Burnout

Глубокая затяжка, за ней ещё одна... Тэхён докуривал сигарету, стоя за углом мобильных железных трибун. Зрители постепенно собирались на территории заброшенного, предназначенного под снос, торгового центра в районе Мапхогу , чтобы стать свидетелями крупнейшего ежемесячного нелегального заезда автолюбителей. Одернув тонкую, вечно сползающую с плеч, спортивную куртку, Тэхён убрал зажигалку и пачку в карман. Времени, чтобы привести себя в норму, не оставалось. Он ощущал легкий мандраж, а горло сушил никотин. Дерзкий и внешне уверенный в себе гонщик дрожащими пальцами поправил на переносице очки в прозрачной оправе. Они придавали ему уверенности и были своеобразным и неотъемлемым талисманом на каждой гонке. Тэхён редко нервничал, но сейчас всё шло немного не по плану: он уже больше получаса не выходил из своего укрытия. Присев на корточки, снял кепку и провёл пальцами по выбеленным волосам... Погода в августе стояла жаркая, но внутренности Тэхёна горели вовсе не от этого, а от предчувствия встречи. Они сегодня увидятся... Сказать, что Тэхён, хоть и злился, но ещё любил и скучал, было бы чёртовым преуменьшением. Прошло долгих четыре месяца, а он всё ещё дышал воспоминаниями. Словно зависимый, не видел в своем существовании смысла, погряз в болоте серых дней без адреналина и любви. Пусть невзаимной, ненавистной и отдающей мазохизмом, но любви. В кармане завибрировал телефон. — Да. — Я приехал, — ответили Тэхёну на том конце. — Иду. Шаг, за ним ещё один. Засунув руки в карманы спортивных шорт, Тэхён поспешил к парковке. Его не удивляло ничего, напротив, атмосфера в целом и шум многочисленных двигателей казались чем-то обыденным, даже спустя месяцы перерыва. Но как же сильно он по всему этому скучал... Тэхён знал многих гонщиков, попутно здоровался с проходящими мимо. Все они уже не в первый раз собирались на заезд у бывшего торгового центра. Как и Тэхён, который сейчас шел к собственному, обозначенному временной отметкой на асфальте, парковочному месту: он всегда парковался именно здесь. «Юнги должен был уже приехать...» — Эй, Ким! — прокуренный голос перекрыл на мгновение шум забитой под завязку парковки. — Сколько тебя можно ждать? — Юнги появился из машины, как чёрт из табакерки. Тэхён от неожиданности вздрогнул. Он прошёл между проезжающими мимо авто: из окон его приветствовали крики и волны мощного баса, от которого даже пустой желудок неприятно вибрировал. Тэхён улыбнувшись, вновь махнул знакомым гонщикам. Не дойдя до Юнги пары метров, остановился и посмотрел вперёд, на чёрный глянцевый капот и хищные тонированные фары. Руки по-прежнему потряхивало, а внутри всё замерло, желудок скрутило окончательно, будто где-то в глубине вот-вот должен был лопнуть нервный ком. Взгляд скользил по идеальному чёрному кузову Dodge Challenger Hellcat, а ноги от волнения становились ватными. — Малышка… — тихо, с придыханием произнёс Тэхён. От долгожданной встречи даже слёзы скопились в уголках глаз, а ноги окончательно дали сбой. Голые колени коснулись асфальта, а затем Тэхён, не заботясь о мнении окружающих, поцеловал хромированный значок с надписью srt на решетке радиатора. — Эй, ну ты чего? Тебе, блять, двадцать четыре, а ты ведёшь себя как грёбаный подросток... Да встань, черт возьми, все же смотрят, — Юнги хрипло рассмеялся, легонько пнув Тэхёна носком ботинка, и в ожидании сложил руки на груди. — Да плевать мне, сонбэни-им, — Тэхён, не отрываясь, гладил идеально ровное лакокрасочное покрытие. Почти ласкал. На его лице была самая счастливая улыбка на свете. Оба понимали, что другой реакции быть и не могло. Тэхён вспоминал, как перед ним стояла искорёженная машина, по передней части кузова которой нельзя было даже распознать марку. Картина была жуткой, как и всё, что произошло четыре месяца назад. Выбитые тогда из-за спасительных ремней плечи давно уже зажили, но сейчас та боль будто вернулась вновь. — Я так скучал. Как тебе жилось в сервисе, мм? Этот зануда тебя не обижал? — погладив чёрный глянцевый бампер ещё раз, Тэхён почувствовал на себе косые взгляды. Ему всегда было плевать на мнение окружающих, и, думается, за это Юнги и полюбил его — по сей день почти самого молодого гонщика на этих заездах. Почти... — Ты вообще, что ли? Я ему машину пригнал... Тэхён поднялся, подошёл к другу и крепко обнял. Юнги вернул его малышку, его смысл жизни. Мандраж постепенно сходил на нет, и Тэхён будто заново привыкал к собственному авто и былому ритму жизни. — Ну давай… Говори, Мин, я готов! Сколько ты в неё зарядил? — нетерпение раздирало его изнутри, от ответа друга частично зависел исход сегодняшней гонки. Мощный японский двигатель шёл слишком долго, и его установили буквально в последний момент. Были большие сомнения, успеет ли Тэхён поучаствовать в сегодняшнем заезде. Юнги, на правах наставника и владельца одного из крупнейших автосервисов Сеула, предпочитал до последнего оставлять в секрете, сколько лошадиных сил вложил в додж. А ещё до последнего отговаривал принимать участие в этом заезде. Любой, даже профессиональный гонщик, даже такой талантливый, как Ким Тэхён, должен был заранее привыкнуть к мощностям. Тэхён прекрасно это понимал, но больше ждать не мог — упросил Юнги пригнать машину прямо к месту постоянных сборов. Понимал, что из-за работы не сможет раньше приехать из Пусана. Тэхён переехал туда из Сеула год назад, устроившись архитектором в крупную фирму. Но ни карьера, ни другой город не смогли изменить того факта, что Тэхён — адреналинозависимый гонщик. Их с Юнги дружба зародилась во времена самых первых заездов Тэхёна, когда тот ещё доучивался и жил в Сеуле. Именно Юнги пару лет назад увидел горящие глаза будущего чемпиона. Юнги и сам обожал гонять по ночному Сеулу на спорткарах. Nissan, Mercedes, BMW, AMG... Благодаря своим скандальным интернет-трансляциям и телерепортажам Юнги и стал известным. Однажды от скуки он согласился поехать с другом на стритрейсинг и на парковке торгового центра, среди малочисленной, но шумной толпы, увидел знакомое лицо: этот парень часто мелькал среди зрителей. Тэхён подошёл первым и поспорил с Юнги на мастер-класс, если приедет первым среди новичков. Именитый стритрейсер прикипел к пацану и в итоге привёл его в мир гонок, разглядев потенциал. Учил всему с самых азов, а Тэхён не спорил, с жадностью поглощал всю информацию: как входить в повороты, как работать газом на виражах, как сматываться от полицейских на забитых городских трассах. Сонбэним Тэхёна в свои тридцать четыре знал все тонкости, его и самого не раз вытаскивали из передряг. Но год назад Юнги ушёл с трассы из-за боли в коленях и занялся развитием своего автосервиса. Тогда он и понял, что настало время его протеже. Юнги стал спонсором Тэхёна, и не прогадал: он привел в корейский мир стритрейсинга нового победителя. Если бы не последняя авария, Тэхён был бы одним из лучших. — Тысяча триста лошадок. Это много, так что будь осторожен, если копы поймают, то... — Юнги пригрозил указательным пальцем, но его тут же обхватили за плечи сильные руки. Тэхён восторженно прижимал к себе, охал и радовался, как мальчишка — ему плевать было на предостережения. Юнги перебивал, пытался что-то говорить, но Тэхён уже не слушал. Потрепав рыжие волосы друга, выпустил его из объятий, а затем открыл водительскую дверь. Оглядел изящные изгибы своего авто, сел, сразу же откидываясь на удобное гоночное сиденье, и прикрыл глаза от удовольствия: — Моя адская кошка . Сегодня все будут глотать пыль из-под твоих колёс. Опустив окно, он любовно провёл по пластику бокового зеркала. Машине очень шёл новый цвет. До аварии она была кислотно-зелёной, а сейчас по ней разлилось сверкающее звездами ночное небо. Вид через зеркало на граффити красного ягуара на боку, придавал дерзости и шарма — особенно на фоне остальных автомобилей, казавшихся Тэхёну одинаковыми и неинтересными. Эта машина стоила каждой вложенной воны. Мало кто из гонщиков решался на вызывающий тюнинг. Уличные заезды под запретом, и любого, кто хотел бы немного похулиганить на дороге, ждал серьёзный штраф. Гонщикам в Сеуле жилось несладко: дорогая страховка, жёсткие экологические требования, вечные пробки, камеры и бдительные граждане. Поэтому, чтобы провернуть нелегальное и масштабное событие, организаторам приходилось арендовывать крупные площадки, вроде этой парковки у закрытого торгового центра за чертой города. А ещё была местная полиция... Но взятки решали многие вопросы. Вокруг доджа стали выстраиваться ряды спортивных авто высшего класса, Тэхён знал, кому принадлежала почти каждая из них. Он пристально рассматривал тачки и компании гонщиков: есть ли среди них тот, кто сможет сегодня его обогнать? — Понимаю, что ты не мог приехать раньше, но я считаю, ты совершаешь ошибку. Стоило сначала протестировать. Капиталка всё же... — Юнги не оставлял попыток отговорить, но, открыв заднюю пассажирскую дверь, всё же забрал свои вещи. Знал, что упрямый Тэхён так или иначе не сдастся. — Я уверен в тебе и в машине, — Тэхён улыбнулся и через открытое окно коснулся плеча друга. — Будет показательный круг — там и проверю. Не переживай так за меня. У Юнги свой крупный автосервис и команда способных ребят, которые, помимо обычного ремонта, так же вели подпольный бизнес по подготовке машин к гонкам разной квалификации. Тэхён обслуживался только там, безоговорочно доверяя свою машину в надежные руки сонбэ. — Тогда ровной дороги, безумец. Буду ждать тебя на финише, — Юнги прикурил сигарету. — И смотри не попадись! — пробубнил он сквозь стиснутые зубы, махнул Тэхёну и направился к специально собранным для этого события трибунам. Перед началом уличных гонок всегда проходил стартовый заезд на короткую дистанцию, ведь каждый гонщик желал показать мощность своего авто. Тэхён, запустив двигатель, с наслаждением прикрыл глаза, вслушиваясь в мощный рёв. Он знал, что его железная кошка вызывала у остальных неподдельный интерес и беспокойство. Была причина: его машина и до капитального ремонта легко побеждала в заездах. Выпускник архитектурного был из богатой семьи и изначально не поскупился на прошивку новой машины, а сейчас сумма и вовсе перевалила за стоимость авто.

