***
Утро встречает девушку пасмурными тучами и легким моросящим за окном дождем. Йеджи медленно потягивается на кровати, мысленно желая провести весь день в тепле одеял, а лучше родных рук и послать к черту все дела. В нос бьет ароматный запах свежесвареного кофе и желудок рефлекторно урчит, оповещая о голоде. Хван улыбается сквозь прикрытые глаза и поднимается с кровати. Топот босых ног о паркет не отвлекает Рюджин от приготовления завтрака и она дергается от удивления, когда чувствует прохладные руки старшей на своем животе. - О, ты проснулась. - она кладет свободную руку поверх рук Хван и жмется спиной к телу девушки. - Одна, и была этим очень огорчена. - Йеджи шутливо кусает девушку за плечо, тут же целуя место укуса и зарываясь в копну темных волос, глубоко вдыхает родной запах. - Я готовлю для нас завтрак. - оправдывается младшая, пытаясь сдержать стаю мурашек, что пошли по всему телу всего лишь из-за легкого поцелуя. - На завтрак у меня ты. - проговаривает Хван в шею, медленно скользя руками под домашние шорты Рюджин. Рюджин застывает на месте, чувствуя себя этим самым омлетом на сковороде, а Йеджи тот самый ярко оранжевый огонь. Хотя скорее голубой. Она прикрывает глаза, отдаваясь в руки чувствам, что захватили с головой и не замечает, как рука опасно близко оказалась рядом с огнём в попытке найти опору. - Черт! - Рюджин резко отдергивает руку, но поздно, на пальцах алеет небольшое красное пятно, что жутко начинает печь. Шин тянется в правую сторону, промыть место ожога холодной водой, но крепкая хватка на талии не позволяет. Йеджи заключает ее в своих руках и резко поднимает за талию, усаживая на стол. Шин ахает от перемены и смотрит на старшую с вопросом. Йеджи не говорит ничего, берет в руки обожженную руку, смотрит на красные пятна на пальце и Рюджин резко втягивает воздух через нос, Йеджи облизывает волдыри горячим языком, разгоняя еще больше жара и боли по телу. Но Рюджин не может ее остановить. Эта смесь боли и огненных взглядов обеих доставляет непонятное ранее чувство удовольствия. - Лучше? - спрашивает Йеджи, поднимая горящие глаза на младшую. - Лучше. Йеджи отталкивает руку и почти впечатывает Шин в шкафчики за спиной страстным поцелуем. Их поцелуи всегда были борьбой за главенство, где ни одна не хотела уступать, но Йеджи каждый раз одерживает победу. Зажимая между ладоней волосы младшей она резко тянет вниз, открывая шею. Оттягивает нижнюю губу зубами, отрывается от губ, спускаясь по подбородку влажными губами и покрывает шею кусачими поцелуями, заставляя девушку постанывать от наслаждения. Боль граничащая с удовольствием была пороком обеих. И они этот порок находили друг в друге и упивались им. Рюджин путается руками в волосах старшей и тянет ее к себе для еще одного поцелуя. Мстит зубами и языком за очередной проигрыш, но стыдливо стонет в губы, когда руки Хван сжимают округлые груди. Йеджи играется пальцами с сосками , выбивая еще стоны и ухмыляется в поцелуй от такой податливости младшей. Она отпускает груди из плена своих рук и резко срывает футболку Шин через голову. Мгновенно припадает к оголенной коже губами, оставляя мокрые дорожки своих губ. Руки Рюджин снова по хозяйски ложатся на волосы, путаясь в них, сжимают с силой и тянут к себе ближе. Рюджин касаться одно удовольствие, она сносит крышу своими стонами, рассылает ток по ладоням от касаний к бархатистой коже, ее форм хочется касаться, кусать, сжимать. И Йеджи теряет голову от такой девушки каждый раз как в первый. Хван не сдерживаясь, кусает под ребрами кожу, оставляя след ровных зубов, лижет, извиняется, целует, кусает снова. Рюджин изнывает от желания и спазмов внизу живота, просит скулежом, сжимая старшую за плечи. Йеджи ухмыляется, отрываясь от мучений над кожей, спускается горячими поцелуями по животу, руками приспуская шорты девушки по бедрам сразу вместе с бельем. Бесконечно покрывает поцелуями кожу, не оставляя ни единого сантиметра без внимания. И чувствует как собственное белье неприятно мокнет и липнет к телу. Младшая невероятно возбуждена, истекает соками, и Йеджи улыбается от удовольствия, легко проходясь рукой по половым губам. Она целует тазовые косточки, пока другая рука поглаживает груди, поднимаясь выше к шее. Пальцы сжимаются вокруг шеи в легкой хватке, и с каждым поцелуем ниже по коже, сжимают сильнее. Рюджин хватается за руку старшей, ведь вдыхать воздух становится резко затруднительно. Но в следующую минуту она стонет гортанно, забывая совсем о хватке на шее. Йеджи начинает двигаться пальцами внутри, сразу наращивая быстрый темп, и с каждым толчком сильнее сжимая шею. Глаза Рюджин закатываются, она тонет в этой боли, агонии и наслаждении, отдаваясь полностью этим чувствам. Йеджи толкает ее на стол грубо, сил сопротивляться у младшей нет и она падает голой спиной на холодную деревянную поверхность, стонет еще громче, ведь теперь Йеджи стало еще удобнее глубже проникать. Она втрахивает девушку в стол, удерживаясь рукой за ее шею как за опору и душит сильнее, чувствуя, как стенки младшей сжимаются в приближении оргазма. Рюджин бормочет что-то невразумительное, дрожа всем телом, прикрывает глаза в блаженстве, буквально растекаясь на столе. Йеджи отпускает шею из плена своих рук, поглаживает по месту,где уже начинают видеться следы от пальцев и целует легко девушку, что пытается восстановить дыхание. Рюджин хватает ртом воздух, подрагивая в послевкусии оргазма. Хван подносит к губам смазанные в смазке младшей пальцы, облизывает, довольно улыбаясь. - Люблю такие завтраки.***
