Directive

В какой момент инструкции, намертво вшитые в операционную систему, перестают иметь значение? Когда сенсор ЕВА впервые определил растение, весь остальной мир перестал для нее существовать. Существовала только Программа. Неостановимое стремление доставить капитану найденный объект и защищать его до тех пор. Растение снова предстает перед сенсорами ЕВА. В электронных схемах вспыхивает та же самая инструкция: 　　　　　　　　　[ Шаг 1. Сберечь. ] 　　　　　　　　　[ Шаг 2. Доставить капитану. ] 　　　　　　　　　[ Срочно ] Нет ничего важнее Программы. Всё остальное — искусственный интеллект, навыки общения, и даже оружие — всего лишь ее производные. Чтобы вступить или не вступить в контакт. Чтобы собрать побольше информации. Чтобы вернуться на «Аксиому». Но на этот раз инструкции не работают; за растением — болезненные, потухшие глаза ВАЛЛ-И. ЕВА не нужна своим создателям, а ее Программа безнадежно устарела. Единственный, кому она нужна — это робот-мусорщик перед ней. ЕВА отталкивает ботинок с грустно выглядывающими зелеными листьями. Предупреждения Программы гаснут. Может, ЕВА и правда дефектный робот? 　　　　　　　　　[ Шаг 1. Найти схему. ] 　　　　　　　　　[ Шаг 2. Починить ВАЛЛ-И. ] 　　　　　　　　　[ Принудительно отменить другие задачи ] ЕВА уверена: в Программе ВАЛЛ-И не было любопытства, коллекционирования объектов неизвестного предназначения, и уж тем более не было привязанности к ней. ВАЛЛ-И дописал свою Программу сам. — Расте-е-ение, — жалобно повторяет ВАЛЛ-И, перебирая пережатыми гусеницами, чтобы доползти до отвергнутого ботинка, который ЕВА так старательно до этого оберегала. – Зе-е-емля. — Земля, — новая Программа вспыхивает у ЕВА в электронном мозгу. — Земля! ЕВА видит следующие шаги очень четко: доставить растение > развернуть корабль > найти укрытие ВАЛЛ-И > починить друга. В ЕВА не заложено понимание того, что такое чувства. Только реакции. Но внутри всё равно разом нагружаются транзисторы, и под обтекаемой металлической оболочкой становится тепло. Как тогда, когда она смотрела на записи, как ВАЛЛ-И берет ее за руку. Или когда они летали вместе. И это тепло – сильнее любой другой Программы. Это тепло и есть ее новая Программа. Ничего другого в мире больше не существует.