Reunion

Школа Чино, в небольшом городке на побережье, в префектуре Мияги — весьма милое место. Несколько лет назад она торжественно и немного чопорно отметила свой первый столетний юбилей, и даже в это тревожное время на рубеже тысячелетий, школа неплохо справляется со всеми вызовами, успешно совмещая вековые традиции и самые современные методики. Кроме высокого уровня преподавания естественных наук, благодаря которому большинство выпускников успешно сдают экзамены в лучшие университеты Японии, школа славится и спортивными командами, занимающими призовые места на региональных чемпионатах, и юными дарованиями, талантливыми в изящных искусствах. Есть в школе и крытый бассейн, кулинарный и компьютерный классы, физическая и химическая лаборатории, студенческое общежитие и театральный кружок, музыкальный зал и столярная мастерская, а ещё много площадок для занятий спортом — теннисом, баскетболом, кэндо, стрельбой из лука, лёгкой атлетикой и даже акробатическим рок-н-роллом. Кажется, всё здесь служит только одной цели — раскрытию внутренних талантов учеников и их гармоничное развитие. Все уроки — интересны и увлекательны, учителя — дружелюбны и приветливы, а в столовой подают умопомрачительно вкусные пирожные. В один из тех летних дней, когда не слишком жарко для того, чтобы прятаться под кондиционером, но и не слишком холодно, чтобы кутаться в вязаные кофты, когда по небу медленно плывут белые пуховые облака, то и дело скрывая солнце, когда свежий ветерок приятно щекочет кожу и колышет подолы девичьих юбок, когда в ветвях деревьев поют птицы, а в воздухе разливаются ароматы прелой травы и цветочного нектара, на кампусе появилась девушка. Юная и миниатюрная, она вполне могла бы сойти за одну из учениц, но вместо школьной формы — серо-зелёной клетчатой юбки, белой блузки с галстуком и серого пиджака, на ней был белый длинный сарафан с цветочным узором, а на голове — широкополая летняя шляпка. Она неспешно прошла по усыпанным мелким гравием дорожкам, петляющим меж двухэтажными кирпичными зданиями корпусов, мимо аккуратно подстриженных японских сосен и выложенных камнем клумб с пышно цветущими пионами, и вышла к баскетбольной площадке, окружённой высокими раскидистыми дубами, в тени которых прятались деревянные скамейки на гнутых кованых ножках. На площадке тренировалась женская команда школы. Старшеклассницы, все в зелёных спортивных трусах и белых майках, с визгами носились от одного кольца к другому, перекидывали друг другу мяч и забрасывали его в корзину, каждый удачный бросок сопровождая выкриками «Трёха», «Данк» и «Лэйап», а каждый неудачный заброс — громким улюлюканьем. Их тренера нигде не было видно, и предоставленные сами себе девицы толкались, напрыгивали друг на друга и гоготали, и издаваемые ими звуки больше бы подошли табуну молодых кобыл, чем компании юных дев. На двух скамейках в беспорядке валялись их сумки и вещи, ещё на одной сидело несколько парней-старшеклассников, которые с нескрываемым интересом пялились на играющих девиц и иногда язвительно, а иногда скабрёзно комментировали их действия. Девицы явно были в курсе, о чём переговариваются их зрители, и то и дело показывали им языки и даже непристойные жесты, да и во всём остальном откровенно играли на эту непритязательную публику. Ещё несколько скамеек пустовали, а на остальных сидели люди, не проявлявшие к баскетболу никакого интереса. Три девушки не старше первого класса средней школы увлечённо рассматривали какой-то журнал с комиксами, весело хихикая и перешёптываясь, старшеклассник в очках и застёгнутом на все пуговицы школьном пиджаке сосредоточенно читал книгу, мужчина в белой рубашке, очевидно учитель, занимался проверкой контрольных работ, пожилая женщина в строгом костюме, возможно тоже учительницы, дремала, сложив морщинистые ладони на коленях. Девушка в белом сарафане несколько минут постояла, внимательно рассматривая и сидящих на скамейках, и играющих в баскетбол, потом, словно собираясь с духом, поправила тёмно-пурпурные кудри, спадавшие на плечи из-под шляпки, стряхнула невидимые соринки с