фильм, посвященный тебе

антону шестнадцать и он уходит из дома. арсению шестнадцать и он хочет жить настоящим. шаст пишет маме короткое «не теряй, я к другу» и бросает в рюкзак пару футболок и наушники. арсению он не пишет вообще, а просто приезжает. он знает наверняка, что тот не будет против: откроет дверь, приглашая, нальет любимый зеленый чай со вкусом мохито, будет слушать, что предки до жути заебали и почему-то улыбаться. — ты чего улыбаешься? я тебе тут душу выворачиваю, а ты сидишь такой довольный, что пиздец, — улыбка у арсения всегда была заразительной настолько, что антон тоже начинал улыбаться. — ты никогда не думал о том, насколько коротка жизнь? я имею в виду, что мы сидим и гневаемся на родственников, потом выкуриваем двести сигарет, умышленно ускоряя собственную жизнь, спим по двенадцать часов, когда имеем всего двадцать четыре, — антон уже готов возмущаться, что арсений обесценивает и вообще он никудышный друг, но тот прикладывает ладонь к чужому рту. — не надо возмущаться. просто… давай проведем эту неделю, словно она последняя? и антон соглашается, потому что не может иначе. они спят днем по шесть часов, а по ночам долго гуляют по любимым местам петербурга. оказывается, что мосты, кроме красоты, ещё и приносят множество неприятностей: загулявшись на ваське, они очнулись уже в два, когда мосты разведены, а приличные заведения закрыты. так они и оказались в каком-то сером баре, осуждая петербург за неудобство и ограничиваясь только лишь глинтвейном, потому что «шаст, у нас неделя жизни на полную катушку, какой нахер алкоголь?». а дальше был неспокойный сон на твердой лавке где-то возле санкт-петербургского государственного: арсений дремал на коленях антона, пока шастун пьяно перебирал мягкие волосы руками, массируя кожу головы. — ты бы смог встречаться с парнем? — неуверенно тихо спрашивает антон у почти уже спящего арсения. — нет, наверное, — шепотом отвечает тот и берет в свою руку ладонь антона, переплетая пальцы. — просто, — он зевает. — мне не нравится вся эта идея с необходимостью скрываться и бояться чего-то или кого-то, — речь арсения становится плавной, он то и дело запинается. — да и мне, к тому же, почти светит удача с одной девчонкой из параллели. — сказав это, он отключается. шаст не выполняет главное условие «недели-живем-на-полную-без-вредных-веществ» и выкуривает пять сигарет подряд, отходя подальше от спящего арсения и смотря в пустоту. он чувствует, как в области сердца что-то трескается. антону двадцать один и на третьем курсе кита всё не так радужно (место для вашего каламбура), как он себе представлял. арсению двадцать один и он продолжает ходить на пробы, чтобы потом долго лежать на плече у антона и говорить, что жизнь несправедлива. — режиссеры просто немного слеповаты, арсений, если не видят твоего света, — шастун крепче обнимает парня и делает тише звук очередной дешевой комедии, от которых они никогда не смеются, но почему-то всегда включают. наверное, чтобы напомнить, что жизнь не так уж и плоха. — пообещай, что обязательно снимешь меня хотя бы в одном своем фильме, — шепчет арсений, поднимая голову и в глаза доверчиво заглядывая. — во всех, арс. через неделю к ним ураганом врывается оксана — студентка режиссуры, как и антон, но уж слишком влюбленная в написание романтично-грустных сценариев. она почти не обращает внимания на то, что парни сидят вместе на кровати антона и что-то увлеченно смотрят в ноутбуке, тихонько хихикая. — слушайте, я тут кое-что принесла, — девушка садится на кровать арсения напротив и ждет, пока на ней сфокусируются два взгляда с чертиками в глазах. — короче, это история про парня, который приезжает в северную столицу, находит щенка в коробке у подъезда, а заодно находит и себя. — окс, я весь внимание. арсений интересуется всем: любыми сценариями оксаны, любыми сумасшедшими задумками для будущих фильмов антона, любыми идеями серёжи в операторских штуках и постоянно участвует во всех университетских мероприятиях. антон убежден, что парень слишком много на себя берет, но знает, что это — совершенно не его дело, а ещё знает, что принцип арсения «живи настоящим» всегда с ним. оксана с арсением буквально умоляют