Alone -

night lovell

Тэхён включил музыку и прибавил громкость. Провёл ладонью по передней панели, ощутив вибрацию пластика от сильных басов. До показательного заезда осталось совсем немного. Убавив звук в колонках, он заглушил двигатель, когда увидел, как в его сторону направился организатор и по совместительству один из судей заездов - высокий мужчина в чёрном гоночном комбинезоне. Тэхён вышел из машины и пожал ему руку. Они с Хосоком давно знакомы, в прошлом году даже участвовали вместе в показательном дрифт-заезде. Хосок был братом Чонгука — того самого человека, из-за которого Тэхён сегодня не находил себе места. — Ким, ты разве сегодня участвуешь? — Как видишь, Хо... — Тэхён с гордостью показал на машину, и Хосок одобрительно закивал в ответ. — Юнги хорошо потрудился. Тогда выступишь на показательном драг-рейсинге в начале. Не против? Я как раз искал пару. — Да. Я и сам хотел найти тебя и предложить. И с кем я буду? — Тэхён окинул взглядом гонщиков, прикидывая, какой машине хватит мощностей соревноваться с ним в коротких дистанциях. — О, это сюрприз. Не один ты сегодня вернулся после долгого перерыва, — ухмыльнулся Хосок. — Ты... Что ты имеешь в виду? — взгляд Тэхёна стал серьёзным. — Ты поставишь нас вместе? — Вижу, ты сразу понял, о ком я... Уже знал, что он тоже тут? По лицу Хосока расползлась хитрая улыбка. Он всегда с удовольствием стравливал Тэхёна и своего брата, а затем наблюдал за их состязанием и ссорами. — Слух дошёл. Но Чонгук же уехал в Штаты... — Тэхён ещё надеялся, что они говорят о разных людях. И что все догадки о сегодняшнем столкновении с ненавистным ему бывшим другом останутся лишь догадками. — Он давно вернулся. Ещё ремонтирует свой старенький макларен после той вашей аварии. Но его позвал Ким Дживон, как приглашенного водителя. Неплохо заплатил... — Ты сейчас серьезно? Не думал, что Чонгук свяжется с Дживоном... — Тэ, остынь... — Хосок ободряюще похлопал Тэхёна по плечу, — Джи выиграл предыдущие заезды в ваше отсутствие, а сейчас узнал о твоём участии и, видимо, сделал правильные выводы. Он просто устал дышать твоей пылью, поэтому и позвал его. Вот кстати и он... Вам не помешало бы поговорить. Сколько уже прошло? Месяца три? — Четыре... — Увидимся тогда с тобой после открытия. Скажу, во сколько и откуда ты стартуешь, окей? Тэхён кивнул, пожимая руку на прощание. Повернувшись, увидел, как на парковку, ревя мотором и привлекая всеобщее внимание, въехал знакомый белый porsche dakar с воздушным охлаждением. Машина готова была рвать воздух, точно так же, как и сидевший за рулём Чон Чонгук: не обращая внимания на Тэхёна, тот проводил злым взглядом удаляющуюся фигуру своего брата. По́рше замедлил ход. Этому авто в прошлые заезды хватало мощностей, чтобы ненадолго обойти Тэхёна, но не хватило грамотного водителя на финише. Дживону ни разу не удавалось победить его. Но сейчас всё встало на свои места. Тэхёну бы радоваться: наконец-то нашёлся достойный соперник, — если бы этим соперником не был бывший друг. Тэхён всё ещё винил его в той аварии. Подъехав вплотную и перекрыв доджу выезд, Чонгук вышел из авто. Тэхён завис намертво, если бы его сердце было двигателем, то обязательно словило бы клина. На его сопернике карго и свободная тонкая худи чёрного цвета, подчёркивающая стальные мышцы груди. Тёмные волосы прядями спадали на глаза, подчёркивая их глубину, таким Тэхён его и запомнил, ничего не изменилось. Даже два чёртовых пирсинга в губе были сейчас на своём месте и поблескивали так же, как и раньше. «Чонгук…» Тэхён соревновался с ним с самого начала, как пришёл в мир уличных гонок. Считал занозой в заднице, потому что тот никогда не упускал шанса взбесить его. — Поставил на свою кошку гибридный движок, — Чонгук подошёл к машине и кивнул на капот. — Как ты понял? — Тэхён прокашлялся. Голос подвел и напрочь отказался продемонстрировать хоть каплю уверенности перед соперником. — Блондинка… Воздухозаборник другой на капоте, да и ты, помнится рассказывал мне, что именно мечтал в ней поменять... — Чонгук смотрел на Тэхёна, как на слабоумного, говорил неторопливо и насмешливо, а Тэхён чувствовал себя статуей. Над ним вновь издевались, а он и ответить не мог. Только смотрел, как Чонгук приближается к его лицу, потирая большим пальцем губы с чёртовым пирсингом. Тэхёну всегда так нравился этот жест, что он даже не заметил, как непозволительно громко вздохнул. Чонгук ухмыльнулся: — Сможешь меня победить-то, Блондинка, или за четыре месяца забыл, как скорость переключать? — Мелкий засранец, ты только для этого приехал? Вернуть себе титул? — Тэхён взял себя в руки и одарил соперника скептическим презрительным взглядом. — Я его и не терял. Технически в той гонке победа была за мной. Надо же было въебаться на финише, Ким... Кстати! — Чонгук оказался так близко, что Тэхён мог чувствовать его дыхание, — ещё привёз из Штатов свой макларен, ты его любил, помнишь? Всегда слюной истекал, как девчонка… Хотя, почему как? — взгляд искрил брошенным вызовом. Как же Тэхёна бесили его манеры. Чонгук никогда не выдерживал дистанцию: нормы морали, такт, уважительное общение со старшими — ничего младшему сыну влиятельного депутата из этого не было знакомо. — Всё в прошлом, твой макларен мне нахуй не сдался. — Тэхён сделал шаг назад, забив на то, что со стороны это могло выглядеть, как отступление. — Ты ещё не простил мне ту аварию, да? — Чонгук положил руки на крышу авто по обе стороны от Тэхёна, загнав его в ловушку. — Давай так: победишь меня — и я, так и быть, подарю тебе свой макларен, чтобы ты больше не дулся из-за старых обид. Ладно, малышка? — слова прозвучали возле самого уха, кожу на скуле и шее обожгло дыханием. — Но учти, это моя любимая машина и поддаваться я не буду. Тем более, признайся, тебе же нравится мой вид сзади. Чонгук немного отстранился, ехидно улыбаясь и покусывая губу в районе пирсингов. Сколько Тэхён его помнил, даже когда они дружили до аварии, Чонгук всегда дразнил его за ориентацию. Это бесило ещё больше. — Не в этот раз. Готовься глотать пыль, — Тэхён с силой оттолкнул его и открыл водительскую дверь. — Знаешь, это тебе больше подходит быть за моей спиной. Для проигравших там самое место. — Считаешь себя сексуальным, Ким? Размечтался... Ты слишком наивен для гея, я тебе это уже не раз говорил.

