Часть 1
27 июня 2023 г. в 23:24
Когда Рикки заходит в гримерку, первым, что он чувствует, оказывается запах подпаленных утюжком чужих волос и химозно-приторный аромат разлитого кем-то энергетика. Видимо, стоит внимательнее смотреть под ноги, чтобы не вляпаться случайно в липкую жидкость. Почти все участники группы были уже практически готовы — кто-то разбирался с оборудованием, кто-то уже собрался и просто залипал в телефон в ожидании, когда им скажут, что уже можно начинать. В общем-то, не готов был только сам Олсон, но на это была причина — Крис обещал накрасить его, как соберется сам. Такой себе «обряд инициации» по случаю того, что сегодня Рикки впервые выйдет на сцену вместе с ними.
Моушнлесс уламывал его на это с того самого момента, как Олсон прилетел из Сиэтла — ему было любопытно посмотреть на то, как парень, который до этого максимум слегка подводил глаза черным карандашом, будет выглядеть, если накрасить его ярче. Наверняка куда лучше, чем он сам — Черулли был просто уверен в этом. По правде, он и так считал Рикки самым красивым парнем в этой комнате, в Скрантоне, а может, и во всей Америке. Но небольшая смена имиджа на один вечер хуже точно не сделает — возможно, даже наоборот.
И Рикки совсем не был против. Первый концерт в составе новой группы в любом случае заставлял его переживать слишком сильно, чтобы запариваться сейчас еще и над своим внешним видом. Вне зависимости от того, сколько раз парни репетировали перед этим, новый басист боялся на оправдать чужих ожиданий, которые все еще казались ему несколько завышенными даже при том, что у них пока что не было такой уж большой фанбазы. Хотя переключиться с обычной гитары на бас оказалось не так сложно, как Хоррор предполагал изначально, он понимал, что нормально играет на нем от силы пару месяцев, и все еще путается в некоторых партиях, которые он изначально разбирал на гитаре.
— Извини, если выйдет криво, я не так часто крашу других людей… — Крис до сих пор не был уверен в том, что эта идея была хорошей, но причиной тому было не совсем то, что его навыки в макияже в принципе было сложно назвать хорошими — раз уж Олсон согласился, зная, что парень обычно делает на собственном лице, значит, его все устраивает. Просто совсем скоро тот, от кого у Черулли напрочь сносит крышу, окажется в совсем уж опасной близости от него. Но, в то же время, Рикки было необходимо хоть как-то отвлечь от самокопания на тему его способностей к музыке.
Почему-то в присутствии друг друга парни вновь ощущали себя не то неловкими подростками, не то персонажами идиотского ром-кома — даже при том, что им уже доводилось спать в одной кровати, и невинными поцелуями перед этим дело почти ни разу не ограничивалось. Разница была лишь в том, что Рикки эту неловкость, перемешанную с влечением в равной пропорции, скрывал немного лучше, чем Крис. Неизвестно, каких усилий ему это стоило, но здравый смысл и нежелание позориться перед остальными участниками группы пока что побеждали.
— Расслабься. Я доверяю тебе в этом плане куда больше, чем самому себе. — Рикки падает на потертый, явно повидавший многое, диван, стараясь устроиться так, чтобы Крис, наклонившись над ним, не заслонял собой свет желтоватой лампы, освещавшей гримерку — тесноватую для всех шести человек, конечно, но выбирать в их ситуации особо не приходилось. Насчет доверия к способностям Черулли он, к слову, не солгал — на фоне того, что считал своим максимумом Рикки, он действительно умел несколько больше. По крайней мере, он не боялся использовать что-то помимо карандаша для глаз.
— Смотрите-ка, кто-то стал знаменитым раньше нас всех. Даже персональным визажистом обзавелся. — появившийся в дверном проеме Райан просто не мог оставить без комментариев картину, свидетелем которой он стал — Крис с крайне сосредоточенным видом раскладывает на диване рядом с Олсоном все необходимое — тушь, карандаши, тени, несколько кистей и ватные палочки — на всякий случай, чтобы подправить, если что-то выйдет совсем уж криво.
— Иди ты! — отозвался Черулли, не отвлекаясь от своего занятия. Они общались достаточно долго, чтобы он понимал, что за этими подколами никогда не скрывалось желания всерьез задеть его, но в данный момент это определенно сбивало настрой. Все внимание Криса было сконцентрировано лишь на парне, который сидел сейчас перед ним, внимательно наблюдая за его действиями.
