Шалфей, зелёный бергамот и перец

— Бери всё и убегай, Крипто, — Мираж драматично развалился на земле и, держась за сердце, стонал и охал. — Ты должен спастись и дойти до конца! — Не паясничай, Эллиот. — Тхэ Джун достал шприц и приблизился к Уитту. — Я вытащу тебя… малыш. Всегда пожалуйста. «Эллиот». Это слово казалось Миражу таким сладким и тягучим из уст Крипто. Практически никогда он не слышал его от других легенд, поэтому упоминание реального имени всегда было таким интимным занятием. Как он может произносить слово «Эллиот» с таким придыханием и полушёпотом, будто это что-то тайное и важное, но при этом оставаться с таким безразличным лицом? Каждый раз от этого придыхания на щеках появлялся румянец, а телу становилось невыносимо жарко. Жар, конечно, всегда можно списать на усталость и спешку, но трюкачу казалось, что Парк всё прекрасно понимал и таким образом играл с ним. В домике стояла давящая на уши тишина, изредка нарушаемая звуком шприца и шумом медленно сдвигающегося кольца. Крипто сидел практически неподвижно, словно вокруг дома была толпа врагов, и внимательно смотрел за состоянием союзника, хоть он и поднимал его уже множество раз. Для Миража его пронзительный взгляд, словно он новый вид жука, за которым следят под микроскопом, всегда был одной из самых загадочных вещей. Это было интригующе, но достаточно жутко. Уитт знал, что на него смотрел не только его напарник, но и сотни тысяч человек, и все они собрались в предвкушении чьей-то смерти. Кто-то сидел дома, кто-то выбрался в частые VIP-зоны, но казалось, что зрители уже ревели от нетерпения, а над ухом послышалось: «Мираж, не смей ещё в обморок упасть тут». Зрители же жаждали большего: крови, смерти, резни. По крайней мере, упрёки союзника были лучше, чем тишина и собственные мысли. «Самодовольный старый хрыч», — промелькнуло у трюкача в голове. — «Я и без тебя бы справился». Зрение туманилось от боли, дыхание сбивалось, а глаза тяжелели с каждым мгновением. — Ну, вставай давай, — снова услышал он голос Крипто. По телу пробежала волна облегчения, а лекарство потихоньку стало успокаивать нервы. Мираж быстро поднялся на ноги и практически также быстро упал, очищая остатки желудка. — Сильно тебе досталось, я смотрю, от газа Каустика. Говорил же всегда, что не надо лезть на рожон, — Крипто недовольно цыкнул и сложил все вещи в рюкзак, а затем поспешно сел за дрон. — Отдыхай. У нас есть ещё время, чтобы подготовиться. — Не то чтобы у меня был какой-то выбор, — Мираж поперхнулся, застонал и закашлялся - его голос был хриплым и слабым. — Спасибо. Он попытался улыбнуться, но вместо этого получился усталый взгляд - было ясно, что он все еще на грани потери сознания. Эллиот понимал, что зрители разочарованы, а значит, давление из вне будет сильнее обычного. «Извините, ребятки, но сегодня без моей драматичной смерти», — подумал Мираж, а затем усмехнулся сам себе. Краем глаза он заметил, как Крипто мельком взглянул на него с интересом, а затем также быстро перевел взгляд в экран, проверяя территорию. Всеобщее недовольство означало, что трюкачу предстоит еще более тяжелый бой, но, по крайней мере, к нему вернулся рассудок. Вот что точно было хорошо, так это то, что никогда они не могли умереть по-настоящему. Но это не отменяло факта, что боль чувствовалась очень натурально, а последствия отзывались реальными проблемами со здоровьем. — Ненавижу этих людей, — тихо прорычал Уитт, пялясь в экран и пытаясь подняться на ноги. — И порой ненавижу эти игры. Эллиот покачал головой, пытаясь