Snake Style -

Free Flow Flava

Дороги в Корее — царство серебристых киа и хендай, немного разбавленное седанами дженезис и бмв. Такие, как Тэхён и Чонгук всегда ждали ночи, ездили на специально спланированные мероприятия или автодром — туда, где можно было увидеть настоящие эксклюзивы: «заряженные» модели тойота и ниссан и целую россыпь легендарных машин, попавших в страну ещё до ужесточения правил импорта. Стартовые мероприятия перед уличными гонками проводились исключительно за городом: тут организаторы договаривались с местными копами. В крупных городах Южной Кореи такого шоу не увидеть. Водители, оставляющие на асфальте полосы жженой резины, рисковали оказаться в тюрьме, а изменения в конструкции машин были поводом для доноса в полицию. Модифицированные автомобили большую часть своей жизни проводили вдали от любопытных глаз, в плохо освещённых гаражах, и без надобности не появлялись на дорогах общего пользования. До показательного драг-рейсинга оставалось несколько минут, перед Тэхёном заканчивала соревноваться другая группа. Остановившись на предстартовой полосе, он проверял данные приборной панели, ремни безопасности и зеркала, когда заметил, как к его машине подъехал белый пóрше. Считанные мгновения — и на пассажирское место рядом с Тэхёном сел Чонгук. — Какого хрена, Чон? Скоро же старт! — в полном непонимании Тэхён натолкнулся на темный взгляд: в нем читался адреналиновый драйв и... Тоска?.. Чонгук, что, по нему скучал? — Это всего лишь разминка, ты слишком серьезен, Ким. Опять этот негромкий и глубокий голос. Чонгук был и остаётся соперником Тэхёна, все воспоминания об их конфликтах после аварии никуда не делись, но… Ведь до того дня им было даже весело соревноваться друг с другом. Тот день всё перечеркнул... Тэхён навсегда запомнил беспокойство и страх в глазах Чонгука, когда тот выбил искореженную дверь и вытащил его из дымящейся машины. Он хотел Чонгука себе с той секунды, когда увидел его полный переживаний взгляд. Но и ненавидел одновременно — за все издевательства, подколы и двусмысленные фразы, вечно путавшие мысли Тэхёна. — Съебись, Чон, — нахмурился Тэхён. — Если тебя увидит судья... Тэхён не успел договорить, как Чонгук рывком притянул его к себе в объятия: — Просто хотел сказать, что скучал по тебе, хён... Вокруг стоял дым от шин, и никто не обращал внимания на их машины. Тэхён не сразу заставил себя оттолкнуть: — Ты в своём уме? Он замахнулся кулаком в плечо Чонгуку, но его руку тут же поймала в захват крепкая ладонь. Татуированные пальцы крепко, но нежно сминали руку Тэхёна. А потом Чонгук наклонился и коснулся губами его костяшек. — Чонгук… — Тэхён в оцепенении смотрел на темные ресницы, на то, как взгляд Чонгука поднялся выше и скользнул по его лицу, губам... Чонгук не дал опомниться, вышел и пересел в пóрше раньше, чем Тэхён успел что-то сказать. Впрочем, Тэхён все равно не знал, что сказать: он окончательно запутался. Шоу началось. Трибуны взвыли, приветствуя гонщиков. Грид-гёрл, вышедшая к машинам на стартовую линии, помахала Чонгуку. Тот улыбнулся и ответил девушке на приветствие, вынудив Тэхёна сильнее сжать руль. Нахмурившись, он выжал сцепление и приготовился к старту. Чего он ожидал? Такие, как Чонгук, никогда не меняются… Это гоночное соревнование являлось заездом двух автомобилей на короткое расстояние. Тэхён был уверен в себе и своей победе. Был уверен несколькими минутами ранее... А сейчас стук его сердца заглушал даже рев двигателей и крики болельщиков, стало нечем дышать. Тэхён видел, как болел за него Юнги, но не нашел в себе сил даже улыбнуться. Он раскручивал двигатель по максимуму, пока сцепление было выжато полностью, а в кпп была воткнута первая передача. Покусанные губы горели: зачем Чонгук так поступил? Он отпустил сцепление, правой ногой газуя до упора, а левую перенеся на педаль тормоза. Вспомнил касание тёплых губ на своей руке... Все действия выполнялись на автомате, Тэхён настолько врос в эти гонки, что чувствовал себя с машиной единым целым. Машина была мощнее, чем раньше, но это не мешало контролировать обороты двигателя. Дым от жженой резины застилал все вокруг, и Тэхёну вдруг захотелось повернуться, посмотреть, убедиться, что белый пóрше рядом, еще раз встретиться с Чонгуком взглядом. Он скучал всё же, чертовски скучал... Может быть и Чонгук тоже? Это стало его фатальной ошибкой. Тэхён на долю секунды пропустил взмах стартового флажка. Вполне достаточно, чтобы проиграть. Машины сорвались с места, пробуксовывая на старте. Тэхёна от силы оборотов двигателя инерционно вжало в спинку кресла. Он откинул лишние мысли: всё внимание — только на трассу. Визг шин, крики болельщиков. Сто, двести, триста, четыреста метров. Тэхён преодолевал их с замиранием сердца. И видел, что Чонгук идёт с опережением буквально на пару сантиметров. В этом спорте все решают доли секунды. Финиш. Дрифт полумесяцем около пóрше, как танец проигравшего, но не сдающегося. Да, Тэхён проиграл, но злился больше из-за поступка Чонгука. Тот сбил его настрой, сорвал старт, показал себя эгоистом. Точно так же, как в их последний раз, когда на трассе за городом ради победы чуть не столкнул Тэхёна в кювет у самого финиша. Итог Тэхёну не хотелось вспоминать, но перед глазами раз за разом возникала картина, как он на всей скорости влетает во впереди идущее авто замедлившее ход. Чонгук вышел из машины, не боясь быть сбитым мощным доджем. А Тэхён продолжал жечь резину, уже буксуя на одном месте, раздавленный лавиной воспоминаний и ненависти. Но, когда Чонгук коснулся ладонью горячего капота его машины, вся злость растаяла на глазах. Тэхён не хотел навредить Чонгуку, хоть и ненавидел. Не желал ему зла. Кому угодно, но точно не ему... Немного успокоившись и заглушив двигатель, Тэхён вышел из авто и закурил. Вокруг машины стелился дым от жженых шин. — Расстроился, что проиграл, Блондинка? — Чонгук стоял в паре метров от него, скрестив руки на груди и чуть наклонив голову. Издевался, хотя в голосе и сквозило лёгкое беспокойство. — Я не такой мелочный, как ты, — Тэхён выдохнул сигаретный дым. Не понимал, чего пытался добиться Чонгук, но терпеть больше не было сил. Он отбросил сигарету и подошёл вплотную: — На всё готов ради победы, да, Гуки? Черт возьми, поступаешь низко! Вскинув руки, Тэхён ударил Чонгука по плечам. Никакого эффекта. Наоборот, Чонгук наступал, с каждым шагом лишь сильнее прижимая Тэхёна к горячему капоту. — Значит, всё же старые обиды, да? Ты слишком очевиден. Я не хотел, чтобы ты сейчас проиграл, если ты об этом... Какого, оказывается, ты обо мне хорошего мнения… Я не хотел, чтобы ты влетел в тот ауди. Не хотел! Сколько мы будем это обсуждать? Я уже заебался, Тэхён! Честно, думал, ты остыл за эти месяцы. — Хуёво думал, — Тэхён смотрел холодно, отставив руки на капот машины. Он настолько был зол и растерян, что даже не обратил внимания на то, что Чонгук оказался непозволительно близко. — После аварии ты ведь так и не соизволил со мной поговорить… По-моему, у тебя было достаточно времени, чтобы понять: я не пытался скинуть тебя с трассы, а лишь привлекал внимание. В тот день не я был одержим победой, а ты! Ты не следил ни за собственной безопасностью, ни за безопасностью других. Я думал, до тебя дошло, и сегодня ты приехал поговорить со мной... — Чонгук горько усмехнулся и схватил Тэхёна за подбородок, наклоняясь к его лицу: — Я устал... Этой ночью все закончится. Если в заезде проиграю я, то отдам тебе макларен, как и обещал. Но если проиграешь ты... То отдашь мне свой додж, вместе со всеми чёртовыми обидами. — Ты проиграешь... — прошипел Тэхён, резко подавшись вперёд. — Сделка. Чонгук схватил его одной рукой за затылок, а другой обвил талию. Тэхён и не понял, в какой момент его губ коснулись губы Чонгука, а лишь шокированно уставился в его закрытые глаза. Чонгук продолжал напирать, надавливать языком, заставляя разомкнуть рот. Поддавшись искушению, Тэхён почувствовал, как его нёба и языка коснулся другой язык, тёплый и скользкий. От поцелуя скрутило внизу живота. Адреналин волной разгонял желание, хоть в происходящее верилось с трудом. Чонгук не был бисексуалом, Тэхён это точно знал. Два года наблюдал за ним, видел его флиртующим исключительно с девчонками в коротких юбках. Не существовало ни одной грид-гёрл, не побывавшей в его койке. Тогда что это, чёрт возьми? Способ заключить сделку? Тэхён не понимал, просто решил оставить размышления на потом. Это хоть и удар по его самолюбию, но сейчас сдаваться было слишком приятно. Лишь бы это не переросло в одержимость... Когда