Лиса и хвост

      Челюсть уже начала тянуть от долгого и неестественного положения. Тянули уже и мышцы во всём теле и, такое чувство, даже уши. Было сложно сглотнуть слюну, та просачивалась через кляп на губы, спускалась каплями по подбородку и в итоге падала на пол. Это мелочь, но в текущей ситуации Горо ощущал всё слишком ярко.              Сколько он провёл уже в таком положении? Минут десять или весь час? Внутренние часы сбились настолько, что он бы не удивился, если бы оказалось, что прошли сутки. Мико давно не появлялась в поле зрения, но Горо понимал, что она где-то рядом, просто, как всегда, наблюдает, смеётся над его положением, в которое сама же его и затащила.              Горо не жалел, что согласился. Святые Архонты, да он бы согласился на всё, что бы она ни предложила в тот момент. Да и сейчас скорее всего тоже. Мико могла решить его проблему, просто всегда делала это по-своему.              Низ живота ныл, а влага между ягодиц собиралась в капли, скатывалась по коже, отчего хотелось поёрзать, но было невозможно. Верёвки крепко стягивали любые движения. Даже вздохнуть было сложно — узлы сильно впивались в кожу. Всё, что оставалось Горо — смиренно ждать, изнывать от жара и желать, чтобы хитрая лиса приступила к более важным действиям.              Её запах — ядовитая вишня — просачивался, такое чувство, даже в мысли Горо. Он уже не знал, галлюцинации это или нет, но почти точно ощущал чужие тонкие пальцы на бёдрах. Им только оставалось развести их шире — не так уж это и сложно, когда Горо не мог управлять собственным телом в подвешенном состоянии, — а после этим пальцам будет доступ ко всему Горо, который почти молил.              Вообще-то, омеги редко могли заниматься должность генералов. Но госпожа Кокоми оценила его. И все эти годы он исправно служил, не вызывая никаких нареканий. Только вот и у генералов бывают слабости. И одна лиса слишком хорошо научилась пользоваться слабостью Горо. А он позволял ей это делать. Даже не так, он хотел, чтобы она это делала.              — Ты справляешься очень хорошо, — ушко Горо повернулось в сторону голоса. Он так и не увидел говорившую, так и не услышал, когда она пришла и уходила ли вообще. Только по коже пробежал табун мурашек, когда воображение воплотилось в жизнь, и чужая ладонь наконец-то взаправду коснулась его кожи. Прохладная ладонь Мико поднялась от колена к бедру по внешней стороне, но даже этого хватило, чтобы Горо замычал.              — Чш-ш-ш, нам некуда спешить, верно? — губы Яэ оказались прямо возле ушка, раздражая горячим дыханием. Горо смог снова в ответ только промычать.              Лёгкого прикосновения было мало. За всё время, что он провёл в этом положении, он успел изголодаться по её рукам, по жару её тела. Он хотел, чтобы она надавила на те чувствительные точки, о которых знает только она, чтобы она как обычно поцарапала его, заставила выгибаться и молить закончить.              Эта жрица в принципе любила молитвы ей лично, а не архонтам — это Горо понял давно. Но как молить, когда твой рот занят кляпом?              Она обошла его и наконец-то попала в поле зрения. Всё ещё в робе жрицы, Яэ Мико не выглядела как та, кто связала и подвесила генерала Ватацуми. Будто не она заставляла его течь. Но хитрая улыбка сейчас становилась для Горо очень красноречивой.              Он махнул хвостом, не то призывая, не то приветствуя, не то радуясь, что она наконец-то показалась. Запах вишни усилился, ровным счётом как и желание. Сейчас его можно было и списать на естественные биологические потребности Горо, что тот и делал. Сложно было признать всегда, что такие желания могли возникать и не во время течки. А Яэ будто обладала какой-то магией для их призыва.              — Как же приятно смотреть на твои страдания, — в конце фразы прозвучал смешок, который без рук пощекотал Горо. Он и так знал, что ей это нравилось, только уже было совершенно не до игр.              «Яэ…» — должно было вырваться у него, но вместо этого прозвучало только мычание. На неё даже не мог подействовать взгляд-прошение, когда в глазах уже стояли слёзы, а брови сводились к переносице. Нужно было гораздо больше, чтобы эта лиса отступилась от своих правил.              