сохранить спокойствие и оставаться в здравом уме - хотя его сердцебиение зашкаливало, а руки и ноги немели из-за того количество газа, которого он нанюхался. — Какое прекрасное время для окончания действия лекарств! — трюкач попытался слабо хихикнуть, но получилось больше похоже на хрип. Уитт едва держался на ногах и вряд ли смог сейчас принять битву, если бы кто-то из вражеских легенд неожиданно решил ворваться к ним в дом у гидропоники. — Читал, какие комментарии пишут под трансляцией? — ворчал он, вытирая пот со лба и с трудом передвигаясь. — Они хотят более интересной битвы. Наверное, было бы неплохо их накормить зрелищем, а? У него начиналось головокружение от огромного количества лишних движений, а воздух казался таким тяжелым. Парень приземлился рядом с Крипто, кое-как сдерживаясь от того, чтобы не заснуть прям тут, и облокотился на плечо Тхэ Джуна. — Ты кое-как на ногах держишься. Какие ещё зрелища? Хватит уже это читать. — Крипто был сильно недоволен, несмотря на спокойный тон голоса. Смерть напарника испортила бы все планы, поэтому он позволил облокотиться на себя, хоть и удобной эту позу не назовешь. Лицо хакера было равнодушным, но в глазах читалось беспокойство. Или так только показалось Уитту? Парк нахмурился, впервые за разговор проявив хоть какую-то чётко читаемую эмоцию, когда Мираж положил голову ему на плечо. — Знаешь, они мне тоже не нравятся, — сказал Крипто шёпотом, пытаясь хоть как-то подбодрить и без того поникшего Эллиота, чтобы тот не умер прям у него на плече. Для многих критика значила многое. Критика зрителей, которые наблюдали за происходящим и радовались каждой неудаче легенд. Зрителей, которые потом шли по своим делам, словно ничего не было, и называли себя хорошими. Его рука похлопала Миража по спине. — Справишься, — неловкая поддержка походила на очередной упрёк, что было типично для Крипто. — Не первый раз выбираешься из такого дерьма. Пробовал меньше страдать? Тебе иногда полезно. Эллиот стиснул зубы от таких саркастичных наставлений. Он был полон решимости бороться, даже несмотря на то, что морально уже давно измотан: парень не выспался, и в сочетании с предыдущими травмами это только усиливало боль. — Дай мне секунду. Я просто... — Уитт посмотрел на напарника, но его веки, как ему казалось, были слишком тяжелыми, от чего он не мог собрать достаточно энергии, чтобы сосредоточиться. — Я хочу выходной. Крипто тяжело вздохнул, закатив глаза, и снова ушёл в своего дрона. Зона поехала пару минут назад, скоро легендам пора выдвигаться дальше. Мираж и раньше, конечно, выходил из подобных ситуаций. Тысячи раз, на самом деле. Но он редко чувствовал себя таким слабым, таким сломленным - как же он сможет стать героем, в котором нуждаются его близкие? Эллиот старался не подавать виду, что ему всё ещё больно, чтобы Парк не видел его слабость. Это было бы самым унизительным в его жизни. Крипто, как всегда, молчал и оценивал ситуацию вокруг; на его лице не было никаких эмоций. Он старался дышать ровно, лишь один раз позволяя себе тяжело и недовольно вздохнуть, словно увидев через дрона что-то ужасное. Как можно быть таким бессердечным? Тхэ Джун приказал Хаку вернуться и, тыкнув пальцем в бок задремавшего, но пришедшего в себя Миража, встал. Хакер оглянулся на свой рюкзак, быстро подсчитывая припасы, которые остались после битвы с первым сквадом, а затем протянул Уитту руку, чтобы помочь ему подняться. — Давай, Эллиот, — в голосе Крипто смешалось обеспокоенность и раздражение. — Настоящее зрелище начинается.