Тэхён рефлекторно потянулся к Чонгуку ладонями, тот отстранился и разбито уставился в асфальт. — До встречи на финише, — так и не посмотрев в глаза Тэхёну, Чонгук сел в порше и уехал первым — снова оставив Тэхёна в полной растерянности. Через некоторое время, собрав себя по кусочкам, Тэхён уже ждал Юнги на парковке, общаясь со своими старыми приятелями. Ещё студентом архитектурного он приезжал сюда поглазеть на сходку именитых стритрейсеров. Он любил гонки, сколько себя помнил. До начала городского состязания было ещё пару часов. Некоторые гонщики откатывали драг-рейсинг и веселили публику показательным дрифтом. Тэхён слышал визг шин и восторженный гул, доносившийся со стороны трибун. А вот Чонгука он больше не видел, тот будто испарился. В компании стритрейсеров Тэхён чувствовал себя как дома, точно в кругу семьи. Тут не запирали машины. Напротив, если бы гонщик хотел залезть под капот и посмотреть всю внутрянку чужого авто, коллеги отнеслись бы с пониманием. Рассказали, показали и поделились бы, где берут эксклюзивные запчасти и автотюнинг. Тут, на трассе, даже проходили уроки водительского мастерства, а крупный автомобильный дилер был их теневым спонсором. Атмосфера была позитивной, почти все были знакомы между собой и ценили это место. Мало кто когда-либо додумывался спорить о результатах состязания. Тут не было обожания исключительно люксовых машин, в основном на таких мероприятиях катались на немецких спорткарах, но встречались и бюджетные киа. Когда Тэхён, поговорив со знакомыми, вернулся к машине и сел за руль, то увидел на переднем сиденье пакет с едой и упаковку из четырех банок ред булла. «Юнги вовремя. Видимо, ищет меня по всей парковке...» Кимбап с тунцом после тяжелого дня был как нельзя кстати. Утром Тэхён даже забыл позавтракать — так переживал о том, какой встретит свою машину после покраса и капитального ремонта. Соврал бы, если бы сказал, что не переживал и о том, встретит ли Чонгука. Переживал, еще как переживал, и из-за этого нервничал ещё сильнее. Когда ехал сюда на такси из Пусана, успел проголодаться, но встреча с виновниками переживаний заставила забыть о потребностях в еде. Считал, что сигареты в принципе хорошо справлялись с этой задачей, перебивая аппетит. — Приятного... — низким голосом произнёс Чонгук у самого уха, чуть просунув голову в открытое окно доджа. Тэхён, вырванный из собственных размышлений, вздрогнул. Он настолько был погружен в мысли о Чонгуке, что даже не заметил как тот подошёл. — Там ещё твои любимые пуноппаны. Тэхён смотрел, как Чонгук тепло улыбался, и не понимал, что в голове у этого человека. Неужели ему в удовольствие постоянно издеваться? — Так это ты принёс... Забери. С набитым ртом Тэхён стал складывать открытую еду обратно в пакеты, но Чонгук сделал шаг назад от машины и выставил руки перед собой: — Ну, уж нет... Если ты проиграешь мне из-за того, что был голоден, то я усомнюсь в твоей компетенции, Блондинка. Можно же просто сказать спасибо и не выёбываться? Просунув руку в окно, Чонгук взлохматил и без того пушистые светлые волосы, чуть не смахнув очки с лица Тэхёна. — Ещё раз так сделаешь, получишь перелом. Я тебе друг, что ли? — Тэхён отшил его полным ненависти взглядом. — И говорить ты так будешь со своими бабами, может они и поведутся на твои подкаты! Он кивнул в сторону дороги: рядом с порше стояли три длинноногих девицы в коротких черных юбках и топах. Сколько Тэхён помнил, на гонках грид-гёрл всегда толпились около Чонгука. Закрыв окно, напоследок услышал от уходящего соперника ехидное: «Опять ревнуешь». Тэхён на это лишь хмыкнул — гомофобные шутки от Чонгука уже порядком надоели — и продолжил жевать: не пропадать же еде. Но злость никуда не уходила. Да кто Чонгук такой, чтобы он ревновал вообще?.. Стук в окно пассажирской двери, улыбка сонбэ... По лицу Юнги было понятно, что он всё видел. — Ты перед ним становишься рохлей. Где твоя хвалёная дерзость? — Юнги устроился на сиденье и открыл банку энергетика. Тэхён отложил еду и уткнулся головой в руль: — Нет её... Устал я. — Что-о, ты признаешь?.. Признаешь, что ещё чувствуешь к нему что-то? Тэхён кивнул. — Так, может, вам поговорить? — Юнги откусил половину печеньки-рыбки и запил энергетиком. — Не о чем нам говорить... Он же не гей, да и вообще... ненавидит меня... Эй, оставь мои пуноппаны, — Тэхён выхватил последнюю неоткрытую пачку из рук Юнги. — Мелкий жмот. — Юнги... — вздохнув, Тэхён продолжил после долгой паузы: — Прикинь, как этот придурок будет глумиться, если я признаюсь ему, что он мне нравится… Нет. Я не стану этого делать. — Упрямый... Чон уедет, а ты опять будешь жалеть об упущенной возможности и заливаться соджу, как в прошлый раз. — Я не поэтому бухал! Он разбил мой додж! — Тэхён возмущённо вскрикнул, заломив брови. — Ты сам въебался, будь честен с собой. Тебе просто было так проще его оттолкнуть, Тэ! Сколько ещё ты готов себе врать?! Как стемнело, всех гонщиков собрали у шатра организаторов, где присутствующим объяснили маршрут, по которому они должны будут ехать, а так же очередность старта. Тэхёна, из-за длительного перерыва, поставили в первой десятке. Вместе с Чонгуком, спасибо Хосоку. 3... 2... 1... Взмах флага ознаменовал начало. Автомобили сорвались со стартовой полосы в три плотных ряда. Тэхён, сосредоточенный с самого момента старта сразу вырвался вперёд, крепко держа руль и постепенно обгоняя соперников, идущих впереди. Быстро переключая скорость, он давил на газ и с дрифтом заходил в повороты. — Давай сделаем их, — шепотом обратился к машине. Он мчался по пригородной трассе в сторону центральной городской автострады, перестраивался в считанных сантиметрах, минуя обычные и гоночные машины. На спидометре было уже сто сорок миль, когда он смог немного выдохнуть, обогнав всех стартовавших впереди соперников. Сейчас оставалось поддерживать темп движения, но опережение оказалось легче, чем он думал. Тэхён был горд тем, что за четыре месяца не потерял сноровку. — А, вот и ты... — Тэхён увидел в зеркале догоняющий его порше и перед съездом к городу переключил пониженную скорость: он не мог позволить Чонгуку вновь его опередить. Друг за другом, в дыму шин, оба полумесяцем съехали по эстакаде под мост. До Сеула оставалось несколько миль. Для Чонгука это всего лишь игра, азарт. В отличие от Тэхёна. Для него победа означала многое. Если он не первый, то зачем всё это нужно? Хосок перед гонкой обмолвился, что после заезда Чонгук укатит обратно в Штаты. Так почему Тэхён должен делить с ним призовое место? Додж пулей пролетел под мостом и оказался на территории пригородного паркового заповедника. По обе стороны от дороги то возвышались огромные вековые сосны, то простирались лужайки, покрытые мраком спустившейся на землю ночи. Тэхён приоткрыл окно, вдохнув смесь запахов природы. В небе сверкнула подступающая к городу гроза, когда первые крупные капли разбились о лобовое стекло. Тэхён ещё крепче сжал руль, выжимая из машины максимум. Он не позволил никому из гонщиков, сидевших на хвосте, опередить себя. Один Чонгук не отставал до последнего, но тут, у самого въезда в Сеул, Тэхён обнаружил за спиной пустоту. Да, с его мощным доджем мало кто мог сравнится, но Чонгук же следовал за ним до самого въезда в город... — Ты оказался слабее, чем я думал... Тэхён уже чувствовал вкус победы. Но это чувство было на удивление обманчивым, притуплённым, неполноценным... Перед въездом в городской плотный поток Тэхён сбросил скорость. Навстречу, мерцая огнями в полумраке городских фонарей, проехал полицейский патруль. А Чонгука в зеркале заднего вида все еще не было. Тэхён остановился совсем, но белый порше так и не показался на горизонте, в отличие от нескольких гонщиков, ранее сидевших на хвосте Тэхёна. Пришлось вернуться на дорогу и войти в плотный городской поток машин. До финишной прямой осталось не так много, лишь проехать часть города и вернуться по трассе назад. Дождь усиливался. Обнаружив прямо за собой бмв одного из участников, Тэхён прибавил газ. Эти гонщики ему не конкуренты. Город — самый сложный участок дороги. Тут приходилось маневрировать в плотном потоке, оценивать не только собственный тормозной путь, но и реакцию других участников движения, которые то и дело шарахались в стороны при виде гоночной машины с ягуаром на боку. Не все водители готовы к встрече с нелегальными гонщиками. В полумраке ночи и свете ксеноновых фонарей додж умело маневрировал, то снижая, то набирая скорость. Когда городская автострада осталась позади, а впереди вновь оказалась пустая трасса, Тэхён, хоть