anonymous— mindless self indulgence
6:30 утра, а в комнате кайла брофловски уже вовсю кипит жизнь и суета. музыка разносится по всей спальне, проникая в ушные отверстия, вовлекая разум в звучащее торжество. в такт посасывает молочный коктейль со вкусом карамели через трубочку, находит значение арксинуса в последнем уравнении с косинусами и синусами. подставляет полученное значение в формулу. вуаля, очередная домашка выполнена. откладывает тетрадку к остальным во внушительную стопку на столе, победно ухмыляясь самому себе. все заказы на сегодня выполнены, а собственное домашнее задание кайл сделал ещё вчера вечером, на утро оставляя исключительно чужую домашку. поднимается с нагретого места, попутно разминая затёкшую шею и потягивается, снимая очки, которые носит только дома, с переносицы. резко складывает ладонь в кулак имитируя микрофон и воодушевленно подпевает припеву любимой песни, погружаясь в песню всем нутром: if you are famous we will find you and kill you if you are famous we will find you and hurt you if you are famous you deserved what you get you better spend your money before we hack your phone. неожиданно песня прерывается входящим звонком и кайлу ничего не остаётся кроме как ответить. — алло, стэн. да, я как раз только что закончил с дз...что? скажи ей, что я не берусь за работу в день сдачи. бля, это моя перемена — мое личное свободное время —раздраженно трёт пальцами виски, а зубами теребит одно из колец пирсинга на нижней губе — пускай просит хайди. стук в дверь заставляет юношу обернуться и парень натыкается взглядом на черноволосую макушку своего младшего брата в дверном проеме. — ладно, чувак, ко мне тут айк зашёл, если она согласна за дополнительную плату, то черт с ней. — завершает звонок, разглядывая нахмуренного брата впритык — айк, что такое? — ты шумный. то музыка играет слишком громко, то болтаешь громко — мальчик переводит чёрные глаза на тетрадную стопку на письменном столе старшего брата — снова встал на несколько часов раньше, чтобы сделать за других домашку? — прости за шум и да, я снова делаю дз за деньги. — а как же твои моральные ценности? — чего? айк, тебе 11, чего ты вообще думаешь о такой ерунде. иди лучше завтракать, мелкий канадец. — спасибо, что каждый день напоминаешь мне о том, что я приемный. — да брось, я люблю тебя. — кайл тянется к брату с широко расставленными руками для объятий, но айк уворачивается и спешит смыться из комнаты. — фак ю, кайл. — средний палец и мальчишка скрывается за дверью, оставляя озадаченного кайла. через пару минут раздаётся голос матери, зовущий скорее идти завтракать. кайл скатывается по перилам на первый этаж под неодобрительные вздохи и мельтешение матери и спрыгивая, оказывается на ногах. смачно чмокает женщину в щеку, желая доброго утра. шейла тут же расцветает, оглаживая растрепанные с огненным отливом кудри сына, проговаривая какой же он у неё красивый. кайл отвечает коронное «весь в маму». за 17 лет он усвоил за какие нити стоит дёргать, вызывая благосклонность своей матери. отец наверняка пользуется тем же методом, иначе бы не прожил в счастливом браке столь долго. с кухни доносится нагоняющий аппетит запах только что приготовленной еды и кайл долго не раздумывая спешит подкрепиться. за столом застаёт немного сгорбленную фигуру отца за ноутбуком. желает доброго утра, брофловски старший кивает в ответ и поворачивает заинтересованный взгляд на сына. — сколько сегодня? — почти шепотом спрашивает джеральд. в глазах мигают лукавые огоньки. кайл готов поклясться, что эти пронзительные огоньки одна из отличительных черт его народа. — пятнадцать. — гордо заявляет кайл, надкусывая тост, ожидая реакцию отца. — о господи, кайл. это совсем не дурные деньги. ты молоток, сынок. с таким рвением никогда не пропадёшь. горжусь тобой. но помни... — не рассказывать маме о выполнении чужих дз за деньги. — усвоено заканчивает за отца кайл. джеральд улыбается и гордо хлопает кайла по плечу, якобы говоря: «это мой сын!». кайл улыбается в ответ, а после на кухню заходит шейла с младшим сыном и начинается суета утреннего семейного завтрака.***
