Kitchen Theme

В глубинах Нью-Йоркской канализации, в секретном логове четырех черепах-мутантов, был самый обычный вечер. Старший из братьев, Леонардо, как раз находился на кухне, по привычке наливая себе зеленый чай, как он всегда это делал за пару часов до сна. В области затылка появилось ощущение едва уловимой щекотки, когда рука мутанта поставила чайник на место. Кто-то со стороны дверного проема смотрел на него пристальным взглядом и, кажется, Лео уже знал, кто это мог быть. – Привет, – он обернулся в сторону двери и посмотрел в зеленые глаза Рафаэля. Лицо мутанта в голубом было нечитаемым. Только он сам мог сказать, что происходит в его голове. – Хэй, – поздоровался в ответ ниндзя в красном, едва кивнув. – Что делаете здесь? – он одарил своих братьев таким типичным для себя выражением лица, которое должно было быть нейтральным, но выдавало внутреннюю ворчливую натуру мутанта. На кухне находилась вся семья. Заметив своего старшего брата, Микеланджело подарил ему широкую улыбку, разворачиваясь на стуле. – Йо, Раф, че каво? – черепашка в оранжевом приветливо махнул рукой, приглашая сесть рядом, отхватить свой кусочек спокойной семейной идиллии, пока еще есть такая возможность. Леонардо качнул головой, словно он даже и не слышал слов своего младшего брата, продолжая разговор с Рафаэлем: – Ничего, – пожал плечами Леонардо, мирно ставя чашку ароматного чая на стол и присаживаясь чуть в стороне от Донателло, он сделал первый глоток. – А ты что, брат? – взгляд голубых глаз скользнул по сильному черепашьему силуэту, словно невзначай оценивая собеседника с ног до головы. – Не особо, – неопределенно повел бровью мутант в красном, садясь рядом с Микеланджело, который по-приятельски пригласил его к себе. – Просто решил отдохнуть, – он сложил руки в замок, а на лбу проступила морщинка. – Хэй! Я тоже! – шире улыбнулся Майки, едва толкая своего ворчливого брата локтем, словно они действительно говорят об одинаковых вещах, даже несмотря на степень разности их настроений. – Я ведь самая чилловая черепаха, в конце концов, - задорно подмигнул он. – И как мы тебе можем помочь? – скептический взгляд Донателло, наконец, оторвался от телефона и карие глаза смотрели прямо в зеленые, словно изучая своего брата, как биологический образец. Обычно Рафаэль держался подальше от семейных собраний, чувствуя себя некомфортно в тесном родственном кругу. Сегодняшняя инициатива выходила за рамки такой привычной для всех нормы, именно поэтому самый умный из братьев не мог удержаться от колкого комментария. Он и сам был затворником, хранящим скелеты в шкафу, тем не менее, его стадия нелюдимости, казалось, была легче. – Не обращай внимания, Донни, – отмахнулся мутант в красном, отворачиваясь куда-то в сторону, не желая играть в гляделки, – Просто продолжай заниматься своими занудными делами, – ему очевидно не нравилось, что желание провести время с семьей воспринимается в штыки и поддается непонятным сомнениям, словно у него есть скрытое намерение, хотя это не так. – Занудными делами? – бровь фиолетового ниндзя изогнулась, а в интонации проскользнуло едва уловимое раздражение. То, что он делал сейчас в своем телефоне, отнюдь не было чем-то занудным. Но откуда его брату об этом знать. – Да, типа как математика, наука, книжки, все эти штуки, которые нормальные люди называют «занудными», - внезапно подхватил инициативу Микеланджело, по какой-то причине становясь на сторону Рафаэля. И хоть он никаким образом и не хотел обижать, или стравливать братьев, но язык просто не держался за зубами, когда Донателло называли занудой. С этим хотелось соглашаться вслух. – Может быть, Донни и зануда, – Леонардо поднял голову, бросая серьезный взгляд в сторону младшего из братьев. – Но это нормально. Он тот, кем является, – кивнув в сторону брата в фиолетовом, Лео вновь отпил чаю. – Хочешь сказать, тебе тоже нравятся все эти ботанские штучки? – язвительно ухмыльнулся Рафаэль, складывая руки на груди. – Ты и Донни, хах. Клуб ботаников, – фыркнул он, провоцируя на реакцию. – Ботанские штучки? – переспросил Леонардо, словно сперва не поверив своим ушам. Неужели его личные увлечения и хобби действительно сравнивают с тем, на что способен умнейший из братьев? – Не особо, - честно отозвался лидер, ведь он и сам не понимал даже половины из того, что там желает фиолетовый мутант в своей лаборатории. – Но я всегда уважал ум Донателло. И, на самом деле, довольно забавно, что он так легко обижается на слова, несмотря на то, что это правда, – в глазах Лео блеснула едва заметная хитринка, словно он просто не мог удержаться от последних слов, даже если он изначально хотел защитить честь и интересы братца. – Да, Донни наш гик! – воскликнул Микеланджело, - Но это нормально, мы все здесь с причудами, – казалось, поддакивать всем вокруг стало его главной задачей на сегодняшний вечер. – Слово «ботаник», это обычное оскорбление, – мутант в фиолетовом скрестил руки на груди, отстраняясь от стола, а взгляд его стал холоднее. – Оно