***
Вечер. На небе уже виднелась полная луна, а часы пробили девять. Немолодая женщина лет пятидесяти суетилась на кухне, а её муж сидел за столом, читая газету. — Где Женечка? — кратко спросил мужчина, не отрываясь от новостей. — У Лики, — также кратко ответила жена, ставя маленький заварник с узорами на стол, — Лика, как я поняла, беременна, — объяснила Лариса Владимировна, достав тарелки. — Да-а, — протянул муж, — я помню, как много лет назад ты сказала мне, что ждёшь Женечку, — Аркадий улыбнулся, вспоминая, как ему казалось, события совсем недавнего времени. Женщина села рядом, крепко прижавшись к нему, а муж мягко поцеловал посидевшую макушку. Они уже много лет вместе, совершенно не замечая, как идут годы, как у обоих случаются мелкие неприятности, и как быстро выросла любимица-дочь. Даже слегка трудный характер Аркадия ни капли не мешал их счастью. Любовь — целая наука, досконально изученная Аркадием, благодаря чему и были прожиты эти долгие, наполненные счастьем годы. — Мам, пап, мы дома! — хлопнув дверью, воскликнула Женя. Урсул и Женя зашли в кухню, приветствуя чету. — Мойте руки, будем ужинать, — сказала женщина, накладывая ужин. Женя послушно отправилась в ванну, а Урсул получил настороженный взгляд Аркадия. Тимур огляделся, и, дождавшись ухода Ларисы Владимировны в ванну, решил поговорить. — Сказал? — спросил Аркадий. — Нет, — глядя куда угодно, но не в глаза Аркадия, сказал он. — Что сказал? — поинтересовалась Женя, сев рядом с Тимуром. Тимур нервно оглянулся, — Жень, пойдём в комнату. Евгения последовала за Урсулом, а тот, заметив строгий взор Аркадия, тяжело вздохнул. Женя оглядела их, уходя. Дойдя до комнаты, Тимур впустил её, а после зашёл сам. Конечно, она догадывалась, о чём хотел поговорить он. В последнее время они охладели друг к другу, не было того счастья, бывшего раньше. Всё менялось быстро, но через какие-то мелочи — то отказ сходить куда-то, потом он перестал обнимать её, а затем полная холодность друг к другу. — Нам нужно расстаться, — Тимур подошёл к ней, смотря в глаза, — возможно, на время, мне нужно уехать в Ламутское, к дядьке. Притворяться ей больше не хотелось и не нужно было. Она кивнула, понимая, что ничего не изменишь. Тимур хотел уже подойти и обнять, но она не подпустила, отвернувшись. Подойдя к окну, она посмотрела на его отражение в окне. Урсул не решился подойти, решив, что ему лучше уйти. — Останься, — сказала она, — ночь на дворе.***
Утро. Запах свежих блинов, что приготовила Лариса Владимировна по случаю субботы, разносился по дому. Семья уже собралась завтракать, но о отъезде Тимура они с Женей так и не рассказали. Сейчас они выглядели как одна семья, впрочем, до некоторого времени они и считались одной семьёй. Аркадий был без ума от Тимура, совершенно не догадываясь о изменениях в их с Женей отношениях. — Вкусные блины, родная, — похвалил Аркадий, обмакивая блин в варенье, которое этим летом наварила жена. Супруга нежно улыбнулась, отчего их дочь в очередной раз убедилась в том, что у родителей идеальный брак. Счастливые. — Очень, — подтвердила дочь. Женщина отлучилась за сахарницей, оставив их. Аркадий, недолго думая, спросил: — У вас всё хорошо? Тимур лживо кивнул, а Женя, понявшая, что врать отцу уже надоело, сказала: — Мы расстаёмся, папа. — Женя! — шикнул Тимур. Из кухни послышалось, как что-то упало. Аркадий поспешил к любимой, оставив их наедине. — Даже и не заплачешь? — спросил он.Ох, знал бы он, сколько ей пришлось и придётся проплакать…
Женя лишь посмотрела на его, уходя… *Прошёл год. Как же легко было отпускать его. Вся любовь утратилась, все слёзы проплаканы, и всё трудное, как казалось всей семье Бурдуковских, пережито. Лёгкий ветерок проникал в квартиру, колыша занавески. Лариса Владимировна и Женя, бегая из кухни в гостиную, суетливо накрывали стол. Сегодня день важный, сегодня с визитом должен был прийти коллега Аркадия — Владимир Головин с семьёй. Головин был деловым партнёром больницы, где работал Бурдуковский. Звонок в дверь. Аркадий, поправив свой деловой пиджак, который одевал только по важным дням, а сегодня явно этот час настал, пошёл открывать. Радостные приветствия, знакомства, улыбки, и вот они уже сели за стол. Отцы обсуждали дела больницы, куда сын Головина — Глеб и женщины не вмешивались. — Глеб, скажите, а чем вы занимаетесь? — кокетливо спросила Женя. Нет, не то, чтобы он ей сильно приглянулся, просто интересно. — Я врач, как и папа, — улыбнулся он, — а вы? — А я журналист, — сказала та. В тот вечер ужин явно удался на славу. Гости остались довольны, а Бурдуковский сиял от счастья — им с Владимиром удалось заключить сделку о финансировании его больницы. Счастье. В тот вечер он долго пил чай с женой и дочкой. Они смотрели фотоальбомы, вспоминали проказы маленькой Жени, смотрели старые кассеты, любуясь малышкой Женей, смотрели видео, снятое покойной матерью Аркадия, где было венчание четы. Женя глядела на них, слегка завидуя, по-доброму, гордясь тем, что им удалось сохранить свою любовь, счастье.Счастье…