сарафана и прошла к одной из скамеек по огибающей площадку гравийной дорожке, отделённой от неё несколькими метрами ровно подстриженной газонной травы. Подобрав длинный подол, она присела на скамейку, расправила складки на юбке, сложила руки на коленях и откинулась на выгнутую спинку. Тень широкой дубовой кроны рисовала на её коже кружевные узоры, а лёгкий ветерок слегка шевелил волосы. — Ровно тысяча и ещё восемь дней. — взглянув на циферблат наручных часов и не оборачиваясь к девушке, констатировал сидевший на той же скамейке мужчина. — Япония — большая страна. — с тихим вздохом ответила она. Мужчина, занятый расписыванием своих замечаний на полях чьей-то контрольной работы, ничего не ответил. Девушка тоже молчала и слегка улыбалась, наблюдая за тем, как одна из баскетболисток провела мяч почти через всю площадку и, выпрыгнув подобно пружине, забросила его в корзину. Старшеклассник в очках поднялся с соседней скамьи, взял свою книгу и прошёл мимо них в сторону одного из корпусов, в ветвях над головами мелодично запела какая-то птица. Если бы какой-нибудь сторонний наблюдатель посмотрел на сидевших на скамейке мужчину и девушку, он бы отметил, что они весьма похожи и даже, возможно, являются близкими родственниками. Как минимум, кожа их была одинакового оттенка сандалового дерева, и глаза — травянисто-зелёные, глубокие, смотрящие не то напрямую в душу, не то наоборот сквозь собеседника, да и в чертах их лиц виделась некая неуловимая общность, а волосы были разного оттенка самого мистического из цветов — тёмный пурпур девушки и серебристая лаванда мужчины. Возможно, что они знали друг друга столь долго, или же были настолько близки, что им и не требовалось говорить друг с другом, чтобы понять и передать, что они думают и чувствуют. По дорожке мимо них в сторону затянутых сеткой теннисных кортов прошла весёлая компания — две девушки и два юноши, в кипенно-белой форме и с ракетками в руках. Налетевший ветерок раздул плиссированную юбку одной из девушек, открывая обзор на короткие белые шортики, один из парней не преминул этим воспользоваться и легко шлёпнул девушку ракеткой по мягкому месту. Девушка взвизгнула, обернулась и в ответ саданула парня по бедру, затем схватила подругу за руку и помчалась вперёд, юноши с гиканьем понеслись на ними. С площадки раздались звуки плюхнувшегося на пружинистую поверхность тела и разочарованный вопль, оранжевый мяч, вылетевший из чьих-то рук, пару раз подпрыгнул и покатился по траве напрямик к скамейке. Мужчина, не отрываясь от своих бумаг, наклонился и поймал его. Одна из баскетбольных девиц отделилась от компании себе подобных и побежала к ним, на ходу поправляя растрёпанные волосы, облепившие взмокшую шею. Если она и пыталась прибрать их перед игрой, то у неё это плохо получилось, и теперь розовая грива больше походила на разлохмаченную мочалку. Мужчина скользнул взглядом по приблизившейся девице и бросил ей мяч, та поймала его двумя руками и, крутанув мяч на указательном пальце, крикнула: — Благодарю, сэнсей! — затем, увидев у него в руках листы бумаги, шмыгнула носом и спросила, — А это наши тесты? — Они самые. У тебя семьдесят восемь баллов. Могла бы написать лучше. — Но это нормальный балл! — обиженно засопела она, подбрасывая мяч над головой и умело ловя его то одной, то другой рукой. — Нормальный, но ты можешь лучше, если будешь стараться. — мужчина вытянул из стопки один из листков, пробежал взглядом по красным пометкам, — Тебе нужно повторить интерференцию света, и пожалуйста, оформляй свои работы аккуратней. Девица не ответила, только запрокинув голову, закатила глаза и вздохнула тем особенным образом, которым вздыхают девушки и юноши её возраста, слушая наставления скучных взрослых и надоедливых учителей. — Тебя не было на занятии астроклуба в прошлый четверг. — продолжил мужчина. — Так мы на соревнования выезжали, — высоко подбросив мяч, она поймала его двумя руками за спиной, потом положила на землю и присела на корточки, чтобы подтянуть сбившийся гармошкой белый носок. — На этой неделе приду. Поднявшись, девица с