используется задирами вроде тебя, которые не понимают влечения к науке… и любые влечения в принципе, – тон Донателло был серьезным, такие разговоры действительно не воспринимались им как невинные шуточки. – Я не ботаник. Я инженер. – Эй, расслабься! – хохотнул Майки, пытаясь разрядить обстановку, – Ты сейчас звучишь как учитель, а это точно балл в пользу зануды! – задорно парировал он, словно эта провокация поможет брату успокоиться, взять себя в руки и не демонстрировать обиду. – Да, Донни, – многозначительно кивнул головой Рафаэль, самодовольно ухмыльнувшись. – Ты ботаник. Казалось, мутант в красном делал это специально. Увидев, как глаза Донателло недобро сощурились, Леонардо тяжело вздохнул. Ему совершенно не хотелось превращать все в балаган, а при такой атмосфере это может легко произойти, если не вмешаться. – Боже, ребят, расслабьтесь, – ниндзя в голубом выставил свои трехпалые руки в примирительном жесте. – Донни не ботаник. Может, ему и нравятся необычные для нас вещи, но от также и ниндзя, причем очень способный. Услышав слова старшего брата, фиолетовый мутант, казалось, немного расслабился. Его плечи опустились, а выражение лица стало более флегматичным, словно весь скрытый негатив был мимолетным и теперь он исчез. – Ладно, Лео, как скажешь, – пожал плечами Рафаэль, издавая легкий смешок. – Донни не ботаник, – согласился он, хотя по выражению лица черепахи можно было легко сказать, что сказанные им слова абсолютно не являются искренним раскаянием. – Но этот спор звучит как отстаивание интересов зануд, – очередная колкая фраза покинула его зеленые уста. – Что плохого в том, чтобы быть занудой? – абсолютно спокойно парировал Донателло. – Некоторые из самых умных людей в мире тоже считались занудами в молодости. Энштейн, Ньютон, Дарвин… – начал он перечисление, загибая пальцы. – Все зануды. И для меня большая честь быть сравниваемым с такими великими умами, – мутант едва заметно вздернул голову, словно пытаясь показать, что он выше всех этих примитивных подстрекательств, даже если на самом деле это не так. – Не могу не согласиться, – поддержал Леонардо, слегка улыбнувшись. – Зануды – самые гениальные люди на планете. Именно они формируют наше общество и расширяют границы человеческих возможностей. И я горжусь, что один из моих братьев именно такой. Рафаэль слегка скривился. Манера речи его старшего брата сейчас совершенно не отличалась от самого настоящего зануды типа Донни, как минимум в восприятии красного мутанта. С его стороны они выглядели как команда заносчивых обломщиков, которые просто не дают немного повеселиться, начиная заступаться друг за друга и толкая важные речи. Сладкая парочка, не иначе. – Умники вперед! Умники вперед! – воскликнул Майки, широко улыбаясь и скандируя кричалку, от которой выражение лица Донни снова помрачнело. – Умники вперед! – однократно повторил и Лео, посмотрев на брата с долей признания и всем своим видом приглашая поучаствовать. – …Умники вперед, – наконец сдался мутант в фиолетовом, хоть его интонация и звучала отстраненно. – Как скажете, – он демонстративно закатил глаза, но язык тела говорил о том, что ему не так уж и неприятно, как он пытается это показать. – В любом случае, – тактично кашлянул самый старший из братьев, вновь принимая серьезное выражение лица. – Ребят, эти шутки про «клуб ботаников» и правда отстой. Неужели мы не можем поговорить о чем-то другом? – на такие темы, как эта, спорить можно было бесконечно. Ни один член их семьи не был достаточно гибким, чтобы уступить другому и пропустить шутку мимо ушей. И лучшим решением всегда было смещение внимания на что-то другое. Что-то менее…разрушительное. – Отличная идея, бро! – Микеланджело показал палец вверх, а в его голубых глазах мелькнул огонек азарта. - Давайте выберем совершенно другую тему. Например… – он почесал подбородок, делая вид, что сосредоточенно думает, хотя на самом деле черепашка прекрасно знал, о чем хочет поговорить. – Что вы думаете о начинках для пиццы? Ну как же, Майки и не поговорит о пицце? Да такого еще никогда не бывало с момента, как он в принципе сказал свое первое слово в далеком забытом детстве. Лицо Рафаэля озарила легкая усмешка. – Начинка – это особый вид бреда, когда речь заходит о пицце, – мутант в красном сморщился, выражая свое недовольство, словно древний старец, недовольный современным укладом. – Почему кто-то вообще перекрывает вкус качественной пиццы чем-то вроде ананаса? – интонация его стала более эмоциональной, но, покосившись в сторону Леонардо, ниндзя ослабил свой пыл. – Без обид. Какое-то время назад Раф нашел на кухне пустую коробку из-под той самой пиццы с ананасами и отчего-то все его подозрения сошлись именно на самом спокойном и рациональном парне из всей четверки. Но, смотря в темно-серые глаза своего старшего брата, черепаха не заметил и доли обиды. – Ты прав, – улыбнулся Лео, сложив руки в замок. Чай был уже допит. – Кому нужны ананасы в пицце, когда есть хороший сыр, свежие помидоры, салями и базилик? Это