Среди нас

— Ты мне веришь, брат? — Блять, ладно, я верю. Несчастный член экипажа в сером костюме остаётся в открытом космосе, а Барсуков, как оказалось — один на один с убийцей, по совместительству ещё и капитаном корабля. — Ты сволочь. Грязный ублюдок. — Ты доверился ублюдку. Они бы всё равно рано или поздно умерли если не от моих, то от чужих рук. — Я ведь тебе доверял, считал своим близким другом. И меня убьёшь теперь? Ну давай. Откуси мне голову, перережь глотку, сверни шею – вариантов у тебя уйма. — А ты не думал, что я не хочу? — Тогда зачем всё это? Мокану схватил его за запястье и Аркаше стало не по себе. — Пойдём, я покажу тебе кое-что. Марин подключился к компьютеру в пункте наблюдения. Вошёл в свою учётную запись, открыл какую-то папку с файлами и посадил Джохана за стол. — Смотри. Он недоверчиво взглянул сначала на капитана, потом на монитор и открыл файл, внутри которого были фотографии базы космических кораблей. M.S.-114, GR-67, совсем новенькие лайнеры ST-1.1.20 и многие другие. — Что мне это должно дать? — Ты листай, листай. Дальше была большая фотография, видимо, работников этой базы, среди которых был... Марин. В голове закрутились шестерёнки. — Подожди, ты же не... Аркаша отмотал назад, на фотографии с кораблями. На одной модели GR он увидел гравировку частного торгового судна. Точно такая же модель совсем недавно была признана сначала пропавшей, затем разбившейся вместе с экипажем. — Их команда, на самом деле, были теми ещё блядями, не велика потеря. Короче, я отгоняю корабли на станцию, там ребята сносят с них опознавательные знаки и я их продаю. Своего рода бизнес, пусть руки и не остаются чистыми. Достаточно прибыльно. Как думаешь, меня бы пустили на ваш корабль, не будь у меня достаточно денег для взятки? — Мокану дьявольски улыбнулся, обнажая острые зубы. — Ладно, с этим выяснили, но почему ты не убьёшь меня? Из-за того, что я бортмеханик? Или тебе нужно алиби для убийств? — Всё это полезно, конечно, и я бы мог давно найти подходящего человека, но... Хочу тебя. Марин поедал его хищным взглядом, продолжая улыбаться. Барсуков отвел взгляд, чувствуя, что краснеет. Он понимал, что приятель имеет ввиду, слишком двусмысленной была последняя фраза. Приблизившись, Мокану оперся о ручки кресла, на котором сидел Аркаша, и, повернув его лицо к себе, коснулся дрожащих губ своими. Джохан не сопротивлялся, даже наоборот, позволил Марину хозяйничать у себя во рту. Тот, конечно, возможности не упустил: коснулся его языка собственным, чему последовал тихий аркашин стон, следом провёл по нёбу, внутренней стороне дёсен, снова по языку. Онемевшие губы давали о себе знать и пришлось отстраниться, но Мармок был вполне доволен развитием событий. — Чем сильнее ты краснеешь, тем больше я хочу тебя трахнуть. — шепчет Мокану, за что получает оплеуху и смеётся под возмущённые ругательства Барсукова. — Долбоёб, блять. Иди, блять, трупы поеби. — Ну пошутил я, пошутил. Марин становится на колени перед креслом, облокачивается на ногу Аркаши, берёт его за руку, улыбаясь. Тот смотрит ему прямо в глаза и впервые видит их такими чистыми, глубокими... Красивыми. — Покажешь, как выглядишь по-настоящему? Получив кивок в ответ, Аркаша наблюдает за тем, как Мокану отходит на расстояние метра, выпрямившись, расстёгивает молнию костюма у шеи. Челюсть видоизменилась, обнажились два ряда острых зубов, из-за которых следом появился длинный язык, без особых усилий достававший до лица Барсукова. — Не знаю, для чего он, просто как прикол. — говорит Марин, заметив его ступор, — Вылижу тебе всё, что попросишь. — Блять, завязывай.