***

Парни примерно понимали местоположение последней зоны, от чего методом жаркого, но достаточно тихого, чтобы не привлечь много лишнего внимания, спора, они решили направиться в разлом через «Оазис» и энергосеть. Путь был не из лёгких, но других вариантов всё равно не было. Западная станция, которая как раз находилась неподалёку от первоначального привала, пустовала, всегда не пользовавшись особой популярностью для битв или высадки. Вдалеке эхом разносились звуки выстрелов, а на счётчике живых легенд постепенно уменьшалась цифра. Сейчас для парней в приоритете было соблюдать осторожность, не отвлекаясь на переживания, чтобы не вылететь из матча, не дожив даже до половины. — Предлагаю спуститься вниз под электростанцию, — Мираж активно отмечал всевозможные точки прохода к башням на карте в своём планшете, тыкая им в лицо хакеру, словно тот видит Олимп впервые. — Вот тут можно аккуратно пройти сбоку, ну а если кто-то нас встретит, я устрою им вечеринку-сюрприз вне очереди. Ну, если меня опять не стошнит, конечно же. Хотя меня никогда не тошнит, а в тот раз это не считалось. Забудь про тот раз, ладно? Крипто молчал, игнорируя словесный поток Уитта, но план трюкача его относительно устраивал, отчего он лишь одобрительно кивнул. Вариант был довольно безопасным, так как у него всегда был его дрон, а на баннере в любой момент можно подсмотреть количество команд рядом. Это облегчало задачу, позволяя вступать в битвы более агрессивно в некоторых случаях. По зоне было очень трудно передвигаться, а тем, у кого нет способностей к полету или телепорту, и того хуже, поэтому хакер каждую минуту проверял окрестность дроном, отчего получал недовольные вздохи со стороны союзника. —  Если тебе так нужно пошпионить за людьми, чудила, то давай хоть присядем вон в то здание впереди. Надоел уже останавливаться каждую секунду, — Мираж не вкладывал в эти слова какую-то злобу, но упрекать друг друга у них вошло в привычку, которая устраивала обоих. — Просто ты бежишь вперед, не думая своей пустой головой о последствиях. Когда-нибудь твои приманки тебя не спасут снова, как было на гидропонике. Эллиоту хотелось ещё столько ответить на это замечание, а сотни мыслей крутились в голове, не позволяя выбрать что-то одно. Иногда трюкач и правда слишком уверен в себе, но это было лишь целью показать Тхэ Джуну своё превосходство над остальными и, несомненно, крутость. Только вот он не был уверен в том, что Крипто вообще было интересно смотреть на его успехи, поэтому все варианты с тем, чтобы ответить «Я просто хотел впечатлить тебя» мгновенно отпадали. Легенды решили остановиться в домике на окраине башен Оазиса, а всё, что услышал Мираж, было сухое: «Проверю территорию». «Проверит территорию он, тоже мне. А я сиди да защищай его нежную задницу от врагов» — промелькнуло у Миража в голове, и он присел напротив хакера на пол у фонтанчика с клумбами, параллельно проверяя состояние своего оборудования. Оно было в идеальном состоянии всегда, но без него он будет беззащитен, поэтому каждая мелочь стоила ему жизни и репутации. Правда, никто не знал, что в этой ситуации он больше боялся подвести честь своей матери, показав, что изобретение плохо работает и неспособно на большее, поэтому Уитт продолжал прикидываться чрезмерно самовлюбленным дурачком, которого волнуют его успехи, яхта и количество нового выпущенного мерча с его лицом. Казалось, что время тянулось невероятно долго, а костюм был проверен вдоль и поперёк раза три. Крипто всё также не подавал каких-либо «признаков жизни», вызывая лишь желание стукнуть его по лбу за медлительность. «Какой же он всё-таки красивый. Жаль, что вредный…» — Эллиот уже давно не удивлялся своим мыслям, от скуки внаглую рассматривая союзника. — «Специально издевается над мной, гад. Надеюсь, что он не видит того, как я пялюсь на него. Или видит? Чёрт, он сто процентов что-то знает». Первое время новые чувства, которые он никогда не думал испытывать в этот период своей жизни, казались Миражу чем-то неправильным по ряду причин, а всё списывалось на постоянный стресс и эмоциональную нестабильность из-за давления со стороны общества. Каждая мысль о хакере сопровождалась нервным хихиканьем и паникой, отчего Уитт стал ловить косые обеспокоенные или недоверчивые взгляды чаще обычного. К своим тридцати двум годам Эллиот довольно редко испытывал