антона помочь им с реализацией короткометражки, пока шастун отнекивается большим количеством домашки и недосыпом. но на деле антон уже согласен автоматически, потому что у арсения горят глаза и антон уверен, что этого достаточно, чтобы уже согласиться на всё. лишь бы свет внутри него никогда не гас. антону двадцать три и он записывается на прием к психотерапевту, потому что совсем не может спать из-за одинаковых кошмаров, не может остановить тремор рук, не может перестать рыдать от роя мыслей в голове, не может снова ходить на пары и не может выйти из комнаты. арсению теперь уже навсегда двадцать два. разбитый из-за вечно трясущихся рук экран телефона показывает шестое февраля и антону кажется, что это — самая холодная зима, которая когда-либо была в петербурге. он кутается в его пальто, поглубже натягивает его кепку и от нервов пытается преградить себе путь к кислороду, затягивая его шарф на шее всё туже и туже. — антон, — перед ним стоит оксана. а он всё затягивает и затягивает шарф, не обращая внимания на выпавший телефон, на непослушные руки и на тошноту-головокружение-слабость-желание-умереть. — антон! — она перехватывает его руки и сжимает ледяные ладошки крепко-крепко. — пожалуйста, дыши. шаст, просто, блять, дыши. — антон падает в объятия оксаны и начинает рыдать. навзрыд, задыхаясь в так и не сказанных словах и продолжая вдыхать запах арсения, который, кажется, везде: во всех вещах, в общажной комнате, в ванной и в машине. — я не справлюсь без него. я, блять, не справлюсь. антон уходит с похорон. просто разворачивается и уходит, потому что не может смотреть на рыдающую маму арсения, на сидящего на коленях перед могилой отца, на остальных родственников, которые задыхаются от боли тоже, которые прижимаются друг к другу в поисках покоя, но так и не находя его. антон задыхается. он пишет десятки сообщений на номер арсения. пишет, что любит и что ебаный трус. пишет, что готов снимать арсения в любом фильме, что готов гулять с ним каждую ночь, готов смотреть его отвратительные комедии, от которых никогда не смешно. антон задыхается. вечером после похорон он отключает телефон и еле сдерживается, чтобы не выкинуть его в распахнутое окно. в общажной комнате холодно настолько, что ломит кости. антон лежит на кровати арсения, накрывшись его одеялом и сжимая в руках его толстовку, вдыхая запах, смешанный с болью. антон задыхается. он смотрит комедию, которую позавчера арсений добавил в их список «нужно посмотреть». на середине он допивает бутылку мартини. в конце фильма он понимает, что смеется. на титрах антон понимает, что снова задыхается в рыданиях. антон дышит. он сидит напротив каменной плиты и скуривает уже вторую пачку за день. на кладбище спокойно. настолько спокойно, что он не хочет тревожить атмосферу своим голосом. — когда ты позвонил мне — я думал, что у меня остановится сердце. ты не представляешь, как бы я хотел, чтобы оно остановилось у меня, чтобы ты остался здесь. чтобы ты продолжал светить, чтобы ты снимался в кино, чтобы ты будил всю общагу своими песнями, чтобы готовил чебупели и возмущался, что это вредно, чтобы, блять, продолжал жить своим настоящим, гулять по ночам и пить глинтвейн. я хочу слушать твои лекции про исторические здания, хочу слышать твой голос постоянно, я… — антон снова плачет, но вдыхает морозный воздух и почему-то чувствует облегчение. — прости, арс. я такой трус. я люблю тебя. я любил тебя эти семь ебаных лет и даже не нашел в себе силы сказать хоть что-то. я знаю, что ты бы никогда не осудил за это, может, даже поцеловал бы на прощание, но я трус. и я, кажется, буду сожалеть об этом до конца жизни. о том, что не смог сказать, не смог сделать первый шаг, не смог…. — он делает затяжку. — не смог тебя уберечь. антон утыкается лбом в сложенные ладони и уже не пытается сдержать слезы: у него не получается. — но я люблю тебя, арс. я никогда не прощу себя за то, что не смог этого сказать раньше. но я люблю тебя. я не любил никого также сильно, как тебя. антон наконец выдыхает. антону исполняется двадцать четыре и он бросает курить. психотерапевтка настоятельно рекомендует ему завести какое-нибудь животное в целях общения хоть с кем-то. антон