☼︵‿୨༻☽༒𒅒༒☽༺୧‿︵☼

— Через пару дней прибудем на станцию. Джохан молча кивает, копаясь в проводах. — Что с настроением? — Я уже ёбаный час пытаюсь наладить бракованный стабилизатор электричества каютной и лазаретской зон, который поставили сюда какие-то идиоты. Как думаешь, мне весело? — Пойдём, отдохнёшь. У меня есть в кабине управления новый стабилизатор, потом поставим. — И какого хуя ты молчишь? — Ты не спрашивал. — В душ схожу, жди меня в каюте. Из одного костюма приходится перебираться в другой, поскольку только они обеспечивают нормальную для тела температуру. В космосе, как никак, холодно и на корабле примерно градусов 15, не больше, в некоторых отсеках и того ниже. Если честно, Джохан заебался от таких условий после нескольких рейсов подряд. Он, конечно, привык, но не прочь был бы отдохнуть на какой-то из планет с тёплым климатом. Сидя в кресле у стола, Мокану допивал чай, который подогрел, пока дожидался его. — Слушай, мы можем немного побыть на той планете, куда летим? — Аркаша лёг на кровать, уставившись в потолок. — Устал бороздить просторы космоса? — тот кивнул, — Хорошо. Марин развёл его колени, устроившись между них и опустился за поцелуем, Барсуков провёл руками по его плечам, обнимая. Мармок цепляет круглый пуллер замка, медленно расстёгивая молнию до низа живота Аркаши, спускается к шее губами. Джохан млеет под поцелуями, становится жарко, пульс учащается и гулом шумит в ушах. За неделю, проведенную вдвоём, они сильно сблизились, Мокану выучил его всего, все точки на теле, коснувшись которых, он мог завести парня в считанные секунды. Отстранившись, Марин уставился на Барсукова, улыбаясь. На его немой вопрос он обнажил частокол зубов, вытаскивая язык. — Давно хочу попробовать тебя на вкус. — Блять, Марин, мне страшно... Несмотря на пугающую пасть, это всё ещё был его Марин с влюблёнными глазами, и он провёл влажным языком от яремной вены до его груди, даже не пытаясь сожрать. Джохан прикрыл глаза, принимая ласку и тихо всхлипнул, когда кончик языка задел сосок, чего точно не мог упустить обострившийся слух Мокану. Чтобы было сподручнее, Мармок стянул спецовку костюма вместе с майкой с чужих плеч, откинул на кресло, продолжая раздраконивать разгорячённого Аркашу, извивающегося и скулящего под ним. Марин любил наблюдать за тем, какое удовольствие парень получает от его ласк: как краснеет, закатывает глаза, дрожит, шепчет его имя, стонет тихо или громко. Мокану бы трахал его вечность, если бы предоставилась возможность. — Подложи подушку под поясницу. Барсуков насторожился, но возражать не стал. Расправившись с ремнём на его брюках, Марин кинул и их подальше, после чего вновь опустился к нему за поцелуем. — Я чувствую, что ты боишься. Не нужно, тебе понравится. Джохана это никак не успокоило. Длинный язык обвил его член, перемещаясь то вверх, то вниз, вынуждая на сбивчивые стоны. Продлилось это недолго: вскоре он оказался в опасной близости с задницей Аркаши. — Нет, Марин, пожалуйста, поду— Барсуков не успел договорить, с губ слетел ещё один стон, более протяжный, — Марин! Марин знал, что делает. Придержав его за бёдра, чтобы не сбежал ненароком, он продолжил вкручивающиеся движения языком, с упоением наблюдая, как в экстазе выгибается Аркаша, выстанывая его имя. Мать честная, какой же он секси. Собственный член уже долгое время требовал к себе внимания, но зрелище, которым наслаждался Мармок, определённо стоило того, чтобы потерпеть. Уже весь красный, с растрепавшимися волосами и испариной на коже, Джохан прикрылся локтем правой руки, левой сжимая простынь до побелевших костяшек. Мокану точно издевался над ним, а его блядский язык, наверное, мог бы вылизать ему душу. Парень уже не имел контроля над своим телом — теперь им управлял Марин, продолжая проходиться по внутренним стенкам бархатистым языком. Барсуков чувствовал, что близок к грани и, как только с губ криком сорвалось последнее упоминание любимого имени, он кончил, тяжело дыша. Мармок бережно вытер с него выделения салфетками, что заведомо были оставлены на столе. Не успел Аркаша опомниться, как ощутил в себе чужой член (предыдущими стараниями Марина вошедший быстро и безболезненно). Взглянув на Мокану глазами загнанного зверя, сквозь прерывистые вздохи он процедил: — Ты... блять... ненасытное чудовище... я сейчас... задохнусь... ёбаный кролик... — я тебя тоже люблю. Закинув одну его ногу себе на плечо, а вторую придержав у колена, Марин начал двигаться, с каждым толчком сильнее задевая простату. Стоны Джохана, даже не успевая заканчиваться, становились всё громче и не могли не вызывать улыбку на лице Мокану. Ему, как и Аркаше, много времени чтобы кончить не понадобилось — это произошло почти одновременно. Марин устало завалился рядом, приобняв Барсукова, всё ещё находящегося в диком ахуе от пережитых ощущений. Парню казалось, что у него вот-вот из грудной клетки вылетит сердце. Если так будет продолжаться, Мармок его просто-напросто заебёт, в буквальном смысле слова. Где-то минут через двадцать Джохан оклемался окончательно. — Ну давай, начинай меня хуесосить, ты же этого хочешь. — Марин провел пальцем по ямке над его бедром. — Да, хочу. Ты уёбок. Напомню, что ты позвал меня ОТДОХНУТЬ, а не устраивать марафон по Камасутре. Об этом можно было хотя бы предупредить, Марин. — Каюсь, грешен. — Мокану провел носом вдоль его виска, затем шепнул в самое ухо, — Тебе понравилось? — Понравилось... — Барсуков уже сам к нему прижался, оттаял, — Но пожалуйста, о подобном в следующий раз ставь меня в известность. Хорошо? — Я тебя услышал. Утром выяснилось, что у Джохана сел голос.