настоящий итальянский рецепт и он просто идеален, – размеренно кивнул черепаха в голубом. – Именно! – воодушевился Рафаэль, склоняясь над столом, чтобы быть ближе к братьям. – О том и речь! А все эти «Гавайские» пиццы, покрытые ананасами, беконом и чертовой ветчиной… – презрительно фыркнул черепаха, от чего его нос нервно дернулся. – Это не пицца. Это просто грех! Увидеть искреннюю заинтересованность в обсуждении еды было неудивительным, когда ситуация касалась самого ворчливого из братьев. Мутант готовил лучше всех в этой комнате, настоящий хозяин кухни, грозный и неумолимый, не то что Лео, который только и способен, что закипятить воду, да разморозить вчерашние равиоли. – Ты не меняешься, Рафаэль, – ниндзя в голубом рассмеялся. – Настоящий воин еды! Сражаешься за свои идеалы везде, – улыбка Леонардо стала более хитрой, а в глазах блеснули игривые огоньки. – Даже на поле пиццы. Ниндзя с катанами не был из тех, кто настолько серьезно относился к данной теме, но лишний раз указать на чрезмерную увлеченность своего брата, пусть и шуточной манере, он просто не мог. От такого комментария Раф хохотнул. – Пицца, бургеры, салаты, супы, мороженое, – начал с важным видом перечислять мутант. – Если что-то называется едой, то я готов сражаться за ее чистоту и аутентичность. Можешь называть меня хранителем хорошего вкуса, – в очередной раз черепаха сложил руки на своей груди, демонстрируя всем своим видом, что он абсолютно не шутит. – Ты такой пурист, брат… – покачал головой Лео, многозначительно цокнув. – Помню, как ты ругал меня каждый раз, когда я осмеливался выдавить кетчуп на пасту… – он издал легкий смешок, вспоминая тот самый безумный взгляд зеленых глаз, когда они впервые увидели в тарелке черепахи макароны с кетчупом. - Что плохого в том, чтобы использовать вкусовые добавки в еде? – теперь уже была очередь Донателло вступить в разговор, вопросительно вскинув бровь. - Я люблю добавлять соус на пиццу и на спагетти тоже. И я действительно не понимаю, в чем здесь проблема. Пока лицо Рафаэля медленно багровело, словно он усердно пытался найти ответ на такой смелый выпад со стороны младшего брата, но все не знал, с какой стороны подступить, старший из братьев решил взять на себя инициативу и ответить первым. – Ты не понимаешь, – из уст Леонардо сорвался едва уловимый смешок. – Такие пуристы как Рафаэль просто не терпят никаких изменений в рецептах, если в этом нет необходимости. Почти как настоящие итальянцы, – улыбнулся мутант, подмигнув своему вспыльчивому брату, воспринимающему любые изменения слишком близко к своему нежному черепашьему сердцу. – Да, да… – звонко рассмеялся Микеланджело, схватившись за живот. – Я до сих пор помню, как он испугался, когда впервые увидел меня с кетчупом и пастой в руках, просто уморительно. – слова черепашки сопровождались активной жестикуляцией и мимикой. – Он сказал, что это «святотатство». Рафаэль бросил на Майки взгляд, полный отвращения. Словно это не его брат, а какой-то мерзкий таракан, рыскающий своими длиннющими усиками по кухонному столу. На лбу проступила выразительная морщина. – Кетчуп на макаронах? Типа тех, которые надо подавать с томатным соусом? – саркастично переспросил он, в очередной раз отстранившись от братьев. – Это кощунство. Наблюдая за реакцией брата, Леонардо в очередной раз подавил смешок, стараясь сохранить свое самообладание. Младший же из братьев совершенно не постеснялся в очередной раз залиться смехом, пока ниндзя в красном продолжал осматривать их с тенью отвращения, словно больше не желал быть их братом, как минимум, на сегодняшний вечер. – Видите? – кивнул черепаха в голубом. – О чем я и говорил. Рафаэль крестоносец от мира еды, и когда вы, ребят, кладете кетчуп в пасту, то, по сути, происходит попытка «территориальной конкуренции». И он не может этого выдержать, потому что для Рафа это вопрос принципа, высшей справедливости, а? – Лео покосился в сторону брата, одаривая его взглядом озорных серых глаз. – Это касается не только еды, – добавил Майки, все еще продолжая хихикать. – Рафаэль так же относится к фильмам, видеоиграм, комиксам. Он всегда хочет, чтобы вещи были как можно ближе к своему оригиналу и критикует любые изменения! – Это просто дело вкуса, брат! – парировал ниндзя в красном, пытаясь защитить свои личные интересы от братского подстрекательства. – Нельзя шутить с совершенством, не так ли? Ты должен уважать автора, уважать историю и придерживаться ее. Все остальное – просто бред и позор! – И позволь мне угадать, – в очередной раз скептически приподняв бровь, вклинился Донателло, совершенно не скрывая своего внутреннего недовольства. – Ты считаешь себя единственным авторитетом в этой теме. В еде и искусстве. Рафаэль уже хотел было ответить на это что-то резкое и, возможно, не совсем приятное, но двое других братьев снова перевесили чашу весов, балансируя диалог. – Ну, он ведь действительно своего рода гуру еды, который разбирается во всех тонкостях лучше, чем кто-либо из нас, – признал правду