Под россыпью звезд

— …все-таки, несмотря на некий радикализм, проповедь отца Бартоломью не лишена здравого смысла… — …не уверена, леди Строцци, прошло сто лет после подписания Орденом мирного договора. Почему ведьмы стали убивать только сейчас? — …тс… не здесь. «Кажется, моя голова сейчас лопнет». Три миледи из высшего общества тут же замолкли, едва Эстер прошла мимо них, чуть не задев плечом. Воистину этот вечер оказался еще более долгим, чем ожидалось. Сплетни, слухи, подозрительные взгляды. Разумеется, воспитание и манеры не позволяли присутствующим высказывать ей претензии открыто, однако ведьма не обманывалась. Высшее общество прекрасно знало, кто она. А вот к верховному ведьмаку, сейчас стоящему в дальнем углу огромной бальной залы и о чем-то тихо беседующему с самим дожем, аристократы относились более чем благосклонно, если не сказать восторженно. «Неудивительно, — здраво рассудила Эстер. — Присутствие на подобном мероприятии одного из членов триумвирата Ковена повышает престиж этого самого мероприятия в разы. Газеты точно будут пестреть завтра сочными заголовками». Несколько дам, остановившись недалеко, кокетливо поправили шляпки, бросив на мужчину в маске явно заинтересованные взгляды. Скрипачи и оркестр начали играть, подталкивая высший свет к самой излюбленной части программы. Танцам. Эстер тихо фыркнула, стараясь как можно быстрее и незаметнее уйти из главного зала. Большое скопление народа, казалось, давило на нее изнутри. Здесь, в самом сердце итальянской аристократии, она чувствовала себя не в своей тарелке. В первый раз за вечер Эстер подумала о том, что неплохо было бы уединиться где-нибудь в библиотеке. Там, где ее не донимали бы очередным вопросом о положении ведьм и необоснованными претензиями о том, что ведающих пора бы снова наказывать за излишнюю самодеятельность. В этот самый момент даже дикие вересковые пустоши Британии со смертельными проклятьями казались ей более дружелюбным местом, чем собравшаяся здесь публика. Очередное столпотворение у входных дверей заставило ее остановиться. Зала стремительно заполнялась людьми, привлеченными красивой музыкой и отрезавшими единственный путь отхода. «Проклятье». Быстрый взгляд в противоположную сторону, и Эстер, маневрируя в толпе, направилась к открытым балконам. К ее невероятной удаче, каменные ложи пустовали, открывая прекрасный вид на дворцовые сады. Девушка глубоко вздохнула, ощущая неимоверное облегчение. Свежий ночной воздух Венеции немного прочистил мысли и успокоил сердцебиение. «Эх, Тадди, вот ты тебе увидеть все это. Ты бы наверняка оценил подобное больше, чем я». — Вы не танцуете? — глубокий голос позади заставил Эстер вздрогнуть от неожиданности. За светскими беседами она практически забыла о… — Не думаю, что я кому-то интересна, — честно ответила она, повернувшись в пол-оборота, — особенно сейчас, когда общество подозревает ведающих в убийствах… — Тем не менее именно благодаря вам Ковен может рассчитывать на расположение и доверие самого дожа. — Ворон подошел ближе, положив руки на мраморные перила. — Патричия де Сантис жива, а поддержка таких влиятельных людей немного поправит положение ведающих и значительно сократит количество слухов. Кроме кричащих заголовков газет разумеется. С ними еще предстоит поработать. А что касается интереса… Светлые глаза ведьмака насмешливо сощурились. — …в данный момент как минимум трое юношей, включая небезызвестного поэта Николетти, весьма настойчиво ищут вашей компании. — Прямо сейчас?! — Эстер обеспокоенно покосилась в сторону зала. После выматывающего вечера занимать себя пустыми светскими беседами казалось ей откровенной