I want the world in my hands

« у тебя есть три минуты, чтобы собраться и выйти ко мне со скейтом » Такое сообщение пришло на телефон, завалявшийся где-то среди горы учебников, почти в два часа ночи от Хонджуна, и кто он такой, чтобы отказаться? Верно, Пак Сонхва, у которого на носу экзамены, и кому не помешает постараться запихнуть в себя как можно больше информации. Но правильней поставить вопрос так – кто отправитель такой, чтобы не сметь ему отказать? Верно, его Ким Хонджун. Поэтому Пак быстро надевает кеды, накидывает через плечо сумку с фотоаппаратом, берет скейт под руку и прямо в пижаме, догадываясь, что будет холодно, выбегает из дома. На улице его встречают тоже в пижаме, но хотя бы в толстовке, что все равно очень мило, потому что сочетание всячески исписанной, обклеенной нашивками и булавками толстовки и домашних штанов с динозаврами иначе не назовешь. Пак не успевает пройти и двух метров от дома, как на него налетает маленькое чудовище и виснет на его шее. На заливистый смех прямо возле уха позволяет только ответить тем же. Но стоять так долго и наслаждаться теплом друга не удается, потому что Хонджун неожиданно вырывается с рук и со смехом уезжает на скейте от парня, подзывая того за собой. Пака долго ждать не надо, и вот они уже едут по пустым улицам города, наплевав на все светофоры (все равно ни машин, ни людей нет), иногда перегоняя друг друга или пытаясь подрезать. Не хватает какой-нибудь музыки из колонки, но они и сами напевают любимые песни друг друга.

All I am, Is a man, I want the world, In my hands, I hate the beach, But I stand, In California with me toes in the sand

– сладкий голос Хона разливается по улице, но слышит его только один человек- для кого он и поет.

Use the sleeves of my sweater, Let’s have an adventure. Head in the clouds, But my gravity’s centered. Touch my neck, And I’ll touch yours, You in those little high waisted shorts.

– продолжает Сонхва. Так они могли бы ехать бесконечно долго, но дорога кончается на окраине города, как и их силы, поэтому они останавливаются перед скошенным полем. Вокруг ни людей, ни домов, ни деревьев, только чистое звездное небо, освежающий летний ветер и пара друзей. Хон, спрятав ладони в рукавах толстовки, смотрит на звезды в небе. А Сонхва на звезды в чужих глазах. "Щелчок" – Эй, так не честно! – но ни грамма злости в голосе нет, – дай, я тоже тебя сфоткаю. – Нет. Уверен ты что-то, да сломаешь. – Ну дай тогда хотя бы посмотреть, – возмущается Хон и тянется к фотоаппарату посмотреть, но Пак отворачивает камеру. Еще один "щелк". – Ну это вообще ни в какие ворота не лезет! – Ким пытается отобрать камеру, чтобы наконец-то взглянуть, что там, но из-за разница в росте, выходит плохо. – Ладно, ладно, смотри, – наконец сжалившись отвечает Сонхва. Сонхва показывает первое фото и сам не может оторвать взгляд – на нем все прекрасно, а в следующую секунду чувствует тепло на щеке. Хонджун смотрит глазами, вмещающими целую галактику, и Сонхва зависим. Маленькие ладони, все еще спрятанные в рукава толстовки, ложатся на шею, будто спрашивая разрешения, а кто Сонхва такой, чтобы сопротивляться? Верно, никто. В ответ он может только спрятать руки на талии под чужой толстовкой, чтобы наконец согреть их, и встретить тепло губ его Хонджуна.