Леонардо, размеренно пожимая плечами. Может быть ниндзя в красном и не мировой эксперт, но семейный как минимум, что тоже достаточно высокий титул для черепашки-мутанта. – Да, абсолютно, – подтвердил Майки, дружелюбно похлопав Рафа по крепкому плечу. – Настоящий мастер хорошего вкуса. – О, так я должен слушать каждое слово этого парня? – скрестил руки на груди самый умный из мутантов, плеща сарказмом. – Понял… – Ой, да ладно тебе, Донни! – махнул рукой младший из братьев. – У Рафаэля просто высокие стандарты и, на самом деле, я в большей части согласен с ним, кроме пунктиков про «аутентичность пищи». Типа, давайте будем честны, измененные рецепты реально бывают вкусными… – очаровательно улыбнулся черепашка. Если вкусовые предпочтения вспыльчивого и веселого братьев сходились идеально, когда дело касалось игр, фильмов, или комиксов, то в области кухни между ними был полный разлад. Зная об этом, Леонардо издал легкий смешок в кулак. – Микеланджело, ты кулинарный еретик. Если Рафаэль однажды увидит, что ты делаешь на кухне, его схватит сердечный приступ, – и пусть Лео и сам был отнюдь не святошей, добавляя кетчуп в макароны, как и все в этой семье, но поводов ругаться на лидера команды было меньше всего. Все-таки отсутствие навыков готовки имело свои плюсы. Эдакое эмбарго на любые возмущения в адрес старшего из братьев на поле кухни. Майки скорчил наигранно недовольное выражение лица, словно сказанное в его адрес было абсолютной ложью. Донни не выдержал и тоже прыснул со смеху, но, отвернувшись в сторону, он постарался как можно скорее взять себя в руки. – Ну вот, опять… – протянул мутант в фиолетовом. – Ребят, слушайте. Я уважаю мнение Рафаэля, просто не заставляйте меня разделять его, – ниндзя всегда строго очерчивал свои личные границы, предпочитая принимать решения собственной головой. – Я все еще буду добавлять кетчуп в пасту, – уверенно проговорил он, отклоняясь на стуле, дабы лучше оценить взглядом всех своих братьев. Его губы тронула легкая, самодовольная усмешка. – Потому мы и любим тебя, Донни, – кивнул Лео, а в глаза его проскользнула тень признания. – Тебе плевать на мнение других. Это заслуживает уважения, потому что это единственный способ быть свободным. – Да-да, вы можете делать что угодно, – согласился Рафаэль, несмотря на то, что брови его все еще были насуплены. – Даже мазать кетчуп на макароны и заставлять меня испытывать отвращение. Но даже не просите меня соглашаться с вашими вкусами, - он одарил своего умного братца наглой усмешкой, словно пытаясь выйти победителем из этого маленького спора. – А что, если я попрошу? – с тенью вызова в голосе говорил Донателло, склоняясь над столом, чтобы лучше видеть Рафа. – Мне кажется, будет довольно забавно пронаблюдать за твоей реакцией, – в блеске карих глаз мелькнула загадочность, словно в голове мутанта уже была пара интересных идей, которые ему так хотелось воплотить в жизнь. - Каков бунтарь, - прыснул Леонардо, совершенно не ожидая такого расклада. - Ты сегодня совершенно неуправляем, Донателло, - покачал головой он, словно осуждая, но в глубине души его наполняло чувство азарта. Наблюдать за такими семейными разговорами для него было особой степенью наслаждения. – Да, – многозначительно протянул Рафаэль, все шире растекаясь в хищной усмешке. – Сумасшедший парень, - зеленый глаза с хитрецой стрельнули в сторону младшего брата, но затем, выражение лица мутанта в красном внезапно стало серьезным и строгим, словно ничего не случилось. – Но вернемся к теме разговора. Какая твоя любимая начинка для пиццы? – уголок губ вновь дрогнул, словно так и норовил улыбнуться, но стремление исказиться в лице было подавлено. Если раньше в специфических предпочтениях касательно пиццы Раф подозревал старшего из братьев, то теперь его умозаключения требовали перепроверки, и мутант внимательно наблюдал за Доном, словно малейшее движение трехпалой руки брата способно выдать все его грязные секреты. Кто яростнее всех защищает макароны с кетчупом, тот и с большей вероятностью не побрезгует положить себе в рот кусок печеного теста с сыром и ананасом. – О Боже, – мечтательно протянул Майки, нежно поглаживая свой пластрон. – Я обожаю сыр, сыр, сыр… – черепашка чувствовал, как с каждым новым повторением слова «сыр» картинка пиццы в голове становилась все ярче, а во рту выделялась лишняя слюна. – Дайте мне тонну этого плавленого золотистого сыра, и я буду на седьмом небе от счастья, – мечтательно прикрывая глаза, младший из братьев отклонился на стуле, думая о том, в какую доставку ему лучше всего позвонить. – Может быть, еще немного пепперони, или ветчины, но не более. Хоть вопрос и не относился к Микеланджело, он просто не мог не напомнить всем лишний раз, как же сильно он любил сырное послевкусие на языке. Леонардо не мог не улыбнуться, глядя на поведение братца в оранжевом. – Просто, но эффективно, – согласно кивнул старший из мутантов. – Сыр – это душа любой пиццы. Но специи, такие как орегано, или базилик, заставляют вкусовые