Ему восемнадцать лет
Ей пятнадцать лет
Аврора
Моя мама больше не смотрит на меня, как раньше. Но я стараюсь притворяться, что всё хорошо, что я этого не замечаю. Мой телефон, лежащий на скамейке рядом с полотенцем, вибрирует. — Здравствуй, мама. Мама сияет. — Ты в школе? — Конечно, только что было плаванье. Я была лучшей, — усмешка играет на моих губах. — Молодец. Ты же сегодня ночуешь дома? — её голос встревожен. — Вчера ты ночевала у Сесилии. — У нас школьный проект с Сайласом, поэтому лучше, если и сегодня я переночую там. Но завтра я точно буду дома и мы посмотрим твои любимые телешоу. Избегаю ли я дома? Немного да. — Хорошо, — мама соглашается, но я слышу нотку грусти в голосе. — Вчера я ждала твоего звонка. — Была занята уроками, — я улыбаюсь экрану. — Мне нужно на следующий урок. Передай привет папе и Давиде. — Передам. Удачи на уроках и не создавай проблем, принцесса. На этой ноте я заканчиваю успешный разговор со своей матерью, возможно я её успокоила. После того инцидента, когда мне было тринадцать, мама настояла на том, чтобы меня отвести к специалистам. Мои ответы на их вопросы позволили им поставить мне диагноз «антисоциальное расстройство». Я так хорошо помню лицо мамы, полное грусти и замешательства. Она всё ещё считала меня своей дочерью, но постоянные тревоги за меня и вопросы, которые она задавала, раздражали. Это так лицемерно с её стороны. Она видит, кто её муж, и смотрит на него с обожанием, забывая, что он делает вне нашего дома. А меня она сразу же повела к врачам. Мне пришлось пройти терапию и притвориться, что то, что произошло тогда, напугало меня. Я притворилась, что могу исцелиться от этого диагноза. В то же время поняла, что люди, включая мою собственную семью, на самом деле не любят меня такой, какая я есть. Мужчины из семьи Фальконе относились ко мне, как обычно, и это меня радовало. Папа тоже, но теперь он смотрит на меня более внимательно, словно хочет прочитать меня. — Хороший был заплыв, Аврора, — слышу я голос Арианны Ди Лауро, дочь самого трусливого человека на свете — Марио Ди Лауро, который уже как два года является членом Каморры, как и его семья. — Поздравляю с первым местом. — Спасибо, — говорю я, поворачиваясь к ней лицом. Мы находимся в школьной раздевалке, и, как оказалось, здесь остались только мы вдвоем. Я уже полностью оделась в школьную форму: юбку серого цвета и пиджак того же цвета, под которым надета классическая белая рубашка. Она же, будто только что из душа, в одном полотенце, которое обернуто вокруг нее. Урок закончился полчаса назад и уже, по идее, начался следующий, который я уже можно сказать пропускаю. И она похоже тоже. Мы с Арианной очень похожи внешне. Нас часто сравнивают с классической куклой Барби. У нас светлые волосы и голубые глаза. Но я немного суровая и безэмоциональная, а она постоянно улыбается и милая. Моя фигура более спортивная из-за частых тренировок, а она довольно худая, будто не часто ест. Замечают ли это её родители? Арианна всегда старается быть милой и тихой. Боится сказать лишнего. В обществе её не очень любят, как и всю её семью. Моя семья не отличается от остальных и тоже им не доверяет. Но мы с ней никогда не конфликтовали, почти не разговаривали. И мне на самом деле было все равно, что они сбежали из Канады, потому что это меня не касалось. Только в тот день, но я не желаю зацикливаться на прошлом. Она поворачивает ко мне спиной и я замечаю едва заметные синяки, на локтях тоже и там даже видно, что синяки от чьих-то пальцев. Будто её крепко держали. — Откуда синяки? — спрашиваю я и она вздрагивает. Вот почему мылась последняя, чтобы никто этого не увидел. — Я упала, — тихо прошептала она. — Ну да, конечно, — я качаю головой. — Правду. Она дрожит. В школе я довольно популярна и меня бояться, наверно, из-за того, что знают кто мой отец и что он вообще делает. Она, возможно, не исключение от других. — Я не могу сказать. — Это от твоего брат? Дарио Ди Лауро. Он, как и она учится здесь. Мы никогда не разговаривали, но Николо говорит, что он довольно забавный. — Нет, конечно же нет. Он бы никогда, — Арианна поворачивается ко мне лицом. Её лицо точно