Йеджи отмирает, когда видит встревоженный взгляд карих глаз. - С тобой все в порядке? Я звала тебя несколько раз, но ты была будто не здесь, о чем-то задумалась? - толика тревоги сквозит в голосе Рюджин. Губы Йеджи трогает еле заметная горькая улыбка, и она смотрит в панорамное окно, когда отвечает: - Да, вспомнила как раньше твои ожоги лечились. - Оу....больше такой способ не использовал никто. Ты запредельную планку поставила, Хван, что теперь мне тяжело в отношениях. - пытается словить взгляд старшей, но все бессмысленно. Та продолжает наслаждаться ночным городом. - Однако ты выбрала его, так что хватит сейчас вешать мне лапшу на уши. Если я захочу съесть пасту,то схожу в ресторан, а твои сладкие речи наслушалась в свое время. - впервые за разговор переводит на Рюджин свои такие же карие глаза, но более молочного оттенка. Младшая хочет увидеть ответ в них, увидеть чувства брюнетки, однако видит там только усталость и пустоту. Йеджи становится тесно в собственном теле, а стены будто вот-вот начнут сжиматься до размеров маленького кубика, превращая ее в узника. Она никогда не страдала клаустрофобией, нет, просто Шин как личная фобия для Хван, которая влечет за собой еще вагон сомнений, страхов, боли . Из состояния выводит вибрация в руке, Йеджи пустым взглядом смотрит на экран и видит "Любимая". Захватывая сигареты с зажигалкой, неспешно идет на балкон, чтобы поговорить и проветрить закипающую уже голову. - Йеджи, ты где? Я обыскалась тебя повсюду, тебе плохо? - В некотором роде мне сейчас точно не весело, но не переживай, малыш, все будет в порядке. Шин изъявила желание поговорить, и я согласилась, чтобы уже раз и навсегда она оставила меня в покое. Еще чуть-чуть и я вернусь к тебе, поговори пока с Лисой. Помню она хотела предложить куда-то съездить, если тебе понравится то соглашайся. Устроим себе мини отпуск, как ты давно хотела, солнце. - услышав приятный голос Хираи, Хван немного успокаивается. Момо тянет гласные, соглашаясь и Йеджи ухмыляется, понимая, что девушка немного недовольна происходящим, но соглашается с идеей отпуска. - До встречи. Целую. - Йеджи сбрасывает вызов и блаженно пускает дым в легкие, в который раз уже за сегодняшний вечер. Рюджин прекрасно все слышит, так как дверь Хван не стала закрывать. Слышит с какой нежностью в голосе она разговаривает, как ласково называет свою девушку. У Шин не было сомнений, что это Хираи сейчас звонила старшей. От слов становится больно, хочется взвыть, вцепиться в Хван и никогда больше не отпускать. Только Рюджин до сих пор не понимала, что у них все закончилось еще год назад, она не понимала насколько сильно ранила брюнетку в тот день. Для Шин все было куда проще, она думала, что Йеджи простит стоит той появиться на горизонте. Ведь её Йеджи всегда прощала, чтобы Рюджин не сделала, будь то любимая рубашка старшей, потому что Шин отвлеклась и сожгла ее, будь то парные кольца, когда она умудрилась свое уронить в реку Хан. Хван всегда прощала ее, но до Рюджин никогда не доходил тот факт, что она предала и разбила хрупкий их мир, построенный крупица за крупицей. Она не понимала, что ее поступок это не забыть поцеловать утром и сжечь рубашку. Пока мысли роились в голове как рой пчел, в ее руке тоже завибрировал телефон, но то было сообщение. Уён написал, что его вызвал отец по важному вопросу, и он уехал. Шин мысленно хмыкнула, видя различие между ним и Йеджи. Картинки первой встречи Йеджи после расставания проникают в сознание, не давая отмахнуться.***
Празднование 32-й годовщины с момента основания J-CORP началось более часа назад, а Шин Рюджин наследница компании Shin industrial не особо торопилась на мероприятие, забитое лицемерными людьми в костюмах и фальшивыми улыбками. Девушка обреченно вздыхает, проводя по уложенным коротким волосам рукой и выходит из дома, сразу попадая в цепкие руки жениха - Чон Уёна. Она морщит нос от приторного запаха его одеколона, но умело скрывает свое отвращение за улыбкой, терпит поцелуй в щеку, наглые руки на талии и множество комплиментов, граничащих с откровенной пошлостью. «Ты сама выбрала этот путь» болью отдает внутренний голос, который Рюджин настолько сильно запихнула внутрь, что он не подавал признаки жизни уже многие месяцы. Да, это был ее выбор, и она о нем не жалеет. «На публике, нет, ведь это твоя очередная маска, а когда закрываются двери и ты остаешься одна, снимаешь все свои роли, обнажая нутро, не ты ли часами пялишься на кольцо, подаренное ею и льешь слезы о прошлом, когда по-настоящему улыбалась в последний раз своей жизни?» «Заткнись» Голос смеется едко, заливисто, оглушая черепную коробку и Шин морщится, пытаясь заглушить его и сосредоточиться на разговоре с женихом. Жених. Это было первое условие отца, которое он влепил ей, как пощёчину, а Рюджин молча стерпела, потому что иначе не могла. Чон Уён младший наследник промышленной корпорации имел большие амбиции, острый ум и смазливую внешность. Даже будучи младшим и третьим в числе наследников, первым стал зам директором своей матери. От того и приглянулся председателю Шину, став хорошей цепью для приручения своей дочери. Чон не был против побыть цепью, ведь свяжи он узами брака себя и наследницу такой крупной