он берет всего 2 доллара за один предмет. а если кто-то берет несколько предметов, то делает скидки. например: 2 решённые домашки — всего три бакса. так прибегают к его услугам чаще и охотнее. решать чужую домашку для кайла как разминка для мозга. с приятным денежным бонусом. достаёт из кармана подик, делает тягу приятного фруктового дыма. был бы рядом кенни, обязательно бы обозвал позером, не шарящим за стиль. ведь стиль — это курить горькие сигареты с едким, разрывающим горло дымом. кайл никогда не сможет этого понять. замечает на остановке юношескую фигуру одноклассника. — привет, скот, твоя домашка безупречно выполнена и я написал на листке полностью алгоритм решения, чтобы ты смог объяснить, если спросят. с тебя, как обычно, 2 бакса. — фпашибо, кайл, как ффегда выручаешь — шепелявит малкинсон и аккуратно передаёт парню деньги взамен на решённую домашнюю работу по алгебре. довольные сделкой парни пожимают друг другу ладони. в автобусе кайл также подсаживается к своим «клиентам» отдавая тетрадки и возвращая учебники. и к концу поездки у него остаётся всего лишь три тетрадки, а в кармане неплохая сумма. выходит с автобуса и движется к зданию за школой. сразу же замечает прислонившуюся к стене фигуру. правая нога выставлена вперед, вторая подогнута. в худых пальцах зажат сигаретный фильтр. кайл залипает. залипает на эти блядские бледные пальцы с мозолями на подушечках из-за бесконечной игры на гитаре. в пальцах стэнли сигарета выглядит как никогда правильно и эстетично с нотками присущей романтизации курения. пожирает взглядом тонкие запястья, торчащие из под чёрной ветровки. нет, они не выглядят хрупкими. кайл назвал бы их элегантными. с манящим взор выступом острых косточек на запястьях. направляет взгляд на движущийся, сильно выступающий кадык, а потом, как из бледных шершавых губ валит едкий сизый дым. машинально сглатывает, мысленно пытаясь успокоить своё сходящееся с ума сердце. не круто, кайл. ужасно не круто. внезапно разум кайла поглощает всепоглощающая и рвущая тоска, сравнимая только с чёрной дырой. он ощущает ее почти физически. она острыми когтями раздирает его грудь изнутри, задевая самые чувствительные места. причиной всему его собственные чувства, запертые внутри на тысячу замков и цепей и сам стэн марш. чувствовать нежные, наполненные трепетом чувства к своему лучшему другу — это крайне отстойно и вовсе неприемлемо. — выглядишь ужасно драматично. —извлекает слова брофловски, рассматривая переливы чёрной челки, которая торчит из под привычной шапки. кайл останавливается рядом, засовывая руки в карманы и чуть ссутулится. — перед школой выкурил три сиги. думал, меня торнет и я хоть немного положу болт, но нихуя. — хриплый голос марша окончательно вытаскивает кайла из размышлений. — надеюсь, ты не простудишься и не сляжешь снова с температурой или с чем-нибудь похуже. — произносит брофловски с безграничной заботой и кладет ладонь на плечевой сустав друга. стэн как-то непонятно хихикает, взмывая уголки губ вверх. как будто он собирался посмеяться язвительно, но слишком устал, чтобы выдавать интонации. кайлу ни чуточку не смешно. брови сами по себе нахмуриваются, а маршу хоть бы что. он и краем брови не ведёт. неторопливо докуривает, задирая голову кверху. кайл морщится, выдёргивает тлеющий окурок из чужих пальцев и тушит об стену. — пойдём уже в школу. опаздываем ведь. стэн не упирается, и парни вместе спешат на занятия. немного перекидываются словами о подработке кайла с дз. последний хвастается полученной сумной и отдаёт маршу его 10% за поиск «клиентов» и стэн довольно присвистывает. договариваются, что в обеденный перерыв кайл займётся ещё одной домашкой и брофловски возьмёт за неё 4 бакса. оба юноши соглашаются, что это вполне справедливо. — так...