отображает грусть и боль. — Тогда отец, да? Она не отрицает, да и не подтверждает. Просто молчит. Но ответ даже не нужен. Марио Ди Лауро не только трусливый человек, но ещё оказался жалким уродом, который бьет свою дочь и возможно всех членов семьи. Так он думает показывает своё превосходство и силу? Он прямое доказательство того, что такие люди не должны существовать. Арианна дрожит и переменяет с одной ноги на другую, смотря на меня с опаской, будто ждет, что я сразу выбегу отсюда и пойду болтать о том, что узнала. — Не хочешь переночевать сегодня со мной и моими друзьями? Её страх сменяется на удивления. — Ч-что? — Ночевка. Познакомлю тебя со своими друзьями, — я поворачиваюсь к своей сумке и сую полотенце внутрь. — Я знаю твоих друзей, — их знают все, но не важно, — Мне не разрешат. У меня вырывается смешок. — О, ещё как разрешат, — её слова меня позабавили. — Твой отец давно пытается сблизиться с моей семьей и Фальконе. Подлизываясь. Разве новость о том, что ты подружилась со мной его не порадует? Она смотрит на меня с непонятным выражением лица, продолжая не двигаться, будто застыла. Возможно, так и есть, потому что она даже не моргает. — Зачем тебе это? — Мне не нравятся ублюдки, которые распускают свои кулаки на людей, которых он должен защищать. Нет, обязан, — я перекидываю сумку через своё плечо и иду к выходу из раздевалки. — Я буду на парковке. Если хочешь поехать, собирайся и иди туда. Я выхожу, не дожидаясь её ответа. Мне интересно с ней пообщаться? Узнать больше о её семье? Да, на оба вопроса. Зачем мне это? Мне нравится быть в курсе всего. Особенно о каждой семье состоящие в Каморре. Узнавать о их грязных секретах, которые потом можно превратить в скандал для общества, но я таким не занимаюсь. Мне ужасно скучно до чертиков. И может, она отгонит от меня эту скуку. — Ну наконец-то, крестьянка, — прокричал Киллиан, чуть ли не вылезая через окно переднего сиденья автомобиля. На его скуле был не большой синяк, а губа разбита. — Как ты можешь заставлять нас столько ждать? Пора веселиться! Он всегда такогой драматичный и громкий. — Меньше криков, Килл, — в голосе Николо слышались шутливые нотки. Он развалился на задних сиденьях. Все окна черного пикапа Сайласа были опущены и я прекрасно их видела. Киллиан прыгал на сиденья, будто он не мог сдержать свою энергию. Сайлас сидел на водительском сиденье, неотрывно смотря в телефон. — Пересаживайся, — говорю я, открывая пассажирскую дверь и указала на Киллиана. — Торопись давай. Его лицо озаряется издевательской улыбкой, которая выводит меня из себя. — Я сяду к тебе на колени и буду выдирать твои чертовы волосы всю дорогу, если не пересядешь. Николо тихо смеётся. Когда за рулем был Сайлас, то переднее сиденье занимала я. Когда машину вел Николо, то Киллиан садился рядом. У нас есть правила. Угроза действует, потому что ему жалко его «великолепные» волосы и он выходит. Килл открывает дверь заднего сиденья и опять начинается шум. — Чего разлегся, Ник? Устрой свою задницу нормально и дай мне сесть, — он с шумом приземляется на сиденье, когда Николо отодвигается, и закрывает дверцу. — Едем! — Ещё нет, — говорю я, садясь в машину. — Мы ждём Арианну. — Кого-кого? Маленькую мисс тихоню? — насмешливо спрашивает Киллиан. — Она ещё хуже Карлотты. Ужасно тихая и скучная. Я разворачиваюсь на сиденье и смотрю на него. — Ещё раз что-то скажешь насчёт Карлотты и пострадают не только твои волосы. Он откидывает спиной на сиденье и обиженно дуется. — Зачем ты позвала Арианну? — интересуется Ник и Сайлас заинтересованно смотрит на меня. — Захотелось, — отмахиваюсь я от них и смотрю через окно на школу. — Родители уже надоедают вам насчёт колледжа? — сразу меняю я тему. Сайлас вздохнул, достал сигарету из пачки, которая лежала в бардачке и сунул её в рот. — Отец завалил меня буклетами о разных колледжах, которые находятся в Неваде, но мы оба предпочитаем чтоб я учился здесь, — говорит Киллиан. — Сайлас, ты до сих пор отказываешься от идеи учиться в колледже? — Я могу обучаться всему сам, — безразлично протянул тот. Сайлас гений. Он выучил французский за два недели, не отрываясь от изучения, просто