заводит котенка сфинкса с голубыми глазами и с потребностью постоянно быть ближе к хозяину: тот спит вместе с антоном, заворачивается клубочком в бесчисленное количество вещей арсения и мурчит так, чтобы точно согреть парня своим теплом и светом. и антон, кажется, действительно выкарабкивается из кромешной тьмы. он переезжает в крошечную однокомнатную квартиру, открывает собственную небольшую кофейню «уберите темноту» в центре питера и начинает работать над дипломом, при этом также редко появляясь в университете. всё чаще антон приглашает в гости оксану и долго разговаривает с ней на кухне ночью про чувства, прошлое и будущее. он по-настоящему ей благодарен, потому что знает, что именно она в самый нужный момент протянула руку и сжала его ледяные трясущиеся ладошки в своих теплых и родных. в апреле он снова медленно начинает сходить с ума. защита диплома всё ближе и ближе и его волнует фильм, над которым антон работал последние пять месяцев, вручную снимал и монтировал, подбирал музыку и бережно выстраивал визуальный ряд. и он не знает, что делал бы, не будь у него рядом людей — таких же творческих и талантливых, как и он сам, и каким был арсений. оксана в январе лишь изумленно спросила, уверен ли он, а антон просто пожал плечами, сказав, что терять уже нечего, и что он действительно этого хочет. они часто не спали сутками, потому что ходили по улочкам петербурга и снимали на камеру частички из жизни двух парней на «а». снимали исторические здания, про каждое из которых арсений знал больше, чем знала википедия, снимали как разводятся мосты и пытались не тревожить антона, который иногда уходил подальше ото всех и выкуривал пару сигарет, возвращаясь с красными глазами и пустым взглядом. но они справлялись. друзья вытаскивали антона из ямы медленно, пытаясь не сломать того ещё больше. сидя за финальным монтажом, антон вливал в себя непозволительно огромные дозы кофеина. в последние дни возни с музыкальным рядом и звуковой дорожкой, он и вовсе не выходил из дома и много плакал, прикрывая рот рукой и крепко обнимая котенка, который всегда находился рядом и по-человечески смотрел своими голубыми глазами на почти уже дипломированного режиссера. в день защиты он нервничает. очень-очень. поэтому с утра он разговаривает по телефону с оксаной и пытается заземлиться, приостановить тремор рук и дрожащий голос. — антон, послушай, ты справишься. ты так много старался над этим фильмом, ты, блин, потратил столько нервных клеток, что эта работа должна быть не в пустую. им понравится. говори уверенно, шаст, рассказывай про фильм, как про своего ребёнка, или… — она запинается. — или рассказывать про фильм, как про арсения. я знаю. — и кладёт трубку. комиссии почти нравится. они задают много вопросов по поводу сценария, актеров, финансирования и сюжета, который кажется им «несколько посредственным», но антон выдерживает волну критики и спокойно подводит итог: — наверное, стоит отметить, что этот фильм посвящен самому дорогому человеку в моей жизни, которого больше нет с нами. я согласен с вами, что сюжет не так динамичен и остер, как мог бы быть, но цель моего фильма была не в том, чтобы снять остросюжетное кино или же создать боевик. я хотел показать внутренний мир человека. и мне кажется, что получилось неплохо, — комиссия не может не согласиться. антону хлопают, когда он садится на свое место, а парень лишь пишет сообщение в чат, где ему никогда больше не ответят. антон не знаю, что бы я без тебя делал. наверное, вылетел бы из универа в первый год учебы. ты стал светом, арс. мне тебя не хватает. спасибо тебе за эти семь лет, когда мы были рядом. я люблю тебя 20:59 антон становится дипломированным специалистом и думает, что давно хотел купить себе подставку под горячее. он снова и снова пересматривает собственный фильм, где арсений такой живой и настоящий, смеётся и улыбается, рассказывает про архитектуру и шутит свои каламбуры. и каждый раз антон останавливает взгляд на финальных титрах, сдерживая новый поток слез.

в память о любимом друге, которому я так и не нашел смелости вовремя сказать «люблю». 2016-2023

антону двадцать четыре. он мечтает, чтобы арсению было двадцать четыре тоже.