Даже мертвые могут любить

Это утро началось точно также как и многие другие, с ужасно сильного кашля и, как следствие, грязного платка, которое, кажется, уже никогда не обретет прежний белоснежный цвет. Он был полностью пропитан кровью. Каждый день становился более ужасной пыткой, несмотря на свою цель найти лекарство, излечиться, начать вечную жизнь и помогать людям… руки опускались. И это утро было последней надеждой для столь любимого всех лекаря. Он нашёл больницу в которой ему могут помочь, ну или хотя бы обрести там спокойную смерть - тяжело было сказать что именно ждёт впереди. Но это сейчас не важно. Молодой мужчина подошёл к террариуму со своей змеей и дал ей несколько угощений и еды, сменил воду и поцеловал в макушку. - Возможно это наша последняя встреча, Чан Шэн. Я передам тебя в руки Чжун Ли. Уверен, ты помнишь его.. Обещаю, он позаботиться о тебе даже лучше чем я, - было горько говорить что-то подобное. Кажется, он всю жизнь прожил со своей белоснежной подругой, прошел через множество препятствий, горечи и конечно счастливых моментов. В глубине души сидела тлеющая надежда что он к ней вернется и все станет как прежде. Он ещё несколько минут просидел у террариума, внимательно следя за движениями Чан Шэн и только после смог набрать сил уйти. *** Было страшно, волнительно, ведь впервые за много лет он будет находиться в роли пациента. Ко всему прочему, он тянул до последнего из-за своей слишком плотной записи. Самое неприятное, что Бай Чжу сам часто отчитывал своих подопечных которые откладывали лечение до последнего, а теперь сам оказывается на их месте. После того, как он упал в обморок на рабочем месте - руководитель отправил его на принудительный отпуск и лечение. *** Вещи были собраны с вечера, поэтому тратить время на это не пришлось. Однако, дорога будет долгой. Выйдя из дома ранним летним утром - к больнице он приехал ближе к обеду. Столь отдаленная местность была выбрана не спроста, чтобы не наткнуться на других коллег по цеху, бывших пациентов и простых знакомых. Он никому не рассказывал о своей болезни, лишь небольшой круг и начальство были посвящены. Остальным просто не требовалось этого знать по тем или иным причинам. Посчитают ещё за слабого и немощного, этого хотелось меньше всего. *** В больнице изо дня в день кипела жизнь, и не сказать с первого взгляда, было это хорошо или плохо: с одной стороны, медицинский персонал трудился и днем, и ночью, облегчая людские страдания и борясь за множество жизней, а с другой стороны это значило, что не было конца болезням человечества. С каждым днем в госпиталь поступало все больше пациентов, а человек, как существо, был далек от бессмертной жизни или хотя бы крепкого здоровья. Кажется, нет конца этой вечной борьбе. Но на то и существуют, врачи, так? Не так давно в администрацию поступил запрос о госпитализации. Толстая амбулаторная карточка пациента разрывалась от находящихся в ней записей, богатая историей его анамнеза, но последние пару лет в нее дополнены не были — видимо, тот утомился нескончаемым лечением, которое ему предоставляли ранее, и прекратил обследования и попытки восстановиться. Непорядок, конечно, но с такой насыщенной историей болезни немудрено в какой-то момент опустить руки. Главное, что новая попытка перебороть свой организм начинается... — Сегодня, — прокашлялся мужчина, делая глоток воды из бумажного стаканчика, — я возьму этих пациентов на свое попечение, остальные не по моей части, так что, будь добра, направь их в другое отделение. Еще с этим мне возни не хватало, — безэмоционально выругался он, недовольный беспорядком в куче макулатуры из выписок и карт пациентов, которые кто-то не удосужился разобрать ранее, и передал ненужные бумажки своей ассистентке, которая тут же кивнула, схватила кипу бумаг и, чуть не выронив половину, убежала улаживать дела с «бесхозными» пациентами. «Знакомые глазки, — про себя ухмыльнулся Дотторе, посмотрев в карту нового поступившего. Оттуда на него глядели золотые глаза с вертикальным зрачком — видимо, последствие мутаций, не такое редкое явление в их мире, но, тем не менее, завораживающее. — Таки соизволил обратиться за помощью». Тем временем молодой мужчина бродил по коридорам больницы пытаясь найти табличку «Доктор Дотторе» - единственного врача который подошёл ему по опыту и знаниям. Можно сказать что в тяжелых ситуациях не выбирают от кого принять помощь, но в вопросах медицины Бай Чжу был очень привередливым и строгим. Если он хоть немного засомневается в компетенции лечащего врача, то какой смысл от лечения? Проще самому прописать себе терапию и радоваться до конца дней. Однако, долго бродить не пришлось - Бай Чжу нашли сами, как только поднялся на второй этаж. Довольно милая девушка в медицинском халате с темными кругами под глазами, а также нездоровую худобу - видимо последствие сильного переутомления и голодания. — Господин Бай Чжу? — в коридоре мужчину окликнула та самая девушка в медицинском халате с волосами, собранными в аккуратный пучок, и кучей документов в руках. — Доктор ожидает вас в 202 кабинете, можете проходить. Мужчина встряхнул головой, отбрасывая мысли в сторону, и улыбнулся медсестре: - Спасибо большое, - коротко поблагодарил он и пошёл в сторону нужного кабинета. Подойдя к кабинете, лекарь мялся у входа какое-то время. В его голове ещё сидело сомнение: стоит ли идти на этот шаг, но… боль в груди, новый кашель. Что ж, видимо это ответ на вопрос. Подавил кашель в себя, поправил очки и открыл дверь. Даже сквозь перчатки было страшно касаться чего либо, тем более дверных ручек которые до этого были тронуты множеством людей. Сейчас не об этом. - Добрый день, - мужчина вошел в кабинет, стараясь придерживать на лице легкую приветливую улыбку. Внешне он выглядит достаточно худым для своей комплекции, а впалые щеки образовывали заострённые скулы, что было удивительно видеть на нем: у него никогда их не было и не сказать что сильно хотелось видеть. Одежда будто висела на нем, хотя и смотрелась достаточно гармонично: зеленоволосый не хотел чтобы его изнеможённое тело видели. Тонкие, длинные пальцы были облачены в хлопковые перчатки, чтобы избегать любых прикосновений к поверхностям: это дешевле чем постоянно брать медицинские, да и вряд ли люди поймут за