к кому-то настоящий интерес и даже подумать не мог, что симпатия возникает сама по себе, не основываясь на поле человека или его поведении. Для него Тхэ Джун — загадочная и опасная головоломка из музея, о которой даже археологи мало что бы узнали. А куда уж ему, дураку, разобраться в том, что скрывает в себе это нечто. Поэтому закрыли его под толстым слоем стекла на тот случай, если кто-то захочет посмотреть на неё ближе, дотронуться или, не дай бог, попытаться выяснить больше. Из-за этого понимать свои эмоции становится все труднее, ведь любопытство всегда будет брать верх, поэтому ситуация станет восприниматься словно вызов. Слишком недоступный экспонат, но именно этим такой и манящий. Парк, находящийся для трюкача так близко и далеко одновременно, в один момент окончательно перестал быть неприятной занозой, доставляющий только агрессию и тревожность. Больше не было повода избегать контакта или, находясь на играх в одной команде, специально подставляться под пули, ограждая себя от проблем таким детским способом. Его показное безразличие на нестабильное поведение трюкача, вызывало в Мираже бурю, словно тот был быком, которого поманили тряпкой на арене, и Уитт позволял смелее ввязываться в опасные схватки, соревнуясь за звание лучшего убийцы. Хотелось бить себя в грудь, крича о том, что всё это делается ради внимания со стороны Крипто, словно они дети в начальной школе, которые конкурируют из-за оценок и дергают друг друга за волосы в перерыве. Но лучше соревнований были только совместные победы. Эллиот заметил, что именно они помогали растопить лёд внутри этого, как он любил обзывать, старого хрыча, и Тхэ Джун позволял себе одаривать союзника своей улыбкой или парочкой хвалебных фраз, хоть и на мгновенье. Ради этого определенно стоило выкладываться на полную, в надежде услышать простое «Молодец» или «Спасибо, малыш». Некоторые участники игр заменили Уитту ушедших братьев, став его новой семьей, но именно Тхэ Джун был той самой маленькой причиной, помогающей Миражу вставать по утрам без мыслей о собственной никчёмности, а их редкие дружелюбные разговоры, которые трюкач перестал прерывать дурацкими шутками, теперь вызывали смущенную улыбку. Остальная часть их диалогов остались словесной перепалкой, но Эллиот старался никогда не перегибать с оскорблениями. Он не простит себе, если Парк станет избегать встреч с ним из-за его «сначала говорю, а потом думаю». Иногда, когда удавалось остаться с самим с собой после битв и работы, Мираж прокручивал ситуацию, как импульсивно высказывает всё хакеру, не в силах держать столько чувств и противоречий в голове. Что он скажет тогда? Как поступит Крипто? Это были вопросы, на которые тот не в силах ответить, от чего в горле возникал ком, а в висках нервно пульсировало.  «Почему именно ты? Ну… Потому что ты весь из себя такой загадочный, недоступный, летаешь где-то в фантазиях, словно мститель и борец за справедливость,» — Эллиот пару раз пытался придумать идеальное признание, постоянно меняя контекст и слова из-за, как ему казалось, банальности и слащавости. — «Невероятный чудила, поразивший меня своей честностью, смелостью и умом. Сколько раз мы выигрывали благодаря твоим тактикам? Не припомню даже. А сколько раз ты прощал мои глупые шутки! Слишком благородно с твоей стороны, не думал? Да уж, точно невероятный ты чудила, старик». Поток мыслей каждодневно сносила волна неуверенности и тревоги, от чего Уитт заместо добрых слов сможет сказать лишь очередную шутку и колкость в сторону хакера. И так продолжалось уже несколько месяцев, став типичным настроем их отношений. Звук уведомления на планшете заставил Эллиота вздрогнуть от неожиданности, переведя взгляд с напарника в экран. Сотни комментариев пробегали перед глазами, пропадая в неизвестности так же быстро, как и появились. В некоторые позиции дроны, которые снимали происходящее, не могли полноценно достать, от чего многие зрители были весьма недовольны тем, что их любимчика давно не видно. После ситуации в начале матча, Мираж старался меньше зацикливаться на негативе или упрёках, таким образом показывая Парку, что он прислушивается к нему. Но, как обычно, трюкач был уверен, что Тхэ Джун даже не замечает и этого. Пока Уитт тихо сидел в раздумьях, уставившись в экран планшета, словно там было что-то кроме едких комментариев и спама, взгляд