потому что Сесилия как-то сказала, что ей бы хотелось чтоб он знал этот язык. Поразительно. Николо устало достает буклет из рюкзака и швыряет его рядом с собой. — Мама нашла какой-то колледж в Лос-Анджелесе, говорит там хорошая программа. — Ой, твоя мама хороша, — внезапно мечтательно произнес Киллиан. Сайлас недовольно качает головой. — Я до сих пор помню тот её купальник. Николо сильно пихает его. — Заткнись. Мой отец запомнил тот момент, когда ты одобрил наряд моей матери. Моей матери! — Она была в купальнике! — подчеркнул Киллиан. — Я ни мог не смотреть. Если бы она не была твоей мамой… — Я оторву твой член, — шипит на него Николо, а потом задумчиво постукивает пальцем по подбородку. — Что насчёт твоей младшей сестры, Килл? Не забывай, я могу в любой момент к ней подобраться. День Киллиана полон угроз. Я не обращаю внимание на их дальнейшую перепалку, как и Сайлас. Киллиан и Николо создают шум, пинаются и кричат, поэтому достаю телефон и просматриваю ленту в инстаграм, замечая новую фотографию Алессио, которую он выставил. На ней запечатлена вся их нечестивая троица и они выставляют свои прессы на показ возле бассейна. Улыбающийся Алессио держит в захвате сопротивляющегося Невио, а скучающий Массимо равнодушно смотрит в камеру, давая понять сразу, что его заставили присоединиться к съёмке. «Не благодарите за фото, дамы.» Гласит надпись под фотографией. Я нажимаю на его профиль, до сих пор удивляясь, что у него есть страничка в инстаграм, которую он создал несколько месяцев назад. И у него уже десятки тысяч подписчиков. У Массимо и Невио, разумеется инстаграма нет. В профиле Алессио царит иллюзия «хорошего мальчика». Он полон фотографий города, фотографий еды, его самого, и среди них есть и семейные фотографии. Даже не поверишь, что он член Каморры и может спокойно убить человека. Внешность обманчива. Я листаю его фотографии одну за другой, замечая, что Невио часто на них присутствует, чем Массимо. Хотя они всегда вместе, почти не отрываются друг от друга. В детстве я завидовала их связи и хотела, чтобы они относились так же ко мне. Хотела, чтобы я тоже была рядом с ними. Да, они принимают меня и в каком-то смысле заботятся, защищают. Но мы отдалились за последнее несколько лет, возможно, даже по моей вине. В последнее время я избегаю дома и встречи с теми, кто мне дорог из-за их частых вопросов. Мне там не спокойно. Они смотрят на меня, ожидая, что я наконец-то взорвусь и сделаю что-нибудь. У Сесилии я чувствую умиротворение. Я могу часами сидеть в оранжереи и никто не будет мне мешать. Или сидеть в мастерской и никто не будет меня отвлекать. После того дня, я никогда не забуду, как дядя Римо меня поддерживал, говоря: — Не быть как все, это нормально, принцесса. Отличаться от остальных, это удивительно. Дядя Нино иногда спокойно сидел рядом и просто молчал, так он показывал, что я не одна и всегда поможет. Алессио часто крался в тайне от всех ко мне и разговаривал о чем угодно, заполняя удушающую тишину вокруг меня. На экране появляется сообщение: Карлотта: Куда вы едете? Я захожу в наш с ней чат. Аврора: О чем ты? Я на уроке. Карлотта: Если бы я не увидела через окна в классе тебя в машине, то поверила бы. Ты пропускаешь урок. Куда вы? Аврора: Давай без нотаций. Я лучшая в классе, мне ничего не будет. Карлотта: Леона расстроиться, если узнает. Аврора: Она не узнает. Если Савио спросит тебя обо мне, когда поедет тебя забирать, скажи, что я сразу после уроков уехала. Карлотта: Ты не ночуешь дома? Аврора: Нет. Я откладываю телефон обратно в сумку, зная, что Карлотта продолжит писать дальше. Сегодня Хэллоуин. Ночь Дьявола для всех. Сегодня я могу делать всё, что захочу и мне не нужно, чтобы моя семья это знала и мешала.***