и полный сомнений, всё же вжал педаль газа в пол. Его отзывчивое авто с рыком набрало скорость, до финиша осталось совсем чуть-чуть. Пейзажи за окном смешивались в серую массу из-за дождя и скорости. Теперь у него на хвосте висели белая тюнингованная ауди и золотистый мерседес. Тэхён знал, что за рулём этих машин опытные гонщики, но им он точно не отдаст победу. Взгляд то и дело цеплялся за горизонт позади: где-то там, на въезде в город, Чонгук от него отстал... — Где же ты, Чон? Тэхёна грызли сомнения и обида. Он не выдержал, набрал на приборной панели номер, который предпочёл бы не знать, но, сохранив однажды, не смог удалить. Долгие гудки по громкой связи. Секунды ожидания, исчисленные в милях преодоленного расстояния. — Тэхён?.. — Ты так просто сдался? — Тэхён... — голос прозвучал глухо, и в душе Тэхёна что-то сжалось: — Говори. — Ты победил, ладно? Уговор в силе. Если всё будет хорошо, я пригоню тебе макларен. Как только он будет готов... Как обещал... — Какой к чёрту макларен, Чон?! И что ещё значит твоё «если»? Где ты, твою мать?! — Копы на хвосте, кто-то подставил меня... Я в миле от города, в лесу. Они пасли нас ещё с начала гонки. — Блять… — Тэхён скинул звонок и лишь секунду поколебавшись, надавил на тормоз. Сомнений не было, как и сожалений: позади усиливался звук мощных двигателей, но это было не важно, додж в этой гонке больше не участвует, он не победил... Как только преследователи его обогнали, Тэхён развернулся. Теперь он возвращался назад. Вновь круговой выезд на автостраду, всё те же пейзажи... И вереница гонщиков по встречке. Тэхён буквально видел, как каждый из них задаётся немым вопросом: неужели жадный до пьедестала Ким Тэхён так просто сдался? Но мало кто из них знал, что Ким Тэхён внутренне сдавался Чонгуку постоянно... Юнги научил Тэхёна побеждать, но не научил думать о себе. Ведь если их с Чонгуком поймают во время облавы, в тюрьме окажутся оба. Тэхён не думал об этом, просто гнал туда, где Чонгук от него отстал. Менял режим управления, неустанно давил на педаль газа, не жалея подвески и лишь изредка поглядывая на спидометр. Он хмурился, высматривая съезд, где мог скрыться Чонгук. Вовремя свернув с трассы, переждал, пока мимо проедет преследовавший гонщика патруль. На дороге чисто, теперь осталось найти Чонгука. Спустившись вдоль жилого сектора, он остановился, уже отчаялся найти, но затем, в свете уличных фонарей на песчаной обочине перед собой увидел свежие следы протекторов гоночной машины, ведущие вглубь леса. Проехав по следам, среди деревьев он увидел порше, а затем фары выхватили из темноты и силуэт Чонгука. Тот, склонившись, осматривал покрышки. — Что случилось?! — Тэхён выскочил из машины. — Что ты тут делаешь, Ким? Уезжай! — Чонгук рванулся навстречу и схватил Тэхёна за локоть. — Странно, что копы тебя ещё не нашли, — усмешка смешалась с отчаянием, Тэхён старался не говорить громко, но голос то и дело срывался от волнения: — Что произошло, Чонгук? — Прострелили шины, хорошо, что эти придурки в лес ещё не додумались съехать. — Ещё! Садись, надо уезжать отсюда! — Я сообщил Дживону. — Дживону?! И где же он? Не доверяю я этому ублюдку, — нервы не выдержали, Тэхён готов был силой затащить Чонгука в машину: — Живо сел в додж! Или в тюрьму захотел? — Тэхён, успокойся… — Что я буду делать, если тебя поймают? — Тэхён… Но Тэхён ничего не хотел слушать: — Оставь ключи для Дживона в кустах. Не дождавшись реакции, он дернул Чонгука за руку. Звякнули упавшие ключи, и только тогда Тэхён смог выдохнуть, потому что боялся, что Чонгук и здесь не уступит, не согласится уехать. Выехав из леса, Тэхён оценил обстановку: по сигнальным огням на горизонте жилых домов было понятно — копов на въезде в город прибавилось, о чем Чонгук сразу же сообщил Хосоку. Это было похоже на массовую облаву. — Сейчас в Сеул нельзя... — убирая телефон в карман, задумчиво произнёс Чонгук. — Сам вижу. — Сверни туда, у нас загородный дом недалеко. Переждём... Да и машину потряхивает, чувствуешь? Наверное, ты глушитель в лесу немного сорвал... — Из-за тебя одни проблемы... — Кто бы говорил. Я не просил тебя приезжать. — Чонгук широко улыбнулся, обнажая красивые зубы. Тэхён на секунду застыл на пирсингах, поблёскивающих на губе в свете ночных фонарей, и улыбнулся в ответ. — Эй! Не фантазируй себе там, что мы помирились, — Чонгук наигранно поднял бровь: он всегда ухитрялся выбесить, даже сейчас. ...Свернув на объездную, Тэхён снизил скорость. В машине повисло неловкое молчание, не выдержав его, он включил музыку. — Мы же хорошо общались до аварии, — внезапно произнёс Чонгук. — Придирки и подколы ты называешь «хорошо общались»? — Есть хочу. Заедем в маркет, это по пути, — Чонгук ушел от вопроса, указывая маршрут на бортовом компьютере. В маленьком круглосуточном магазинчике не было посетителей. Купив и загрузив в машину всё необходимое, бывшие друзья, а ныне соперники, продолжили путь. Додж на низких оборотах въехал в частный сектор: по обе стороны от дороги здесь были загородные дома. Время близилось к полуночи, окна нигде не горели, но если кому-то из жителей не спится, то можно опасаться и доноса: гоночная машина на тихой улице, да еще ночью — это повод позвонить в полицию. — Останови тут. Чонгук указал на высокий кирпичный забор, а после остановки машины вышел и открыл массивные кованые ворота. Тэхён въехал во двор. Опасность здесь не грозила: за кирпичным высоким забором позади коттеджа только лесная чаща, и на их присутствие могли пожаловаться разве что белки. — Умираю от голода. Зажигай давай гриль, а я пока посмотрю, что с машиной, — Тэхён открыл багажник и достал инструменты с перчатками. — Это звучит, как приказ, Блондинка… Дом мой, почему ты ведёшь себя как хозяин? Я полезу под додж, а ты зажжешь гриль, — Чонгук усмехнулся: — И это не обсуждается. Ты видел свои пальцы? Ты, наверное, только руль держать и умеешь. — Думаешь, я пущу тебя под свою машину? Они смотрели друг другу в глаза, стоя напротив. Тэхён отчего-то смутился собственных слов: все-таки хорошо, что в темноте не видно горящих стыдом щёк. — Что я там не видел? Стандартная сборка, как и у меня. — Мой глушитель отличается от твоего. Ты в таких не разбираешься. Тэхёну интересно, они всё ещё о машинах или только он такой извращенец? — Хватит спорить! Твой додж в надежных руках. Знаешь, сколько эти пальцы глушителей перебрали? Длинные, узловатые, покрытые тату пальцы возникли перед лицом Тэхёна. Он шумно сглотнул слюну: это адреналин от гонки или Тэхён так рад был видеть Чонгука? — Ключи от дома... давай, — сдался Тэхён. Но увидев, что растерян не только он, добавил: — Живее. — П-под... Там, кхм, под ковриком, — Чонгук прокашлялся. Тэхён ушёл, мысленно ругая себя за неуместные и чересчур любопытные взгляды. Ведь было сейчас в Чонгуке что-то такое, чего не было раньше. Смущение? «Что, чёрт побери, ты творишь? Пялишься на его пальцы? Это уже ни в какие ворота…» Уняв неуместное возбуждение и взяв из дома все необходимое, Тэхён вышел на улицу и расположился на лужайке: на деревянном столе разложил овощи, мясо и соусы, разжёг гриль. Самгёпсаль после тяжелого вечера как нельзя кстати. Вроде бы ночь, но жара не спала даже после прошедшего дождя, воздух был влажным. Тэхён снял надоевшую обувь, с удовольствием зарылся пальцами ног в сырой прохладный газон. Потом стянул и футболку... — Я был прав, глушитель сорвало. Твой хубэ всё починил, — к столу приближался Чонгук: он на ходу снял футболку, потом вытер с лица пот и улыбнулся: — Тебе тоже жарко, да, хён? «Да, Чонгук. Хёну тоже жарко…» — думал Тэхён, стараясь не пялиться так очевидно на накачанное рельефное тело. Зря он тут остался. Тэхён успокаивал сам себя, старался не питать ложных надежд: всё, что касалось Чонгука, всегда было двусмысленным. А сейчас — особенно... Наверное, он просто играет? Играет же, да? — Мой руки, грязный весь, даже морду свою перемазал... — Тэхён внутренне сходил с ума, но фальшиво пренебрежительный голос на удивление даже не дрожал. — Где? — Чонгук попытался убрать грязь краем скомканной в руке футболки. — Тут. Тэхён потянулся показать. Но Чонгук, увернувшись от руки, внезапно начал тереться лицом о плечо Тэхёна. — Хва-атит! — Тэхён отскочил на пару шагов, кривясь от щекотки и не сдерживая смех. — Я сейчас съем всё один, если ты не помоешь руки, Чон! Чонгук в шутку отдал честь, как это делают военные, и пошёл в дом. Тэхён провожал его взглядом, рассматривая рукав тату и широкую мускулистую спину. В свете фонарей та чуть поблескивала от пота, и на лице Тэхёна