рецепторы взрываться от наслаждения, – протянул Леонардо, словно вновь вспоминая этот пряный вкус, что щекочет язык и просит откусить еще один кусочек идеальной классической пиццы. Чувствуя, что разговор снова может уйти в сторону, Рафаэль вклинился между братьев, чтобы наконец узнать лицо настоящего предателя итальянских традиций. – А что насчет тебя, Донни? У тебя есть особые требования к пицце? Или ты предпочитаешь что-то скучное, как обычно? – вопросительно вскинув бровь, мутант сверлил брата взглядом. Казалось, обычно зеленые глаза начали желтеть, и в них проскочила такая отчетливая и всем понятная нотка вызова. Надменная усмешка вновь тронула губы, и теперь Раф даже и не пытался спрятать ее, словно победа в схватке, правила которой известны только ему одному, уже была в кармане. И только сейчас Лео понял, почему Рафаэль на самом деле так оживился на теме пиццы. – Да брось, Раф, не стоит быть таким суровым, – голос черепахи в голубом стал более суровым, а взгляд бдительным. – Донни любит пиццу такой, как любит, – взгляд серых глаз скользнул по брату в фиолетовом, но мигом вернулся обратно к мутанту в красном. – Нам всем нравятся разные вещи. И пицца – это прекрасное блюдо, вне зависимости от того, как ты его ешь. Ведь в этом и главная прелесть, верно? Каждый может найти свою любимую вкусовую комбинацию. Лео прекрасно знал о специфических вкусовых предпочтениях Донателло и нисколько их не осуждал. Только вот вероятность убедить Рафаэля в нормальности таких проявлений балансирует где-то на грани между фантастическим и невозможным. – Ладно, ладно, сдаюсь, – закатив глаза, красный ниндзя поднял свои массивные трехпалые руки в примирительном жесте. – Просто скажи мне вот что, – мимолетное отступление отнюдь не прервало изначальных намерений. – Ты любишь ананасы на пицце? – в настойчивости Рафаэля мог переплюнуть разве что разъяренный буйвол, да и то заявление спорное. Хитрая улыбочка, предназначающаяся специально для Донателло, вновь расцвела на лице, словно японская сакура. Донни уставился на него одним из самых серьезных взглядов, на которые был способен. Обычно с таким лицом он даже сложных вычислений не проводил. Да, его старший брат был упертым, когда дело касалось защиты личных интересов. Вот только он никогда не учитывал, что ниндзя в фиолетовом и сам не промах по части отстаивания своих. – Да. Я люблю пиццу с ананасами, – твердый голос словно разрезал воздух, а внутри черепашки, казалось, с каждым новым словом все больше росла уверенность. – И, если тебе так интересно, то мне также нравятся и анчоусы. Потому что я предпочитаю сам решать, что буду есть, а не слепо следовать чужому мнению, – сложив руки на груди, Донни надменно вздернул голову, не нарушая зрительного контакта со своим братом. На мгновение наступила тишина. Казалось, что шестеренки в голове Рафаэля, явно не ожидавшие такого наглого двойного признания, все еще обрабатывали слова брата, решая, как стоило отреагировать. Но присвистнувший от удивления Микеланджело вывел красного мутанта из минутного замешательства. – Ананасы и анчоусы в пицце? – взгляд Рафа наполнился неверием. Словно это не могло быть правдой, словно его настоящий брат никогда бы не посмел сказать такое. – Это отвратительно! Что дальше, шоколадная стружка в салате? – степень язвительности ниндзя только увеличилась. Казалось, Рафаэль принял это признание как личное оскорбление. Он всегда знал, что его умный братец «с наклонностями», но он никогда себе и представить не мог, что дела настолько плохи. Где-то глубоко в подсознании уважение к Донателло умерло. А главное, с каким же мастерством этому проныре удавалось делать из себя нормального! Прокручивая в своей голове воспоминания, мутант в красном не мог вспомнить ни одного эпизода, когда его любимый Донни делал бы что-то странное с едой. Да даже Лео с кетчупом и макаронами в руках он заметил первее, чем истинное лицо главного гения их команды! Это непростительно. Тем более, когда сюда подключились еще и анчоусы… Мало того, что они с Донни практически не разделяли общих интересов в области кино, музыки, да даже комиксов и прочей ерунды, которая обычно сближает две заблудшие души в теплой дружелюбной беседе, так оказывается, все, что Рафаэль терпеть не мог, Донни обожал. Что дальше? Он скажет, что «Сумерки» не такое уж и плохое кино? Или что сила не главное? Хотя, последнее он и так уже годами твердит. Где предел у этого безумия? – Я должен сказать, – словно чувствуя резкую перемену настроений, Леонардо, на правах старшего брата в очередной раз вмешался. – Это самый нелепый спор, который у нас был, – он тряхнул головой, стараясь стереть со своего лица так и норовившую появиться улыбку, стараясь быть серьезным и внушительным. – Мы можем вечно дискутировать, какая еда хорошая, а какая нет. Но правда в том, что у разных людей разные вкусы. И если Донателло нравятся анчоусы в пицце, то кто мы такие, чтобы это осуждать? Голос разума – вот его ключевая роль во всем своем проявлении. Ох уж