пределами рабочего кабинета. Стоит заметить, что такое отношение к миру у него ранее никак не проявлялось, но с ходом болезни все начало только ухудшаться. Можно спросить, как он тогда работал врачом после выпуска? Ответ прост: он помогал курировать пациентов, назначал лечение, следил за их состоянием, но практически никогда не прикасался самостоятельно. Он был просто лечащим врачам, помогающим найти нужное лечение и, стоит отметить, такой подход очень нравился людям. К нему выстраивались очереди на много месяцев. Впрочем, сейчас это имеет никакого значения. Нужно было что-то делать со своим здоровьем. Во времена учебы болезнь была очень поверхностной и хотя она усугублялась с годами, сильного дискомфорта не вызывала. Но сейчас все стало хуже и теперь болезнь становится сильнее с каждым днём и даже часом. Бай Чжу прошёл вглубь кабинета и сел напротив Доктора, внимательно осматривая его. Светло-голубые волосы слегка вились, чем напомнили его старого друга с которым он не виделся очень много лет… желудок будто скрутило в трубочку от внезапно наплывших воспоминаний и быстрой мысли «это не он». Не понятно, была это мысль полна разочарования или надежды, ведь столько лет прошло… но лекарь точно знал: он не хочет чтобы его друг видел его таким. Даже если очень хочется увидеть. — Добрый, мистер... Бай Чжу? — со сдержанной улыбкой уточнил Доктор, будто не понимая с первого раза, что перед ним именно он, хотя до этого с пару десятков раз пробежался глазами по его амбулаторной карте, как по биографии всей его жизни, будто впитывая информацию, запечатлевая на подкорках разума каждую частицу его цветной фотографии. Зеленые волосы, яркие золотистые глаза, насыщенная розовым оттенком, но ныне — он метнул резкий, колкий взгляд на пациента, — бледноватая кожа. Прошла всего доля секунды с момента, когда новоприбывший ступил за порог кабинета, а он уже провел полный анализ «тогда» и «сейчас», но, тем не менее, медлить и излишне смущать мужчину он не стал: — Проходите, присаживайтесь. Мужчина наклонился вперед, как бы располагая к себе, и голубоватые волосы качнулись вслед по инерции. Цвет их вполне подходил под простенький дизайн кабинета: голубые вставки в виде ширмы и кожаных покрытий среди белых стен не выглядели столь мрачными и жуткими, пока комнату освещали лучи полуденного солнца, пробивающиеся через незашторенное окно. Но Дотторе знал, насколько трепещущим и щекочущим нервы становится это место после полуночи, и в глубине души, возможно, он искренне надеялся, чтоб больше ни одна живая душа не побывала здесь, пока на стенах пляшут лунные зайчики. Второе окно напротив ширмы, где раздевались пациенты и стояла кушетка, пропускало лишь тусклое подобие света из-за матового покрытия. Из-за маски рубинового цвета глаза было почти не видно, если мужчина сидел смирно, однако веселые искорки заплясали на его ярких радужках от мимолетной догадки простого смертного. «Узнал всё-таки? Ну же, Бай, включай мозги, ты не так далек от истины», — думал он, хотя так было даже забавнее дергать за и так расшатанные болезнью нити нервов больного, а сам он, прочистив горло, неспешно начал: — Вы у нас впервые, как я понимаю. Ну, судя по истории болезни, — он демонстративно перелистнул толстенную карту от начала и до конца, показывая, что изучил все от корки до корки, — вы у нас задержитесь. Рассказывайте, как дела, не стесняйтесь. Я сделаю все, что в моих силах, — он расплылся в улыбке, не обнажая ровный ряд белоснежных, местами опасно острых зубов. Молодой мужчина кивнул, собираясь с мыслями. Было сделать это очень тяжело, все его мысли заняты воспоминаниями: «Почему я вспомнил о нем? Столько лет прошло. И даже сейчас я не хочу чтобы он знал о моем состоянии. Как глупо, скорее всего он меня даже не вспомнит», - однако этот голос, тембр, манера речи… не покидало чувство что перед ним старый друг. Спустя несколько секунд молчания зеленоволосый все таки заговорил: - Кхм.. да, как вы можете видеть по карточке я давно не был на наблюдении после ремиссии. И он умолк, будто не хотел говорить о своём состоянии, проблемах. Это было тяжело, особенно после стольких лет. «Я пришёл чтобы умереть», - хотелось сказать, но он молчал. Да, это тот самый безвыходный случай и, хотя так или иначе он цепляется за жизнь, раз пришёл сюда, нужно было ещё немного времени чтобы смириться с неизбежностью будущего и собраться с мыслями. - Спасибо что согласились, к вам довольно сложно попасть, но вы моя последняя надежда, - ложь. Та ложь в которую очень хотелось верить, цепляться за неё как за спасательный трос. Самообман удел отчаявшихся. Мужчина поправил прядь волос которая выбирать из небольшого пучка, с интересом оглядывая кабинет. Пока Дотторе выслушивал своего нового пациента, говорящего с небольшими отрывками, Бай Чжу даже не подозревал, насколько больше информации он выдает не столько даже своими мыслями, но и, банально, поведением. Гораздо больше, чем букв в его скомканных предложениях. И хоть внешне тот пытался сдержать яркую симптоматику, мужчина с того момента, как открылась дверь в его кабинет, почувствовал насыщенный железный, немного горьковатый запах свежей крови. И сделал пометку в голове, понимая, что у старого знакомого все стало совсем запущено, хотя по его нечеловеческим меркам с их последней встречи прошло не так много времени. — Вы же понимаете, что с вашим состоянием здоровья было очень опрометчиво прерывать лечение? Не мне вас судить и поучать, но нужно быть внимательнее к своему здоровью, — «если не хочешь попасть не в те руки», — добавил бы он, но решил опустить эту деталь. — Скажите, вас все так же мучает кашель? Боли в груди? Общая слабость, спутанность сознания? — стал он перечислять, сверяясь с медицинской картой, будто не выучил это наизусть еще тогда, когда симптомы были не такими сильными и изнурительными. На перечисление симптомов он лишь кивал, соглашаясь с каждым словом, и добавил: - Начались мигрени примерно полгода назад, сначала это были небольшие головные боли, но сейчас они могут длиться по несколько часов и даже сутки. Вы, как врач, можете понять меня, если скажу что из-за работы у меня не было возможности пройти даже мрт, - он тихо выдохнул. Эти боли создавали белый шум в голове и это послужило основной