Обоснуй отдыхает!

      — Дом, милый дом! — патетически воскликнул Джастин, едва оказавшись в просторной гостиной «Брайтина». Взгляд тут же упал на квадрат пола у камина, где когда-то… Это было незабываемо! Вот только интересно, вспоминает ли Брайан о том моменте так же часто, как и он сам? По нему никогда не угадаешь — это же Брайан Кинни. В любом антураже и ситуации.       — Надолго ли? — фыркнул Брайан, осматриваясь и пытаясь вспомнить, когда же в последний раз они с Джастином здесь были. Только вдвоем, без посторонних глаз, чувств, фантазий и мыслей.       — До утра, я думаю, точно, — улыбнулся Джастин, осторожно направляясь в сторону кухни, чтобы освободить руки от красивой ноши, а заодно заглянуть в холодильник на предмет чего-нибудь перекусить утром, не возясь с готовкой. А то как-то уже надоело постоянно готовить джамбалайю, будь она трижды неладна! Достаточно с него и варки кофе — это уже стало, кажется, фирменной привычкой…       — Надеюсь, ты помнишь, что нужно закончить важное дело? — напомнил Брайан уже будучи в кабинете, где вытаскивал из ящика рабочего стола несколько фотоальбомов.       — Конечно! — Через пару секунд Джастин оказался рядом и открыл первый из них. — Как думаешь, какую?       — Может, эту? — Брайан взял снимок, который лежал сверху. Они оба в форме агентов ФБР на свадьбе Дафны в Эмберлейке. Их сфотографировали на площадке перед отелем в новой, только что отстроенной части города, и сбоку даже виднелся край шлейфа умопомрачительно красивого платья невесты — уже миссис Уильямс. А на заднем фоне можно было угадать силуэт Майкла, повернувшегося к Бену и размахивающего руками в эмоциональном порыве. Неудивительно: свадьба была веселой и красивой, нашлось, что обсудить.       — Помню первое дело, которое мы с тобой раскрыли вместе как напарники. Как раз сразу с самолета, едва в церковь успели! — усмехнулся Брайан.       — Ага, только пока никто об этом не знает, — поддакнул Джастин.       — Ну, все может быть еще впереди, вопрос в том, кто ее знает! Мало ли что в голову взбредет! — Казалось, что Брайан был несколько обеспокоен, и его можно понять. Ломать ноги, собирать мусор, оказываться вдали от цивилизации практически в средневековье, скрываться от всего мира, терять собственное имя… Такое, наверное, мало кому понравится. Но что поделаешь? Уже привыкли. Оба!       — А если так? — Джастин вытащил одну из своих любимых фотографий. Несанкционированное, незаконное, недействительное, спонтанное и тайное венчание в Лас-Вегасе. Но как на этом снимке на него смотрел Брайан! Одновременно с густой, темной, жадной страстью и прорывающейся сквозь нее запретной нежностью… А он сам выглядел потрясенным, не верящим в происходящее и до дрожи влюбленным. Сколько всего они пережили вместе, какая гамма чувств скрывалась за коротким названием «Эмберлейк»… И Брайан ни за что не признается, что часто вспоминает эту историю и ему ее тоже не хватает…       — До нелепости романтично! — Брайан произнес это не менее театрально, чем Джастин свою первую фразу про дом, и заставил того совсем не соответствующе фыркнуть. А потом, одной рукой взлохматив волосы мелкого, вытащил другой снимок. Тот, который и сейчас заставлял сердце пакостно и трусливо вздрагивать. А если бы мелкий не приехал тогда в Питтсбург и нагло не вытащил его из благополучной жизни, которую он старательно для себя создавал, и из отношений, которые так упорно пытался построить? Что бы тогда с ним было?       На фото они лежали со скомканным в ногах одеялом, лицом друг к другу в мотеле «Путник» в пригороде Питтсбурга: «Тело… сплетенное с телом Джастина Тейлора!!! Незнакомая спальня и эти двое, обнаженные, слившиеся в поцелуе на кровати». Тот самый снимок, в конечном итоге оказавшийся на миллион раз проклятом фонарном столбе, озаренном «проклятием Кинни-Тейлора»…       — Как насчет этой? — Брайан нервно дернулся, передавая Джастину яркий небольшой прямоугольник с их изображением.       — С ума сошел?! Как-то это ненормально, что ли…       — Ну, учитывая, что это ее волей фото там оказалось… Что же в этом странного?       Джастин сделал вид, что не услышал последней фразы. Может быть, Брайан и прав, но…       — Я никогда не понимал, зачем Стентону понадобилось следить за нами и клеить это на столб?       — Это был не он — за нами следил Брендон.       — Зачем?! — воскликнуло Джастин, мигом забыв о том, что и для чего они сейчас делают.       — Ему нравился Джет, и он хотел получить его себе. Я немного помог — нашел его и отправил Брендона туда. — Брайан, заметив, что Джастин отбросил злополучное фото в сторону, поправил волосы — просто чтобы чем-то заняться, пока опасался, как бы Джастин на пустом месте снова не превратился в ревнивую дайку.       — Думаешь, они вместе? — тихо спросил Джастин. Странность и недосказанность той истории всплыла внутри каким-то чувством неправильности.       — Не знаю. Сомневаюсь, скорее. На последних соревнованиях я видел его ученика. Было такое ощущение, что парень родился на мотоцикле — его программа была… инопланетной. Он взял у Джета все, что не смог взять я. И можно решить, что это не просто так…       — Ты мне не рассказывал…       — Много чего еще не рассказано. Но в блокноте все еще не зачеркнута фраза: «После того, о чем ты не просил». Так что все возможно…       Брайан начал листать альбом, обнаружив несколько снимков, сделанных Джастином, когда он был фотографом и помогал ему искать собственное имя. Снимки получились красивыми — мелкий всегда талантлив! — показывающими его с лучших ракурсов. Как внешних, так и внутренних. Джастин же перехватил его взгляд и разочарованно вздохнул:       — Почему мы тогда ни разу не снялись вместе? — проворчал он.       — Потому что тот факт, что я не люблю фотографироваться — один из главных штампов, переезжающих из истории в историю. Наверное, едва ли не во все, в которые мы с тобой вляпывались!       — Бедный Тед! — Джастин тоже взял одну их фотографий Брайана, вспоминая «черно-белое» приключение и адскую шахматную доску. — То в психушку отправили, то в тюрьму на сорок лет…       — Ой, не на сорок лет, а до тех пор, пока снова не понадобится! А это уже скоро, не успеет даже привыкнуть — как миленький вернется к Вортшафтеру!       — Так, а почему я об этом не знаю? — прищурился Джастин. — Давай рассказывай!       — Потому что я пока сам толком ничего не выяснил, и, судя по тому, что происходит сейчас, разберусь еще очень не скоро! Потому что ты бестолочь безответственная!       — Ну, еще гриффиндурком назови, пригрози заавадить и послать целоваться с дементорами! Все равно же не поможет — втрескаешься, как и всегда!       — Ты фандомы не перепутал, случайно? — Брайан предпочел игнорировать последнюю фразу.       — Ну, допустим, если и перепутал, то не я. И не я между ними лавирую и выкручиваюсь, несмотря на весь дебилизм законодательства, еще и конкурсы выигрывать успевая. Так что иди и предъявляй претензии…       — А давай вот эту! — перебил Брайан, вытаскивай снимок, сделанный в рождественские каникулы в первый год обучения мелкого в Куантико. Они оба под елкой в доме Джастина в Эмберлейке.       — С ума сошел? Июль на дворе!       — Ну и что? Она любит все сопливые атрибуты зимних праздников — в тебя, видимо, пошла!       — Ну да, а ты все традиции и тому подобное ненавидишь — ответ номер два в тесте «Насколько хорошо ты знаешь Брайана Кинни?»       — Что, и такой уже есть? — недоверчиво хмыкнул Брайан, несколько настороженно озираясь по сторонам.       — Не встречал вроде, но додумаются ведь! Они могут… — Джастин вдруг вздохнул и зевнул во весь рот, складывая альбомы в стопку. А потом потянулся к самому Брайану, практически укладываясь в любимые объятия.       Брайан, приобняв его, небрежно взглянул на часы на руке:       — Так, все, спать пора. А то скоро уже проснутся «брайтинята», «золотые гардении», «беседка» и весь фандом…       — Ага, и начнут восхищаться своим несравненным! — усмехнулся Джастин, все- таки вставая с дивана.       — Ну, не могу же я им запретить, — пожал плечами Брайан.       — Ну да, после того как ты не отреагировал на то, что некоторые твои случайно мелькнувшие части тела чуть не под микроскопом изучали, я уже ничему не удивлюсь.       — Ну, всегда должна оставаться какая-то тайна, иначе не интересно! Все, иди наверх, я тут все закончу и присоединюсь.       — Буду тебя ждать… — соблазнительно улыбнулся Джастин, подходя к Брайану и нежно целуя.       — И на фига, скажи мне, пожалуйста? — настала очередь Брайана нелепо фыркать, тем не менее, все-таки обнимая Джастина. На секунду — чтобы потом отстраниться и проверить, тщательно ли заперта дверь.       — Ты шапку авторов видел? — усмехнувшись, продолжил Брайан. — Где там Дестини, Алиска или Ксения? Максимум, что тебе будет позволено, это схватить меня в охапку и поливать слезами.       — Между прочим, ты опошляешь одну из ее любимых сцен в каноне! — притворно возмутился Джастин, пряча в голубых глазах уже успевших расплясаться чертей. — Все никак не можешь смириться с тем, что меня любят больше?       — Да мне… оранжево! — вовремя поправился Брайан, дабы не нарушать привычную стилистику. — Ничего я не опошляю, просто запах освежителя не люблю. Брысь уже!       Пришлось притопнуть ногой, чтобы заставить любимую вредину бегом помчаться наверх по лестнице.       Осталось всего ничего: дойти до кухни, аккуратно перевернуть снимок, взять ручку и стремительно написать: «Желаем успехов в творчестве! Твои Брайан и Джастин», аккуратно поместить его в центр букета нежных пепельно-розовых полураскрытых бутонов и тихо прошептать куда-то в пространство: «С днем рождения, Келли!»       А потом, не заботясь о том, как сей подарок доставит себя по назначению — обоснуя здесь не обещали, — поспешить наверх. Чтобы немного поспать, перед тем как явиться в полицейский участок Питтсбурга и продолжить…       А вот это уже еще одна другая история!