эта семейка. Такие дружные на поле боя, но в быту обижаются друг на друга за любые мелочи. Это стоило предотвратить прежде, чем начнется катастрофа. Услышав попытки всех примирить, Рафаэль закатил глаза, раздраженно цокнув языком. – Ох, да ладно тебе, Лео, хватит философствовать! – он вскинул руки, демонстрируя свое мимолетное раздражение. - Здесь речь не о жизни, а о начинке для пиццы. И анчоусы с ананасом звучат омерзительно. Я никогда не изменю своего мнения на этот счет, – ниндзя старался контролировать свою интонацию, не звучать слишком жестко и резко, тяжелое дыхание выдавало его истинные эмоции с головой. Мимолетная ухмылка дрогнула в уголке губ Донателло, а взгляд фирменно сощурился. Все за столом заметили пыхтение грозного брата. – Не будь таким упрямым, Рафаэль, – из уст Леонардо выскочил едва уловимый смешок. – Знаешь, как говорят: «Не критикуй, пока не попробуешь», – в выражении лица мутанта проскользнула едва уловимая хитринка. – Кто знает, вдруг тебе тоже понравится это сочетание? Не узнаешь, пока не попробуешь, – игриво протянул ниндзя, откровенно дразня брата за такую излишнюю преданность к обычной еде. – Согласен с Лео, – расплылся в широкой улыбке Микеланджело, подталкивая Рафа в плечо. – Нет ничего плохого в том, чтобы пробовать что-то новое, даже если это звучит странно. Не будь таким предвзятым, Раф! – заговорщицки подмигивая, черепашка со всем знанием дела толкал разговор прямо в пропасть. – Попробуй пиццу с ананасом и анчоусами! Если тебе не понравится – не проблема, но, если понравится… – голос ниндзя стал ниже, словно он делился сокровенным секретом, но нестираемая улыбка на зеленом лице лишний раз напоминала о том, что это лишь одна большая игра. – Что ж, в таком случае твоя жизнь уже не станет прежней, верно? Тело Рафаэля напряглось само по себе, а бровь скептически вздернулась. Он еще не определился, шутка ли это, или же его безумные братья действительно собираются склонить его к непростительному греху. Заметив замешательство на лице черепахи, Лео даже мимолетом удивился. Неужели Раф действительно может рассматривать дегустацию такой пиццы как возможный вариант развития событий? Не узнаешь, пока не проверишь. – Именно, – спокойно кивнул Леонардо, соглашаясь с самым младшим из братьев. – Не стоит ограничивать себя, – он подарил своему брату ободрительную улыбку, а после издал смешок, полный осознания. – Ох, ну вот опять. Я и Майки пытаемся уговорить Рафаэля быть более открытым. Казалось, еще немного и эти двое, расположившиеся по обе стороны Рафа, действительно уговорят его на что-то безумное. Не стоило недооценивать силу хитрости и убеждения, по очереди льющуюся тебе в оба уха, да еще и с такими очевидными нотками подстрекательства, словно уговаривая принять вызов и ступить на темную сторону. Говорят, что на плечах человека сидят ангел и демон. А вот на плечах этой черепахи сидели сразу два демона и никаких ангелов по близости. Наблюдая эту картину, Донателло тяжело вздохнул, потирая переносицу. Видеть измученное лицо красного брата не доставляло ему никакого удовольствия. – Этот разговор идет по кругу, – покачал головой мутант в фиолетовом, пассивно выражая свое недовольство. – С чего вдруг такая зацикленность на еде? Мы не можем поговорить о чем-то другом? И пусть Раф никогда не признает, но именно Донни стал его спасением сегодня вечером. Даже несмотря на то, что втайне его черепашьему гению и самому было крайне любопытно посмотреть на то, как красный ниндзя изменит собственным моральным устоям. Но не сегодня. Возможности еще представятся, в этом не было никаких сомнений. – Конечно, мы можем поговорить и о других вещах, – непринужденно пожал плечами Майки, словно это не он минуту назад усмехался, как хитрая лисица. – О, знаю! – воскликнул он, театрально вздымая палец вверх. – Скажи нам про свою любимую видеоигру. Готов поспорить это какой-то сумасшедший файтинг типа «Mortal Combat», или «Tekken». Я прав, Донни? – хитрый прищур вновь отразился на лице оранжевого черепашки. Ну конечно, ведь в этой семье ничего и никогда не бывает так просто. Очевидная провокация, как наспех успел про себя оценить Донателло, причем основанная на том, что когда-то давно у мутанта повернулся язык сказать, что он не фанат брутальных игр. А младший запомнил и каждый день терзал себя догадками о том, во что же играет его умный брат за закрытыми дверьми своей лаборатории. – Микеланджело, я начинаю думать, что ты пытаешься практиковать экстрасенсорные способности, – хохотнул Леонардо. Делать такие дерзкие выпады было вполне в стиле младшего брата. – Должен признаться, теперь мне и самому любопытно… – вслух протянул Лео, вспоминая, что он и сам не знает, за какими играми любил проводить досуг их средний брат и играл ли он вообще. – Какая у тебя любимая игра, Дон? Возможно он, как и Лео, просто не играет в игры? Вполне вероятно, что он использует свою технику строго по прямому назначению, но отчего-то в это не верилось. Все в этой семье держали в руках джойстик, даже