намертво застыла глуповатая улыбка. Дышалось тяжело, щёки полыхали пожаром, свалить всё на горящий гриль уже было нельзя. «Ты безнадёжен, Ким… Безнадёжен!» Когда мясо дожарилось и они оба сели за стол, то ели практически молча, лишь изредка переглядываясь. Тэхёну по-прежнему было неловко, но Чонгук больше не издевался над ним. Некстати вернулись и мысли о полиции. — Хосок не звонил? — Звонил. Сказал не высовываться. После ужина Тэхён убрал со стола, а Чонгук остался на кухне мыть посуду. Из звуков в доме были лишь тяжелые шаги Тэхёна по паркету, звон посуды и шум воды. Время тоже утекало как вода. Небольшая кухня была залита тёплым искусственным светом, на который через открытую дверь слетались мотыльки. Закончив с уборкой, Тэхён уже просто стоял на пороге и всматривался в ночное небо. — Я, наверное, поеду... — Тэхён опустил взгляд на свои босые ступни. — Не рано? А если тебя засекут? — забеспокоился Чонгук. — Юнги мне писал, но он пока ничего не знает. Не все знакомые гонщики вышли с ним на связь. Возможно, кого-то и арестовали... — Тогда зачем рисковать? Останься на ночь, м? — вытирая руки о кухонное полотенце, Чонгук подошёл ближе. — Что? Н-нет… Да ничего со мной не будет! — Тэхён, до этого стоявший боком к кухне, резко развернулся: Чонгук вновь оказался слишком близко, опять приходилось скрывать неловкость. — Да ладно тебе, не ломайся. Сходи в душ, а то весь пропах грилем, — подойдя уже вплотную и закинув полотенце на голое плечо, Чонгук оторвал Тэхёна от дверного косяка и подтолкнул в гостиную. А там, не дожидаясь новых возражений, открыл шкаф и выдал чистую одежду: черный лонгслив и шорты. — А я пока позабочусь о своём хёне — постелю матрас. Самый жесткий, который найду. Чонгук хитро улыбался, а Тэхён просто устал с ним спорить: он не мог отвести взгляда от взлохмаченных волос Чонгука, спадающих на глаза. Те были цвета самого тёмного часа этой странной для Тэхёна ночи. Чонгук смотрел на него слишком тепло, слишком по-дружески. Сокрушенный сводящими с ума чувствами, Тэхён принимал холодный, отрезвляющий мысли и тело душ. Он боялся всё испортить, боялся выставить себя сейчас полным идиотом. Он столько месяцев не общался с Чонгуком после той аварии и ссоры. Оба были злы друг на друга, по крайней мере, так считал Тэхён, а на деле… На деле оказалось, что Чонгук просто ждал, когда он остынет. Тэхён скучал сильно, пусть даже раньше они друг друга только задирали и это было мало похоже на полноценную дружбу. А что теперь? Двусмысленные слова, поступки и тот поцелуй... Тэхён не забывал о нём ни на секунду, фантомно ощущая вкус губ и гладкий металл пирсинга. Даже когда Чонгук ел, Тэхён то и дело смотрел, как тот обхватывал губами палочки для еды. До невозможного сложно было сдерживать себя и не ляпнуть лишнего. «Может, действительно пора поговорить? Прекратить обманывать и себя, и его?» Тэхён вышел из душа, одергивая прилипший к влажному телу лонгслив. Тот чуть спадал с плеч: было бы странно, если бы одежда Чонгука, который раньше постоянно пропадал в спортзалах, была бы впору Тэхёну. — Эй?.. Тэхён застыл. «Что ещё за "Эй"? Заебись... Хорошее начало для признания... Так держать, Ким, молодец». — М-м? — Чонгук расправлял на матрасе простыню и не обращал особого внимания на Тэхёна. — Ты правда скучал по мне? — А? — Чонгук развернулся, удивленно смотря, уселся на матрас: — О чем ты? — Забей, — вздохнул Тэхён, — я просто хотел сказать, что ухожу и не останусь на ночь. Вот и всё. Момент упущен. Нужно было вернуться в ванную, чтобы забрать свои вещи. Но Тэхён не смог пройти мимо Чонгука: сильные руки потянули его вниз, и он упал задницей на футон, в опасной близости с тем, кому собирался признаться в любви. — Пока ты не скажешь в чем дело, я тебя никуда не отпущу. Тем более, утром нам нужно доехать до моей квартиры, я отдам тебе ключи от макларена, сам его из сервиса заберёшь. Счета я опл… — Не отдашь, — Тэхён уставился в стену впереди себя и, чтобы скрыть дрожь, сцепил руки в замок. — Это ещё почему? Я человек слова, Тэ. — Потому что ты не проиграл... — получилось резче, чем хотелось. — Я не пересек финишную... — Что? — Чонгук недоверчиво ухмыльнулся. — Шутишь, что ли? Почему? — Поехал сразу к тебе... — Тэхён пожал плечами. Его голос прозвучал тихо, словно Тэхён и сам не верил в то, что говорил. Словно произошедшее было естественным, само собой разумеющимся. Словно ещё днём победа не являлась смыслом его гоночной жизни. — Ты не доехал до финиша? — Да, Чонгук, не доехал! И если бы понадобилось, снова бы так сделал! «Классное вышло признание...» Тэхён не нашел ничего лучше, чем встать и пойти в ванную, чтобы забрать свои вещи. После сразу же направился к выходу из дома. Он признался. Признался в том, что облажался по всем фронтам, влюбившись не в того человека. Он спиной чувствовал, как «не тот человек», шокированный услышанным, сидит на своем месте и хмуро смотрит вслед. Ничего удивительного. Чонгук ему не поверил, наверное подумал, что Тэхён тупо проиграл. Ладно, Тэхён благодарен Чонгуку хотя бы за то, что тот не попытался его остановить. Последнее, чего бы ему сейчас хотелось, это объяснять мотивы собственных действий. — Я напишу, как доеду, — не оборачиваясь, произнес он на пороге. Поняв, что его проигнорировали, но услышали, Тэхён покинул дом. Он закинул свои вещи на переднее сиденье доджа, надел очки и кепку, но не спешил сесть за руль. Лишь смотрел на небо, с которого вновь начинали капать мелкие капли дождя. Вкус этой ночи был для Тэхёна чем-то болезненно волшебным. Ему удалось провести время с человеком, который был ему далеко не безразличен, но в этом времени было слишком много неловкости. Кому нужны эти лишние переживания? Ничего не получилось бы, да и не могло получиться. Смелый на дороге, Тэхён признался себе, что на выражение собственных чувств удивительно слаб. Слаб в присутствии Чон Чонгука. Он вновь испугался сказать правду и стать отвергнутым. Не смог спросить, как тот на самом деле относится к нему. А что если Чонгук, его главный соперник на трассе, над ним просто смеётся? Тогда от самоуважения Тэхёна не останется ничего. Он сел на капот и закурил. — Эй, Ким! — раздался недовольный голос. Тэхён повернул голову и увидел, как к нему направляется Чонгук. — Неужели так сложно было просто поговорить? — Чонгук остановился рядом и посмотрел прямо в глаза. Он явно был взбешен. — Чонгук, я... — Тэхён не нашел слов. Выдохнул сокрушенно сигаретный дым, чувствуя теплое прикосновение: пальцы Чонгука на капоте машины оказались совсем рядом с бедром Тэхёна, касаясь кромки шорт. Это было полное поражение. — Всё приходится делать самому... — Чонгук наклонил голову и поцеловал, неловко врезаясь своими губами в губы Тэхёна. — Прости, Гуки... — между поцелуями Тэхён хотел сказать важное, но слова не складывались в предложения. — Я просто... — Струсил? — Чонгук немного отстранился, видимо, чтобы дать возможность говорить. — Что? — Тэхён сощурился, выкинул истлевшую в пальцах сигарету, а затем снял мешавшую во время поцелуя кепку. — Иди сюда... Чонгук ухмыльнулся, касаясь языком пирсинга. — Какая же ты сука, Ким! — выдохнул он, утыкаясь в плечо своего хёна. — Неужели я тебе тоже нравился все это время, а ты молчал? Почему ты мне раньше не показал это, Тэ? Я же думал, ты меня терпеть не можешь! — Нравился? Нет, конечно... Я без ума от тебя, идиот... От осознания того, что Тэхён Чонгуку нравился не меньше, пробрало до костей. Говорить не хотелось, Тэхён сидел на капоте, обнимая сильные плечи, и слушал, как шумит за забором лес, сливаясь с пением первых предрассветных птиц. Мелкие редкие капли дождя стучали по крыше дома и по машине. Хотелось запомнить, выцарапать у себя в душе этот момент. Тэхён дышал свежим лесным воздухом вперемешку с запахом кожи Чонгука, несмело пробираясь руками под влажную от дождя кофту. Чонгук поднял на Тэхёна обезумевший от желания взгляд, заглянул в искрящиеся нежностью медовые глаза. Тэхён сглотнул накопившуюся слюну: он видел желание Чонгука, оно сшибало с ног. Тэхён сделал первый шаг. Несмело лизнул приоткрытый рот, втягивая нижнюю губу, проходясь языком по пирсингу. Услышав томный стон, проник языком глубже. — Сколько времени мы потратили зря… — Сквозь поцелуй прошептал Чонгук, спускаясь руками по спине и сжимая ягодицы сквозь тонкую ткань шорт. Придвинул Тэхёна к себе ближе, снял с него лонгслив, затем с себя ветровку и... — Чонгук… Какого черта на тебе надето? — Тэхён оторопело протянул руку, касаясь голого пресса, виднеющегося из-под белого кроптопа. Чонгук замер, его живот