пыткой. А уж возвращаться в зал… — Вы же не сказали им, где я? Ворон тихо засмеялся. — Не имею привычки ставить леди в неловкое положение. Тем более когда мои собственные намерения не сильно отличаются. «Он что, решил пригласить меня сам? — пронеслась в голове безумная мысль, и Эстер замерла. — Танцы — прекрасный способ упрочить отношения с высшим обществом, а также выяснить хоть что-то, что может относиться к проведению убийственных ритуалов. К тому же есть другие более подходящие кандидатки». И посему выбор Ворона казался ей более чем странным. В подтверждение его слов бальная зала наполнилась чарующей музыкой. Фигуры мужчин и женщин пришли в движение, перемещаясь изящно и плавно, словно идеально работающий механизм. — А это обязательно? — брякнула Эстер и тут же едва не прикусила себе язык от дерзости сказанного. Ворон удивленно хмыкнул. — Нет, не подумайте, что я отказываю вам… то есть… не потому что вы мне не нравитесь… «Во имя Гекаты, что я несу?!» Эстер бросила едва заметный хмурый взгляд в сторону помещения. Меньше всего ей хотелось признаваться кому-то в своих слабостях. Особенно перед таким человеком, как верховный ведьмак. Ворон деликатно молчал, давая ей время прийти в себя. Эстер резко выдохнула, успокаивая свой душевный порыв. Здесь, на свежем воздухе, ей вдруг показалось, что холод, исходящий от мужчины, вовсе не был проявлением его ярости. Напротив, это давало успокоение, очищало мысли. — Тадеуш всегда любил подобные мероприятия, — она подняла глаза на мужчину, грустно улыбаясь, — танцы, светские беседы, люди… порой их бывает слишком много в одном месте. Лишнее внимание к себе… иногда чересчур тревожит меня… Она качнула головой, осекаясь. «Хватит, Эстер. Ты и так наговорила достаточно, чтобы подмочить свою репутацию» — почему-то укор в голове опять приобрел голос строгого отца. Тут же выпрямившись, девушка добавила уже более уверенно: — Простите за мою откровенность. Я не хочу вываливать на вас свои проблемы. Это ни в коей мере не повлияет на качество моего преподавания студентам… — А вы? — Я? — Эстер подняла глаза с немым вопросом, прервав свою речь. Ворон выжидательно смотрел на нее. — Что любите вы, Эстер? Внезапный вопрос от того, кого она меньше всех ожидала услышать, на миг обескуражил ее. Эстер бы с интересом поспрашивала Ворона сама. Ей было неудобно признать, что после последней короткой беседы на пути к Тессера верховный ведьмак вызывал в ней еще больше вопросов. И лишь хорошее воспитание и британские манеры не позволяли ее неуемному любопытству брать вверх. Но она никогда не думала, что мужчина в свою очередь начнет расспрашивать ее сам. Пауза начинала затягиваться. — Вас что-то смущает? — Ворон изучающее наклонил голову. — Не ожидала услышать подобный вопрос от такого, как вы. Верховный ведьмак усмехнулся. — В прошлый раз я удовлетворил ваше любопытство, — произнес он, — думаю, будет справедливо, если вы удовлетворите мое. На мгновение Эстер задумалась. Что она любит больше всего? В памяти тут же всплыло лицо Тадеуша. Несмотря на разницу характеров, они всегда поддерживали друг друга. «Я хочу сказать тебе, Колючка, что какую бы глупость ты ни вытворила, я всегда буду рядом». «Единственный, кто творит здесь глупости, Тадди, это ты», — отвечала ему она, смеясь. Лицо Тадеуша сменилось домом. Стук дождя по стеклу. Запах домашних сконов Ширли из Шеффилда. И сама маленькая Эстер, сидящая у окна, перечитывающая очередную книгу об истории магии. Скрип страниц и пыли перемешивался с запахом выпечки. Однако Эстер не спешила к десертам. Любопытство и жажда узнать как можно больше не раз заставляли ее засиживаться