Geheimnis

Шиноги всегда чувствовал ,что его симпатия к Сато взаимна. С тех пор ,как после преодоления всей той неловкости и непонимания их взаимодействие стало приобретать другой характер. Эта лёгкая улыбка на лице Кая, когда они встречались взглядом. И каким игривым был этот самый взгляд, словно в нём точно горели два огонька,даже несмотря на то что сами его зрачки были чернее ночи. Его загадочные фразы,как бы не о чём,но заставлявшие Кейджи проводить бессонные ночи, думая о них. Всё это оставляло после себя приятное напряжение,такое трепетное и чувственное,будто Кейджи проходит через это в первый раз. Он мог часами думать только о нём. Только о Кае. И его поразительной красоте. Ох,до чего он хорош! Одним только своим присутствием мог вскружить голову несчастному Шиноги. И Сато, кажется, прекрасно это понимая, пользовался эдакой его беспомощностью. И тот точно понимал,что ничего не сможет с этим сделать. Да в прочем,не особо и хочет. И забавы эти абсолютно точно нравились обоим. Однако ж,чем настойчивее становились ухаживания Кейджи (в коих он,к слову,был мастер),тем Кай,кажется, становился отстранённее, оставляя Шиноги гадать, мучительно искать причину. С чего вдруг Сато начал буквально избегать контактов с Кейджи? Первые три раза он действительно верил,что Кай, видимо, очень занят, ведь не так уж и просто прокормить толпу из двенадцати человек,да ещё и так,чтоб на потом осталось! Но на пятый раз! Но на восьмой! Вот теперь поверить в это Шиноги никак не мог. Да и в глаза Кай смотреть перестал, а лишь как-то стыдливо опускал голову вниз и отводил взгляд в сторону. И теперь,стоило им по воле случая остаться наедине(что,не без помощи самого Кая, случалось крайне редко), как в воздухе повисала, до ужаса тяготящая, почти болезненная для Шиноги тишина. Сердце его ныло от недосказанности, тосковало по тем сладким моментам, по этой, почти невесомой, ласке Сато. «Кто я для него?» — невольно крутилось в голове. Но сам он,как будто,и не мог начать разговор. Кейджи мог быть кем угодно, обольстителем, Дон Жуаном нашего времени, смышлёным детективом и прочее,и прочее...да вот только разговоры по душам ему совсем не давались и то и дело норовили уйти в другое русло(ежели вообще начинались). А значит и разговор с Сато заранее обречён на провал. А ведь его душа так истерзана выходками Кая! Так ноет она по нему,будто точно в первый раз. И злость порой пылала в нём, бурлила в венах,кипятила кровь. Небось играет он с ним.. решил устроить театр одного актёра. Ах, схватить бы чертёнка! Но долго злиться он никогда не мог.. лишь взглянёт на Кая,и всё внутри тает. Ну нет..ну должна быть другая причина! Да и если б Сато захотел с ним поиграть,то это б всё давно прекратилось,не стал бы он так долго Шиноги мучать...или стал бы? Или... или, ах,к чёрту! На острове поздний вечер, тёплый морской воздух окутывает Кейджи, треплет его волосы. Морские волны бушуют неподалёку,а под Шиноги скрипит старая коряга,из которой (по рассказам Кая) Кью-Таро настоятельно просто приготовить что нибудь съестное. В руках его странного вида напиток, приготовленный из каких-то сомнительных островных ингредиентов, впрочем, когда это его останавливало? Да и пахнет спиртом..может,глотка для рывка хватит,чтобы наконец поговорить с Каем? Глоток за глотком...и вот мимо,на удачу Кейджи, проплывает Сато,чинно вышагивая по песку,влажному после вчерашнего дождя, абсолютно не обращая на него внимание. Шиноги бросает из холода в жар. «Либо сейчас,либо никогда!» — он с каким-то особым трепетом и волнением поднимается с коряги и начинает своё "преследование",как бы боясь,что Кай заметит его,понимая всю ничтожность его в этой ситуации,даже не в силах окликнуть. Но Кай,кажется,не замечает,и Кейджи уже было планирует в голове свою речь...и тут Сато останавливается,он не поворачивается,но Шиноги всё тут же понимает. — Кейджи, — тихо вздыхает Кай, поворачиваясь. На лице его нежная улыбка,точно такая,какой он одаривал Кейджи раньше. Слегка снисходительная,какой обычно матери одаривают своих детей, которые совершили какую-нибудь безобидную шалость. —Если хочешь остаться незамеченным - в следующий раз выбери тактику получше. От этих слов Шиноги всего скручивает,а сердце, кажется выполняет кульбит и тут же замирает,даже не думая шевелиться впредь...