. — хриплый голос старика отражается от стен и эхом проходится вдоль многочисленных полок. Это вызывает у него лишь тихий вздох, который звучит слишком обреченно для того, кто только что с улыбкой встретил входящего в библиотеку мальчика. — Мне кажется, что всё дело в авторе этой книги. — стараясь прогнать печаль старика, сказал мальчишка, но тем вызвал лишь еще более отчаянное выражение лица. — У каждой здешней книги много авторов. Кто-то чиркнул лишь строчку, кто-то написал целые главы, а кто-то лишь поставил точку. Но все они внесли в книгу одинаковый вклад. И это по-настоящему забавно, потому что в конце концов вклад каждого не сыграл никакой роли. Их история так или иначе оказалась здесь. — Но разве здесь плохо? — не понимающе спросил мальчик и тут же опомнился. Множество книг стоят на бесчисленных полках пыльные и забытые, медленно разрушающиеся и превращающиеся в труху. Всё, что у них есть это печаль по тем дням, когда их история всё ещё была свежа, а их обложки ярки. И ни одна из них так и не покинет стен этой библиотеки. — Не бойся, малец. — старик ободряюще сжал его плечо, — Уверен, твоя история не потускнеет. Только сейчас мальчик заметил стоящий позади стол, на котором гордо лежала раскрытая на самой последней странице книга.