подрагивал от касания чужих пальцев. Тэхёну казалось, что эта картина никогда теперь не выйдет из его головы. — Я весь вечер представлял, как ты снимешь его с меня... Тэхён едва не съехал с капота. Схватившись для равновесия за воздухозаборник, он вновь подтянулся и уселся удобнее. — Неужели ты надел его чтобы… чтобы… Его голос затих. — Тэхён... Ты такой дурак, в курсе? Неужели ни разу не замечал моих подкатов к тебе? — П-подкатов?.. Ты же чертов натурал! — Из-за тебя много месяцев назад понял, что нет... Чонгук мог быть разным — спокойным, заносчивым, неторопливым, или чересчур энергичным, — но никогда не упускал возможности пошутить над Тэхёном, сколько бы они ни встречались на городских и загородных трассах. Те дни были уже давно позади, но сейчас Тэхён смотрел на всё иначе. Взгляды, случайные касания. Снова взгляды... Томные. Жаркие. Чёрные, прожигающие не ненавистью, а неозвученными чувствами. Могло ли это быть реальностью? Тэхён видел его брутальным, сексуальным, но никогда бы не подумал, что слово «провокационный» тоже могло подойти Чонгуку. Такая сторона была чем-то новым для Тэхёна, неизведанным, манящим. — Тэ, — дрожащий от возбуждения голос Чонгука вырвал его из раздумий. — Мои глаза здесь. Его глаза были рассеянными, остекленевшими и слегка прищуренными из-за волнительной улыбки. Тэхён только сейчас осознал, что всё это время гладил его пресс, чуть царапая ногтями кожу. Подняв помутневший взгляд, заметил, что лицо Чонгука блестело от пота, а щеки покрылись румянцем. Чонгук стеснялся себя такого, и в то же время было заметно, как его разрывало от чувств — без всей этой бесцеремонной брутальности и напускного нахальства. — Ты такой красивый... — голос Тэхёна звучал ниже, чем обычно. — Знаю, малыш. А теперь позволь мне больше не терять наше время и сделать тебе приятно, — Чонгук поцеловал более глубоко и несдержанно, срывая с губ Тэхёна тихий рычащий стон. — Может, хоть в дом зайдем? — Тэхён шептал прямо в губы, улыбаясь, но не разрывая поцелуя. — Промокли же... — Ещё минуту... Последний звук был похож на умоляющий скулёж, и Тэхён перешёл с губ на шею, нежно покусывая сладкую кожу. Потом на мгновение оторвался, посмотрел в глаза: — Чонгук... Это же не игра? Я же правда тебе нравлюсь? — Тэхён. Я без ума от тебя. И я так давно хочу тебя во всех позициях... Если бы ты знал, в каких мокрых фантазиях у меня побывал, то сбежал бы уже сейчас, — Чонгук оскалился, а затем, пробравшись руками под шорты, резко стащил Тэхёна с капота машины и вжал в свой пах. Его руки неутомимо изучали тело, стояк прижимался к стояку. Чонгук поднялся выше, проводя одной рукой по спине, а другой сминая светлые волосы в кулак. — Без ума от твоих глаз, губ, твоего дерзкого языка, даже от твоих очков... Ты такой сексуальный, — не замолкая, шептал он прямо в приоткрытый рот. — Как же я скучал... Я ещё до аварии хотел признаться, что меня безумно влечёт к тебе, Тэ... — он поцелуями покрывал лицо, шею, грудь, опустившись на колени, водил языком в районе пупка, скользил ладонями по шортам Тэхёна, несдержанно сжимал ткань в руках, тянул ее вниз. — Чонгук, прекрати... Что ты делаешь? Мы же на улице... От такого напора голова Тэхёна шла кругом. Череда стонов вырвалась из груди, когда Чонгук дотронулся до его паха — прямо через бельё. Губами. — Я понимаю, почему тебе сложно мне поверить. Я покажу, насколько сильно хочу тебя, Тэ... Ты поверишь, обещаю. Ткань над возбуждённой плотью стала мокрой. Подцепив резинку трусов, Чонгук стянул их вниз, оголив твёрдый, налитый кровью член, и сразу же провел по нему, вверх-вниз рукой и языком — от самого основания и до головки. А потом облизнулся, смакуя вкус предэякулята на губах. — Так ты ещё хочешь прекратить? — усмехнулся Чонгук, не переставая двигать рукой. Тэхён не в состоянии был что-либо ответить: он откинул голову назад, подаваясь бёдрами навстречу прикосновениям, и бессвязно мычал. — Такой вкусный... Так хочу тебя всего... Разрешишь мне? — Чонгук стоял на коленях, съедая хищным, несдержанным взглядом обнаженное тело Тэхёна. — Прости, но наш первый раз будет тут, я отымею тебя прямо на заднем дворе своего дома. Не слишком романтичное первое свидание, скажи? — Безумный придурок, у тебя что, пубертат? Мгхах… — то ли прохрипел, то ли простонал Тэхён и, вздрагивая всем телом, несдержанно толкнулся Чонгуку в кулак. — Развратный... Так понравилась моя идея? А как насчёт этого?.. Тэхён вцепился в металл капота, когда почувствовал, как головка его члена проходится по горячему языку. Помогая себе рукой, Чонгук пропускал плоть всё глубже. Не останавливаясь и не вытаскивая член изо рта, наслаждался тем, как Тэхён смотрит на него, как пропускает пальцы в тёмную макушку, сжимая волосы. Тэхён охал, подмахивая бедрами, чтобы упереться головкой в стенку горла. Осмелев, вытаскивал член, проводил по влажным блестящим губам и пирсингу. Он сходил с ума, ведь раньше мог лишь представить это всё в своих горячих ночных снах. Тэхён не был девственником, в институте и после всегда находились падкие на его внешность. Но все они были для Тэхёна полыми, пустышками без дна и смысла. Особенно после встречи с Чонгуком... Тэхёну хотелось спать не с мажорами в люксовых шмотках и не с ухоженными мордашками. Ему хотелось человека, который познал вкус победы, жизни, страсти, — такого, как Чонгук… Тэхёну, нагибавшему милых мальчиков до сорванного голоса, безумно хотелось прогнуться под тёмным, тлеющим чёрными углями взглядом Чонгука — аполлона, наплевавшего на правила приличия и разбудившего в Тэхёне одновременно всё самое хорошее и самое плохое. Тэхён закусил губу и перевёл взгляд на губы Чонгука, мокро и пошло разгуливающие вдоль его члена. «Интересно, гей ли он? По крайней мере, минет делает мастерски... Но что, если после секса Чонгук поймет свою ошибку?» И Тэхёну не хочется, чтобы их секс заканчивался. Чонгук нужен ему весь, без остатка. — Ты же не гей... — не выдержал Тэхён. — Я? Нет, не гей, — снова эта ухмылка. — Я тоже, — Тэхён улыбнулся, склонил голову набок, наслаждаясь впечатляющим зрелищем. Его полуприкрытый взгляд скользил по лицу, по обнаженным плечам, по мощной груди в обтягивающей короткой майке. Он не смог вымолвить ни слова больше, потому что на этот раз Чонгук творил с его членом что-то невероятное: втягивая щеки, то и дело скользил вдоль уретры кончиком языка, дразнил головку. То, что делал Чонгук, говорило об уровне мастерства, намного превосходящем уровень Тэхёна, о безупречном сочетании страсти и пассивности. Ошеломляюще довольный стон снизу как будто послал по всему телу электрические заряды. Тэхёну казалось, что даже волосы сейчас встанут дыбом, и он сильнее вцепился в волосы Чонгука, дрожащими пальцами сжимая их у корней. Он мог лишь прерывисто дышать через стон, изумленно глядя в по-звериному хищные глаза. Руки Чонгука победно разгуливали по его телу, изучая бёдра, ягодицы, немного выступающие тазовые косточки. Чонгук царапал ногтями поясницу, спускался в ложбинку между ягодиц. От каждого прикосновения пробирала дрожь, а кожа горела огнём. — Это хорошо, что ты не гей… Потому что я впервые делаю минет, — пробормотал, причмокивая, Чонгук, а Тэхён завис на блестящих от слюны губах и подбородке. Он промолчал, благоразумно не выдав своего шока. Тэхён не будет сейчас петь оды тому, как шикарно отсасывает Чонгук. Всё же соперничество между ними никуда не делось. Но ему внезапно тоже нестерпимо захотелось сделать Чонгуку приятно. Чонгук не прекращал пытать Тэхёна удовольствием: Тэхён горел, дотлевал в этом пожаре, крошась пеплом, иногда забывая даже, как дышать. Всё восприятие мира устремилось вниз, к стыку между бёдер, где было горячее всего, где руки Чонгука обхватывали и давили на его каменную от возбуждения плоть, где губы посасывали кожу на яичках. В панике подступающего оргазма, Тэхён схватился за голову Чонгука, немного отдергивая её, в этот момент слюна патокой растянулась от губ до члена. А тёмные глаза соглашались и молили. Чонгук провёл языком по головке, слизал свою слюну, смешавшуюся с предэякулятом, на что Тэхён издал громкий и до ужаса неприличный стон. Удовольствие сносило на полном ходу, отключая стеснение и нерешительность. Тэхён напрочь забыл, что они на улице. Он искал в себе последние крупицы сдержанности, чтобы хоть чуть-чуть отсрочить неизбежный момент кульминации: у Чонгука во рту было слишком идеально. Как ни у кого. То медленно и томно, то быстро и грубо — от такого сочетания у Тэхёна поджимались яички и подгибались пальцы на ногах. Прогнувшись в спине, он уперся