причиной, почему ему пришлось брать принудительный "отпуск": было тяжело следить за состоянием пациентов и помогать им. Зеленоволосый не мог смотреть даже в сторону врача: было тяжело выносить взгляд, скрывающейся под маской, до боли навевающий воспоминания. Почему опять он резко провалился мыслями в те хорошие времена? Ему было горько из-за того что контакты были потеряны. «Может стоит его найти и попрощаться?» - он прикусил нижнюю губу, действительно задавшись этим вопросом. За всю жизнь только Зандик смог скрасить его борьбу, а после произошедшего... Чжу настолько утонул в учебе, а потом и работе, чтобы забыться. Отдых? Нет, не слышали. Возможно, главная причина ухудшения - как раз отсутствие отдыха и дикое изнеможение. Дотторе и правда успел соскучиться. По этим змеиным глазам, по утонченным чертам лица и изгибам тела, по некогда пухловатыми щечкам, хотя и сейчас впалые щеки на лице мужчины были сплошным загляденьем вкупе с кругами под глазами. И непонятно. То ли вид больного и истощенного мужчины, который сейчас болтался буквально на волоске от смерти, заставлял в груди Доктора вспыхнуть чуждое ему чувство жалости и сострадания, то ли распалял интерес в разряде «сколько он еще протянет», заставлял наслаждаться чужими страданиями и собственным превосходством, когда тот сам отдает свою хрупкую жизнь в руки того, кого, казалось, он знал очень давно. На деле же многое скрывалось от человеческих глаз. Но как тогда, так и сейчас — это было необходимо. В один момент все пошло не по плану. Зеленоволосый мужчина не успел достать свой платок как залился сильным кашлем, прикрыв рукой рот. На перчатках начали отпечатываться сгустки крови из-за чего возникло отвращение и сильное чувство отчаяния. Возникло сильное отвращение к себе за слабость, за грязь, за все происходящее. Хотелось сбежать, сбросить грязную одежду и вымыться полностью, сдирая кожу вместе с липкой грязью. Ко всему прочему, в его мыслях возникало лицо старого друга. Он злился, ненавидел и в тоже время чувствовал дикое отчаяние. Сначала он думал что Зандик пропал и пытался найти, выйти на связь, но потом… ему сказали что он просто ушел. Забрал документы и ушел. Зачем тогда все это было? Те сладкие речи, то время проведенное вместе. Черт, они были одни против всего мира! А сейчас? Сейчас Бай Чжу не уверен что его друг вообще жив и здоров. Да, с годами он смирился, забыл и лишь сны наполненные воспоминаниями и не сказанными словами давали вспомнить обо всем. Пока в какой-то момент врач просто перестал спать, чтобы не видеть этого. Глаза округлились, опасно щелкнули челюсти, но ладонь у рта смогла скрыть хищный оскал. Что такое? Такое древнее жгучее чувство вмиг переворошило внутренний мир Дотторе с ног на голову. Ранее он перепробовал если не сотни, то тысячи людских жизней, их сладкой крови, каждую группу с различными вариантами резус-факторов и при разных обстоятельствах. Никогда не стеснялся брать то, что положено ему природой. И сейчас, давно научившийся сдерживать и контролировать свой голод вампир вдруг почувствовал сильнейшую жажду, словно питался все это время лишь умирающим скотом, как сраный вегетарианец, боящийся причинить малейший вред простому люду. Это оно. Это он. Еще в студенчестве при виде него было сложно сдержать свою натуру с самой первой встречи. Этот неуловимый человеком пленящий аромат... Хотелось вгрызться в тонкую шею и испить до последней капли, но он заботился, когда надо — обходил стороной, чем только сильнее разогревал интерес к своей персоне, защищал от посторонних хищников, когда Бай Чжу даже не подозревал — и не подозревает, — о существовании вампиров. Он не выдержал, не хотел причинить и толику боли и сбежал, как дворовая псина, поджав хвост. Старался вычеркнуть из памяти, но не смог. Не захотел. И теперь его объект вожделения сидит перед ним полностью беззащитный и беспомощный, кашляет своей проклятой кровью, растрачивая ее то на платки, то на некогда светлые перчатки. Аж раздражает. Такого только схватить и оберегать, укрывая от опасностей внешнего мира, либо же сразу прикончить одним лишь укусом, заставляя биться в предсмертных конвульсиях и избавляя от страданий их обоих. Он сделал глубокий вдох. Зря. Сдержанно подал пару бумажных платков, не выдавая лицом ни одной из той бури эмоций, что завертелась у него в голове. — И часто такое происходит? — спросил как бы невзначай. — Предыдущие диагнозы оказались неверны, потому и лечение не было эффективным, могло лишь на недолгое время ослабить симптомы и улучшить качество жизни, но мы имеем то, что имеем. Я уже предполагаю, от чего мы с вами будем лечиться, но необходимо будет сдать немалый перечень тестов и анализов, — он поспешно протянул список необходимых процедур, распределенных по дням и времени. Для ознакомления. — Пока что я услышал все, что мне нужно, можете ожидать за дверью. Вас проведут в отдельную палату и дадут все необходимое. До скорой встречи, — выпалил он как можно медленнее, чтобы не создавать впечатление, будто он того выгоняет, но так оно и было на самом деле: он не выносил. Задыхался. Нужно немного времени без него, чтобы прийти в себя. Зеленоволосый медленно кивнул, просто на автомате, даже не слушая что говорит Дотторе. После молча взял бумажку чистой перчаткой и медленно покинул кабинет. И почему Бай Чжу не подумал о том что ему придется выживать в больнице со своими страхами и одиночеством? Конечно, он никогда прежде не был один. Главный спутник всю его жизнь была Чан Хэн - белоснежная змея с красными глазами. Такими же, какие были у его друга… нет. Нужно забыть, отпустить. Все равно уже слишком поздно что либо менять. Медленно осев на скамью рядом с кабинетом, мужчина принялся жадно хватать ртом воздух, пока не услышал шаги работницы. В конце коридора показалась уже знакомая фигура — медсестра с волосами в пучок, вместо кипы бумаг теперь прижимающая к груди деревянный планшет с несколькими листами и бланками. Завидев нового пациента, она тут же направилась к нему и с улыбкой спросила: — Ну, как прошел прием? — она жестом пригласила того за собой и пошла к лифтам, удостоверившись, что мужчина следует за ней. — Не переживайте, господин Дотторе — один из лучших в своем роде, он обязательно вам поможет. Я провожу вас в палату и вы заполните