компании, сядет сразу на два трона. Рюджин право голоса в этой гонке потеряла в ту же секунду, когда слухи о романе с девушкой просочились в сми, и единственным способом остаться в реестре семьи Шин было выйти замуж и больше никогда в жизни не вспоминать о Хван Йеджи. «Это был твой выбор, и ты о нем жалеешь» продолжает свою песню внутренний голос. Голову снова пронзает мигрень и Рюджин уже желает вернуться обратно в свою комнату, чтобы никого не видеть, а самое главное не слышать насильственную игру своего подсознания. Вспышки камер ослепляют молодую пару, они мягко улыбаются камерам, машут приветственно, поклоняются в знак уважения и играют неизменную роль счастливой влюбленной пары. Кожа под касаниями Уёна горит, жжет будто химикатами облитая, противится всем существом, отторгая чужие ладони, но Рюджин молча терпит это невыносимое чувство, не снимая маски любящей девушки. Таких званых вечеров Рюджин в своей жизни повидала множество и ничем они друг от друга не отличались. Лишь приветственным баннером на входе и сменяющими друг друга такими же лицемерными людьми. Этот вечер не стал исключением. Шин медленно растягивает бокал шампанского, то и дело поправляя несуществующие складки на длинном платье, и скучающим взглядом осматривая зал. Чон рядом не выпускает из виду, отменно выполняя роль сторожевого пса и одновременно ведет светскую беседу с другими избалованными чеболями. Рюджин с каждой минутой все больше наполняется отвращением к этому месту, к этим людям, к этой своей жизни… «Но ты же сама хотела этого, ты сделала выбор в пользу такой жизни, где главенствует роскошь, деньги, власть и популярность. Что не так теперь?» Все***
Идёт уже 5 месяц, как Йеджи безвылазно сидит в своей квартире и топит боль алкоголем, а душу покрывает слоями никотина, чтобы закупорить любую возможность вдохнуть полной грудью в надежде на последний выдох в ближайшее время. Вся ее жизнь с уходом Шин превратилась в жалкое существование, отчего становилось тошно даже самой Йеджи, но она не могла заткнуть изрезанную в клочья душу, а на кровоточащий мешок мышц с камерами тупо забила, потому что понимала бесполезность пресечения попыток найти успокоение. Какое успокоение, когда тебя унизили, предали, растоптали, в довершении кинули на обочину жизни, где безостановочное движение и никто не подберёт? «Ты будешь лежать как мусор, и прозебать бессмысленным существованием, смотря как сменяются дни и ночи, видеть как все куда-то торопятся, двигаются вперёд, чтобы жить» размышляет Хван, пока шаркает сквозь километры коробок фастфуда, за очередной порцией виски. Она не замечает как дверь открывается, не чувствует парфюма Джису, однако вовремя осекается, чтобы не ступить босой ногой на разбитую бутылку Chivas. - Йеджи, ты блять в кого превратилась?! Господи как тут вообще можно что-то видеть, ты давно проветривала? Ушла эта сука и слава богиням, посмотри какой крысой она оказалась! Да она не достойна и дня твоего горя, а тут почти полгода, Йеджи. Йеджи, ты слушаешь? - собрав коробки и осколки бутылок, наконец обращается Чхве, но видит лишь пустой взгляд в потолок. - Хван, черт тебя дери, если ты сейчас же не ответишь мне, я лично выпихну твою задницу из этих стен и заставлю принять душ, потом одену в костюм и отвезу на работу, про которую ты забыла кажется! Ты самый любящий и преданный человек и, бога ради, посмотри на себя в зеркало. Да, сейчас ты выглядишь как моя бабушка при смерти, но стоит привести тебя в человеческий вид, как ты вернёшь себе звание «Афродита нашего времени». Это та блядина должна слезы лить, что лишилась такого неограненного алмаза. Джи, пожалуйста... - вздыхает блондинка и с огромным трудом вытягивает бутылку из сильной хватки, что удивляет даже саму Лию, ведь Хван только и делает, что пьет целыми днями. - Мне больно видеть как из-за одной девушки, исчезло мое яркое солнышко, как из ангела, что освещала мир своей улыбкой, ты превратилась в напоминание тени, такой же безликой. Черен и Юна каждый день спрашивают про тебя, а Юна так вообще слезы льет. У нее на носу сессия, а бедная малышка только о тебе думает. Мы все очень переживаем за тебя, Йеджи, пожалуйста вернись к нам. - подруга мягко гладит по сальным спутанным волосам, пытаясь заглянуть в застывшие глаза. Джису уже действительно осточертело видеть как Хван гробит себя и свое здоровье, хотя должно быть наоборот. Эта гребанная Шин должна сейчас быть на месте Йеджи, она должна выглядеть как выкопанный и брошенный на землю труп, с пустыми глазами и серой кожей, ведь рандеву с солнцем не устраивала хозяйка тела уже очень давно. Они долго сидят окутанные тишиной, находясь каждая в своих мыслях. Джису, что делает уже не первый глоток с сожалением смотрит на подругу, а та вперивает взгляд в окно, не шелохнувшись ни на йоту после прихода Чхве. - Хорошо. - это первое, что говорит Йеджи спустя 5 месяцев самоизоляции, от того голос совсем охрип, а не из-за скуренных одну за другой пачек сигарет, как мы можем подумать. Вовсе нет. Лия ощутила как ее брови оказались на уровне затылка, ведь этот комок боли и горя издал возглас. Джису по правде сказать не надеялась ни на что, потому что каждый ее визит выглядел примерно так: Она открывает двери, видит безучастную Хван с бутылкой в руке и пачкой сигарет на коленке, пытается завести диалог, но в итоге получается монолог, а приготовленная пища