любопытством покосилась на сидевшую рядом с учителем девушку. — Познакомься, моя младшая сестра, твоя ровесница. Со следующего семестра она планирует перевод в нашу школу. Розововолосая девица широко улыбнулась, продемонстрировав ряд ровных белых зубов, и протянула было руку, но сразу же, ойкнув, отдёрнула её и вытерла влажную от пота ладонь об край широкой спортивной майки, затем снова потянулась к сидевшей на скамейке несколько смущённо улыбавшейся девушке. — Приятно познакомиться, я… Договорить она не успела, потому что сзади на неё с криком: «Тэндзё, ну что ты там застряла?!» напрыгнула другая баскетболистка, с короткими рыжеватыми волосами, торчащими во все стороны, вцепилась в её плечи и сильно дёрнула назад. Началась возня, девицы стали толкаться и прихватывать друг друга за руки, потом схватили мяч и, перебрасывая его друг другу, с громким смехом побежали обратно к баскетбольной площадке. Над скамейкой вновь воцарилась тишина. Мужчина продолжил проверять контрольные, иногда ухмыляясь каким-то особо изобретательным в своей неправильности ответам, и украшать листы вязью мелких красных иероглифов. Девушка сидела, слегка склонив голову к плечу, словно прислушиваясь к чему-то, что во всём мире слышала лишь она одна. Пожалуй, в этот момент ни один сторонний наблюдатель не смог бы назвать её школьницей, ибо в этой еле заметной улыбке, повороте головы и обращённом внутрь взгляде сквозила многовековая мудрость и всеобъемлющее знание, точно недоступные простым смертным. — Значит, физика? — наконец прервала молчание девушка. Мужчина кивнул, рассматривая работу, в которой, видимо, не к чему было придраться. — И астрономия? — И астрономия. Девушка снова замолчала. Школьницы с комиксами встали и держась за руки куда-то ушли, вместо них скамейку заняла влюблённо воркующая парочка. По тропинке проскакала невесть откуда взявшаяся белка, скорее всего прикормленная учениками и почти что ручная. — Как она? — тихо и словно бы неуверенно спросила девушка. — Как и любая другая нормальная девушка её возраста. — проверив последнюю работу, мужчина сложил все листы аккуратной стопкой и убрал их в чёрный кожаный портфель с металлической застёжкой, — Играет в баскетбол, спорит с учителями, цапается с мальчишками. Если не будет лениться, то сможет поступить в университет. — И ничего не помнит. — уже не спросила, а скорее утвердила девушка. — Ты ведь не хуже меня знаешь, как это работает. — мужчина встал, поправил воротник рубашки, подтянул резинку, стягивающую его длинные волосы в хвост на затылке и легко, одними уголками губ улыбнулся, — я поговорю с директором о твоём… хмм, переводе. — Я хочу жить с ней в одной комнате. — несколько наигранно изобразив капризную гримасу, сказала девушка. — А я хочу спать с ней в одной постели, и что с того? Девушка чуть заметно поджала губы и сложила руки на груди, но промолчала, так ничего и не ответив. Внезапный порыв ветра едва не сбросил с головы её шляпку и парусом раздул подол сарафана, и она спешно оправила его, разглаживая ладонями тонкую ткань. Мужчина пошёл было в сторону одного из корпусов, но вдруг повернулся и, сощурив глаза, тихо сказал: — И никаких роз, сестрица, иначе тебе придётся уехать учиться в Бразилию. Она может и хотела что-то ответить, но мужчина развернулся и быстро ушёл. Баскетбольные девицы уже закончили тренировку и теперь, вспотевшие и растрёпанные, облепили питьевой фонтанчик. Они хлопали друг друга мокрыми полотенцами по спинам, брызгались водой и смеялись, болтая о чём-то с компанией их поклонников, потом похватали свои сумки и ушли с площадки, видимо в сторону душевых. Девушка в белом сарафане ещё некоторое время сидела под тенью дубовой листвы, наслаждаясь этим погожим днём, освежающим ветерком, запахами лета и осознанием того, что ей больше никуда не нужно спешить и она наконец-то там, где и должна была оказаться. Потом она встала, одёрнула юбку, поправила поля шляпки и пошла к выходу из кампуса. Ей нужно было успеть в отель, чтобы забрать свои вещи, и ещё узнать у брата, какую же комнату в общежитие ей смогут предоставить.