что там у тебя с венди? — аккуратно спрашивает кайл, когда парни уже стоят у своих шкафчиков. — она игнорит и не отвечает на мои звонки. а по историям видно, что вчера весь вечер зависала с какими-то парнями. — она просто знает, что ты влюблён в нее по уши вот и пользуется этим. кайл еле сдерживается, чтобы не назвать венди лживой лицемерной подлой мразью, но запихивает это куда подальше. проходит два урока. для кайла они пролетают легко и даже скучно. следом ждёт ненавистная для многих физкультура. для многих, но не для самого кайла. кайл, стэн и кенни с марж выгружают ненужные вещи в шкафчики. — ставлю пятерку, что картман снова "забыл" форму и будет отсиживаться на скамье, — ухмыляется кенни, демонстрируя щербинку в верхнем ряду зубов. — это и без споров понятно. этот жиробас умеет только накапливать калории, а не сжигать. — звучит от кайла как то устало. — как жаль, что мы не сможем лицезреть потного вонючего картмана с трясущимся животом наперевес, — произносит стэн с явно звучащей иронией в голосе. мальчишки скалятся, а марж цокает и упрекает парней в бодишейминге. откровенно говоря, юноши прекрасно осознают этот факт, но всем, мягко говоря, по барабану на чувства зачастую бесячего эрика. — паршиво выглядишь, марш. ты точно не подался в сопливых эмо. без обид, кайл, — гнусавый голос заставляет обернуться на его обладателя. и кайл замечает не только такера, но и ещё буквально только что подошедшего к ним, как обычно, помятого и растрепанного твика. синяки под глазами этого парня умеют поражать. спит ли он вообще? наверное, это останется загадкой для кайла, пока он сам лично не спросит у твикса. кайл жмёт плечами на реплику крэйга, якобы говоря «все ок, чел. я привык», а после улыбается твику и пожимает ему ладонь, что также следом проделывают и кенни с марж. пока стэн злобно шикает. — отсоси, крэйг, — раздраженно шипит брюнет, захлопывая дверцу шкафчика. ого. сегодня он максимально не в духе — замечает для себя такер. — только если у твоего отца. напомни во сколько он свободен? слышатся мальчишеские ехидные смешки и протянутое кенни «уууу». — ты борщишь, такер — доносится от кайла без упрёка и с улыбкой на лице. а после рыжеволосый ладонью хлопает крэйга по плечу. — ладно, чуваки. у нас сейчас физра, надо успеть переодеться. так что адьес. крэйг пожимает руки кайлу и кенни, после чего последний не отпуская чужой руки спрашивает: — ты пойдёшь на большой перемене со мной и со стэном? — подносит два пальца к губам, а после отводит, демонстрируя курение. — не, чувак. ты же знаешь я бросаю. крэйг подмечает заинтересованный взгляд твика, который успевает заметить своим боковым зрением. — как скажешь. тогда бывай.— переводит взгляд на твика и добавляет — бывайте. потом приобнимает марджорин за плечи и уходит вслед за стэном и кайлом, быстро нагоняя их. марж тоже прощается с мальчишками и спешит к нужному кабинету. недолго смотрят в след уходящим подросткам и неожиданно для себя такер произносит: — может прогуляем остальные уроки?***
— да не пидор и не наркоман я, это стиль такой. эмо называется. необразованная ты сволоч, картман кайл уже устал утверждать одно и тоже этому тупому приставучему балбесу, но у последнего будто пластинку заело и знатно так зажевало. — пиздишь прямо как весь твой народ, брофловски, — наглым ехидным тоном отвечает картман. кайл закатывает глаза и демонстративно разворачивается в другую от эрика сторону, специально задевая юношу своим рюкзаком. отвечать на эту явную провокацию даже нет желания. да и мерзкие шутки про евреев уже потеряли свой детский шарм. картман не упускает любого повода, чтобы задеть брофловски ещё с детского сада, и кайл с этим свыкся. нет, он не согласен с таким положением дел и если эрик перегнёт палку и действительно заденет чувства, или просто кайл будет не в духе, то он ответит и может даже с кулаками набросится на толстого задиру. но время летит, и кайл взрослеет и учится на былых ошибках. по крайней мере, пытается. кайл вниманием и другим не обделён с тех пор, как нашел себя в эмо и панк культуре. срачи с одноклассниками, которые решают, что брофловски должен пояснить за свой шмот. и один из них как-то разбил парню нос. благо пирсинг не вырвали. на том спасибо. на следующий день кайл, конечно же, дал ответочку. подкараулил хулиганов недалеко за школой и неожиданно вмазал в челюсть. было эпично. а один раз школьный психолог макки повёл его в туалет смывать весь макияж с лица под одобряющие вопли картмана. тем же вечером миссис брофловски с истерикой позвонила администрации с упрёком вторжения в личное пространство и нарушения прав на самовыражение своего сына. с шейлой мало кто любит спорить, поэтому покорно уступили. кайл не любит решать проблемы кулаками, и это не приносит ему никого морального насыщения и чувства триумфа. но зачастую до людей по другому не доходит. особенно если это касается подростковых гормонов. картман надоедливо что-то щебечет своим раздражающим голоском, и кайл даже вслушиваться не пытается. однако обрывок одной из фраз все таки доносится до ушей: — ...