зацепился за одно из сообщений, заставившее парня тихо усмехнуться от - в какой-то мере - правдивости предположения: «takezi: Мираж, все ваши парные костюмы с Крипто слишком крутые! Особенно я в восторге от ваших жёлтых курток. Но вы не думали, что это слишком сексуально и отвлекает всех?» Впервые, когда Эллиот увидел хакера в новом наряде, любезно предоставленного организаторами для привлечения внимания аудитории, то не мог сдержать смех и поток нескончаемых шуток. Крипто выглядел непривычно в этих огромных очках и с открытым животом, но ход сработал, дав Парку даже больше популярности, чем остальным легендам. Был ли Мираж тогда в ярости? Конечно же он был. «Не успел появиться, а уже делает вид, что он лучше меня во всём. Если это вызов, то я охотно принимаю его, лузер», — каждый раз трюкач возвращался к этим мыслям, когда Тхэ Джун появлялся в его поле зрения в этой дурацкой куртке и с глупыми косичками. Только вот он и сам не заметил, что злость постепенно сменилась на смущение от вида обнаженного тела. Злиться Уитт позволял себе редко, стараясь брать под контроль хоть что-то в своей жизни, но Мираж не был бы Миражом, если бы не врал себе даже в такой очевидной вещи. Бороться с негативными эмоциями было трудно, особенно когда вся твоя жизнь идёт под откос. Повод для очередного взрыва чувств были на каждом шагу: ситуации в семье, отсутствие друзей и поддержки, вынужденное притворство ради популярности и, без сомнений, неожиданная влюбленность. От этого его часто сжирала не только злость, но ревность, хоть и сам он презирал это чувство. После осознания, что Крипто для него не просто товарищ по битве, ревность ко всему, что осмеливалось заговорить с хакером, затуманивала голову, превращая Уитта в мерзкого и бесчувственного человека. Он мог без труда грубо оскорбить того, с кем Парк вёл беседу, переводя всё в глупую шутку и выходя сухим из воды, но особенно сильно от этого пострадала Натали. Мираж часто видел их вместе, словно те были хорошими друзьями, явно что-то скрывающие, но помогающими друг другу в трудную минуту. «О, это же компания ботаников. Обсуждаете очередные скучные, э-э-э, научные дебильности?», — каждый раз такими гадостями парень пытался прервать их увлечённые диалоги, перетягивая всё внимания на себя. — «Хватит уже болтать во время игр, словно вас клеем друг к другу приклеило. Все же мы знаем, Криппи, что это я твой лучший друг, так что вставай и помоги мне разобраться вон с той командой лузеров». И так повторялось из раза в раз, заставляя всех вокруг только недовольно вздохнуть и пару раз цыкнуть. Перед третьей годовщиной игр Эллиоту пришло письмо, что тот будет представлять новый костюм, связанный с легендой, с которой он общался чаще всего за это время. Без сомнений, что этой легендой будет Тхэ Джун, от чего трюкач, находясь уже несколько недель в нетерпении оттого, что станет таким образом ближе к хакеру, был в ярости от новости, кто ещё будет в их славной компании. Но приходилось натянуто улыбаться, выкидывая шутку за шуткой, смущая таким образом француженку своим поведением. Если бы Мираж обладал какой-нибудь волшебной силой, он с удовольствием сжег бы весь офис организаторов за их гениальные идеи, а заодно и ателье, где сейчас шили их костюмы, но всё, на что он осмелился в тот момент, стало разбитое кулаком зеркало. Уже не было сил смотреть на своё уставшее лицо в зеркале и делать вид, что у него всё отлично. Уитт отделался лишь неглубокими порезами и кровотечением, но противное чувство злости оставалось с ним ещё долгое время. Воспоминания накатывали трюкача с головой, заставляя неловко морщиться или хихикать себе в кулак от того, как всё отвратительно выходит у него в жизни. Парень уже давно смирился с тем, что в его жизни нормально никогда не будет, поэтому можно просто пялиться на союзника и выводить его из себя своим поведением. Как раз сегодня, когда их поставили в одну команду, он пять минут уговаривал Парка надеть их парные костюмы для поддержания его морального духа. Он был похож на маленького ребёнка в магазине, чья мама запрещала ему покупать все сладости мира, но он упорно стоял на своём, обращая на себя внимания всех в округе. Именно от этого Тхэ Джун и сдался, не в силах больше слушать уже сто сорок пятую причину того, почему они должны одеваться одинаково на каждый матч. Но он не знал (или делал