форму для регистрации и согласия на оказание медицинской помощи. Пока что можете со всем ознакомиться, — она протянула мужчине планшет. Он был сам себе на уме, послушно шёл за девушкой, быстро пробегаясь глазами по бланку - все как обычно, в каждых больницах это согласие просто нужно для отчетности, оттого он не раздумывая подписал. По пути он встретил несколько врачей: очень бледных, почти с белоснежной кожей, прямо как у лечащего врача. Их манера ходить, тонкие пальцы и яркие глаза. Да, обычный человек при искусственном освещении скорее всего не заметит ничего необычного, но Бай Чжу не обычный человек. Его змеевидные глаза видят многое, а с годами практики стал видеть будто только больше. По пути также встретилось несколько пациентов и он только одним взглядом мог понять какая у них проблема: по внешнему виду, поведению и даже жестам рук. Довольно полезный навык для врача, особенно такого выдающегося. Лифт остановился на пятом этаже. Когда двери открылись, их встретил просторный светлый коридор с недавним ремонтом и растительностью, грамотно рассаженной по горшкам в углах помещения и подоконникам. Дальше следовали обособленные палаты по обеим сторонам, чередующиеся с какими-то процедурными и единственным общим санузлом. В одну из комнат, под номером 516, медсестра пропустила мужчину вперед и прикрыла за ними дверь. Скромно, но уютно. Широкое окно с распахнутыми шторками, у него стоит кровать, рядом тумбочка, куда можно было сложить вещи, а над ней кнопка для вызова мед персонала. У стены напротив стоит небольшой письменный столик, видимо, чтоб можно было себя чем-то занять — чтением или рисованием, а может, для ноутбука. Какая-то дверь слева от стола, видимо, вела в личную уборную. — Тут вы можете расположиться. Завтрак, обед и ужин развозят по палатам в соответствующее время по расписанию, за полдником или попить чаю можно спуститься в столовую на третьем этаже. Если есть какие-то вопросы — задавайте. Доктор навестит вас на вечернем обходе. Пройдя в небольшую палату, Бай Чжу поблагодарил медсестру и более внимательно осмотрелся. Запах хлорки и медикаментов был во всех больницах, но в палате больше всего ощущалась именно кристальная чистота. Зеленоволосый даже облегченно выдохнул, особенно когда увидел отдельную комнату с туалетом. Издалека не было видно, присутствует ли там душ, однако он молился на это. Очень тяжело будет если он все-таки только общий. Следующее что зацепило его взгляд: письменный стол с мягким стулом рядом. Отлично! Он сможет консультировать по лечению даже находясь здесь, а также проверять состояние своих пациентов. Будет на что отвлечься. Когда девушка пышных форм покинула комнату, Бай Чжу зашёл в ванную, и какое было его разочарование! Боль, отчаяние и лёгкая паника. Все эмоции будто разом нахлынули на него. Он быстро стянул с себя грязные перчатки и отправил в мусорку, сразу же подходя к раковине и начал мыть руки: долго, усердно. Его раны не успевали заживать, как появлялись новые, и не только на руках, но и по всему телу. Его одержимость чистотой была до безумия, а в моменты когда эмоции брали вверх хотелось полностью содрать с себя кожу. Дыхание участилось, паника охватывала мозг, а на глазах выступали слёзы. Не было сил плакать, хотя очень хотелось. Непонятно, сколько прошло времени перед тем как молодой мужчина смог успокоиться, но сейчас он был вновь в белых перчатках, а лицо расслабленно. Он достал свой ноутбук и открыл его, начиная вновь работать. Не думать, отвлечься. Вся его жизнь скоро рухнет окончательно и, пока этого не произошло, он хочет дать как можно больше наставлений своим коллегам и пациентам, которых пришлось покинуть столь внезапно. Кажется, он совсем забылся и даже не притронулся к еде, которая уже успела остыть. Резко зазвонил телефон, от чего лекарь даже вздрогнул, отвлекаясь от экрана ноутбука. Что-то проворчал и ответил на звонок - это был его сосед, который ухаживал за Чан Шэн. - Я рад, что все хорошо… - за пару часов змееглазый успел соскучится по своей маленькой спутнице и ему очень хотелось чтобы в этот трудный час она была с ним. - Не могу сказать, когда вернусь, - лживая, но в тоже время идеально отрепетированная улыбка, - здесь оказалось больше работы чем я ожидал. И спасибо большое что согласился приглядеть за Чан Шэн, я тебе по гроб жизни обязан, - фраза не была случайной, он прекрасно осознавал, что до этого момента осталось недолго. В худшем случае пару недель, в лучшем может год. Однако никто не узнает об этом, пока не случится страшное. - Мне нужно идти, сейчас начнётся обход, ты знаешь как много времени это занимает, особенно на новом месте. Созвонимся завтра. С этими последними словами он закончил разговор и положил трубку, после вновь заливаясь сильным кашлем. На этот раз спасательный платок оказался близко и удалось спасти свои перчатки - жаль не нервы. Выкинув очередной платок в мусорку, он прикрыл глаза и отключил ноутбук. Скоро к нему придут. *** После того, как зеленоволосый покинул кабинет, Дотторе какое-то время был сам не свой: тяжело было сдержать желание сорваться с места и ринуться за ним, словно какой-то инстинкт, тяжело было не обнажать клыки, способные разорвать человеческую плоть на кусочки, тяжело было дышать одним с ним воздухом, пропитанным запахом крови. — Док, все в порядке? — щелчок двери кабинета вырвал его из своей головы и вернул в реальность. Это медсестра уже вернулась, проводив его дорогого пациента. — Вы выглядите бледнее обычного... — переживала она. — Ничего. Должно быть, просто проголодался, — увильнул он, вставая из-за стола и разминая конечности. — Точно! Вы же пропустили завтрак, и обед уже закончился. Я оставлю заявку для вас в столовой, думаю, они не будут сильно ворчать и сделают исключение, — заботливо улыбнулась она и, не терпя возражений, бросилась на кухню, аккуратно прихлопнув за собой дверь. Дотторе неспешно выдохнул, стоило двери вновь закрыться, ладонью чуть задирая маску и потирая глаза: — Наивная девчонка. *** Вплоть до вечера оставшийся день прошел спокойно, без тех «приступов», потому, на обходе, мужчина долго оттягивал тот момент, когда нужно было пересечь порог 516 палаты, ведь он знал: будет непросто. Как для него, так и для пациента. — Думаю, вы знакомы с традициями