головой о капот, разгорячённое тело коснулось мокрого холодного железа. Разница температур, то, что творил Чонгук, — всё это уводило Тэхёна за грань реальности. Краем глаза он заметил мигающий, еле видимый через тонировку лобового стекла огонёк. Регистратор был включён, он записывал всё, что они творили. Тэхён не знал, должен ли был об этом сказать, но в момент, когда губы особенно плотно обхватили его изнывающий член, он смотрел лишь в камеру, облизывая собственные пальцы. Нет, он обязательно покажет запись Чонгуку: какие тот издавал звуки, когда сосал! Рычал и постанывал в унисон с Тэхёном. Чонгук лишь на мгновение оторвал губы от раскрасневшейся головки, а затем так дьявольски повернул языком, что Тэхён издал прерывистый плач, подбираясь всем телом. Его бедра уже были закинуты на плечи Чонгука. Чонгук вознёс его к самой вершине, и Тэхён был бессилен. Его живот волнообразно впадал, а пресс то и дело с силой напрягался. Рукой он заткнул собственный протяжный крик. Всё померкло, даже зрение на секунду пропало от яркой вспышки. Взрыв... Сперма крупными каплями выплеснулась на губы и язык Чонгука. Тот хищно облизнулся и встал с колен. От счастья хотелось зажмуриться, но Тэхён пытался удержать взгляд на самом прекрасном в мире лице, на которое издалека смотрел все долгие месяцы. Чонгук казался ему очень красивым и теплым, источающим уютную сексуальность. Тэхён нашёл силы встать и жадно впился губами в губы Чонгука, тоже дрожащие от наслаждения. Почувствовал вкус собственной спермы. Просто и пошло. Вкусно. Настолько откровенно, что снесло крышу напрочь. Кто бы знал, что их первый раз будет таким! Кто бы знал, что у них вообще будет этот первый раз... Чонгук аккуратно подхватил, прижал к себе, согрел собой. Тэхён задыхался от нежности, когда тот нёс его на руках в салон машины. Чонгук сильный: мышцы играли в предрассветных сумерках, покрытые то ли мелкими каплями дождя, то ли пота, а скорее и того и другого. — Расцепишь ножки, коала, или вместе за презиками полезем? — У меня нет презиков… — Есть, я положил их днем. — Так ты знал? Это что, спланировано? — Тэхён рванулся встать, но Чонгук придавил его обратно. Голая спина прилипла к холодной коже сидений. — Нет, говорить мы сейчас не будем. Залезая в салон, Чонгук специально проехался по полувставшему члену Тэхёна и достал из бардачка смазку и резинки. Увидев хмурое лицо Тэхёна, Чонгук, смеясь, притянул его к себе. Целовал грязно и остервенело, языком проходясь по ровному ряду зубов. Словно дорвавшийся зверь, стянул из-за спины майку, сдирая с себя одним движением, затем штаны вместе с бельём. Тэхён, не дождавшись разрешения у возившегося с одеждой Чонгука, сполз ниже, подхватил за ягодицы и вобрал крупную головку в рот. Изморенный недавним оргазмом, Тэхён желал того же и для Чонгука — надрачивая рукой и смачно, с хлюпающими звуками, посасывая член. Перевозбуждённый Чонгук потерял терпение и повалив Тэхёна на сиденье, навис над ним сверху, подмял под себя своего экс-соперника. — Тэ… Если бы я знал, что ты так сосешь… — Заткнись... Хочу тебя. Хочу... Чонгук медленно спускался ниже, целовал кожу по всему телу, касался влажным от слюны членом, оставлял за собой мокрые полосы. Тэхён лишь в немом стоне раскрывал рот и наблюдал страсть, с которой Чонгук обхватывал его соски и прикусывал, слегка оттягивая. Обводил темные aреолы языком, прокладывал дорожку всё ниже и ниже. Грудь и пресс Чонгука больше не были скрыты тканью того сексуального топа. Чонгук мощный и сильный, руки у него рельефные и венистые, а шея крепкая, и Тэхён тянулся к ней, касался языком, пока его соски сжимали и ласкали. Член вновь был налит кровью. Чонгук — тот, с кем хочется постоянно. Он руками раздвигал ноги Тэхёна, устраиваясь между ними. На пальцы полилась холодная, вязкая смазка, и Тэхён стонал, когда несколько капель попали на его сфинктер. Холодно и немного щекотно. Ветер с улицы лишь усиливал эти ощущения. Чонгук поднялся поцелуями к шее и с силой прикусил тонкую кожу, когда медленно вставлял в анус палец. Тэхён замер: он, конечно, играл с собой прошлым утром, но все равно эти ощущения были ни с чем не сравнимыми. Тэхён заламывал брови, и видел, как Чонгук вторил его мимике, наслаждаясь процессом. Уже два пальца настойчиво растягивали вход, прохлада касалась промежности, а от мягких поцелуев сжималось в груди. Чонгука плавило от Тэхёна, а Тэхёна от Чонгука — вдвойне. — Я сейчас... Подожди! — вскрикнул Тэхён, но Чонгук не ждал, лишь ускорился, заставляя буквально кричать от настигнувшего второго оргазма. Тэхён сжимал в себе те самые татуированные пальцы, которыми любовался недавно, пока кончал. Чонгук ждал, ласково гладил его тело, параллельно выуживая из кармана переднего сиденья влажные салфетки. Пока Тэхён приходил в себя, ему бережно помогли избавиться от белесых следов на животе. А после совсем не бережно и без каких либо предупреждений толкнулись головкой в расслабленный анус, проникая на всю длину. — Сто-той, блять, Гуки… — отчаянно прохрипел Тэхён. И Гуки ждал, уткнувшись в плечо. Когда болезненный спазм прошёл, Тэхён усмехнулся, представив картину со стороны. Голая нога, торчащая из салона автомобиля, и упругая задница. Она-то и не давала покоя Тэхёну. Ему отчего-то совсем не странно было представлять, как он с силой вторгается в эту задницу, как шлёпает по ней, оставляя следы. Он не мог не думать об этом, не после зрелища с кроптопом. Чонгук толкнулся на пробу, сначала осторожно, но, немного погодя, все же срываясь. Движения резкие, глубокие, целящиеся прямиком по простате. У Тэхёна лишь сильнее встало то, что и не успело толком упасть. — Чонгук-и, я бы хотел сжать твою шею. Ты же позволишь? А Чонгук-и всё резче двигал бёдрами. Его кожа покрылась испариной, капли пота стекали по мощной напряжённой шее — вниз, на грудь, на пресс, возможно падали на Тэхёна, в череде грубых быстрых толчков толком было не разобрать. Тэхён в предвкушении сглотнул слюну и на пробу сжал шею Чонгука. — Люблю… Очень, — Чонгук откинул голову. Пряди волос липли к коже на висках, внутри все взрывалось. Тэхён жмурился от удовольствия, а его длинные пальцы, словно живущие своей жизнью, лишь крепче цеплялись за шею. Чонгук сделал глубокий вдох и замер: последние капли рассудка в этот момент покинули его голову, растворившись где-то за пределами галактики. Тэхён знал, чувствовал, потому что делил эти эмоции на двоих. Большим пальцем он поглаживал адамово яблоко, пока крупный член таранил его задницу. Массировал сильную шею, тянул тонкую кожу, лишал воздуха... Рука Чонгука нашла его член, задев чувствительную плоть. Стон слетел с губ — громкий, резкий и тягучий, — заставляя пальцы сжать шею еще сильнее. Лицо Чонгука багровело, тело дрожало от недостатка кислорода. Он закатывал глаза, облизывал губы и тоже сжимал пальцы, но на плоти Тэхёна. Член пылал, голову кружило от восхитительного возбуждения и яркого желания кончить вновь, излиться себе на живот и почувствовать, как кончит Чонгук, как белесые капли спермы будут медленно стекать в ложбинке между ягодиц, попадая на сиденье... — Мгх, блять, ммм... Кто бы мог предположить, что недостаток кислорода в лёгких так снесет крышу Чонгуку. Тэхён от этого вида раскрасневшегося, взмокшего Чонгука тонул в эстетическом оргазме, кричал от удовольствия, и Чонгук стонал ему следом, вбиваясь отчаянно, проверяя подвеску авто соперника на прочность. — Чонгу-у-к… Гуки-и, да блять, да… — Как же ты стонешь… Пиздец. Вся улица теперь знает, как меня зовут, но мне плевать. Тэхён закрыл глаза, ресницы дрожали, от стыда хотелось поскорее кончить, но с приоткрытых губ сорвался еще один тягучий стон. Чонгук снизил обороты, толкался остервенело, но медленно, со вкусом, бессовестно оттягивая удовольствие... Чтобы потом взять жестче и сразу почувствовать, что близки оба. Тогда Чонгук вышел и, сняв презерватив, обхватив ладонью сразу два члена, несколько раз провёл рукой, кончая на плоский мягкий живот. Тэхён, срываясь на скулеж и чуть не плача, кончил следом. Он с трудом приходил в себя, собирал буквально по кусочкам, а Чонгук уже вытирал с него сперму: — Я рад, что ты выбрал меня, а не победу. Прости, что злорадствую… — У тебя будет время вымолить прощение. Но, Чонгук, я бы проиграл ещё тысячу раз, чтобы вновь оказаться с тобой… Достав с переднего сидения сигареты, они, Тэхёну на удивление, закурили оба. Десятки раз Тэхён проигрывал, выигрывая гонку. А сегодня проигрыш принес ему победу. Первые лучи солнца. Тишина. Лес. — Тебе не придется проигрывать, ведь я теперь и так весь твой.