вид, что не в курсе), что именно значит для Уитта этот наряд. После годовщины, когда Крипто случайно (или он это намеренно сделал, чтобы поиздеваться?) оставил ту самую бело-жёлтую куртку на вояже, Эллиот точно понял, что по уши провалился в эту глупую влюбленность. Это была небольшая вечеринка по окончании сезона, куда были приглашены все легенды. Даже такой тихоня, как Тхэ Джун, позволил себе выпить пару стаканов, а затем скрыться в неизвестности посреди пьянки, оставив вещь на диване. В карманах куртки, к сожалению для Уитта, ничего важного не было, поэтому, когда вечеринка уже давно закончилась, трюкач не спешил писать с просьбой забрать своё барахло, пока, как бы он дополнил в конце, её не выкрал синдикат для внеплановых проверок. Помещение было проверено Миражом пару раз на наличие скрытой камеры или жучков, переживая, что это просто шутка, чтобы отомстить за все его подколы, а сам хакер сейчас сидит и наблюдает за нелепой реакцией несчастного тусовщика. Алкоголь ударял в голову, давая понять, что он просто надумывает лишнего, оттого, что боится сделать одну из самых грязных и неправильных вещей в своей жизни. Хуже был только тот случай с тыквой. «Лучше ещё и окно прикрыть», — пронеслось в мыслях у Уитта. Комната с его плакатами наполнилась тусклым светом настольной лампы, создавая мрачную и интимную атмосферу. Мираж надел куртку, стараясь меньше анализировать, что творится в собственной голове, а затем прилёг на леопардовый диван. В голове пронеслась мысль, что Парк ушёл совсем топлесс, вызывая у трюкача слишком много неприличных мыслей в голове. Под несколькими бокалами коктейля обоняние заметно усилилось, отчего в нос ударил яркий запах шалфея, зелёного бергамота и перца, исходящего от ткани. В аромате он признал дорогой одеколон, который один раз уже чувствовал от Крипто, но не придал этому особое значение. Неужели ему не всё равно на то, чем от него пахнет? Мираж слабо хихикнул из-за этого факта, ещё сильнее втягивая носом его аромат. Голова начинала кружиться от резких вдохов, а в сознании появились фантазии о том, как во всю над ним надвисал Тхэ Джун, позволяя трюкачу прижиматься ближе и обвивать его шею руками, смешивая запахи. Раньше Уитт всегда пользовался разной парфюмерией, но теперь ему просто необходимо найти что-то, что будет отлично сочетаться с этим одеколоном, создавая идеальную гармонию между ними. В узких джинсах становилось невыносимо тесно, создавая дикий дискомфорт. Тишину нарушил скрежет молнии и первый стон, невольно сорвавшийся из уст Миража, когда тот, стягивая джинсы с трусами, случайно задел головку внутренней стороной ладони. Его губы были искусаны, а в ушах звенело от нахлынувшего возбуждения и нервозности. Всё было так неправильно, но до одури волнительно, ведь другого способа быть настолько близко к Парку у него не будет. Одной рукой Уитт поддерживает воротник, почти полностью закрыв им себе лицо, а второй поглаживает член, смешивая истекающую смазку с собственной слюной. Ладонь нежно, но достаточно крепко проводит по возбуждению, и Эллиот выгибается в спине, рвано стараясь вдыхать запах куртки. По телу пробегают сотня мурашек, когда трюкач, оставив воротник в покое, второй рукой проводит по торсу, плавно переходя к бедру. В голове проносились фантазии о том, как Крипто прижмёт его к себе, оставляя засосы и укусы на теле, которые потом придётся скрывать за закрытом костюмом, отказывая себе в удовольствии подобрать наряд, что позволит похвастаться отметками. Тхэ Джун возьмет его на этом леопардовом диване и, входя в Уитта до основания, издавая неприличные шлепки яичек об его задницу, будет задевать простату, стараясь ритмично двигаться, чтобы не доставлять сильную боль наспех растянутому анусу. Эллиот станет легонько царапать спину хакера своими аккуратно подстриженными ногтями, таким образом отомстя за метки на теле. Собрав последние мысли в кучку, Уитт попросит любовника ускориться, чувствуя будто кровь закипает в венах, а сердце бьётся неестественно быстро. «Сгорая» от собственных фантазий, Мираж делает более ускоренные движения руками, и тихие стоны от оргазма наполняют комнату, проносясь эхом в каждом уголке. Злосчастная куртка, благополучно пережив этот случай и переданная Парку на следующий день, будет ещё пару месяцев заставлять трюкача стыдливо краснеть, лишь появляясь в его поле