остается нетронутой. - Йеджи, что ты сказала? - все еще с неверием переспрашивает блондинка, оглядывая лицо Хван в поисках признаков того, что именно она источник этого звука. - Я сказала хорошо, я согласна на курсы психолога, которого ты советовала на прошлой неделе. Ты упоминала про сделку с Хираи Момо и про то какие убытки несет наша компания, так что мне придется взять себя в руки, пока все то, что строилось годами не пошло прахом. Я не хочу повторения своей личной жизни в профессиональном плане. Черен и Юне я позвоню позже, для начала надо в душ. - медленно, но уверенно произносит, все также смотря в окно. Так проходит месяц в течение которого Йеджи проходит реабилитацию, на работе все не так развалилось, в отличие от самой Хван. Лия успешно заключала сделки, минимизировав потери в отсутствие девушки, что не могло не порадовать старшую. Она научилась смотреть не только на прошлое, но и настоящее, где ее окружают такие прекрасные люди, как Джису, Черен и Юна, которые с ней и в ад и в рай, лишь бы быть тылом и опорой. С Хираи Моморин дела тоже тронулись с мертвой точки достаточно быстро. На удивление Хван японка упорно дожидалась заключения контракта именно с ее фирмой на протяжении двух месяцев, не смотря на полученный раннее отказ. Девушка оказалось очень умной, смышленой и действительно разбиралась в своем деле, что доказало профессионализм молодой представительницы семьи Хираи. Фарфоровая кожа в совокупности с волосами цвета воронового крыла и стройной фигурой создавали эффект куклы, но очень дорогой коллекционной куклы, обращаться с которой сможет только настоящий ценитель . Хван не могла отрицать, что девушка действительно красивая, а изысканный вкус в одежде и парфюме только придавали шарм. Джису несколько раз заикнулась о том, чтобы Йеджи наконец обратила внимание на заинтересованные взгляды японки в ее сторону, но та отмахивалась. Однако вскоре все же пришлось уделить внимание этому фактору, потому что Момо стала чаще приглашать выпить после работы, не принимая отказов. В обществе Момо было приятно находится, она умела развеселить, с ней можно было поговорить обо всем и ни о чем сразу, но больше всего Йеджи льстило то, что японка никогда не переступала черту дозволенного. Был уже поздний вечер и стены офиса стали редеть, но две девушки не замечая этого продолжали сверять отчет о расходах. - Кажется мы остались вдвоем тут. - с легкой улыбкой произнесла Хираи, устало протирая глаза. - И правда. Боже как же болит моя спина, кажется я не встану завтра. Нужно уже выделить время и записаться на курс массажа. - потягивается Йеджи, и хочет что-то еще добавить, но слышит хруст позвонков, которые встали на место. Девушке хочется провалиться сквозь землю, потому что в гробовой тишине кабинета это прозвучало будто гром среди ясного неба. - Может прогуляемся? Ты устала, а мне нужно проветрить голову, иначе цифры будут единственные мои спутники в сегодняшних снах. Сходим в наш любимый бар? Сегодня там джазз и твой любимый Chivas, как смотришь Джи? - кажется Момо настолько слилась с креслом, что прямо тут вырубиться, но возможность побыть наедине с Хван не дает ей выбора. - Ты знаешь, как меня уговорить, Моморин. Но сегодня за твой счет, раз приглашаешь, коварная женщина. - с прищуром отвечает Йеджи, уже натягивая пиджак. Стоило девушкам войти в бар, как японка с блаженством произносит: - Как же я обожаю атмосферу этого места. Наен часто хвалила этот бар, когда я была еще в Японии. Как понимаешь стоило мне вступить на корейскую землю, как эта чертовка потащила меня сюда. Мне нравится, что это стало нашим с тобой местом. Йеджи отчетливо слышит, как на слове «нашем» девушка делает акцент и улыбается, не придавая особого значения. - Здесь уютно. Хоть я и коренной житель, но не бывала тут раньше, спасибо, что открыла для меня "Крылья ангела". В основном мы ходим в "Ложе дьявола", но там совсем другие ощущения. Тут больше тепла, там чисто напиться и забыться от всего мира. - принимая заказ от официанта, улыбается Йеджи. - Тебе спасибо, что все таки согласилась пропустить со мной стаканчик. Я уже не надеялась на положительный ответ после десятого отказа? Ты мне нравишься, Йеджи, очень нравишься. Твой интеллект поражает также,как и природная красота, а про обаятельность не буду говорить, ведь ты вероятно устала слышать это. Твои глаза, как у кошки, два глубоких омута, в которых я тону по своей воле. Ты девушка, которая достойна, чтобы ее завоёвывали, а как ты знаешь я не из тех кто сдается. - размеренный голос Момо не сравнится с ураганом эмоций внутри, ведь девушка дорожила Хван и боялась ее оттолкнуть признанием, но при мягком свете ламп, уставшая и расслабленная Йеджи так пленила разум, что молчать уже невозможно. -Насчет этого...Мои прошлые отношения закончились...мягко говоря ужасно, и я пока не готова к новым. Прости, ты мне тоже нравишься и будь другие обстоятельства, то я была бы счастлива видеть тебя своей девушкой, но.. - Сколько прошло с расставания? - перебивает Хираи. - 10 месяцев. - Недавно я слышала разговор Чхве Джису о том, что ты пошла к психологу. Извини, это явно не мое дело, но разве такая женщина как ты заслуживает этого? Если тебя не сумели по достоинству оценить и понять насколько повезло просто видеть твою счастливую улыбку направленную исключительно партнеру. Если не смогли увидеть, что твои глаза полумесяцы это то чудо, что надо оберегать и если не смогли почувствовать тебя, то разве это стоит таких негативно пагубных эмоций. - Момо пытается взять за руку Йеджи , но та быстро убирает ее под стол, опуская взгляд туда же. - Ты права во всем но я...