большинства больниц, — с порога начал он в своей старой манере, ведь со студенчества, — а то и ранее, — он не мог натаскать себе привычку стучать в двери перед тем, как зайти, чем пугал и все еще пугает некоторых людей. — Процедуры начинаются в 7 утра, и так с перерывами в пару часов. Будем включать ваш организм в работу по полной. Как проходит адаптация? Из-за того что Бай Чжу ожидал прихода врача - он даже не вздрогнул, когда дверь палаты открылась. Он улыбнулся отрепетированной улыбкой. - Добрый вечер, Доктор. Да, вполне неплохо, - учитывая что большую часть времени мужчина просто провёл за своим ноутбуком. Почти как дома, можно было бы сказать, если не страх перед малейшими бактериями и грязью. Он хотел помыться, смыть с себя грязь дня, но сложнее всего было собраться с силами и пойти в общественный душ. Возможно получится обойтись без него и только раковиной, но вот волосы.. он так трепетно за ними ухаживает, что они похожи на настоящий шёлк: мягкие и гладкие, всегда аккуратные и послушные. Во времена студенчества он только начинал их отращивать и из-за этого подвергался насмешкам, но сейчас эта зелёная макушка была ходячей надеждой для многих людей. В мусорке рядом покоилось несколько окровавленных платков, а сам мужчина кажется выглядел бледнее обычного. Снова переработка, бессонница и отсутствие аппетита только усугубляли состояние с каждым часом. А ведь этот человек ранее с ярким запалом рассказывал о поиске бессмертия в одни из множества вечером проведёнными с Зандиком. Он говорил, что никогда не отступит и будет бороться до конца, а что сейчас? Сейчас он больше похож на приговорённого к смертной казни, который давно смирился со своей участью. Да и от прежних искр в глазах не осталось ни следа, взгляд был потухшим и безжизненным, и даже самая отрепетированная улыбка не оживляла лицо. Хотя многие не придавали этому значения, принимая все за чистую монету. - Я хотел спросить, здесь только общий душ? - он знал ответ на этот вопрос, но не хотел верить. В очень редких случаях палаты были полностью оборудованы, да и далеко не в каждой больнице. Ему просто было необходимо услышать это. За все это время у зеленоволосого перевёлся дух и он смог более внимательно осмотреть своего врача, его взгляд зацепило статное тело, а белая рубашка изящно подчеркивало мышцы, красиво обрамляя ключицы, а руки.. длинные пальцы, слегка выступающее вены.. это сводило с ума. Так он смотрел только на одного человека в своей жизни и почему-то с каждой секундой Дотторе все больше походил на его первую любовь, хотя стоит отметить, что он долго её отрицал. Особенно к тому, кто его предал и сбежал. Стало не по себе, пришлось отвернуться. Нельзя же так нагло пялиться на людей в конце концов! Хотя в студенческое время делать это будто было легче, лекарь помнит как забавляли Зандика его горящие щеки от каждой уместной и не очень шутки на эту тему. Да почему мысли о нем преследуют Бай Чжу?! Это начинало раздражать, казалось, что он только отпустил всю ситуацию и вот оно опять. Как избавиться от этого чувства и мыслей? Как перестать воспоминать и удалить этого человека из своей жизни раз и навсегда? В груди неприятно заныло от нахлынувших чувств, но мускул на лице ни разу не дернул. Мужчина лишь тихо выдохнул. Дотторе внимательно оглядел своего пациента, его рабочее место и поморщил нос, но не из-за отвращения — скорее, из-за заманчивого аромата, никак не соответствующего ситуации, в которой находился мужчина. Несмотря на все соблазны, Доктору удавалось умело собраться с мыслями и силами, и его на самом деле не радовало нынешнее состояние пациента. Нужно было что-то предпринять уже сейчас, чтобы не дать этой тусклой жизни совсем угаснуть. — Душ?.. — он на секунду задумался. — Да, для пациентов предоставлен общий душ, оборудованный всеми удобствами. Он находится рядом с рекреацией, там подписано, разве что... Вас такой вариант не устраивает? — он вскинул бровь, понимая, с чем это может быть связано. Бай Чжу лишь тихо вздохнул, прикусывая губу, кивая своим мыслям. — В любом случае, через час будет отбой, нам нужно будет перед сном установить вам капельницу, поэтому пройдемте за мной. А это, — убедившись, что на экране ноутбука сейчас не происходит ничего важного, требующего внимания Бай Чжу, он надавил пальцами на крышку устройства, закрывая его, оказавшись опасно близко к мужчине, от Доктора повеяло запахом медикаментов и антисептика, перебивающий его истинный дух. Дух же Бай Чжу перехватило когда Дотторе подошёл очень близко, в тусклом свете исходящего из-за двери тяжело было что-то разглядеть что либо, но он будто всем нутром почувствовал исходящий холод от кожи собеседника. Глубоко вдохнул столь привычный аромат медикаментов, антисептика и.. чего то ещё. Столь неуловимого, но столь знакомого, только запах был настолько лёгкий и мимолетный что понять чем именно пахнет - не возможно. — Нужно будет ограничить в использовании, чтобы не усугублять состояние. Вам необходимо больше отдыхать, — Доктор выдавил настойчивую улыбку, после чего отошел к двери, возвращая зеленоволосого в реальность. Лекарь прекрасно знал что тратит много сил и времени на работу, но.. он не может. Просто не может расслабиться, ему это не свойственно да и, говоря откровенно, он страшиться мыслей которые его посещают в моменты одиночества и полной тишины. Страх, отчаяние, воспоминание. Все смешивается в одну невообразимую кучу, сжимает сердце и сдавливает виски, заставляя прижимать колени к себе, прятаться от всего мира и мыслей. А они все преследуют, ищут подходящего момента чтобы напомнить… ну уж нет, может Бай Чжу и хватит на какое-то время, но точно ненадолго. Хоть он и постарается сделать все возможное, но нет никаких гарантий что не сорвётся. Лекарь же пах по большей части разными травами и особенно выделялась мята - он много времени мог проводить за изучением растений, выращиванием и уходом за ними. Довольно странное хобби для того, кто не переносит хоть какую-то грязь, но, пожалуй, это единственный спасательный трос который удерживал Бай Чжу от полного безумия и заставлял себя чувствовать живым. За окном уже почти стемнело, поэтому сейчас единственным источником света была открытая дверь, откуда доносилось коридорное освещение — Бай Чжу даже забыл