Мягкие губы коснулись кожи на границе намордника. Слишком мало. Горо не хватало её прикосновений, того, как бы она сжимала его кожу, как царапала, как оставляла свои метки. Сегодня она была удивительно отстранена, и оттого хотелось выть.              Выть хотелось от многого: от нехватки прикосновений, от тянущих мыслей, от тяжести внизу живота и тонкой полоски металла, которую Яэ решила использовать по-своему. Она всегда делала то, что хотела. И иногда её решения были совершенно неожиданными.              Яэ не пропадала из поля зрения, была чертовски близко, настолько, что можно было коснуться носом даже её мягкого уха — а Горо знал, что той это тоже нравилось, хоть она никогда и не признавалась. Но сделать Горо этого всё равно не мог. Только смотреть и ждать. А лиса в это время улыбалась, наконец-то поднесла руки к напряжённому телу Горо, но не коснулась, вызвав у него недовольство. Только длинными ногтями оцарапала кожу, заставив мышцы напрячься ещё сильнее.              Порой в похожие моменты от рук Яэ шло электричество, но сегодня она даже к этому трюку не прибегала. Только дразнила, выводя замысловатые иероглифы на коже Горо ногтями и, иногда, кончиками пальцами. Этого было недостаточно. Он хотел больше, нетерпеливо мотал хвостом, честно пытался прильнуть ближе, но это выходило плохо, из-за подвешивающих его к потолку верёвок.              Она была так близко, одно лишь её присутствие заставляло Горо гореть, он чувствовал, как чаще стали скатываться капли пота и смазки по коже. Не надо томить. Но у Яэ были свои планы. Заканчивая очередной рисунок на животе, её пальцы остались в опасной близости от члена Горо, он дёрнулся, но та лишь засмеялась.              — Ты так изголодался, — прошептала она и нарочно коснулась чувствительной плоти. Очередное мычание со стороны Горо явно было утвердительным и с нотками прошения. Давление металлического прута не облегчало его томление. Будто всё, что сегодня делала Яэ, было для того, чтобы Горо сгорел в собственном желании.              Она завела руки за его голову и что-то щёлкнуло, после чего давление на его челюсти исчезло. На пол упали намордник и кляп. Наконец-то Горо получил свободу говорить, но язык не слушался. Да и что он мог сказать?              — Яэ… — едва протянул он хрипло.              — Мне было всегда интересно, на сколько тебя так хватит, — улыбнулась она, оглаживая щёку Горо, а у него тем временем всё внутри поджималось.              — Пожалуйста, Яэ, — опять протянул он.              — А я ведь могу так тебя продержать всю неделю, пока течка не закончится. Сможет ли генерал Сангономии это выдержать?              — Н-нет… — он понимал, что она издевалась, но одна мысль, что в таком состоянии надо будет протянуть до конца течки была невыносима. Ему было нужно сейчас, или он сойдёт с ума в своём желании.              — Но это было бы слишком жестоко, а ты ведь такой хороший мальчик, — она запустила руку в волосы, почёсывая за ухом Горо. Он заскулил, как щенок, но это был любимый звук Яэ — она обожала его доводить до того состояния, когда ему оставалось только скулить.              Удовлетворённо улыбнувшись, она пропала из виду, но уже почти сразу Горо почувствовал лёгкое случайное касание ткани её одежды, а после и уже целенаправленное прикосновение к бедру. Её ладони ощущались прохладнее относительно его тела, вызывали мурашки и без воздействия Глаза Бога Электро Архонта. В этом была вся она.              Пальцы собрали капли пота и смазки, растёрли по коже. Но желанное осуществилось только потом. Яэ развела ягодицы, а Горо почувствовал её взгляд на влажном анусе. Поздно было смущаться.              — Даже больше смазки, чем обычно, — хмыкнула она, будто то была какая-то похвала. Горо лишь в ответ махнул хвостом. После он будет долго его вычищать, да и жаловаться будет за игры Яэ, но это только после.              Он простонал, когда почувствовал проникновение. Конечно, сначала были пальцы. Уверенные чужие действия всегда доводили Горо слишком быстро. Яэ будто знала все чувствительные точки, даже те, которые не знал в своём теле сам Горо.              Растягивать особо не надо было — тело во время течки уже было готово, но Яэ просто нравилось мучить Горо. А тот совсем никак не мог этому сопротивляться. Только не в таком положении. В принципе ни в каком положении. Яэ легко проникала двумя пальцами, даже не царапала ногтями, а точно попадала по чувствительной точке, надавливая, выбивая стоны из Горо.              