Я пока не готова и не знаю когда буду, это тяжело после того, что было. - как на репите повторяет Хван, но задумывается о словах японки. Сколько можно топить себя в прошлом, переразая все нити на пути к будущему? Девочки постоянно корили Йеджи за это, но что она может сделать, если боль от предательства не может исчезнуть на корню. - Джи, я тебя не под венец тащу, где вместе раз и навсегда. Позволь кораблю плыть по течению , и не заметишь как обретёшь гавань. - на слове венец Хираи отчётливо видит, как сжалась Йеджи. Вторая попытка сжать ладонь оказывается успешной и Момо с облегчением выдыхает когда чувствует, как их пальцы переплелись.***
- Что твоя благоверная потеряла тебя, да? - ядом пытается задеть, как можно больнее Шин. - Ну ей в отличие от моей бывшей не плевать на меня. А твой верный песик не ищет хозяйку? Или дай угадаю, он написал тебе, что уехал и бросил тебя здесь одну, я права? - в таком же настрое отвечает Йеджи, и видит, что попала в точку. - Знаешь, наверное наоборот, это ты верная собачка, что скажет хозяин то и делаешь, разве что на поводке не водит, делает вид мнимой свободы, а ты веришь. Ну ничего страшного, ты не расстраивайся. Послушных песиков хозяева щедро награждают, а твой вполне в состоянии это сделать. Ты же об этом всегда мечтала? Рюджин с каждым словом все больше сжимает кулаки, а Хван лишь наслаждается загорающимся огнем ярости в глазах напротив. В голову приходит мысль и она тут уже ее исполняет, ведь понимает, что если сюда насильно привели и заставили разговаривать, то получит удовольствие сполна. Обновляет порции виски, протягивает стакан и мурлычет: - Чтобы песик не скулил из-за того, что его бросил хозяин, предлагаю выпить, ты ведь не против? - подмигивает с широкой ухмылкой брюнетка, чокаясь о стакан Шин. - Хван, ты что блять себе позволяешь? Совсем охренела меня собакой называть? Никакой он мне не хозяин! Ты сейчас, что хочешь отыграться за то, что я тебя тогда бросила? - выплевывает в контр атаке Шин. Хван обычно человек сдержанный и не прибегает к рукоприкладству во время ссор, но уже второй раз за вечер тишину номера отеля оглушает звук пощечины. Не успевает Шин опомниться, как ее за грудки притянули и наградили взглядом, который мог прожечь дыру. Щека горит адским пламенем, а след уже начал проявляться , ведь брюнетка не пыталась сдержаться. - Я всегда знала, что ты была горячей в постели, и помню как тебе нравилось душить меня, когда твои пальцы входили в меня. - Рюджин проходит ноготками по шее Йеджи, отчего старшая дергает головой, чтобы уйти от прикосновения. - Помню, как ты любила грубо целовать до крови, а потом слизывать капли, вторгаясь языком, чтобы разделить металлический вкус. - рука продолжает свой путь но уже целью являются губы. - А теперь тебе понравилось раздавать пощечины, будто сладкое на детском празднике? Я так скучала по твоему доминантному напору, любовь моя. - с ухмылкой проговаривает последние слова, замечая как радужка глаз из молочного превращается в угольно черный. - Шин, ты окончательно ебнулась? - Йеджи с презрением отпихивает от себя младшую, и вытирает руки будто трогала только что мешок мусора. - Притащила меня сюда поговорить, ну так давай говорить, а не вспоминать как мы трахались. Или с Уеном забыла, что такое оргазм? Что ж мои соболезнования, могу только посоветовать купить виагру. Йеджи рациональный человек и не смотря на воспламеняющийся характер, она может быстро угомонить внутренний огонь. Она как искусный маг владеет стихией и умело пользуется. Это не раз спасало на переговорах, когда очередной мешок жира и денег предлагает "давайте обсудим это лично у меня дома", у нее сразу возникает желание послать, но бизнес есть бизнес, а она девушка умная, так что проглатывает и мягко отказывает. Сейчас она не изменяет своей привычной манере и также успокоивается, используя дыхательную практику, которую посоветовал психолог. "Глубокий вдох, потом выдох. При этом пытайтесь сконцентрироваться на спокойствии, а не ярости или злости, которая овладела вами" каждый раз вспоминает Йеджи эти слова. С Рюджин же дела обстоят совершенно иначе, и сейчас она вся как оголенный провод в воде. Во-первых, такая близость с Хван вызвала в ней совершенно ненужную сейчас реакцию - огромное желание, во-вторых, запах духов Йеджи, который младшая никогда не могла забыть. С самой первой встречи этот запах сакуры въелся в кору мозга девушки, и очевидно, не собирается покидать никогда, отчего хочется биться головой об стену, чтобы избавиться от этого нежно-сладкого аромата. Янтарная жидкость, выпитая раннее, дает свои плоды, и сейчас Рюджин жарко во всех смыслах. Это третья проблема Шин. Ей жарко от ощущения возбуждения и мыслей о руках Йеджи на своем теле, и не только в виде пощечин; ей жарко от переполняющей злости на Йеджи, за сказанные слова, за откровенную ненависть в глазах, за то, что та любит***