мастер Сплинтер, пусть и всего однажды. Заметив, как все черепашьи взгляды устремились на Донни, черепаха в фиолетовом только одарил присутствующих самодовольной ухмылкой. – В жизни не догадаетесь, – протянул он, складывая руки за голову. – «Animal Crossing». И вы даже не представляете, насколько серьезно я отношусь к этим маленьким, милым зверушкам… – казалось, что в интонации черепашки проскользнула скрытая угроза, а карие глаза опасливо блеснули. Челюсть Микеланджело отвисла, стоило ему только услышать название игры. – О Боже, Дон, ты серьезно?! – воскликнул он, совершенно не скрывая своего шока. – «Animal Crossing»? – возмущенно переспросил мутант. – Но это же игра для девочек! Без обид, чувак, но это совсем не круто, - покачал головой черепашка, выражая свое искреннее порицание. Ну вот, сперва Раф, а теперь еще и Майки решали, что в этой жизни круто, а что нет. Не удивительно, что эти двое – братья. Донни презрительно фыркнул. Определенно стоили друг друга. – Микеланджело, ты никогда этого не поймешь… – внезапно стал на защиту Рафаэль, демонстративно закатывая глаза, словно младший из братьев совершил какое-то личное оскорбление. – «Animal Crossing» это не просто игра, это настоящий терапевтический сеанс. Она помогает справиться с тяжелыми, стрессовыми ситуациями. И, как парень, который каждый день сталкивается с этим, я знаю, о чем говорю, – он задумчиво кивал самому себе, и сейчас со стороны Раф и сам напоминал какого-то зануду, отстаивающего право играть в милую игру про животных на острове. – Именно, – согласился Донателло, не думая ни секунды. – «Animal Crossing» это отличный способ расслабиться после дня сражений с преступностью, или напряженных исследований, – он звучал так серьезно, словно собирался написать диссертацию на эту тему. – Для меня эта игра что-то вроде медитации. Я играю в свободное время, снимаю стресс и наслаждаюсь виртуальным миром, полным очаровательных животных. Так что это определенно не «только для девочек», – он недовольно зыркнул в сторону Майки, пытаясь таким образом осудить его за сказанное заявление. Услышав слово «медитация», в голове Леонардо щелкнул рубильник. Он издал легкий смешок, удивленный таким сравнением, но также и искренне заинтригованный. – Возможно, мне тоже стоит попробовать этот ваш «Animal Crossing», – задумчиво протянул он, почесывая подбородок. Если двое из его братьев так увлечены этой игрой, значит, она определенно стоила внимания. – В конце концов, что плохого может случиться? Обрету зависимость, и вы будете смеяться? – игриво отметил мутант, словно не веря, что такое возможно. – Это именно то, что и произойдет с тобой, Лео, – усмехнулся Раф, загадочно подмигнув брату. – Но не волнуйся, я даже помогу тебе в обретении этой зависимости, – самоуверенная улыбка показала черепашьи зубы. – Хорошо, Рафаэль, – игриво фыркнул Леонардо. – Я сыграю в «Animal Crossing», – он скрестил руки на груди, одарив всех присутствующих нахальной улыбкой, – Это будет не так уж и плохо. Однажды старшего из братьев уже пытались подсадить на игры, чтобы он не отличался от остальных нормальных черепах в этой семье, но зависимости, даже игровые, казалось, совершенно к нему не липли. Чувство азарта и желания прокачаться никогда не туманило его рассудок, словно за годы медитаций он настолько преисполнился над телесными жаждами, что его уже ничего не брало. Но никто из черепах по-настоящему в это не верил. – Вот увидишь, – лицо Донни смягчилось. – «Animal Crossing» гораздо веселее, чем кажется. Только осторожней, она и правда вызывает привыкание, – в улыбке черепахи проскочила нотка самодовольства. – Даже у Рафа. – Привыкание? – удивился мутант. – У меня? Я могу бросить, когда захочу, – фыркнул ниндзя, расправив плечи, словно он непоколебимая гора. – Но будь готов, Лео, после того, как ты сыграешь в нашу игру, твоя душа будет принадлежать Тому Нуку и его банде животных, – поджав губы, Рафаэль важно кивнул. – И ты ничего с этим не сможешь поделать. Во взглядах мутантов проскочил вызов. Удивительно, как быстро эти двое спелись, стоило только заговорить о нелепой игре. Теперь дискуссии о пицце точно в прошлом. Найдя как минимум одно общее соприкосновение интересов, вызывающие одинаковое признание и восторг, эти двое в буквальном смысле смогли бы перевернуть стол своей командной игрой. Их дерзкие улыбки и колкие комментарии настолько похожи друг на друга, что сомнений в братском родстве попросту не оставалось. Леонардо приходилось тратить все больше сил на то, чтобы подавлять свои смешки и улыбки. Он тыкнул пальцем в сторону Рафаэля, даря ему серьезный морозный прищур серых глаз, словно теперь ситуация становилась действительно серьезной. – Мы еще посмотрим, Рафаэль, – степень уверенности Лео, казалось, превышала его собственные физические параметры. Эго росло все выше и выше, почти касаясь потолка черепашьей кухни. И не только у старшего брата. – Вызов принят, – осклабился ниндзя в красном, смерив Леонардо взглядом своих хитрых зеленых