Арианна всё-таки решила быть с нами сегодня, что удивило не только меня. Я думала, струсит, но всё же, она здесь. Мы все переоделись. Парни в обычные черные толстовки и черные штаны, их лица закрывали обычные мне маски черно-красного цвета. У каждого из разный узор, но цвета не отличаются, только на моей маске есть немного белого цвета. У Сайласа маска больше черная и со всем небольшие линии красного цвета. Маски Киллиана и Николо почти не отличаются, в таком в виде их трудно отличить. Я надела красной топ без бретелек и накинула сверху кожаную куртку, заканчивая образ черной обтягивающей юбкой и черными кожаными сапогами. Арианне я дала свою одежду, вместо топа, как у меня, она попросила обычную толстовку и джинсы. Она не хотела выделяться. Но это скоро измениться. Терпение и сила моего упорства одни из моих принципов. Они могут привести меня куда угодно. И знания. Информация острее любого оружия, и, если она есть в твоем арсенале, никто не сможет тебе перечить. Вот почему у меня есть глаза везде и в моей голове хранятся множество секретов. И поэтому сегодня мы здесь. Возле дома урода, который учится в той же школе, что и я. До сегодняшнего дня я даже не знала о его существование, но Карлотта как-то случайно упоминала, что он к ней приставал в классе и не слышал слова «убери руки», пока учитель не зашел и не помешал этому. — Почему мы возле дома Лео Пироса? — дрожащим голосом спросила Арианна, не понимая, что происходит. — Что вы собираетесь устроить? — Мы не собираемся причинять никому вреда, — уверил её Киллиан и вышел из машины. — Просто заставим его немного обмочить штанишки от страха, — улыбнулся Николо, так же выходя. Я оборачиваюсь назад и смотрю на Арианну, задаваясь вопросом правильно ли я сделала пригласив её сюда. От меня не ускользало от глаза то, как Киллиан часто наблюдал за Ари, хотя и насмехался на ней. Как только она была в поле видимости его глаза сразу были прикованы к ней и сейчас не исключение. Всё время в машине он уделял только ей, рассказывая свои обычные шутки и просто смотрел на неё, краем глаза. За этим интересно наблюдать. Но я могу сказать, что Сайласу не по душе, что она здесь. Он не любит новых людей, и, возможно, ему некомфортно. Но он молчит из-за меня, потому что я её пригласила. Сайлас всегда поддерживает все мои действия. — Оставайся в машине, если хочешь, — говорю я, надевая на своё лицо маску и открываю дверцу машины. — Но мы не говорим не идти с нами. Это только твоё решение. Ещё одна маска в бардачке, — и закрываю дверь, отворачивая от машины и смотрю на дом семьи Пирос. Под мою кисть скользнула теплая, гладкая ладонь. Резко повернув голову, увидела стоявшего рядом Сайласа. Он согнул пальцы, переплел их с моими. Сайлас погладил большим пальцем мой палец, этот жест был таким успокаивающим. — Мы всегда поможем тебе, — твердо сказал Сайлас, смотря вперед. — Чтобы ты не попросила, мы сделаем. Николо встаёт рядом и уверенно кивает. — Всё чисто, — произносит Николо, смотря в телефон. — Отец Сайласа об этом позаботился. Лео в доме один, ничего не подозревая, — он хищно улыбается, засовывая телефон в корман джинсов. — Дамы, вперед, — Николо в поклоне указывает мне на дверь дома. Я тихо опускаю ручку двери, чтобы открыть её, стараясь не создавать никого шума. В коридоре дома тихо и темно, только свет луны пробивается через окна. Бросив взгляд на открытые двери комнат, там тоже царила кромешная темнота, только в кухне горел небольшой свет. Мои друзья ушли в разные стороны, передвигаясь бесшумно. Лео Пирос ни о чем не подозревая стоял возле холодильника что-то кладя туда. Его короткие русые волосы были мокрые, возможно, он только из ванны. Одет он был в обычные серые пижамные штаны и все. Он был моего возраста. По его телосложению он отставал от моих друзей, в частности Сайласа и Николо из-за их тренировок, поэтому не был таким накаченным, как они. Под глазом у него синяк, на скуле тоже и костяшки его пальцев разбиты, потому что раннее сегодня утром они с Киллианом подрались в школе. Я тихо достаю из кармана куртки свой раскладной маленький ножик и бесшумно иду в его направление. Уверенная, что парни так же окружили его с разных сторон. Лео выключает лампу и идёт в направление лестницы, которая очень близка ко мне. Он застывает на небольшом расстояние от меня. Видя, темный силуэт в маске он рассматривает меня. Я поднимаю руку с ножом к стене и начинаю приближаться, царапая стену. — К-какого хрен… Он замолкает, когда Николо внезапно выходит из одной из комнат, врезается ему в спину, обхватывая горло