включить свет, засидевшись за своими делами. — Если нет аппетита, я скажу это убрать, но завтра вам определенно нельзя будет пропускать завтрак, — Дотторе указал на поднос, к еде на котором будто ни разу не притронулись. - Хорошо, спасибо, - на сообразную заботу об аппетите мужчина вновь улыбнулся, отгоняя от себя наваждения и следуя за доктором. По пути вновь осматривая больницу и подмечая где-то отличия, а где-то сходства с его местом работы. Пока они шли до нужного кабинета, в мыслях зеленоволосого бушевал океан мыслей и чувств, столько всего что будь это обычный человек, то давно бы не выдержал. Но Бай Чжу не обычный человек. Все из-за его некоторых особенностей тела. «Почему они так похожи?», - этот вопрос мучал лекаря больше всего, его это беспокоило и он боялся что окажется прав. А если нет, то.. почему Зандик не подал виду? Или может он уже забыл все то время, которые Бай Чжу хранит в уголках своего сердца до сих пор? От этих мыслей стало тошно, к горлу подступил ком, который шумно сглотнули. «Нет, этого не может быть. Он забрал документы, ушёл, он же не.. черт». От эмоций и мыслей стало слишком дурно, не хватать воздуха, сердце бешеней застучало, но виду постарался не подавать. Не сейчас. Не на виду у всех. Дотторе чувствовал малейшие перемены в настроении мужчины, все его мысли и чувства были как на раскрытой ладони, как и у большинства других людей, и иногда ему просто хотелось отключить эту способность — читать других, как ему вздумается. Но от этого было тяжело отказаться. Как наркотик. Словно без рук. Нужно было знать все и про все, чтобы держать ситуацию под контролем. «Глупый», — мимолетно подумал он, ухмыляясь своим мыслям, и завел мужчину в процедурный кабинет недалеко от его палаты. Он ощущал, как сильно колотится чужое сердце, и сейчас как никогда хотелось его приглушить: либо успокоить, либо вырвать к чертям собачьим. Второй вариант казался куда более адекватным, когда как первый воспринимался как что-то невозможное и бесконечно далекое. — Ваша болезнь не передается ни воздушно-капельным путем, ни через физический контакт, так что в свободное от процедур время вы можете присоединяться к другим пациентам с этого и нижнего этажа, если в этом есть потребность. Но ниже не спускайтесь, — предупредил он, жестом указывая на стул рядом с металлическим столиком, а сам распаковал запечатанные стерильные инструменты в виде иглы-бабочки, спиртовых салфеток и прочих необходимых вещей. — Позвольте? — натянув одноразовые перчатки, он сел напротив и протянул руку. Пройдя в процедурный возникло ощущение страха. Бай Чжу впервые покажет то, что не показывал никому. Почти никому. Тихо выдохнув, мужчина кивнул и послушно сел на стул, прикусив губу до нескольких капель крови. Особенности слишком тонкой кожи и низкого болевого порога, однако почувствовав металлический прикус быстро облизнул губы и улыбнулся как ни в чем не бывало. Закатав рукава рубашки взору могли открыться истерзанные участки кожи, которые очень агрессивно, в моментах отчаяния просто сдирали, не в силах вынести этого вида. Бай Чжу понимал что его могут отругать за это, попросить так не делать, но это стало привычным делом. Только малейшее раздражение начинало появляться на коже как она становилась дико отвлекающей. Протянув освобождённый руку мужчина стал трепетно ждать, пока поставят иглу и что-нибудь скажут. Пожалуй в такой атмосфере тишина была главным врагом. Будто специально, доктор растягивал это молчание, видя, как тишина действует на нервы больному. В глаза бросились повреждения кожного покрова и сильное раздражение в расчесанных местах. Он молча провел процедуру, бережно ощупывая предплечье, и вскоре на сгибе локтя была аккуратно установлена игла, закрепленная пластырями. — Впрочем, уже сейчас могу сказать точный диагноз, но торопиться не буду, — он как бы невзначай провел большим пальцем по истерзанной коже с небольшим нажимом, ожидая реакцию, и тут ему в голову пришла идея, как облегчить ситуацию с такой противной симптоматикой как раздраженная кожа. — Раз уж мы здесь, попрошу вас раздеться до нижнего белья. Уколы, надеюсь, у вас, как врача, не вызывают такого панического страха, как у большинства людей. Из-за нажима стало некомфортно, больно и эта боль разлилась по всему телу по нервной системе. Да, в моментах срыва он не чувствует эту боль, только кровь что смывается водой в канализацию говорит о том что это не правильно. Хотя какая к чёрту правильность? Он всю жизнь мучается от непонятно чего и только недавно появились яркие симптому элеазара, хотя до ближайшего времени на этого не было намёка. В полное возможно, что он поймал ее уже в процессе из-за слишком ослабленного организма. Судить тяжело, особенно сейчас. Дотторе поднялся и отошел к шкафчикам в углу кабинета. В холодном свете люминесцентных ламп кожа доктора казалась почти прозрачной, хрустальной, особенно это стало видно, когда тот закатил рукава белоснежного, почти как он сам, халата. Было в этом что-то пугающее и неестественное, помимо самого искусственного света. Бай Чжу замер на время, он не любил раздеваться на людях и тем более хоть какие-то прикосновения. Даже сейчас ему неимоверно сложно было пережить касания доктора, хотя они были необходимы. Однако, он кивнул и стал послушно раздеваться. Аккуратно, чтобы не задеть иглу с пластырем. Отчего то было дико стыдно и, хотя глаз врача он не видел, он будто ощущал как тот сверлит взглядом следя за каждым движением пациента от этого становилось ещё более дискомфортно. Куда деваться с другой стороны? Однако, янтарные глаза также наблюдали за врачом, сначала он не придал значения бледной коже, но сейчас.. он выглядит прямо как листок чистой бумаги, это пугало, но ещё большее восхищало и завораживало. На белой коже не было ни одного изъяна, ни одной морщинки или родинки. Как будто он сошёл откуда-то свыше, был не от мира сего. Такой.. притягательный. Стоп, Бай Чжу, о чем ты думаешь? Никогда его сердце так сильно не трепетало при виде человека, а единственное исключение просто покинуло его. Да сколько можно? Мужчина отругал себя за подобные мысли, но виду не подал. Дотторе ловил каждый неосторожный взгляд в свою сторону, но никак не реагировал, давая тому возможность разглядеть себя как следует. Догадается