ну и посмотри, жид, тебя даже лучший друг на девчонку променял!... — звучит со всей присущей эрику деловитостью и надменностью. но сейчас картман оказывается прав. стэн действительно его бросил, оставив тусоваться с эриком, а сам помчался со всех ног к тестабургер. уж слишком часто она фигурирует рядом со стэном. невыносимо. — заткнешься ты уже когда-нибудь? — шипит кайл, резко разворачиваясь к эрику лицом и яростно сверлит его лицо своим взглядом. картман едко ухмыляется, растягивая пухлые губы в мерзкой стервозной ухмылке. по его виду кажется, что все происходящее приносит ему неимоверный экстаз. эта физиономия для кайла как поток ледяной воды. — как же бесит твоя рожа. —выплёвывает слова в лицо картману и, деловито дёрнув головой, разворачивается на носках и неторопливо уходит прочь. похуй, что ему больше не с кем тусоваться. но компания картмана ему точно не нужна. в одиночестве дойдёт до дома. не маленький.***
история его перевоплощения из маленького, закомплексованного и неуверенного в себе подростка в более яркого и значимого для самого себя парня немного неординарная, если можно воообще так выразиться. он ненавидел в себе все. перечислять придётся каждый элемент в нем: высокий рост, бледную кожу, усыпанную веснушками, которые, к слову, стали появляться как раз в пубертатный период, вводя кайла в убитое состояние. он и так не мог терпеть своих огненного цвета кудрей. старался прятать их под любимой шапкой, хотел сбрить все к чертям, но мама не позволила такое сотворить, считая, что это будет самой главной ошибкой в его жизни. а теперь ещё и веснушки. полный набор неудачника: еврей, рыжий, дрыщ и мерзкие веснушки. картман только злорадствовал, задевая кайла чаще обычного. юноша, конечно, знал, что реагировать на этот жирный кусок дерьма не стоит, но каждое слово, сказаное грязным ртом эрика серьезно терзало душу тринадцатилетнего кайла глубоко внутри. и самое ужасное мальчик думал, что все остальные считают также. перечислять все сказанные оскорбления эриком даже не стоит. брофловски находился в состоянии мальчика, барахтающегося в луже собственной жалости и бессилия перед обстоятельствами. было противно от собственного бессилия, но кто говорил, что будет легко. он ненавидел себя каждой клеточкой тела и не понимал, почему ему так сильно не повезло. почему именно он проиграл в эту чёртову лотерею. стэн и кенни были рядом. старались поддерживать, но по своему. не сильно навязчиво. без прелюдий. с ними кайл на короткие мгновения чувствовал себя немного счастливее, чем он есть на самом деле. а затем он смог подняться с колен и начать жизнь практически с чистого листа. шапка стала заметно мала и еле натягивалась на голову. так что некоторые пряди торчали из под неё. естественно, парень попросил родителей подарить ему новую. такую же и ему пообещали в следующем месяце. а пока приходилось ходить так, демонстрируя миру свои уродские патлы. ему казалось, что в школе абсолютно каждый смотрит на него. смотрят с отвращением и презрением. все его ненавидят и это угнетало. в тот день он одиноко сидел на лавке во дворе, пока все другие школьники наслаждались минутками свободы на улице. внезапно к нему подошла хайди тернер. миловидная одноклассница, учащаяся на отлично. одна из подружек венди. она присела рядом. хайди немного болтала ногами, обутыми в красные босоножки. они напомнили кайлу его волосы. только отвращение не вызывали. они сидели некоторое время в полной тишине. кайл чувствовал ужасную неловкость и уже хотел сделать хоть что-то, как девочка заговорила своим чудесным мелодичным голоском: — у тебя чудесные волосы. они напоминают мне пламя костра. так тепло. — она смущённо опустила взгляд, но собравшись, вновь посмотрела на кайла — не прячь их. не все могут похвастаться такой красотой, кайл. и улыбнулась. широко и