рукой и подставив острие ножа под подбородок. Сайлас сразу же материализуется рядом, хватая за его кисть руки и начинает довольно сильно выворачивать руку, отчего он издает жалкие хныканья. — Представление начинается, — Киллиан поднимает телефон и включает камеру телефона, снимая это. Я подхожу к ним и киваю парням в сторону стула, который стоит на кухне, чтобы они усадили его туда. Он панически смотрит на каждого из нас. — Пожалуйста, не надо! Николо сдавливает ему гортань сильнее, а нож в его руке ближе приближается к коже, создавая маленький парез, из которого начинает вытекать небольшое количество крови. — Нас никто не остановит, — прошептал Сайлас ему в ухо. — К-кто вы? — дрожащим голосом спрашивает он, смотря на маску Николо и на его руку с ножем. Лео нас не узнал. Отлично. — Ты должен кое-что сказать на камеру, Лео, — спокойно говорю я. Я хватаю его за подбородок, сильно сжимая пальцами щеки и указываю другой рукой в сторону стоящего Киллиана, снимающего на камеру телефона его лицо, чтобы нас не было видно. — Скажи «Прости, Карлотта. Я больше так не буду». — П-пошли вы! Бью его рукой по скуле, от силы удара его голова дергается в бок. — Неправильные слова, — произношу я, поворачивая голову к Сайласу и киваю. Он достаёт свой нож и делает порез вдоль запястья, не глубокий, но болезненный из-за чего Лео кричит. Он всхлипывает, трясется представляет собой гребаное месиво из соплей и слез. — Вы же сказали, что не причините ему вреда, — отвлекает нас голос за нашими спинами. Я поворачиваюсь и смотрю на Арианну, в белой маске. Она всё-таки пришла и видит это. — Если боишься, иди в машину, — суровым голосом говорит Сайлас, даже не поворачивая к ней голову. Но она не уходит и продолжает наблюдать за происходящим. — Продолжим, — отворачиваюсь я от неё и смотрю на Лео. — Говори или веселье продолжится. Веселиться конечно будем мы, ты получишь другие ощущения. Он пытается покачать головой, но Николо убирает свой нож и вытаскивает из пояса пистолет, затем приставляет его к виску Лео. — Я сделаю это! Сделаю! — истерично кричит он, смотря на пистолет с чистым страхом. Николо убирает руку с пистолетом, что бы он больше не попадал в кадр. — Говори, — твердо произношу я. — Карлотта, я сожалею! Очень сожалею. Такого больше не повториться, мне очень жаль…***
Карлотта всегда была самой уравновешенной среди всех. Она никогда не предавалась манипуляциями, шалостями или чему-то чудовищному. Если я — вулкан, то Лотта — земля, тихая и у неё действительно есть сердце. Она не из тех, кто будет сидеть сложа руки, пока кто-то страдает. Вот почему я сделала сегодня то, что она бы в жизни не сделала бы. Я ненавижу, когда люди приносят страх и боль тем, кто мне дорог. Лео не нападал на неё, но то, что он позволил себе сказать хоть одно мерзкое слово и прикоснуться к ней даже кончикам пальцев, меня чертовски разозлило. — Зачем вы это сделали? — спросила меня Арианна, становясь рядом. — И почему мы здесь? Мы оставили маски в машине. Смотрю на толпу на танцполе, которая двигается в такт музыки и отпиваю немного содовой. Я не пью, возможно, никогда не буду. Мне не нравится эффект затуманеного разума от алкоголя. Киллиан и Николо наоборот любят запивать свои плохие дни. Клуб, который недавно открыл дядя Карлос, отец Сайласа, забит людьми. Сейчас это самое популярное место и мы в тайне пробираемся сюда. Она сидит рядом со мной на диване и смотрит по сторонам, особенно на Киллиана, который стоит возле бара с Николо и они о чём-то увлеченно разговаривают. Сайлас сидит рядом с другой стороны и неотрывно смотрит в телефон, наверно, общаясь с отцом. — Слишком много вопросов, Арианна, — говорю я. — Сегодня Хэллоуин, веселились. — Зачем вы пришли к Лео Пиросу? — Он обидел мою подругу, — устало отвечаю я. — Лео заслужил и мы ничего серьезного не сделали. Я поворачиваюсь к Сайласу. — Ты выложил видео? — Да. И обрезал, чтобы наших голосов не было, — произносит он и показывает мне экран телефона. Там видно то, что мы сняли. Его извинения. Оно уже набрало много просмотров и комментариев. — Аврора! — слышу я голос Киллиана, который подбежал к нам. — Фальконе тоже здесь!