зрения. Снова погрузившись в воспоминания, Эллиот рассматривал лицо хакера, совсем забыв о том, что сейчас они на играх, а в любой момент к ним могут ворваться враги. Хотелось сидеть так вечность и думать о том, чего он больше хочет: поцеловать этого кретина или столкнуть его с какой-нибудь возвышенности при первом удобном случае. Это была идиллия, в которую вписывались только они, правда и в мыслях у Уитта. — Противник рядом, — из самокопания Эллиота выбил голос союзника, складывающего прилетевшего обратно Хака себе за спину. — Вставай, нужна будет твоя помощь. Умиротворение мгновенно сменилось боевым настроем, а любимый R-301 уже был наготове. Времени было мало, поэтому с этим нужно покончить как можно скорее, чтобы безопасно пройти через «Аркадию» в сторону энергосети. Одна мелкая оплошность могла затянуть битву и привлечь внимание новых врагов, что не позволит первыми занять выгодную позицию для перерыва и разработки дальнейших действий. Крипто не любил ввязываться в перестрелку без чёткого плана, поэтому Миража ждало очередное маленькое испытание, где его смогут одарить улыбкой после победы. Или же его обругают на малопонятном ему корейском языке, а чувство вины будет преследовать Эллиота ещё пару дней, заставляя глубже копаться в себе.  — Кто там хоть был? Можно мне чуть-чуть информации, мистер хакер? — Мираж вплотную подошел за спину к Крипто, проверяющего из-за угла территорию, откуда шли люди. Слишком интимно, но не время думать о таких вещах. — Не все тут такие умные, знаешь ли. — Оно и видно. Потише будь, а то услышат, — прошептал Крипто, держа руку на «Ищейке». — Лайфлайн и Мэгги. Стреляй по Лайфлайн в первую очередь. Не облажайся только, пабо. Уитту так сильно хотелось дать подзатыльник этому выскочке, но топот шагов подпортил все планы, заставляя перенести эту заманчивую идею на пару минут вперед. Да и никогда в жизни он не лажал. С чего Крипто это взял вообще? Только если стратегически дал фору врагу, чтобы тот на секунду расслабился и был убит кем-то другим. Да, определенно всё было именно так. Мираж направил в сторону врагов первую приманку, приговаривая: «Какая встреча! Как насчёт расслабиться и отдохнуть, дамы?». Послышался выстрел и громкий смех трюкача. «Тебя развели, посмотри на себя!» —любимая фраза Эллиота означала начало битвы, и вслед за ней в воздух взлетел дрон, прячась за кронами деревьев. — Ох, девочки… — Мираж уже оказался за спиной у противника, ставя их в уязвимое положение. — Мы же друзья, а вы сразу стрелять. Ну ладно, сегодня обойдемся без веселья. Куча приманок разбежались в разные стороны, смеясь от каждого выстрела. Дрон постоянно менял положение за деревьями, не давая поставить себя в уязвимую позицию. Фокусироваться на приманках и дроне одновременно было сложно, чем парни постоянно пользовались, комбинируя способности. — Прости, я тебя запутал? — Уитт зашёл в спину к Аджей, сделав два техничных нажатия курка с EVA-8, от чего Лайфлайн отлетела в сторону, падая на колени. — Неприятно вышло, уф. Сбоку послышался грохот «Шар-бабы», при столкновении который больно ударил Миража, откинув на пару метров. Взгляд затуманился, а разглядеть кого-то в куче приманок стало невозможным. — Чёрт, Крипто, меня тут немного убивают! — закричал трюкач, пытаясь попасть хотя бы одной пулей по Мэгги. — Не уверен, что задел её, поэтому сделай уже хоть что-нибудь! Пока трюкач отвлекал на себя всё внимание, Тхэ Джун, незаметно для всех перетянувшись на башню Оазиса, сверху занял хорошую позицию. Отсюда Мэгги была для него как на ладони. Неожиданные выстрелы из «Флэтлайна» застали женщину врасплох и, к сожалению для себя, на секунду посмотрев наверх, где был Крипто, она дала шанс Уитту отойти от дроби из «Миротворца». Последняя пуля штурмовой винтовки попала в голову, превращая только что живых врагов в две коробки. Каждая секунда была на вес золота, поэтому быстро заменять броню и хватать нужные припасы легенды отточили до совершенства. Они поспешили спуститься к кораблю, стараясь держаться к краю Олимпа, чтобы оставаться максимально незаметными. — Можешь же, когда хочешь. Хорошая работа, Эллиот, — спустя время, с малозаметной улыбкой, произнёс Парк, когда ребята поспешно спустились к «Аркадии». Впервые в жизни Уитт решил промолчать, не высказывая колкости за такую похвалу, но не улыбнуться в ответ он просто не мог.