заразительно, что покрасневший мальчик просто не смог не улыбнуться в ответ. эти слова перевернули многое. прибежав домой, он долго рассматривал себя в зеркале. и стал наконец-то замечать. каждую деталь в себе, которая раньше была сокрыта от взора. волосы уже не казались такими омерзительными и руки, и ноги, и веснушки, и все-все. все было как надо. делало его особенным. он начал больше время уделять тренировкам по баскетболу. шапку стал носить реже, показывая всем и вся свои кудряшки. когда он встречался взглядом с хайди тернер, она ободряюще улыбалась ему. что-то в груди приятно екало. немного позже мальчик наткнулся на песни my chemical romance. и понял, что это его. он сходил с ума по голосу джерарда. восхищался каждым их концертом и выходкам на них. ему нравилось все. особенно этот стиль. парень считал их определенно особенными. так он столкнулся с культурой эмо, а немного позже перешёл на рок музыку. пропускная ее через себя и вбирая частичку в свое мировосприятие. он изменился. изменил свой стиль одежды, немного характер. стал более независимым от чужого мнения. а хайди тернер оставалась все той же милой и приветливой. и все ещё сильно нравилась ему. они часто болтали, переписывались, переглядывались в библиотеке. а потом случилось непоправимое. милая прелестная хайди тернер стала встречаться с противным и мерзким эриком картманом. это был некий предел для кайла. все за считанные секунды рассыпалось в дребезги, и мальчик не понимал, почему снова так. он был благодарен хайди, но сходил с ума, видя, как она держит картмана за руку и нежно ему улыбается. кайлу хотелось одновременно блевать и рыдать. жизнь снова подставила ему подножку, а он споткнулся и упал лицом в грязь. кайл не мог никак понять. почему именно эрик? как ей не отвратительно смотреть на его мясистое, потное лицо. как она может целовать это мерзкое чудовище, состоящее на 70% не из воды, а из жира. да дело даже не во внешности картмана. а в том, что эрик конченный мудак. так почему он? почему не кайл? в тот самый момент кайл почувствовал невыносимую боль. он мог окунутся снова в болото жалости и ненависти к себе, но тогда он решил иначе. он больше не сталкивался с хайди тернер взглядами. он больше даже не смотрел в ее сторону, обходя мимо в коридорах. эрика он все также ненавидел, а особенно терпеть не мог, когда картман трепался об их отношениях с хайди. выводило из себя. но кайл двигался дальше. стал больше тусоваться со своими друзьями. особенно со стэном. они стали реально неразлучными. друг без друга никуда. вместе росли, вместе слушали рок, вместе делали домашку, вместе ходили на вечеринки и на семейные праздники друг к другу. вместе попробовали первый раз сигареты. оба ужасно закашлялись, давились и задыхались. потом громко смеялись с реакции друг друга. кайл сказал, что больше не возьмёт в рот эту муть, а стэн с того момента начал курить. кайл сам и не заметил, когда стэн стал для него значить гораздо большее, чем просто друг. брофловски был не в состоянии уследить за этим, но стэн вызывал в душе кайла бурлящие теплотой и нежностью чувства, оставляющие тоскливый осадок в глубинках сознания.***
я краснею при тебе как...—pyrokinesis
он улыбается через силу и запивает свои чувства алкоголем поздно вечером. молчит обо всем, отвечая короткое "я в порядке". — все ли, блять, в порядке? — не выдерживает кайл. марш зубы стискивает. все внутри у кайла бурлит и закипает и сделать с этим ничего нельзя, только наблюдать, как твой лучший друг и предмет твоих воздыханий медленно увядает, собственноручно топя себя в желчи. брофловски вздыхает. усаживает друга на кровать, снимает с него футболку. стэн не сопротивляется, только удушено что-то бормочет. сердце разрывается. достаёт из шкафа свою футболку и помогает маршу переодеться. тоже самое проделываемо со штанами, заменяя их на шорты. заботливо укладывает в постель, отбирая бутылку вина и оставляет ее на письменный стол. затем укрывает стэна своим одеялом. парень не засыпает сразу. носом шмыгает и ворочается. а кайл рядом на полу у кровати сидит и встревоженно грызёт подушечку большого пальца. сообщение вибрацией приходит на телефон и кайл уныло пялится на экран. венди: стэн