— Я помню, как кто-то пытался убедить меня в том, что если я приду в группу, то все внимание фанаток будет моим… Будет обидно, если я не оправдаю таких высоких ожидании. — Рикки с хитрой ухмылкой взглянул на Криса, припоминая ему диалог, который произошел еще когда тот только уговаривал его заменить прошлого басиста, который внезапно решил, что не готов уделять проекту так много времени. И ведь Олсон тогда согласился, практически не раздумывая — ему было необходимо срочно изменить что-то в своей жизни, и предложение приехать на другой конец страны играть на басу тогда показалось ему замечательным шансом сделать это. Хотя, парень не был уверен, что согласился бы на это с такой же легкостью, если бы ему это предложил кто-то кроме Криса. Он совсем не отрицал наличие… куда более личного интереса к вокалисту.
— Хватит болтать, мы так ничего не успеем. — Крис цокнул языком, явно смущенный тем, что Рикки не только запомнил эти его слова, но и озвучил их прямо сейчас. Впрочем, не то, чтобы он успел изменить свое мнение на этот счет с того момента, как произошел тот разговор. Скорее убедился в его правдивости еще сильнее.
— Ладно, ладно… — Олсон все же откинулся на спинку кресла, отчего та противно скрипнула под его весом, и приподнял голову, позволяя Крису рассмотреть его чуть лучше — насколько это было возможно при таком освещении. Дальше ему оставалось только сидеть ровно и действовать в соответствии с инструкциями Моушнлесса — повернуть голову, открыть глаза, посмотреть наверх, посмотреть в сторону, закрыть их обратно. Казалось бы, абсолютно ничего сложного, но почему-то Олсону было тяжело усидеть на месте. И это было совсем не из-за того, что он нервничал перед предстоящим концертом. Все его ощущения будто бы обострились раз в десять за последние пару минут — он чувствовал сосредоточенный взгляд парня, нависавшего над ним, тепло его дыхания на своей коже… Он был слишком близко, чтобы Рикки мог думать хоть о чем-то связном.
В свою очередь, Крис делал все возможное, чтобы сконцентрироваться на том, что он задумал — в конце концов, он все еще не хотел облажаться перед Рикки. Он уже успел забыть о том, что каждый раз, когда он пытается накрасить другого человека, у него начинают предательски дрожать руки, поэтому сейчас он изо всех сил старался не заехать Олсону в глаз карандашом, который уже успел затупиться — впрочем, это было не так уж и важно, учитывая, что после этого его предстояло размазать по всему верхнему веку и немного под глазом. Сделал он это, разумеется, пальцами — Черулли был уверен, что кисть не даст такого же результата. Чего бы он ни пытался этим добиться.
Повторив все те же манипуляции с другим глазом, Крис немного отстранился, чтобы взять тени и кисть. Кажется, небольшая палетка на четыре цвета, которую он только что поднял с дивана, была одним из первых предметов косметики, которые Крис купил на свои деньги, — и, несмотря на ее побитый вид, ей все еще вполне можно было пользоваться. Нельзя было сказать, что он в принципе мог позволить себе тратиться на такие вещи слишком часто или слишком много.
— Закрой глаза. Сейчас может быть немного щекотно. — вполголоса говорит вокалист, что заставляет юношу, сидящего под ним, слегка вздрогнуть от неожиданности. Он не оставляет этого без внимания, но и никак не комментирует — ему не хотелось делать эту ситуацию еще более неловкой для них обоих. Тем более, что самому Крису с каждой минутой становилось все тяжелее фокусироваться на том, что он делал — ему не давало покоя то, насколько уязвимым Рикки выглядел в таком положении. Он доверял Черулли так, как, скорее всего, не доверял больше никому в этом мире, в чем сам как-то признался во время одного из множества их ночных разговоров, и то, что он согласился на эту дурацкую затею, было лишь самым маленьким проявлением этого факта.
И Олсон снова делает так, как ему говорит Крис. Параллельно с этим он пытается отвлечься от того, что творится в его голове, хотя бы на то, чтобы представить, как он будет выглядеть с косметикой на лице — наверняка это будет лучше того, что Рикки обычно делает сам, полуосознанно подражая музыкантам из клипов HIM и AFI, на которых он так хотел быть похожим еще с подростковых лет. Было что-то парадоксально-забавное в том, что он с таким интересом рассматривал этих мужчин в клипах и на видео с концертов еще лет в четырнадцать-шестнадцать, искал группы скорее по тому, насколько их участники соответствовали его представлениям прекрасного, чем, собственно, по звучанию их музыки, но о собственной ориентации он впервые всерьез задумался лишь тогда, когда познакомился с парнем из Скрантона через MySpace. И эти мысли лишь усугубились, когда Олсон любезно согласился пустить всю его группу к себе домой переночевать, когда их кинули с жильем перед концертом в Сиэтле.
