Где-то в трущобах тайги

- Чтоб ещё хоть раз ты в этот чёртов лес сунулась, - у женщины, отчитывающей свою дочь-подростка за позднее возвращение домой, от возмущения перехватило дыхание, - на улицу больше не выйдешь! Будешь сидеть и зубрить учебники, пока без единой запинки мне не перескажешь! Вот я тебе... Ева, то есть дочь-подросток, ждала пока мать закончит гневный монолог. Она упиралась спиной в стену, скрестив руки на груди, и молча таращилась на входную дверь позади женщины. Мышцы на руках подрагивали от напряжения, невыраженной злости. Но Ева знает - одно опрометчивое слово, и лекция затянется часа на два, а то и больше. "Опоздала на десять минут - а шуму-то! Как будто маньяк этот именно за мной охотится." -... Шляешься где попало, как оборванка! Шляешься целыми днями, школу кое-как закончила. Да как тебя ещё учителя-то вытерпели, мерзавка? Да кем ты будешь-то, во взрослой-то жизни?! Каракули твои будто нужны кому-то кроме... Ева сморщила нос. Будто от этих слов запахло тухлыми яйцами, оставленными на столе теплым летним деньком. Слова попали в цель, по самолюбию девушки. Но вонзились недостаточно глубоко, чтобы спорить. Скоро уже можно будет закрыться в комнате и ни с кем не говорить. "Каракули, каракули. Сама бы, блин, попробовала, а потом уже болтала." - Неблагодарная сука! - после громкого всхлипа, голос женщины приобрел истеричные нотки, - ты человек - говно, живёшь в говне и мне всю жизнь изговнила!! "Ну ёб твою мать. Лекция превращается в цирк." По отечному лицу матери покатились слёзы. Капнули на дешёвый, потрёпанный халат с каплями пива от посиделок с любимым мужем и каплями крови от драк с козлом безработным. Почти каждый вечер появляются новые. Только если мать не на ночной смене. "Разве это счастливая жизнь, к которой я должна стремится?" Ева не выдержала. Шаг вперед, грозный выпад, замах рукой. - Я просто не хочу жить по твоим ебучим правилам, мразь ты тупорылая! - Ева сорвалась на крик. - Всего-то не хочу батрачить за копейки в поликлинике, как ты. А хочу нормальную жизнь, с деньгами! Повисла тяжелая тишина. У матери шок. Да как ... Да как она смеет?! Вы посмотрите на неё, хочет жить, не страдая! - Не нравятся мои правила? Хочешь по-другому?! Катись ты нахрен из моего дома! - Лучше, блядь, на улице, чем с тобой под одной крышей! Ева, громкая топая, подошла к вешалке, схватила тёмно-синий пуховик и шапку. Ей в спину полетели более разнообразные оскорбления. Щеколда стукнула, дверь распахнулась и Ева направилась обратно в лес. Она шла, с остервенением пиная сугробы снега. Злобно бурчала себе под нос. - Вот уеду из этой дыры, — глыба льда полетела в неизвестном направлении, — лучше сдохну от голода, но со своими картинами! Вон, многие художники в жизни нищими были, а после смерти - культурное достояние! Лучше так, чем пахать пол жизни, а остальную половину бухать. И сдохнуть от синьки. Девушка остановилась и посмотрела в небо. Его заволокли тучи. Солнца давно не видно. Медленно надвигается темнота, а вслед за ней и ночь. Ева подошла к кромке леса. - Да, лучше так. Вот прославлюсь, тогда они все пожалеют! - Она самодовольно улыбнулась и поправила шапку, сползавшую на глаза. Шаг в лес. В пучину тьмы и загадочных теней. Тьмы знакомой и родной, прячущей от неприятностей. И тени тоже знакомые, все из твоей головы. Бурная фантазия любит разыграться в сумерках. Хорошо, что все тропинки известны с детства.