у тебя? раздраженно хмыкает и печатает короткое : «да.» ответ приходит незамедлительно: «хорошо.» и кайла это бесит. бесит эта девчонка, возомнившая себя неизвестно кем, которая медленно, словно является энергетическим вампиром, высасывает силы из его друга. юноша поворачивает голову на стэна и встречается с его красными, грустными и невероятного усталыми глазами. марш смотрит впритык и откровенно. почти не моргает. голубые глаза ловят приглушённые блики из окна, отражая их переливающим сапфиром. кайла мутит от всех эпитетов и метафор, приходящим сейчас на ум, и он молчит, выдерживая этот поразительный, вызывающий мурашки взгляд. кайл чувствует, что сейчас они особенно близки и это завораживает. — это венди? — чуть ли не хрипит стэнли, а кайл врать ему не может, особенно учитывая тот факт, что его друг тире возлюбленный только и хочет услышать положительный ответ на заданный вопрос. и кайл подчиняется. молча согласно кивает. стэн нервно вздёргивает уголок губ и вздыхает. но вздыхает с заметной толикой облегчения. — ты поговори с ней завтра. — советует кайл стэну. — нельзя же так всегда быть на этих эмоциональных качелях. — ты прав, чувак. я поговорю. спасибо. кайл выдавливает из себя улыбку и подбадривающие хлопает стэна по колену через одеяло и руку сразу же убирает. в голове только то, что от прикосновения к коже стэна его разделяла лишь плотная ткань одеяла и это греет кончики пальцев, которые он сжимает в кулак. стэн вторит улыбке друга, но получается у него не очень, больше вымученно. а после зевает и поворачивается лицом к стене. кайл сидит на все том же полу, уткнувшись лицом в свои костлявые коленные чашечки. в голове вихрь, а кайлу этого не хочется. юноша косится на бутылку на столе и поддаётся ее пленительному зову. приподнимается, цепляет худощавыми пальцами холодное темное стекло и прикладывается к горлышку губами. пьет жадно. делает большие глотки, будто он провёл весь день под раскалённым солнцем в пустыне. и вот ему вручили флягу с освежающей спасительной водой. вино раскалённой жидкостью вливается в юношу, ощутимо согревая внутри. он опустошает сосуд до капли за один присест и, оторвавшись, беззвучно хватает воздух ртом, словно рыба. по подбородку тянется красноватая дорожка, и парень вытирает ее тыльной стороной ладони. голову медленно заполняет туман, а живот приятно греет. кайл прикрывает веки и запрокидывает голову. мысли путаются, сталкиваются друг с другом и улетучиваются. приятно. чертовски приятно. все уходит на задний план и это так хорошо. мысли о влюблённости не исчезают, но становятся размытыми. и уже не такой уж и проблемой. они дружат. стэн всегда рядом, это самое главное. кайл может целовать и трахаться с другими парнями и девушками, рисуя в своём сознании один единственный образ. это не так уж и плохо. но тогда почему его щеки обрамляют маленькие ручейки из слез? кап. кап. кап. слёзы непрерывным потоком стекают и падают с подбородка и с кончика носа. кайл спешит вытереть свою слабость с лица, но не получается. хочется бессильно уткнуться матери в плечо и чтобы шептала на ухо, что все будет хорошо. вдох - выдох, вдох - выдох, вдох - выдох. покидает комнату тихо и пробирается в родительскую, постучавшись в дверь. чувствует, что показывает слабость. но так хочется быть любимым. комнату мягко освещает светильник у кровати и парень быстро шагает по ворсистому ковру и залазит коленями на поверхность кровати, забираясь между родителей. прямо как в детстве после плохого сна. обхватывает мать руками и жмётся к ней. чувствует руки на своей спине и голове и как мама обеспокоено спрашивает, что произошло. чувствует, как отец придвигается ближе и тоже приобнимает и гладит по спине. ему становится легче и спокойно. понимает, что, как в детстве, не может попроситься спать к ним в постели, но минуты сейчас проведённые в компании самых дорогих людей согревают и насыщают чувством безмерного спокойствия. он покидает комнату где-то через пол часа. и с полученной от шейлы подушкой и пледом спускается в гостиную. бросает подушку на диван и без сил падает на него же. включает телевизор, чтобы было не так одиноко и медленно засыпает под какой-то неизвестный ему сериал.