Что ж, сейчас размышлять о таком уже не приходилось — все и так было более чем очевидно по тому, как Рикки смущался от самого осознания того, насколько близко к нему сейчас был вокалист. Что он тратит то время, за которое сам мог бы подготовиться к выступлению лучше, на то, чтобы помочь ему справиться с волнением — совершенно нормальным для такой ситуации чувством, на которое так-то можно было и не обращать большого внимания. Внезапно в голове Хоррора всплывает мысль, которую так и тянуло озвучить прямо здесь и сейчас. И он не стал сопротивляться этому желанию, несмотря на то, сколько человек, помимо самого Криса, потенциально могли бы это услышать.
— Как называется ориентация, когда тебе не интересен никто, кроме одного конкретного человека? — Рикки спрашивает, заглядывая в чужие глаза, отчего Черулли замирает на пару секунд, чтобы обдумать услышанное. Даже при не самом лучшем освещении было заметно, как его щеки заливаются краской. Басисту определенно нравится такая реакция.
— Не думаю, что это настолько частое явление, чтобы у него было свое название… Но ты можешь придумать его сам. — Крис отвечает, безуспешно пытаясь сдержать дурацкую улыбку. Он слишком хорошо понимал, о чем говорит парень, о чем свидетельствовало то, как быстро сейчас билось его сердце от одного пристального взгляда голубых глаз и тихого голоса — казалось, что еще немного, и оно выскочит через горло. Прямо в руки к Олсону. Любопытное было бы зрелище, конечно.
— В таком случае, ты будешь первым, кто его узнает. — Рикки не сдерживает тихий смешок, наблюдая за тем, как Крис делает шаг назад и придирчиво рассматривает свою работу, а затем наклоняется к нему еще раз, что-то подправляет кистью, настоящий цвет ворса которой уже невозможно было различить из-за намертво въевшихся в него черных теней, и отходит снова.
— Все, можешь смотреть, красавчик. — Моушнлесс ухмыляется, давая Рикки пройти к большому зеркалу, висевшему на противоположной стене. На удивление, его все еще вполне успешно можно было использовать по назначению, хоть его поверхность и была частично покрыта надписями и стикерами, оставленными музыкантами, которые были в этом клубе до них. Привычное дело для таких мест, в общем-то. — Сказал же, что тебе такое идет даже больше, чем мне.
— Ты мне льстишь… Осторожнее с таким, я ведь могу и привыкнуть. — отозвался Олсон, поднимаясь с места и потягиваясь — все же сидеть в одном положении так долго оказалось не особо удобно. Особенно когда деревянная часть спинки дивана упирается тебе в шею. Но ради такого Рикки был бы готов терпеть это еще столько же, если Крису потребовалось бы больше времени. Приблизившись к зеркалу и слегка наклонившись, басист принялся с любопытством разглядывать свое отражение — и ему явно нравилось то, что он видел. Он поймал себя на мысли, что выглядит почти как парни в тех клипах, которые ему так нравилось смотреть еще когда он был подростком.
— Уверен, что не хочешь делать это перед каждым концертом? У тебя хорошо получается. — Рикки улыбнулся, развернувшись к вокалисту, который, похоже, и сам был крайне доволен тем, что у него получилось. — Правда, платить за дополнительную работу мне пока что нечем, но, думаю, я найду способ это компенсировать… — он приближается к парню вплотную, и, приподнявшись на носочки, мягко касается его губ своими. С их разницей в росте моменты, когда Хоррор проявлял инициативу, наверняка смотрелись крайне забавно, но ему не было до этого дела.
Крис, не ожидавший, что юноша решит показать свою благодарность именно так, но и явно не возражающий против такого варианта развития событий, интуитивно опускает одну руку ему на спину и притягивает к себе ближе, растягивая то, что должно было быть совсем быстрым поцелуем, еще на пару мгновений, после чего все же отпускает его. Он знал, что, если они задержатся еще сильнее, остальные парни будут совсем недовольны — и, наверное, их можно было понять.
— Ты сможешь отблагодарить меня еще лучше после концерта, если останутся силы.
После этих слов у Рикки не осталось сомнений, что следующий час ему предстоит провести в… крайне интересном настроении. Что ж, тем лучше — по крайней мере, он больше не волновался из-за того, как пройдет его первое выступление с новой группой, настолько сильно. У него на уме были уже совсем иные вещи, и, судя по всему, в этом он был не одинок.