Если бы он только мог двигаться… Он бы подался на эти пальцы сам. Но сейчас оставалось только безуспешно пытаться. Ладонь второй руки легла Горо на спину, будто только ещё больше фиксируя его на месте.              — Яэ… я… не могу… — не мог кончить, не мог терпеть это всё. Но в ответ он только почувствовал, как чужая грудь прильнула к нему, как стало немного тяжелее, и как дыхание снова потревожило чувствительное ухо.              — Ты должен, мой дорогой, — в голосе была точно улыбка, от которой Горо готов был задохнуться.              Но не успел Горо привыкнуть к пальцам, как они пропали. И с его губ сорвался разочарованный стон. Яэ за спиной хихикнула, а Горо почти обиделся на неё за это. Позже, сейчас она должна была закончить. А это всего лишь её очередная игра.              Вместо пальцев Горо почувствовал у своей кожи что-то холодное, что-то большое. У Яэ много было диковинок, а Горо уже был знаком с этой. До чего люди доходили для удовлетворения своих желаний. Горо их не стыдил, он восхищался их изобретательностью и любовью Яэ к коллекционированию.              — Ты готов же, малыш? — Яэ не требовала ответа, ведь сразу же после своих слов она тут же толкнулась. Мышцы легко поддались, пропуская внутрь игрушку Яэ. А у Горо из глаз посыпались звезды. Было не больно, было даже слишком хо-ро-шо. Это было именно то, что хотел его организм, пусть достигнуто оно было не совсем традиционными методами…              Стенки ануса легко раздвигались под воздействием силы Яэ. А управлялась с игрушкой она достаточно ловко, да и умело тянула верёвки, чтобы менять положение самого Горо. Ему только и оставалось давиться собственными стонами, скулить и, возможно, умолять её довести всё до конца. Последнее подтиралось из памяти, чтобы после течки Горо буквально не воспламенялся от стыда.              Яэ то набирала темп, то замедлялась. То больно сжимала талию Горо, оставляя на ней яркие следы от ногтей, то вовсе не касалась Горо, держась за верёвки, а то и вовсе за многострадальный хвост. А он тем временем понимал, что Яэ не убрала металлический прут из его члена. Жар и удовольствие нарастало, но вот выплеснуть его он не мог.              — Яэ, я…              — Ты можешь ведь и так, — прислонившись вновь к его уху, сказала она, ладонью проводя от горла по груди к животу. Горо захлебнулся очередной мольбой, но вот только лиса всё продолжала настаивать на своём. Её рука легла на его член, плотным кольцом из пальцев водя вниз и вверх, в такт же своим толчкам.              Это удовольствие граничило с болью. Перед глазами всё плыло, и он уже даже не мог слышать, что она ему говорила на ухо. Из глаз катились слезы, у него не получалось сглатывать и слюна скатывалась по подбородку, между ягодиц во время каждого толчка хлюпало — так жалко выглядел и звучал генерал Горо. Он только крупно вздрогнул в один момент, вскрикнув то ли от боли, то ли от удовольствия, и обмяк на верёвках. Это было хо-ро-шо.              Яэ что-то шептала, но Горо уже совершенно не воспринимал эту реальность.              

***

      

      — Ты опять это сделала, — недовольно разминая мышцы, сказал Горо. Очутиться на полу было одним из блаженств после пары часов в подвешенном виде, как и оказаться свободным от верёвок.              — Да, я снова доставила тебе лучшее удовольствие, которое могло бы быть у тебя в жизни, — Яэ самодовольно улыбалась, сидя рядом и расчёсывая пушистый хвост.              — Ты меня так в могилу сведёшь этим своим лучшим, — всё не унимался он. Вечно с ним Яэ так.              — Не волнуйся, я знаю обряды по призыву душ и смогу донимать тебя и на том свете, — она улыбалась.              Яэ притянула Горо за подбородок и нежно поцеловала. Тот только забавно фыркнул, но не отстранился. Куда уж деваться от этой лисы.              — Да и вообще, ты свою часть не выполнил. Будь добр, отдай должок, пока опять не начал молить удовлетворить твою омежью потребность, — она хихикнула и отстранилась, опираясь на руки, отставленные за спину. При этом ноги бесстыдно развела.              Горо только вздохнул. Куда ему было деваться от этой лисы, если он не хотел и вовсе куда-то уходить?