Весь день Хван была в напряженном ожидании, но с будоражущим трепетом от осознания своего решения. Она любила девушку с розовыми короткими волосами всей душой, обрела мир помещенный в одном хрупком создании. Три года назад они случайно столкнулись в книжном киоске у прилавка с романами. Извинившись, протянула руку в знак помощи, но не смотрела на девушку. Все ее внимание было приковано к наручным часам, ведь Йеджи тогда торопилась на встречу с Джису и минутная стрелка отсчитала уже сорок пятую минуту опоздания. Мысленно извинившись перед Чхве, она все же обращает внимание на сбитую особу и кажется будто мир замирает, все звуки вокруг затихают и есть только она . Легкий топ, который открывает вид на спортивное тело, шорты обтягивающие стройные ноги, глаза цвета темного шоколада рассматриваю с ответным любопытством, а розовые волосы под каре кажутся на ощупь как шелк. Девушка принимает помощь и Йеджи не хочется больше отпускать эту руку никогда. Она крепче сжимает и помогает подняться на ноги, виновато улыбнувшись. - Простите пожалуйста, я не видела вас. Торопилась на встречу, куда уже опаздываю почти на час. - все также продолжает рассматривать девушку, которая оказалась чуть ниже ростом. - Все в порядке, я не ушиблась, а быть сбитой такой прекрасной девушкой приравнивается к удаче жизни. - жертва падения подмигивает, не скрывая флирта. Йеджи в этот момент хочется послать все к черту и пригласить ее прогуляться, выпить кофе, узнать поближе. Она запоздало понимает, что такой интерес к незнакомке у нее впервые. Однако здравый смысл все же побеждает, и собрав все выпавшие из-за падения книги, вручает девушке. - Держите, извините еще раз. Как ваше имя? - Рюджин. Шин Рюджин, а ваше? - Хван Йеджи. Приятно познакомиться - протягивает в приветственном жесте руку, мысленно понимая, что просто хотелось еще раз ощутить соприкосновение с медовой кожей. - И мне очень приятно. И давай на ты? Мне неловко, когда такое совершенство говорит так формально. Это значит, что у меня не будет шанса стать кем-то большим, нежели просто преградой на пути. - Рюджин кажется сошла с ума и дает себе подзатыльник за то, что только что сказала. Застенчивая улыбка озаряет лицо девушки от такого комплимента, а честно сказанное желания продолжить общение в другой обстановке наполняет сердце, еще не понятными на тот момент Йеджи, чувствами. Пока Шин вбивает свой номер в телефон Хван, та осматривает прилавок и взгляд застревает на знакомой обложке "Любовь живет три года". Она берет в руки книгу и с интересом просматривает странички. - Веришь в теорию книги, Рюджин? - не отрывая взгляд от строк, спрашивает Йеджи. - О том, что любовь живет три года? Нет, мне кажется если любишь настолько сильно, то чувства будут только крепнуть, и пускать корни, как долговечное дерево. Если я когда-нибудь испытаю такую любовь, то сделаю все, чтобы ее сохранить и делать любимую счастливой каждый день. Я жизнь положу, чтобы моя вторая половинка не задумывалась и не боялась повторения судьбы, как у персонажей в этой книге. - с придыханием сказала Рюджин, глядя прямо в необычные кошачьи глаза девушки с розовой прядкой. - Это впечатляет...Я тоже не согласна с этой теорией, но это жизнь и мы не можем предугадать действия человека спустя столько времени. Сейчас он может говорить одно, а потом поймет, что чувства угасли и только губят обеих. - Не разрывая зрительного контакта, берет свой телефон. - Йеджи, я не такой человек и надеюсь ты будешь в первом ряду, чтобы убедиться в этом. - ямочки у Рюджин появляются так некстати для сердца Хван, которое уже во второй раз сделало кульбит. - Как бы мне не хотелось прерывать наше знакомство, но Джису меня точно убьет и никакие пончики мира не спасут меня от расправы. Ты невероятная девушка, Шин Рюджин, до встречи. Не дожидаясь ответа, она проносится ураганом к двери, оставляя после себя сладкий аромат сакуры, который Шин вдыхает полной грудью, и понимает Я попала. Постояв еще пару секунд в этом облаке сакуры, она движется к кассе. Прошло три года, а любовь девушек продолжала стремительно набирать обороты. Одним воскресным утром, когда они нежились в кровати и обсуждали планы на будущее, Йеджи остро захотела сделать Рюджин официально своей. Чтобы брать за руку и ощущать хладность металла на пальце, гордо произносить "Хван Рюджин", а главное все вокруг будут знать, что она только ее . Пока Рюджин уехала к отцу, Йеджи созвонилась с Черен, чтобы вместе пойти в ювелирный для покупки помолвленного кольца, попутно отправляя на почту Джису сообщение с просьбой освободить пятницу от встреч. Обе подруги были невероятно счастливы за Хван и горды решимостью, ведь общество в Корее все еще не принимало однополые браки, но Йеджи об этом не волновалась. Начался этот день икс для влюбленных весьма обычно, не смотря на молчаливость младшей. Казалось она все время витает в своих мыслях, а на вопросы все ли в порядке, лишь отмахивалась. Это настораживало Хван, однако она не давила на девушку, соблюдая личные границы, которые они за 3 года ни разу не переступали из-за уважения личного пространства. Однако как только Хван сказала, что у нее есть сюрприз для Рюджин, то младшая девушка воодушевилась. Вечер выдался на удивлением теплым, заменяя то адское пекло, которое было всего пару дней назад, и выбрав уединенное место Йеджи расстелила покрывало, разложила вино и легкую закуску. Рюджин подъехала почти сразу же, не давая старшей времени на повторение речи перед самым главным событием в их отношениях. Наслаждаясь терпким вкусом вина, летним прохладным ветром, что красиво развевал волосы