глаз. – До скорой встречи на острове, сосунки! – махнул он рукой, вставая со стула и сладко потягиваясь, разминая ноги. – О, я так взволнован, – Донателло почувствовал, как по затылку пробежали мурашки, предвкушающие веселое времяпровождение. – Не волнуйтесь, мальчики. Том Нук может и заберет все ваши колокольчики, но он не заберет мое превосходство, – хохотнул он. – Это мы еще посмотрим, Донни. Еще посмотрим, – вновь повторил свои слова ниндзя в голубом. Конечно, он практически не играл в игры, он понятия не имел, как играть в «Animal Crossing», но опыт показывал, что те, кто кичатся своими достижениями больше всего, по итогу проваливаются ниже уровня Марианской впадины. И мутант не настолько профан, чтобы не разобраться в том, как ухаживать за животными на острове, верно? – Да, – согласился черепаха в фиолетовом. - Давай, Лео, посети мой остров. Тебе там понравится, – и пусть улыбка ниндзя и была дружелюбной, но отчего-то в словах просквозила странная тень угрозы. Или же это была попытка продемонстрировать свое превосходство? – Скоро увидимся, Донни! – шутливо отсалютовав, Рафаэль развернулся спиной к своей семье, покидая кухню. – Приготовьтесь к надиранию задниц, слабаки! – бросил он напоследок, полностью скрываясь из виду. Многозначительно кивнув, Донателло тоже встал из-за стола и направился в свою лабораторию, которая выполняла еще и функции личного кабинета. Ему совершенно не составило труда поставить на место как минимум одного напыщенного индюка, если пришлось бы. На его поле у соперников нет шанса. И пусть в этой игре, фактически, нельзя определить победителя, выбрать сильнейшего, да и в принципе сразить кого-то, это не мешало азарту расти, разуму туманиться, а крови греться в жилах. Эхо наглого смеха грозного из братьев, казалось, до сих пор звенело в ушах. Или это уже был Микеланджело, который залился задорным смехом, наблюдая за показушничеством старших черепашек. – О, я обожаю этих ребят, – вытирая слезу, хохотнул Майки. – Такие шутники, а? – он задорно подмигнул своему старшему брату, а после, на мгновение, задумался. – Что ж, думаю, я тоже чекну эту «Animal Crossing», – многозначительно повел бровью черепашка, растекаясь в хитрой усмешке. – Возможно, она действительно круче, чем я предполагал. Чего только стоило то, как Донни пытался доказать, что эта игра не только для девочек. Такая страсть к кучке пикселей заинтригует любого. А особенно, когда еще и большой грозный Рафаэль, жалующийся на недостаток «брутального контента» в играх, внезапно оказывается фанатом миниатюрных желтых собачек. – Похоже, что эта игра делает их счастливыми, – пожал плечами Леонардо. – Кто знает, возможно, мы следующие на очереди… – в темно-серых глазах промелькнул загадочный блеск, который младший из братьев принял как вызов. Неужели Лео сомневался в его выдержке? Да, среди всех братьев он больше всего интересовался виртуальным миром, но это ведь не показатель зависимости, а наоборот, выдержки! Сколько игр он прошел, не подсев ни на одну из них, это ведь достижение, быть зависимым от клацанья кнопок, а не анимации на экране, верно? – Это всего лишь глупая игра, – демонстративно зевнул Микеланджело, вытягиваясь, словно кот. – Не думаю, что я подсяду, – в глазах оранжевого черепашки мелькнула очевидная хитринка, словно у самого настоящего представителя семейства кошачьих. Он был более чем уверен в своих словах. Весь в старших братьев. – Но если подсядешь, то знаешь, что произойдет, верно? – ниндзя в голубом накренил голову, внимательно изучая реакцию брата. – Мы же не хотим, как в прошлый раз, да? В прошлый раз черепахам пришлось жить в «пещерных условиях» целое лето, ради того, чтобы Майки забыл, что такое приставка. Найдя для себя какую-то популярную онлайн игру, он просто не мог от нее оторваться в течении месяца, что является критическим сроком для ниндзя. И там, на ферме Джонсов, без связи, без телевизора, только в компании своей строгой семьи, прыткому братцу был преподан урок. – Ох, вот это угроза, Лео! – присвистнул черепашка, играя искреннее удивление. – Испугался до смерти! – мутант хохотнул и, напевая про себя задорную мелодию, покинул кухню вслед за остальными, оставляя Леонардо наедине с его любимой бирюзовой кружкой. – Бывай! – послушалось откуда-то из коридора. – Увидимся позже… – почтительно кивнул старший из ниндзя, практически шепотом проговорив последние слова. Ох уж это упрямство. Это жуткое, черепашье упрямство, несущее за собой одни только беды. Дурной пример, или семейная черта? Вопрос, на который сложно было ответить… Предавшись своим собственным мыслям в процессе запуска игры, Донателло многозначительно улыбнулся. Представляя, как он вот-вот поприветствует Изабель, мутант мечтательно прикрыл глаза, ожидая услышать такую знакомую, успокаивающую мелодию. – Как всегда такие самоуверенные, – протянул он. – Интересно, что будет, когда мы сыграем в «Animal Crossing»? – хмыкнул черепашка. – Возможно, они не готовы познать истинную природу моего острова…