— Я тоже тебя люблю, Майлз Апшер.

Тяжёлое дыхание в полутёмной комнате мешалось с криками психов на этажах, за дверью, за стенами. Везде. Вэйлон был напуган. Слёзы рекой лились по щекам и он даже не пытался их остановить. Он так устал. Сломанная нога болела, челюсть, по которой ударили несколько раз, он уже успел выпрямить. Чужая и его собственная кровь на руках. Она въелась в кожу, становясь с ним одним целым. Солёные слёзы смешивались со всем этим разнообразием кровавых пятен совсем слабо размывая их. В комнате наступил мрак. Резко, что Вэйлон даже сначала подумал, что он, наконец, умер. Но, увы и ах, нет. Но тут он услышал быстрые, но аккуратные шаги. Кто-то бежал, но старался красться. Хоть слёзы и не останавливались, не давая думать адекватно, на задворках сознания он понимал, что это не Фрэнк Манера или Крис Уокер. Кто-то другой. Возможно, такой же живой, как он. В Парке загорелась невинная надежда, он сквозь боль поднялся, подхромал к двери и как только положил руку на её ручку она распахнулась. Блондин немного отлетел назад, ударяясь головой об кресло, а зашедший замер в дверном проёме. Но этот ступор длился недолго - продолжительное "Поросёнок!" вселила в него животный страх и он за считанные секунды закрыл дверь и придвинул к ней стол и кресло. За всё это время Вэйлон успел очухаться и растерянно и удивлённо смотрел на брюнета. Он почти не видел его за отсутствием света, но его такое же сбившееся дыхание и чувствующеесе желание выжить как-то соединяло их. — Хей, парень? — Вэйлон не узнал свой голос. Надломленный и хриплый. Он слишком много кричал за последние часы. Реакция на слова последовала незамедлительно. Упомянутый парень сжал в руках камеру - Вэйлон уже мог разглядеть очертания предметов, - и повернулся на сидящего у стены Парка. — Что? — голос звучал грубо и сухо, но также надломлено, как и голос Вэйлона. Тут программист понял - он не один. Он страдает не один. Тут есть ещё такой же невинный, который по случайности попал сюда и теперь спасается, не в силах противостоять. — А как ты.. Тут оказался? И как тебя зовут? — Парк не надеялся, что ему ответят, но.. — Приехал по письму сотрудника и пожалел. — сердце Вэйлона остановилось, холодные руки страха сжали сердце, не давая даже дышать. Майлз..? — Майлз Апшер? — он запнулся, произнося его имя, но услышал удивлённый вздох. — Мы знакомы? — о чёрт. В Вэйе резко что-то надломилось, разбилось. Слёзы хлынули рекой, Парк стремительно закрыл лицо руками, трясясь. Ненавидя себя. Он обрёк этого человека на страдания из-за своего чёртового эгоизма. Живот скрутило и нога начала саднить ещё больше. Он рыдал, тихо извиняясь. — Ты чего, эй? — Апшер присел на корточки рядом с Вэйлоном искренне не понимая, что случилось, что он пропустил. — Я.. Я написал то письмо.. Я пригласил тебя сюда. Я.. Я! Из-за меня ты сейчас страдаешь, из-за меня тебе приходится терпеть это всё. Из-за меня.. — слова вырвались быстро, он не планировал говорить это. Само. Будто, так и нужно. Слезливо, слишком надломлено. Но совсем немного смягчившийся голос успокоил, что было совершено неожиданно. — Я не держу зла. Тут есть и моя вина. Я поверил первому письму, не проверив подлинность. Вот и поплатился. — он горько улыбнулся. Эта секундная слабость могла стать роковой. Резкий удар в дверь и кресло отлетело в Вэйлона, впечатав того в стену. Тихий вскрик блондина - журналист подорвался с места и вытащив его оттуда дал дёру в окно. Случилось всё слишком быстро. Их ноги коснулись холодной крыши, которая была по какой-то причине мокрой. Вэйлон скользнул и упал на пол, зашипев. Нога ужасно болела. — Что это было. — Апшер посмотрел в окно и увидел Уокера, который рычал на них. В его руках была чья-то печень. Он откусил кусок, развернулся и ушёл. Майлз выдохнул. — Он ушёл. Вставай, нам нужно идти. Блондин кивнул и стиснув зубы встал. Штаны намокали от крови, в глазах темнело, но адреналин был сильнее - только на нём он и двигался. — Куда мы сейчас? — шёпотом спросил Вэй, когда они остановились возле закрытой на ключ двери. — Нам нужно в лаборатории, вниз.. — Для чего? — голос дрогнул. Лаборатории. Он там работал. То самое место, откуда он сбегал. — Я.. Я не вернусь обратно, нет! Нет! — перед глазами возникали те самые картинки из морфогенетического кондиционирования. Голова болела, дыхание спёрлось, он спустился по стенке вниз, хватаясь