допоздна, несмотря на строгие выговоры отца. Может быть, поэтому ее всегда тянуло к самой опасной и самой неисследованной сфере магии проклятий? — Я люблю тайну, — ответила она, смотря в светлые глаза. — Меня манит все то, что человечество не успело изучить. — Знания могут быть весьма опасным оружием. — Пускай. — Но они также могут успокоить томимую душу, — закончил свою мысль ведьмак. — Благодарю за интересный ответ, Эстер. В таком случае я хотел бы показать вам кое-что, — он протянул руку, — если на это будет ваше желание, разумеется. Девушка удивленно посмотрела на ладонь, обтянутую перчаткой. Подняла глаза. — Если мы уйдем с праздника на глазах у всех, это может повредить вашей репутации. Ворон откровенно фыркнул. — Поверьте, за мою репутацию вам стоит беспокоиться в последнюю очередь. Так вы идете со мной или нет? В любой другой ситуации она бы колебалась. Однако любопытство снова одержало верх над сомнениями. Не давая себе времени передумать, Эстер решительно шагнула ближе к мужчине, осторожно вложив свою руку в широкую ладонь. Все же перспектива показаться с самим верховным ведьмаком на публике казалась весьма… волнующей. Ворон одобрительно кивнул на ее заинтересовано-вопросительный взгляд, вопреки ее ожиданиям, не двигаясь с места. Казалось, бал и все находящиеся люди в нем перестали интересовать его вовсе. — Очень хорошо. А теперь не отпускайте мою руку. И прежде чем Эстер смогла опомниться, пространство за мужчиной резко сгустилось, словно кто-то распылил в воздухе густые чернила. Стремительный порыв холода проник в легкие, обжигая магией изнутри и заставляя сердце колотиться сильнее. «Не может быть!» Черный дым стремительно заклубился под ногами, закручиваясь кверху большой спиралью. Эстер пошатнулась, ошеломленно смотря, как магия верховного ведьмака мгновенно окутывает ее в черный непроницаемый кокон. — Подождите, это же заклинание пространственного перемещения! Разве возможно использовать его на двоих человек?! — Не отпускайте мою руку, Эстер, — ответил ей Ворон. Рука в перчатке сжала ладонь девушки сильнее. И прежде чем ведьма успела ответить, чернота затянула ее в свои холодные объятия, чтобы через бесконечно долгий миг рассеяться туманом над незнакомым каменным полом. — Вы с ума сошли! — получилось чересчур резко, однако сейчас Эстер могла простить себе несоблюдение субординации. Тело потряхивало от магии ведьмака и пережитого перемещения. Ощущения были такие, будто ведьму окунули в ледяной колодец. — Это просто возмути… Она резко осеклась, подняв глаза. Последнее слово застряло в горле и вырвалось с тихим восторженным выдохом. — …потрясающе… Место, в котором они оказались, представляло собой огромный круглый зал, подпираемый потрескавшимися от времени колоннами. Уходящие высоко к потолку, они придавали пространству объем, и от этого восторженный возглас Эстер пронесся по помещению громким эхом. Стоящие вдоль стен высокие полки были усеяны множеством книг в потертых кожаных переплетах и многочисленных тубах. И все же, несмотря на явную древность, в помещении не было ни пылинки. Будто кто-то специально словно законсервировал это место, не давая безжалостному времени уничтожить всю ту красоту, что была сейчас перед ней. Одно из названий сразу бросилось Эстер в глаза. — Гальдрбук? Это подлинник?! Я думала, этот гримуар был утерян в шестнадцатом веке… Это что… армиллярная сфера?! — Эстер тут же сделала несколько шагов к большой скульптуре в центре зала, состоящей из бронзовых колец, находящихся друг в друге. Не скрывая восхищения, она провела рукой по холодному металлу, изучая выгравированные на нем символы. — Надо же, неужели