Шин, Йеджи не могла не отвести взгляд от нее. Заправляя прядку волос за ухо, нежно поцеловала в щеку, она наконец решилась. - Рюджин, мы с тобой уже столько вместе и каждый день для меня был как в сказке. До встречи с тобой я не подозревала, что могу настолько сильно полюбить человека. До этого мне только и показывали, что любить - значит страдать. В один момент мой разум и сердце настолько погрязли в топких песках, что заблокировались от такого понятия как "любить". Однако девушка, что ниже меня ростом и с розовым каре, смогла вытащить наружу все сокрытое, и вот мы тут. Рюджин, ты для меня восьмое чудо света, и я хочу навсегда оставить его только себе. Ты мой луч света в темном царстве, который осветил путь к спасению. Джоанн Шин Рюджин, ты станешь моей женой и путеводной звездой? - становясь на одно колено, как на духу произносит Йеджи, дрожащими руками протягивая кольцо. Рюджин переводит взгляд с кольца на Йеджи, в ее раскосые глаза, где бездонный океан нескрываемой любви и обожания, надежда...Ей хочется сбежать отсюда, и никогда не помнить такую старшую, которая от ответа Рюджин точно хрустальная ваза разобьется в дребезги. У Шин перед глазами проходит тот разговор с отцом, где он почти лишил ее право на наследство после слухов про отношения с Йеджи. В ушах до сих стоят крики, что она безмозглая девка, если могла подумать, что он закроет глаза на эти "лесбийские сношения". На сердце пронеслись все счастливые моменты с Йеджи, касания ее нежных длинных пальцев; звонкий смех, который мог согреть любого кофе в зимнюю прогулку по парку; кошачьи раскосые глаза, каких Рюджин еще не встречала в своей жизни, в этих омутах Шин утонула еще в первую встречу; их первую годовщину, когда у Йеджи были проблемы на работе, но они все равно провели уикенд в Париже. "У нас с тобой первая годовщина, и я хочу разделить этот момент у Эйфелевой башни, а не окруженная бумагами без тебя рядом" Шин отчетливо помнит эти слова Йеджи. Переводит взгляд на отливающее лунным светом кольцо, купленное в том же Париже, которое старшая девушка с таким трепетом надевала на палец, целуя каждый миллиметр. - Йеджи…я….я не знаю. - мнется младшая, теряясь в словах. Она бегает глазами, избегая потухающего взгляда шатенки. - Когда ты…начала задумываться об этом? Просто у меня сейчас не все ладно в семье…и на работе отец просит уже серьезно отнестись к своей должности. - лепечет Шин быстро, в ее голове паника нарастает с каждой секундой, а посмотреть на Йеджи становится страшно все больше - Я…я не думаю…что это получится сделать в нашей ситуации, Йеддон. Общество против однополых отношений, а браки тем более запрещены... - почти шепотом выдыхает Шин, наконец поднимая взгляд на старшую и сердце падает вниз неподъемным булыжником, сдавливая остатки совести. Йеджи кажется перестала дышать, она смотрит невидящими глазами за плечо Рюджин, а глаза блестят от слез. Шин протягивает руку к безвольной висевшей руке с кольцом, но Йеджи отдергивает руку, смаргивая уже порядком накопившуюся воду, застилающую глаза. -Почему... - голос хрипит, и говорить становится невозможно, будто горло сдавливает невидимая рука. - Почему ты ставишь должность директора компании, эти гомофобные взгляды общества превыше нашей любви? Мы могли бы уехать в Европу, где это разрешено, но.... - Йеджи пытается проглотить новый подступающий ком слез. - Я не говорю прямо сейчас жениться, мы могли переждать пока устаканится все с твоим назначением в должности, а потом уже сыграть свадьбу. - Йеджи, отец узнал, что мы встречаемся и....в тот день я уезжала к нему, помнишь? Так вот он выставил условие, что если я не прекращу с тобой отношения, то он заберет у меня все и вычеркнет из наследства. А я...я не..могу лишиться этого. Ты знаешь, как я хотела быть директором фирмы отца. - Рюджин перебирает свои пальцы, смотря исключительно под ноги, трусливо сжимая голову в плечи. - Рюджин, ты выбираешь деньги вместо меня? Ты столько лет говорила, что любишь, чтобы теперь выбрать деньги и признание? - Хван кажется совсем потеряла краски в голосе, отчего он кажется настолько пустым и безэмоциональным. - Йеджи, прости...Я не хочу лишаться той жизни, которую хотела еще до встречи с тобой. Да и вряд ли кто примет любовь между девушками, а находится в постоянном страхе быть замеченными даже когда просто за руку возьму, мне не хочется. Это не жизнь, Хван. - решает врать Рюджин, смотря на падающую звезду, потому что смотреть на Йеджи равносильно осознать свой проеб. - То есть все это время тебя не смущало,а сейчас вдруг задумалась? - Йеджи, еще одним условием было, что я выйду замуж за Чон Уена. Прости, что так получилось, мы встретились не в то время и не в той стране. Я...правда тебя люблю, но это не приоритет на моем жизненном пути. Я хочу достичь большего, а для этого мне нужен муж, а не жена. Прощай, Йе.... - Не успевает она договорить, как Йеджи оставляет кольцо на столе, и скрывается в ночи не говоря ни слова. Рюджин поднимает кольцо и замечает гравировку "Forever" на внутренней стороне пальца. Горько усмехается, понимая, что больше в своей жизни она не сможет проебаться. С этими мыслями забирает коробочку с кольцом и покидает ныне ненавистное место.***