ли?.. Пока вряд ли. Что ж, это еще больше забавляло его со стороны своего старого приятеля. Эти скитания и мучения в догадках приносили ему странное удовольствие. Его так заворожило наблюдать за мужчиной, что он не сразу осознал вопрос. - Какой препарат вы хотите использовать? - чисто научный интерес как врача, только по названию он уже может определить какой эффект воздействия будет и предположить получиться ли в целом. — А, что-то вроде местной анестезии с восстанавливающим эффектом. Я введу лекарство подкожно в пораженных местах, это избавит от зуда и боли и остановит распространение болезни. Но, — он сделал небольшую паузу, закончив набирать препарат в шприц, — это возымеет лишь временный эффект, а надолго ли его хватит — индивидуально. Лучше сразу сообщите, как только признаки болезни начнут снова прогрессировать. Это даст нам возможность минимизировать дискомфорт во время лечения, а это и мне, и вам на руку. Чтобы вы себя больше не калечили, — неодобрительно сказал он, порицая чужие действия, и усадил того на кушетку, рассматривая и осторожно ощупывая пораженные участки, замечая, как дергается и пытается это скрыть его подопечный. Приятный баритон врача завораживал и успокаивал одновременно. Бай Чжу стало легче от слов, от того какое действие возымеет припарат. Может это действительно избавит от ощущения и желания содрать с себя грязь, но говорить пока рано. Нужно пережить прикосновения врача. Хотя тот и был в медицинских перчатках, легче от этого не становилось. Он пугался каждого прикосновения, вздрагивал даже от случайных ощущений, прикусывал губу своими небольшими, змеиными, клыками, отчего повреждался кровный покров и вновь ощущался запах и лёгкий привкус железа во рту. Но сейчас сделать ничего не мог, раз решился - нужно идти до конца, даже если это будет трудно. Только.. ради чего? Ответа на этот вопрос мужчина пока не знал, вполне вероятно что ответ придёт сам совсем скоро. Янтарные глаза даже не смотрели в сторону укола и врача соответственно. Он вновь ощутил себя ребёнком которого отчитывают за плохое поведение. Только подумать! Взрослый мужчина, а стыдится как ребёнок. Даже щеки слегка покраснели. Хотя.. не только от этого. Доктор осторожно вводил лекарство, легким движением пальцев с ваткой растирая его под кожей. Встав перед ним и желая обработать остальные места, он навис над мужчиной, оказываясь в доступном ему диапазоне, и это обернулось ошибкой. Поначалу — кровь на губах пациента. Слишком близко для его чутких рецепторов. Дотторе нервно сглотнул, но не подал виду. Бай Чжу вновь ощутил тот самый аромат, который пробудил отдаленные участки мозга с закрытыми воспоминаниями. Сколько можно? Почему именно на смертном одре его преследовал никто иной, а Зандик? И этот запах.. эти волосы, глаза… минуту. Последнее что подтвердило его предположения - как раз запах. Он никогда не встречал этот аромат кроме одного человека. Не успел мужчина сообразить, как руки потянулись к маске, наглым образом снимая ее и оголяя остальную часть лица. Он не прикоснулся ни к коже, ни к волосам, только к угловатой маске, совсем по забыв о своей фобии на эти несколько секунд. Дотторе не успел опомниться, как взору полностью открылись кроваво-красные глаза, как два рубина, и скрытая до этого часть лица. Он успел множество раз подумать, как именно произойдет их «знакомство», но чтобы так — быстро и дерзко, — вариант настиг его впервые. - Зандик?… - эмоции смешались в ещё более непонятный ком в горле. Было ещё более страшно, неприятно, горестно и злостно. Он не знал что думать и что делать. Неужели его старый близкий друг позабыл то что было между ними? Или.. Пазл начал складываться. Когда Бай Чжу выбирал врача, то просто решил попытать удачу когда записался к «доктору Дотторе», у которого запись была не менее плотной чем у лекаря. Зеленоволосый даже не надеялся что его примут, но тут «внезапно» освободилось окошко на ближайшее время. Сначала Бай Чжу подумал что Архонты благосклонны к нему, а сейчас.. все это походило на какой-то очень глупый розыгрыш. Лицо доктора ни капли не изменилось с момента их последней встречи. Будто они безмолвно распрощались только вчера, хотя столько лет прошло. — Да, Бай? — он нацепил дежурную улыбку, не особенно зная, как теперь реагировать. Это он не продумал. Лишь пока тот был в ступоре, он отложил шприц, не сводя взгляд, и коснулся его ладони, осторожно перенимая маску в свои руки и желая не сорваться прямо сейчас, чтобы не слизнуть эту трижды проклятую каплю крови, выступившую на его губах. Сердце ёкнуло от собственного имени из уст старого друга. Они были так близко… черт. Вся ситуация была похожа на глупую комедию которую крутят по телевизору и он почувствовал себя преданным ещё сильнее чем раньше. Аккуратные черты, четкие скулы, прекрасные рубиновые глаза… внутри все сжалось от накопившейся чувств и было ощущение что лекарь не выдержит. Хотя единственное что он смог произнести, даже не подумав было: - Почему?.. Одно слово, но оно выражало столько вопросов. Почему он тогда ушёл? Почему не брал трубки? Почему бросил его? Почему не сказал что это он, когда Бай только зашёл в кабинет? Почему? Почему? Почему? Он скучал, настолько сильно, что какое-то время был в жуткой апатии, не ел, не разговаривал, он ведь думал что с ним произошло что-то плохое! А Зандик жив, здоров, все в такой же прекрасной форме стоял перед ним. Настолько близко что они ощущали дыхание друг друга. Брови лекаря нахмурились, а на лбу появилась маленькая складка. Он злился. И кажется очень-очень сильно. И злость была сильнее чем другие эмоции, которые кипели внутри этого маленького и хрупкого тела. Мысли сменялись одной за другой. Правильно говорят «от любви до ненависти один шаг» или как-то так, сейчас это значения не имело. Бай Чжу хотел уйти, но Доктор находился в таком положении напротив что просто так сделать это не получится. Придётся касаться, а сейчас этого меньше всего хотелось. Он ощутил сильную грязь, неприятное покалывающее ощущение в зоне где ставили укол и касался голубоволосый. Это было связано с отвращением. Только к себе или Зандику - пока было не понятно. Визуально нельзя было сказать, что в этот момент чувствовал Дотторе. По лицу так и не скажешь, ведь единственное, что оно