и он скис. И вот так просто Кай общается с ним после стольких дней игнорирования? Удивительный мужчина! — Это допрос, Кай Сато, — на удивление (даже для самого себя) серьёзным тоном отвечает Кейджи. Тон его голоса даже не думал дрогнуть, хотя внутри Шиноги буквально умирал. Впрочем,он такой же удивительный мужчина, иногда похлеще Сато. — Оу? — Кай удивлённо приподнимает брови и заинтересовано наклоняет голову, будто заявление Кейджи абсолютно серьёзное. — И чем же я вызвал подозрения,мистер полицейский? Быть может, провинился в чём-то? — В том что играете с чужими чувствами. Вы так не считаете? — Кейджи наклоняется вперёд, почти нависая над Сато. Всё его естество сейчас кипит. Кипит желанием высказаться. Высказаться здесь и сейчас. Но не может,и это мучает его. Впрочем,и не его одного. — Не понимаю о чём Вы, — и как же Кай хорош в притворстве. И в этот раз,не будь Кейджи так уверен в происходящем,подумал бы,что Сато действительно ничего не знает. — Притворства не принимаются,Сато. С чего Вы вдруг так отстранились? — единственный вопрос, который действительно гложил его и не давал спать. Ах, хотел бы он задать его без всего этого театра,но как будто по другому нельзя. — Ах,Вы об этом..Я, кажется, понял, — Шиноги замирает от волнения,узнать причину. Он вытягивает шею и прислушивается к каждому звуку Сато. — Прошу меня простить, в последнее время так много забот. Сами понимаете, прокормить двенадцать ртов - та ещё задача...,— и он убивает все надежды Кейджи. — Будьте честны со мной, — абсолютно не веря в слова Кая произносит он. Лицо Кая,и без того бледное, становится полностью белым,будто ему сказали самую страшную вещь в его жизни или не оценили его кулинарных навыков,в глазах вспыхивает какой-то ужас. И он опять стыдливо опускает голову. Он молчит. —Я никогда не просил говорить правду и сам никогда не говорил правду, понимаете? Но сейчас моя правда в том,что Вы мне симпатичны. Но Вы, кажетесь таким холодным ко мне в последнее время. В чём, — ему не дают закончить, резко перебивая. —Я скажу, — Сато кивает,сводит брови к переносице и выдыхает. —Да,скажу... Но пообещайте мне,Шиноги..пообещай,что это будет наш секрет, — Кейджи кивает, пытаясь выглядеть понимающим,внутри всё крутит. Что же секрет придётся хранить ему? У Кая полно скелетов в шкафу, Шиноги в этом уверен. И что за скелет сегодня покажется наружу? Вылезет из шкафа? — Ах, с чего бы начать..., — глаза Сато мечутся по песку, будто он судорожно что-то вспоминает или он пытается сформулировать мысль. В любом случае, даётся это ему с трудом. Голос его начинает дрожать от страха,а руки отчаянно хватаются за фартук. — Понимаете.. при рождении я был..женщиной, — он замолкает и утыкается взглядом в одну точку,не в силах сказать что-то больше. — Хм? Вот как...и? — знаете,в картине мира Шиноги многое сложилось в этот момент. Нет, это действительно объясняет многое. Например эту материнскую заботу,с которой он относится к младшим сострадальцам. Казалось,не один мужчина так не может. — А? — глаза Кая распахиваются от изумления. — Так спокойно!... Кейджи в ответ пожимает плечами. — Ну что теперь, не убиваться же мне,хах? Я определённо удивлён,но, — Кейджи чешет подбородок, обдумывая что-то. Кажется, объясняя для себя, почему Кай отстранился именно в момент, когда всё пошло на сближение. — Это и есть та самая причина? — Ох... да, это она...просто, — выдыхает Кай. — Я не был уверен, в том как ты отреагируешь на это. Никогда нельзя быть уверенным в подобном наверняка, понимаешь? И ты..Вы, — он заминается. — Вы мне тоже симпатичны, — еле слышно произносит Сато и сковорода тут же закрывает его лицо. — Что-что? Я не услышал, прошу, повторите, — с явной, абсолютно нескрываемой издёвкой протягивает Кейджи, вытягивая каждую букву. — Ты всё слышал, — отрезает Кай, выглядывая из-за сковороды. Его глаза, красные и полные слёз, грозно смотрят на Шиноги,а густые брови недовольно свелись к переносице, показывая что с ним такие утки не пройдут. — Ну-ну, — наконец Шиноги отпускает. Как камень с души, он расслабленно выдыхает и улыбается. Все эти терзания, страдания из-за недосказанности наконец прекратятся. И сердце его растекается в блаженстве,будто он вознёсся на небеса. Он прижимает такое желанное и любимое тело к себе. Гладит Кая по щеке,а тот , изумлённый от столь внезапных ласк,стоит удивлённый и счастливый, боясь лишний раз шелохнуться и разрушить эти идиллию. Столь желанную. Простую, человеческую любовь, которую ему за почти тридцать лет жизни так и не довелось испытать. Шиноги всегда чувствовал ,что его симпатия к Сато взаимна. И он был прав.