я смог заинтересовать саму леди Кроу, — раздался ироничный голос за спиной. И хотя маска полностью скрывала лицо, Эстер могла поклясться Гекате, что ведьмак улыбался, глядя на нее. — Изучали астрономию? Девушка заметно смутилась. — Немного. Кажется, в древности такие использовались для измерения координат небесных тел. Постойте-ка… Разрозненные мысли в голове уже начали формироваться в единую картину. Обсерватория, древняя затерянная библиотека. — Это «Небесный замок»? — тихо спросила она, все еще не веря такой удаче. Ведьмак довольно кивнул. — Для своих лет вы весьма проницательны, Эстер. Короткая похвала заставила ведьму едва заметно улыбнуться. Она подняла голову вверх к огромным сводам потолка. — Я читала о ней в одной из книг отцовской коллекции. Это Ураниборг. Данная обсерватория была построена в шестнадцатом веке. Говорили, местный князь очень интересовался астрономией, — произнесла Эстер, добавив уже более печально: — К сожалению, распространенный в те времена туберкулез уносил жизни многих. — Включая и князя, — подтвердил ее догадки Ворон. — Его жизнь была очень коротка, однако он мечтал оставить что-то после себя. Эстер снова вгляделась в прорези маски. — Это были вы? Вы построили для него эту обсерваторию? — Усовершенствовал, — поправил ведьмак. — Несмотря на свой молодой возраст, Великий князь был мудр. Он знал, что умирает. — А потому попросил вас об услуге… — закончила Эстер. — Почему вы не продлили ему жизнь? — У каждого человека есть право выбора. Я не мог лишать его этого права. Эстер отвернулась, смотря на бронзовые спирали. «Столько лет прошло. Все эти века потерянная обсерватория Великого князя вовсе не была мифом. Однако ее не обслуживали уже много лет». — Отсюда больше не видно звезд, — разочарованно произнесла она. — Вы так думаете? И прежде чем Эстер успела возразить, Ворон едва заметно взмахнул кистью. В тот же самый момент небесная сфера пришла в движение. Будто оживая от долгого сна, кольца древнего механизма начали медленно раскручиваться, постепенно набирая скорость. Звон бронзовых пластин отразился от стен черного потолка. А затем на глазах у девушки упала первая звезда. Она была совсем тусклой и все же пролетела, освещая себе путь, в итоге сгорев за несколько секунд под высокими сводами. Следом упала вторая. Эстер завороженно и жадно смотрела, как на ее глазах зажигались и гасли звезды, образуя множество созвездий и перемещаясь в млечном пути. За мерцающими звездами она увидела высокую фигуру Ворона. Мужчина стоял не двигаясь. В светлых глазах отражались падающие хвостатые кометы и вращающиеся галактики. «Сколько же вы видели? — задалась вопросом Эстер. — И сколько раз вам приходилось терять тех, кто был дорог? Люди для вас такие же падающие звезды, светящие во тьме лишь короткий миг и угасающие в вечности…» Возможно, именно этим она могла объяснить порыв мужчины показать ей что-то. Что-то, что было и остается важным лично ему. В момент, когда их взгляды пересеклись, девушка почувствовала, как сердце застучало сильнее. Оно стремилось вырваться из груди, сгорая в пламени в светлых мягких глазах. «Вы не ищете сожаления, — подумала она, — однако, возможно, в вашей жизни есть мгновения, которые стоит разделить с кем-то, кто… может понять». Ворон отвел глаза первым. — Как я уже говорил, Ковен, включая меня, в долгу перед вами. После того что вы сделали, я не мог… оставаться в стороне. — Значит, это «спасибо»? — спросила Эстер, обернувшись. Ведьмак кивнул. На мгновение Эстер показалась, как сталь в светлых глазах сменилась расплавленным серебром. — Думаю, знания для вас будут более приятным подарком, чем танец.