- Примерно 2 месяца, если мне не изменяет память. Что разочаровала тебя в твоих уверованиях о том, что я шлюха, которая побежала к другой в постель? Мм нет, эта роль уже была занята тобой. - спокойно произносит Хван, вытягивая ноги на стол. - Какое благородство с твоей стороны, Хван. - Которому тебе стоит поучится, Рюджин, а ещё вычитать в словаре значение слов "совесть" , "честность" и "верность". Пополни свой лексикон. Выплескивать свою злость на Рюджин кажется старшей веселым, и что более приятно справедливым. Хван с умиротворением понимает, как на чувства синеволосой внутри ничего не отзывается, не скрючивается и не отдается вибрациями боли. Йеджи хмыкает от осознания, что эта настырная японка все-таки подарила ей гавань. - Что ж, Шин, пока ты будешь искать значения этих слов в словаре, я пойду. - скидывая ноги со стола, произносит Хван. Ничего толкового из этого разговора не выйдет. Прошлое осталось в прошлом, каким бы болезненным оно не было. И Йеджи убедилась в этом сегодня окончательно. Брюнетка смотрит на красную от злости девушку и проходит мимо нее в сторону двери. Но не успевает она сделать и шаг, как оказывается прижатой к барной стойке за спиной. Шин зло дышит в лицо, буравя взглядом. Ее руки вдоль талии старшей приковывают к стойке и Хван слабо морщится от боли в спине. - Я кажется тебе человеческим языком сказала не трогать меня, Шин. - А я кажется уже который раз сказала, что не отпущу тебя. - шепчет младшая все ближе, игнорируя руки Хван, что отталкивают за плечи. Рюджин перехватывает руки Йеджи за запястья, приковывая их к стойке и впивается губами в губы старшей. Брюнетка мычит недовольно в поцелуй, смыкает губы, чтобы та не смогла углубить и бьет по плечам, пытаясь оттолкнуть. Но Рюджин все равно, ее тоска, жажда, былая любовь, как ил поднятая со дна, сейчас придавали ей небывалую силу, и в голове не было ничего, кроме этого маниакального желания. Желания ощутить тот любимый вкус губ. Рюджин хаотично блуждает руками по телу Хван, как утопающий ищет спасения в ней, почти стонет в губы, чувствуя металлический вкус на языке. Йеджи своих привычек не оставила. Но все еще не дает протолкнуться языком внутрь рта. Шин рычит в раздражении и подхватывая старшую за бедра, усаживает на барную стойку, губами ловит удивленный выдох брюнетки. И младшая воспользовавшись моментом, углубляет поцелуй, встречается с языком девушки, и довольно стонет от ощущения блаженства. Йеджи кричит в мыслях, ей хочется ударить, оттолкнуть, плюнуть в лицо младшей и уйти, желая больше никогда в жизни не видеться. Но тело перестает сопротивляться, тает под знакомыми ладонями, движениями, ласками. Ей становится ненавистно от себя. Но с каждым касанием языка к губам, разум затуманивается, отключается, переставая красным светом гореть о ошибке. Рюджин запускает руку в волосы брюнетке, тянет забвенно вниз, заставляя задрать голову и открыть доступ к шее. Йеджи с громким выдохом запрокидывает голову, ее глаза закатываются от приятных ощущений и Шин ухмыляется своей победе. Младшая покрывает мокрыми поцелуями каждый участок кожи на шее, мажет языком по острым ключицам, смакуя солоноватый вкус кожи. - Я так скучала по тебе, ты не представляешь. - шепчет томно в шею, словами обжигая. Эти слова окатывают старшую ведром холодной воды. Минутного помутнения разума, как и не бывало. Она распахивает глаза, резко отталкивая Шин руками. - Блять, Шин! - кричит Йеджи, прикрывая горящие губы руками. - Брось, Йеджи, я же вижу, ты тоже скучала по мне. - Не принимай желаемое за действительное, Рюджин. Между нами все давно кончено и никакое твое желание этого не изменит. - брюнетка спрыгивает со стойки, поправляя свое платье, что задралось. - Неужели ты так счастлива с этой японкой, что так легко меня забыла? - снова распаляясь в злости, повышает голос Рюджин. - Это я тебя легко забыла? Я?! Это я бросила тебя, когда ты делала мне предложение руки и сердца? Это я растоптала твое сердце, когда ты его преподнесла мне полностью и целиком? Это я променяла тебя на деньги и положение в обществе? Я настолько боялась отца и гомофобного общества, что предпочла любви их? - глаза старшей с каждым словом наполняются слезами и она в злости смахивает их руками. Она больше не та слабая девушка запертая в четырех стенах. Она давно вышла из них. - Йеджи, я сожалею… Я так об этом сожалею, я поняла это только сейчас. Мне не нужно ничего из этого, если в моей жизни нет тебя. Йеддон, я все еще люблю тебя. - голос Шин дрожит и она с надеждой в глазах смотрит на брюнетку, взглядом передавая о всем сожалении, что она испытывает сейчас. - А я нет. - отрезает Хван сталью в голосе. Она разворачивается на месте, собираясь уйти, но сделав шаг, снова поворачивается к младшей. - Помнишь свои слова в нашу первую встречу, когда я спросила тебя о книге «Любовь живет три года»? - вспоминает Хван, будто эти слова не были выжжены в подкорках, шрамом оставаясь на всю жизнь. Рюджин тухнет, вспоминая свои слова, что были брошены так наивно. - Ты не сдержала своих слов, Рюджин. И как бы прискорбно это не было, но автор оказался прав. - с горькой ухмылкой говорит Йеджи. - А опровергать его теорию нам уже не светит. Здесь уже ничего нет для тебя. - указывая на грудь, выдыхает слова Хван и выходит за дверь. Руки сводит дрожью и отголоски той боли, что топила старшую на протяжении года, сейчас захватывают снова. Йеджи делает глубокий вдох, слепо шагая по коридору отеля закрытыми глазами. Выдыхает. Эта дверь закрыта. Окончательно. - Ты не сдержала своих слов, Рюддон.