выражало — легкое удивление, отражающееся в хищных глазах. Он видел все мысли, ощущал каждую перемену в настроении и чувствах, сменяющихся от грусти, тоски, до радости, ненависти... Список можно было продолжать, но слов бы не хватило, чтобы отразить весь спектр чужих эмоций. Больно не было, было лишь желание заткнуть, разорвать в клочья, лишь бы не видеть этих разочарованных пленящих глаз, источающих глубокую обиду. — Не задавай глупых вопросов, Бай Чжу, — официально выразился он, будто отдаляя, отрезая от себя еще больше, а при попытке сказать что-то большее или что-либо сделать — схватил за нижнюю челюсть, большим пальцем грубо с нажимом проводя по губам и выпуская новую струйку крови из незаживших ранок. Другой рукой — как подстраховка, — сжал чужое плечо, не давая подняться, и бесцеремонно впился в чужие губы. Сердце пропустило удар. Будто снова живое, как несколько веков тому назад. Волнение, предвкушение и полный контроль. Он жадно питался им, грязно и мокро, бессовестно, но было мало Бай Чжу, было мало его крови, потому он задел клыками нижнюю губу, пуская еще и не давая путей к сопротивлению. Азарт захватил его разум, оставляя жертве лишь возможность скулить и подчиняться. Хотелось сказать что-то ещё, возмутиться, злиться и в тоже время притянуть этого засранца к себе. Однако поток мыслей резко прервался внезапным поцелуем. То, чего не мог ожидать Бай Чжу так именно это. Просто застыв в ступоре он был хрупкой куклой в руках кукловода что безжалостно терзал чужие губы. Прошло, наверно, несколько секунд перед тем как зеленоволосый сообразил что происходит и постарался оттолкнуть от себя столь желанные годами губы.. нет, не сейчас, не при таких обстоятельствах. Он слишком слаб чтобы предпринять хоть что-нибудь, сначала пытался оттолкнуть, закрывал рот, отворачивался, однако все это походило на попытки рыбы добраться до водоема из рук рыбака. Выглядело жалко. Что-то промычал в губы напротив, надеясь что это хоть как-то поможет, хотя каждой частичкой своего тела Бай Чжу ощущал исходящее безумство. Все эмоции смешались в что-то невообразимое, странное, тягучие. Пришлось хитрить. Молодой мужчина внезапно и резко укусил чужой язык что ворвался к нему как к себе домой не давая даже нормально вздохнуть - а воздуха как раз не хватало, будто Дотторе и вовсе он не нужен. Подобная попытка схитрить только сильнее раззадорила вампира, и хоть он слегка дернулся от неожиданной боли, та пришлась ему только по вкусу, и он только настырнее сжал чужие челюсти, заставляя приоткрыть рот без возможности вновь допустить подобную шалость. Удерживать того одной рукой становилось все более неудобно, поэтому он навалился всем весом на мужчину, подминая под себя оголенное беззащитное тело на кушетке, прижимая всем телом в чуть скрипучую кожаную поверхность. Жажда становилась все ярче, ощутимее, фигурально разрывая его изнутри, как бомбу с замедленным действием, и в следующий миг он схватил того за волосы, оттягивая и запрокидывая чужую голову, открывая больше пространства для хрупкой шеи. С губ он резко, словно голодал все это время, переместился на нее и лишь прикусил, но не проткнул, и в один момент в голове что-то щелкнуло. Нельзя. Рано. Сбитое дыхание ощущалось на судорожно пульсирующей артерии, клыки различимо впивались в поверхность тонкой кожи, но он не мог. «Попасть в капкан» - теперь Бай Чжу знал точно олицетворение этого словосочетания и, стоит отметить, данная перспектива ему не нравилась. От Доктора исходила яркая угроза, это ощущалось каждым миллиметром тело, в каждой напряженной мышце и страхе, перемешанным со злостью и бессилием. Нельзя. Нельзя умереть так глупо. Из-за чужого веса дышать стало тяжелее, дыхание перехватывало и было ощущение наступающего кашля. Однако лекарь держался, он старался не подавать лишних звуков и зажмурился от боли, когда волосы натянули, а челюсти почти прокусили артерию. Он чувствовал, знал что ему дёрнется то это может быть концом. Или.. Почему Зандик остановился? Плевать, возможно это его шанс. Шанс оттолкнуть замершего мужчину и побежать к выходу, может его защитят уже от обезумевшего Доктора? Стало тяжело. Не физически, но морально. Стало тяжело выносить это, будто не Дотторе устраивает своему старому другу игру жизни и смерти, а тот ему. Своим пленительным страхом, исходящим из каждого миллиметра его тела, своей кровью, телом и давно позабытой любовью, теплыми чувствами. Он знал, что где-то внутри это все еще оставалось, и оттого становилось только больнее. «Только поэтому — снова», — рассудил он про себя, а после опомнился от малейшего шороха под собой и пресек попытку вырваться, предплечьем слегка надавив на шею и ладонью зафиксировав лицо. Надежда угасла с легким движением друга. Лекарь чувствовал что остался наедине со своей погибельные и любовью в одном лице. Хотелось вырываться, потратить последние силы на то чтобы выбраться, но он молчал. Лишь сбитое дыхание и быстрое сердцебиение выдавало его. Глаза в глаза. Гнилая кровь и золотистый янтарь. Такой чистый, невинный... Спустя несколько секунд он заговорил: — Забудем об этом. Это будет легко, — но слова давались ему сложно, — потому что не впервые. Да ведь, Бай Чжу? — он криво улыбнулся, чувствуя, как обмякает тело под ним, как мужчина медленно теряет рассудок и становится покладистым, послушным, как тесто первого сорта, способное принять любую форму в умелых руках. — Уколы я вам поставил, и сейчас вы, кажется, словили одну из побочек, чувствуется легкое головокружение и слабость, да? Должно быть улучшение уже на следующий день. Вам нужно выспаться, не буду беспокоить. Спите крепко и набирайтесь сил, господин Бай Чжу. - Что ты… - не успел выговорить мужчина как почувствовал резкую и сильную слабость. В голове промелькнуло лишь короткое «Это конец?», но тут же потерял нить собственных суждений и чувств. Пока Дотторе говорил - змеевидный медленно кивнул, проваливаясь в забвенный сон, о существовании которого забыл. На этих словах он пронаблюдал, как плавно опускаются чужие веки, слегка подрагивают ресницы. Доктор отстранился, поправил одежду и накинул на мужчину больничную рубашку, а после этого подхватил того на руки и унес в палату. И, хотя тот спал, тело пациента будто чувствовало кто  его несёт и прижался ближе.