☼︵‿୨༻☽༒𒅒༒☽༺୧‿︵☼

— Марин, нас могут увидеть... — Да кто сюда сунется? Мокану прижимает парня к стене в топливном отсеке, рвано целует, сжимает ладони на чужой талии, улыбаясь последовавшему в ответ тяжёлому выдоху. Как обычно решает подразнить, расстегнув замок костюма Джохана и ведёт языком линию от подбородка до ключиц. — Так вот, почему вы вместе ходите. — раздаётся знакомый голос за спиной Марина. Мармок разворачивается, обнажая зубы, и связист в фиолетовом костюме в ужасе бросается к коридору. — Я перехвачу его через вентиляцию, а ты найди Синего и приведи в камерный отсек. Барсуков говорит Синему о том, что давно не видел Марина и Фиолетового. Они ищут по камерам хотя бы одного из них, но, как назло, везде пусто. Из вентиляции выползает Мокану, шагает беззвучно и молча сворачивает Синему шею. Теперь у них есть ещё один корабль на продажу. — Умничка, Аркаша. Горжусь. — Есть, на кого ровняться. Пошли, оттащим их к выходу. — Мы с тобой как Бонни и Клайд. — смеётся Марин, приобняв его и поцеловав в уголок губ. — Надо будет залечь на дно, это третий лайнер за полгода. За решётку я не очень хочу, знаешь ли. Оттащив оба тела к люку, они скидывают их за борт и перестраивают курс. Нужная планета всего в каких-то 60 световых годах отсюда.