за голову, в попытке унять боль. Дрожь пробрала всё тело, он закричал. Майлза охватила паника, он растерянно посмотрел на психов, среагировавших моментально - они обернулись и с матами ринулись в их сторону. Времени на раздумья не было, Майлз хотел бежать. Просто бежать. Но нельзя же оставить этого неугодного программиста здесь на растерзание психам из этой грёбанной психушки. Первое, что пришло репортёру в голову - ударить. Откинул. Поднять на плечо и убежать? Трясущиеся ноги и слабость в теле от потери крови. Но.. Это было лучшим решением. Он, немного помедлив, подхватил Вэйлона и закинул на плечо, пока тот барахтался и кричал что-то невразумительное. Вырубить блондина было бы хорошей идеей, но не в стенах этого здания, где каждая минута, - секунда, - на счету. Он бежал. Быстро, очень. Пару коридоров. Тупик. Майлз осмотрелся. Вентиляция. Парк уже болтался как тряпичная кукла, не подавая признаков жизни. Неужели отключился? Журналист спустил тело с плеча на пол, посадив в углу. Вэй выглядел ужасно. С носа пошла кровь, слёзы размазали её по щекам, подбородку, шее. Виски на волосах также умудрились искупаться в этом кровавом коктейле. Он выглядел.. разбитым. — Ты как..? — Майлз произнёс это одними губами. Вэйлон увидел слова. — Всё хорошо, я спущусь с тобой. — Он бросил это небрежно, будто бы выдавливая слова из себя. Каждый звук давался тяжело, стоя многих усилий для измученного парня, но он, пересилив себя, встал на подкосившиеся ноги, не издав и звука. Было в падлу. Лень. Он уже не жил. Он просто существовал. Единственное, что двигало им - адреналин, Лиз и мальчики. Репортёр впервые за долгое время улыбнулся. До Маунт Мэссив он не улыбался. А зачем ему? Он сирота, девушки нету, домашних животных тоже - он постоянно в разъездах. Нет, была, конечно, рыбка. Но она умерла во время одного его интервью, потому что свет отключили и кислород закончился. А родители и родственники.. С ним никто не общается из родственников, а родители погибли в автокатастрофе в его 5 - "если не ошибаюсь". Но этот парень.. Он.. Дарит тепло. Приятно. Момент и журналист увидел ответную реакцию. Парк тоже улыбнулся. — А как тебя зовут? Молчание, блондин пытался понять к чему это. — А, точно! Я Вэйлон. Вэйлон Парк. — улыбка медленно съехала с лица в унисон с майлзловской. Резко, неожиданно, словно гром среди ясного неба, к ним пришло осознание. Бежать. Парни залезли в вентиляцию, быстро уйдя дальше в коридоры, всё глубже и глубже в человеческий ад. Не важно, сколько времени прошло, важно только то, сколько пройдёт и с кем пройдёт. Вэйлона терзали мысли по поводу его спутника. Вэйлона терзали мысли по поводу его семьи. Семьи обоих. А если у несчастного журналюги есть мать, которая очень беспокоится за сына? А если он не выберется? Даже думать не хочется. А если выберется, то каким? У него уже нет пальцев, сломан нос(Вэйлон понял это, когда нечаянно пихнул брюнета, пока они ползли в вентиляции и тот зашипел сильнее, чем должен был бы), психика держится на одних соплях буквально. Иногда бывают срывы, но он успокаивается. Почти сразу. На самом деле. Программист видит, что Майлзу очень плохо. Он хочет ему помочь. Очень сильно, но в голову не приходит как. В одну из их остановок ему пришла мысль. Тупая, на его же собственный взгляд, но, возможно, даже действенная. Апшер стоял уперевшись об стол, тяжело дыша, пытаясь выровнять сердцебиение. И тут Вэйлон обнял его. Он обнял его за живот, крепко, но аккуратно, так как знал, что больно. Майлз замер, перестал дышать. Он выровнялся, чувствуя, как парень, всего на полголовы ниже него самого, утыкается ему в лопатки. Как руки согревают. Он очень замёрз. Очень хотелось домой. Как же страшно умирать. Журналист попытался сморгнуть слёзы, но из-за всхлипа его тело вздрогнуло, от чего объятья Вэя стали крепче в разы. И Майлз разрыдался. Как маленький мальчик. Как маленький он, когда поцарапал колено, плача маме в плечо, обвиняя в своей маленькой беде весь мир, пока мама лишь кивала и соглашалась со всем, успокаивая; а потом они шли за перекисью и пластырями, заклеивая ранку, параллельно кушая любимый йогурт Майлза. Вот бы сейчас так, как тогда. — Всё будет отлично, мы точно выберемся отсюда. — Вэйлон вздохнул, когда журналист обернулся к нему и уткнулся в плечо, роняя хрустальные слёзы на робу, смешиваясь с кровью, - Вэйлона, чужой -, вздрагивая всем телом, всхлипывая. Ему было сложно. Он устал, он намучился. Суицид звучал хорошо. Так чертовски привлекательно. — Ты можешь обещать мне это? — Не уверен, но я сделаю всё, чтобы мои слова оказались правдивыми. — на эти слова Апшер поднял голову, смотря в глаза, ища ложь или что похуже. Но программист сиял уверенностью и решимостью. Репортёр улыбнулся. Слабо, через боль и многие усилия он улыбнулся. — Выдвигаемся? — Майлз, нет! — журналиста подняло под саму крышу лаборатории, пока наниты сливались с ним. Крики и дрыганья в воздухе ужасали Вэйлона, он закрыл уши и голову, в ожидании, что Апшер разлетится на маленькие кусочки, но на него, что удивительно, упал почти целый Майлз. Он стонал, кряхтел; Парк спохватился, вылез из-под парня, помог встать. Нога теперь была сломана у обоих. Программист тащил его сквозь боль, но, по сравнению с переживанием за человека, который за эти сутки стал так дорог. Их связало одно горя. Когда Майлз тащил его почти на руках, когда нога кровоточила и болела. Когда Вэйлон перевязывал обрубки пальцев парня, шепча что-то успокаивающее, пока журналист делал вид, что ему не больно. Когда делали передышки, баррикадируя комнату вместе, а потом вылезая через вентиляцию. Когда тащил его по вентиляции также из-за ноги. Сейчас же, полуживой журналист-репортёр, отдавая чёрной дымкой, плёлся к выходу. Но, о чёрт. Как только они подошли к дверям, то те распахнулись, а за ними был Вернике. И омоновцы. Вэйлон не успел ничего понять. Всё произошло за считанные секунды. Выстрел, Майлз стоит перед ним, пули пролетают навылет. Как только кровь хлынула из сквозных ран, то воздух потяжелел, в ушах зазвенело, голову будто сжимало тисками. Кровь хлынула из носа. Он видел, как Майлз-Волрайдер разрывает омоновцев, Рудольфа Вернике. Всех. Но не трогает его. Парк потерял сознание. Холод окутал программиста и он распахнул глаза. Перед своими глазами он увидел чёрную полупрозрачную фигуру, очень напоминающую апшерскую. Он поднял взгляд чуть вверх и м понял, что они на улице. Медленно идут на выход. Парк находился на руках Майлза, нога уже не болела. — Ты как? — голос эхом раздался по округе, так, что Вэйлону пришлось закрыть уши. — Всё.. Всё хорошо. Нога не болит уже, удивительно. — программист слез с рук, вставая на правую ногу. Он приподнял штанину и увидел черноватый шрам на месте раны. Парень поднял вопросительный взгляд на спутника, смотря не понимающе. — Наниты. Этого хватило, он кивнул. — Ты умрёшь? — А? Я.. Я не знаю. Скорее всего. — Апшер развёл руками, чуть взлетая. Он осмотрел местность. Кучи машин наряда, его джип. Вэйлон. В глаза попался блондин. Всю дорогу голос твердил убить. Расчленить. Выпотрошить. Майлз боролся с собой, преграждая путь навязчивым мыслям. Он спустился вниз, пока программист внимательно наблюдал за ним. — Ключи в зажигании, бензина хватит. Уезжай. — Что? — блондин хлопал глазами, пытаясь собрать мысли в кучу, из каши, которая хоть как-то поможет разобрать сказанное. — Ты не..! — Я должен. Голоса твердят убить тебя. — он положил холодную ладонь на щеку Парка, слабо улыбнувшись его слезам. — Я всегда буду рядом, Вэй. — он коснулся его губ своими, чувствуя солёные слёзы в поцелуе. Касания губ были мимолётными, от чего Вэйлон дрожал, держась за руку Майлза. — Прошу, не оставляй меня. Убей! Но я не хочу жить без тебя. — рыдал программист, шмыгая громче своих мыслей. — У тебя жена и дети. Ты нужен им. Я люблю тебя. Пожалуйста, запомни меня живым. — и пока старший не успел ничего сказать, журналист вернулся в Маунт Мэссив. Крик отчаянья раздался по всей округе, Вэйлон Парк упал на колени, рыдая навзрыд. Он умолял его вернуться, звал его. Но тишина отвечала лишь его эхом. — Я тоже люблю тебя, Майлз Апшер. !Пролог! С того случая прошло пару лет. Вэйлон дрожал при упоминании лечебницы, поэтому их с Лизой разговоры были лишь по ограниченным темам. Каждую ночь ему снился Майлз. Каждую чёртову ночь. Исходы были разные. Они уходили вместе; они оба умирали от Волрайдера; его убивал Майлз; умирал сам Майлз. Каждую ночь он рыдал. Ему было больно. Полиция начала расследование, Меркофф засадили, хоть это и стоило не малых усилий и переездов. Он так скучает. Совсем скоро собирается навестить Маунт Мэссив в надежде, что его возлюбленный там. И Вэйлон Парк совсем не подозревает о том, что Волрадер-Майлз всегда рядом. В нём.